— Джохайл с нас капитан спустит шкуру, — пробормотал обреченно Лейнц. — И чтобы не совсем, нужно его к Фарлосу.
— Точно, док поможет, — Джохайл бил меня по щекам, но я не реагировала. Тело будто бы парализовало. — Возьми эту дрэгову траву и неси за мной.
Меня перекинули через плечо, как мешок с картошкой и куда-то быстро понесли. Ну вот обещала не доставлять хлопот, а сама…
— Фарлос, — орал Джохайл. — У нас опять проблемы.
— Что еще случилось? — лениво спросил голос Фарлоса рядом со мной. — Почему он у тебя на руках и что с ним?
— Мы были в твоей оранжерее и…вот, — Лейнц видимо показал это «вот».
— Эренус? Вы с ума сошли! — возмущенно прошипел док. — Ложи его на стол, — и меня начали быстро ощупывать. — Полное онемение. Яд эренуса проник во все ткани и завершает процесс уничтожения, — глухо обреченно подвел итог Фарлос. — Я ничего не смогу сделать. Противоядия нет. Оно еще в начальной разработке. Как так вообще получилось? Вы зачем его туда потащили?
— Ну, он там раньше был и ничего подобного не происходило, — Лейнц тоже попробовал бить меня по щекам. А вообще, почему я в сознании и все слышу и все еще жива? Глаза открыты, все вижу, но зрачками двигать не могу.
— Он уже лежит, как труп, — Джохайл всматривался в мои глаза, а у меня никакой реакции. Зато заметила беспокойство в его взгляде. Надо же, удивил.
А потом он начал громко ржать и причитать:
— Лейнц, мы два идиота, не смогли присмотреть за одним единственным пацаном, — это не мужская истерика, это вообще не понятно что. — Нам больше нечего делать в Хейларской армии. Нас же засмеют, когда узнают о таком проколе, — вот, гаденыш. Я думала ему меня жалко, а он переживает о своей заднице. Стоп…как Хейларская армия? А пираты? Что-то ничего не понимаю. Как государственная армия может «дружить» с бандитами? — Да нам даже детей малых не доверят.
— Вот чувствовал, что с ним проблем не оберемся, — Лейнц поддержал своего напарника. — Надо было его действительно в космос выбросить, когда нашли в ангаре.
— Так вы оба, — прервал их причитания Фарлос. — Пошли вон, а лучше сразу к капитану.
— Анварадский выродок, — выплюнул Джохайл и поспешил удалиться. Лейнц не оставил его одного и направился следом.
— Девочка, что ж ты себя так не бережешь? — мигом сменил тон док и начал обтирать меня, каким то вонючим холодным настоем, постепенно освобождая от одежды. Я бы и рада ответить, но не могу. Даже слез больше не было. — Зачем пошла туда? — так надо было табличку повесить, что нельзя. Я откуда знала? — Картариан, — позвал он капитана в переговорное устройство. — У нас беда, — и он отключился. — Прости Азарина, но мы действительно ничего не можем исправить. Мне так жаль, — он бережно провел по моей щеке рукой, вглядываясь заботливо в глаза. Не знаю, каким образом, но из уголка глаза скатилась одинокая слезинка, которую тут же вытер док. — Больно, я знаю, — мне не было больно. Мне было обидно и горько за свою никчемную жизнь, так бездарно потерянной.
— Убью, — услышала я злобный яростный рык, ворвавшегося в лабораторию капитана.
— Картариан…
— Какого дрэга ты оставил свой питомник без присмотра? — орал он на дока, лихорадочно трогая мое тело, исследуя на предмет повреждений. — Ты посмотри, что с ней сделали. Ты почему ее в медоблатку не положил? — продолжал кричать капитан. — У нее все тело изломлено, — что? Я не чувствую.
— Картар послушай, она не жилец, — попытался дозваться до капитана Фарлос. — Я предлагаю ввести ей…
— Даже не думай…
— Но ей больно, а так она умрет спокойно.
— Убью, — меня аккуратно подняли на руки и посмотрев раненным зверем в глаза, безнадежно прижались к холодным губам в поцелуе. — Прости меня… прости что не доглядел, прости что погибаешь…
— Картариан, — совсем тихо позвал Фарлос капитана.
— Готовь медоблатку, — прорычал Картариан. — Введи ей обезболивающее и не больше, — продолжал давать указания капитан, осторожно укладывая меня в лечащее устройство. — Она пока жива.
— Это ненадолго.
— Лучше молчи, — я совсем его не понимаю. Почему он сначала унижает меня, рычит, оскорбляет, а сейчас переживает? Смотря на его поведение, можно подумать, что ему все равно, но сейчас я вижу другое. Он действительно боится… боится… за меня. Почему?
А обезболивающее, наверное, со снотворным эффектом, так как едва жидкость попала в мой организм, я отключилась, а Картариан так и продолжал сидеть возле меня, смотря взглядом побитой собаки. Что-то последнее время я очень часто попадаю в передряги и постоянно то сплю, то в обмороке. Интересно, это когда-нибудь закончится?
— Ох, ох, ох, — простонала я, пытаясь перевернуться. Кости затекли, но к моему удивлению не болели.
Очнулась я пару минут назад в медоблатке. Видимо в лаборатории никого не было, так как на мои стоны никто не откликнулся. Вытянула перед собой руку и тут же опустила ее обратно. Красопета два снова в эфире. Синяки, сплошные синяки. Страшно представить, что с остальным телом. Хм, неужели Фарлос смог создать противоядие, раз я все еще на этом свете?
Кое-как поднявшись и отцепив от себя присоски, осторожно вылезла из лечащего устройства. Интересно, сколько я провалялась без сознания и второй вопрос: убрались ли мы с пиратской планеты?
Сорвав с кушетки одноразовую простыню, обмотала вокруг себя. Что-то в последнее время я часто хожу голая.
Хочу к себе, в свою «крепость», но не успела я сделать следующего шатающегося шага, как в лабораторию прошел Фарлос с широченной улыбкой на губах.
— Жива! — воскликнул он и крепко сжал в объятьях. Это что за телячьи нежности? Я аккуратно выбралась из лапок драссерда и вопросительно посмотрела на него. — Как чувствуешь себя? Нигде не болит?
— Нормально чувствую, — глухо ответила я. — Слабость только сильная, а так ничего вроде.
— Ты не представляешь, как я рад, что ты иная! — радостно проговорил он, а вот это любопытно. — Ты не понимаешь да? — я отрицательно мотнула головой и уселась на ту кушетку, откуда только что забрала простыню. Стоять тяжело. — Растение эренус, — начал пояснять он. — Крайне опасное и ядовитое. Противоядия нет, вернее я над ним работаю, но не это главное. Его яд практически тебя убил, но спустя какое-то время начался обратный процесс и вся инородная жидкость, которая попала в твой организм, была буквально выплюнута обратно. Ты…твоя кровь…вот противоядие! — глаза Фарлоса лихорадочно блестят, а я сжалась в комочек, поджав под себя ноги. Только не это. Да сколько можно? Это МОЯ кровь! МОЯ и ничья больше! Я не буду для вас ни донором, ни противоядием, ни вирусом! Хватит! Оставьте меня в покое! — Ты уникальна…
— Хватит! — жестко перебила я его, пошатываясь, поднимаясь с кушетки. — Кровь свою не дам, забудьте об этом, — он непонимающе посмотрел на меня. — К каким выводам вы пришли…забудьте!
— Но…
— Спросите у своего капитана, почему я против НАУЧНОГО ОТКРЫТИЯ! — я была почти у двери. — И лучше обо все этом молчать и придумать иное объяснение моему выздоровлению, но опять же повторюсь, прежде чем трепаться, поговорите с Картарианом, — надоело! Все это мне надоело! Несмотря на слабость, мне это не мешало сатанеть и костерить криптов вместе с драссердами не злым тихим словом.
Простыня неудобно болталась снизу и мешала передвижению. Плевать на свой внешний вид, на то, как на меня смотрят ошалевшие драссерды, встретившиеся на пути. Особенно их привлекала выпуклость моей груди. О да! Любо дорого смотреть.
— Челюсти подберите, — прошипела я невольным зрителям.
Вот только без приключений к своей каюте я добраться не успела. Едва лифт перенес меня в командирский сектор, как я юркнула за угол. Вот змея подколодная.
— Ну милый, — лепетала Сафина, выходя из апартаментов капитана, поправляя на себе комбинезон. Да застегни ты его уже, в конце концов, а то на пол грудь вывалится.
— Сафина я же сказал нет, — немного раздраженно проговорил капитан.
— Ты невыносим, — обиженно надулась эта особа, подходя вплотную к капитану и проводя коготком по расхристанной рубашке Картариана. Нда, видимо не чай они там пили. Мог бы и в каюте привести себя в полный порядок, а не на ходу поправлять свою форму. В груди непонятно и неприятно кольнуло. — Мы в прошлый раз с тобой все решили. Нам это не нужно, — хм, что именно? — Поезжай к брату, а мы через час вылетаем. Все вопросы мы обсудили, поэтому думаю, неожиданностей не будет.
— Хорошо, дорогой и до связи, — и эта мымра присосалась к капитану, как клещ, обвивая своими клешнями, а он вроде и не против. Блин, не хватало еще, чтобы они сексуальное шоу тут устроили. Валите уже куда-нибудь, а я в свои апартаменты хочу.
— Пошли провожу, — улыбнулся он ей, как-то слишком быстро отстраняя от себя, а она недовольно поджала свои губки.
— У тебя все-таки кто-то есть? — обвинительно ткнула пальчиком в область его сердца или сердец. Так до сих пор и не разобралась, где второе то прячется. Голоса приближались, а я затаила дыхание. Хоть бы не заметили.
— Есть Сафина, — хмыкнул он.
— И кто же она?
— Потрясающая, великолепная, красивая, гордая, упрямая, непредсказуемая и глубоко любимая…
— О, дорогой ты кажется, крупно попал, — захохотала издевательски эта стервь. И в который раз убеждаюсь, что все мужики козлы, вон даже наличие любимой не мешает ему крутить шашни с другой. И вообще, значит его обеспокоенное состояние, когда я якобы была при смерти, было показное? Вон как он замечательно время проводит с этой козой драной, а ведь и ко мне пытался клинья подбить. Кобелюка! Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. И нет, не от ревности, а от злости. Терпеть не могу двуличных людей. Блин, я понимаю, что мужику тут реально приспичило, поэтому и на безрыбье и рак рыба, то бишь сначала я, а теперь и эта. Жалко стало неизвестную девушку, которой мучится с этим «баклажаном», снося все его измены, а то, что они будут и ежу понятно. Такие полигамные особи никогда не остановятся на одной единственной.
— Правда она об этом не знает.
— Да быть этого не может, — шокировано выдала Сафина. — Ты…
— Да Сафина я очень боюсь, — говорят, как старые приятели, а не как расставшиеся несколько минут назад любовники. — Она холодна, неприступна, ершиста, строптива и я боюсь спугнуть ее. Сбежит, спрячется, а я же тогда с ума без нее сойду, — о, я зауважала неизвестную особу. Так его, этого кобеля и шли по известному всем адресу. А вообще эти качества ей очень понадобятся в их совместном будущем, если она его раньше не прикопает под ближайшим кустом.
— Нет, дорогой, упаси меня от таких сумасшедших чувств, — отмахнулась драссардка и турболифт скрыл их из поля моего зрения.
Моя каюта осталась не тронутой. Видимо Слот никого не пускал в мое отсутствие.
— Вот я и «дома», — устало прошептала я, падая на кровать в позе звезды. После увиденной и услышанной сцены в коридоре, неприятный червячок ворочался у меня внутри, требуя успокоения. Дожилась, что не могу в собственных ощущениях разобраться. Нужно посоветоваться со Слотом. Уж он то все сможет разложить по полочкам. — Слот ты меня слышишь? — тишина. Хм, очень странно. — Слот с тобой все в порядке? — из-за всех этих событий совсем его забросила. Вот только взлетим, я немного оклемаюсь и навещу «друга».
— Азарина? — осторожно прошелестело рядом. Так быстро вернулся? А как он интересно вошел? Почему Слот его пропустил? — Азарина с тобой все хорошо? — и столько напускной заботы в голосе, что скулы сводит. Только я теперь все знаю, можешь не стараться расположить меня к себе. Это все лишнее. — Как же ты меня напугала малышка, — мои губы непроизвольно скривились. Нет, ну вот как он так может? Двуличная сволочь. — Я беспокоился о тебе, — ага, видела я, как именно ты беспокоился, а Сафина тебе в этом помогала. Вместе на пару горизонтально беспокоились. — Я так рад, что с тобой все хорошо, — он погладил меня по щеке, а я как от прокаженного отшатнулась от него. Он сжал руку в кулак, но больше попыток приблизиться не делал. — Мне Фарлос рассказал о вашем разговоре и можешь больше не бояться, тебя никто не тронет и о твоей исключительности никто не узнает, — да пофиг. Чему быть, того не миновать. Смогу выйти из этих передряг живой хорошо, а если нет, то и горевать по мне некому будет. — Азарина, скажи хоть что-нибудь?
— Пошел вон, — злость и раздражение все еще бурлили во мне. И эти чувства были мне неприятны. Мне до чертиков не понравилось то, чему я стала свидетельницей, хотя должно быть все равно, а мне не было «все равно» и это бесит.
— Что? — опешил он.