«Ну и подумаешь! Было бы из-за чего переживать! Пульт Михалыч починил. Я сама слышала, так что завтра все вместе и поймаете. Еще и весело будет!»
«Конечно».
Маша хорошая. Но Маша не понимает. Ничего. От слова совсем. Впрочем, вряд ли это ее вина — Дэн и сам-то не очень что понимает. Потому и объяснять даже не пытался — боялся запутаться еще больше. Пусть лучше она думает, что Дэн ходил ловить лису. Еще одна глупая попытка реабилитации или хотя бы доказательства собственной небесполезности. Ненужная, бессмысленная и нелепая. Что может быть глупее попытки доказать свою ценность, вернув сбежавшую игрушку, которую ранее сам же и отпустил? Ничего. Может ли это идти хоть в какое-либо сравнение с действительно ценной и нужной попыткой поймать настоящего врага? Не может. Разве что в том смысле, что обе попытки оказались одинаково неудачными.
Дэн скользнул в санузел, тем самым еще и уходя от разговора, — он давно уже отметил, что там Маша никогда не коннектилась с ним первой. Во всяком случае — без веского на то повода вроде предупреждения об опасности. Причин Дэн так и не понял (нет, само понятие деликатности, туманно декларированное Машей, Дэн усвоил вполне успешно, но при попытке совместить это понятие с донельзя развратным и склонным к нудизму искином сбоила не только система, но и органический мозг), но он давно уже принял как данность тот факт, что вполне успешно использовать можно и то, принцип работы чего не понимаешь.
Запихнув одежду в стиралку, Дэн запустил полный цикл очистки. Удобно. Как раз будут чистые, сухие и горячие к тому моменту, когда он выйдет из-под душа. Тапочки вот только… ай, ладно. До завтрашней ночи высохнут и они. А если и нет — можно и в мокрых выйти. Какая разница, все равно ведь снова будет роса. Здесь всегда по ночам роса. Опять промокнут.
По-хорошему, сегодня стоило бы переждать и не искушать судьбу. Подслушанный разговор капитана с доктором свидетельствовал однозначно — нарываться опасно. Смертельно опасно. Капитан не преувеличивал, когда говорил о готовности убивать. И метафорой его слова тоже не были. И блефом. Искренность на уровне 94 %, какой уж тут блеф! Он действительно готов убить киборга сразу, как только его вычислит, — точно так же, как и готов подозревать каждого, кто ведет себя хотя бы чуточку страннее прочих. В такой ситуации выходить среди ночи «просто для погулять» — как раз оно самое и будет, привлечение ненужных подозрений. Не слишком умный поступок, да. Дэн это понимал.
Но очень хотелось найти лису.
Не поймать, нет. Не пристрелить из электронного ружья — Дэн его и брать не стал, ибо использовать не собирался. Не притащить прямо к шлюзу на прочном поводке киберсвязи, блокировав любую возможность сопротивляться. Это-то как раз было бы не сложно. Но не хотелось. Хотелось просто найти. Просто так. Посмотреть — как она там. Может быть — поиграть, она ведь все-таки игрушка. Но это вовсе не было обязательным условием, просто посмотреть было важнее. У нее ведь действительно самообучающаяся система стоит, да и он кое-что закачал. Пусть и простенькое, но кое-какие выводы делать способное. Вполне достаточно для примитивного общения. Чтобы не как охотник и жертва, не как кукла и кукловод, не как игрушка и хозяин. На равных. Ну, почти. Без ружей, пульта и поводка. Просто как двое сорванных — и временно свободных. Ну вот же, смотри. Мои руки пусты. Ни ружья, ни пульта, и поводок отключен. Смотри. Делай выводы. Ты же умеешь…
Н-да… пообщались, называется.
Дэн поставил напор на максимум, горячие струи больно стегали по лицу и плечам, грея не только температурой, но и кинетической силой удара. Физика и механика никогда не подведут, их законы ясны и неизменны. Кибертроника — дело совсем другое…
Общения не получилось — лиса на контакт не пошла. Удирала панически при малейшей попытке пересечь заложенную в программу «границу убегания» в тридцать пять метров. Пока Дэн находился хотя бы на пять сантиметров за пределами этой границы — не обращала на него внимания. Как только ее переступал — пускалась наутек.
Можно было, конечно, натянуть поводок. Обездвижить. Чтобы спокойно подойти и погладить. Раз уж так хочется — а когда лиса удрала в четвертый раз, Дэн вдруг понял, что хотелось именно этого. Подойти и погладить. И чтобы не убегала. И сделать это с поводком было бы совсем несложно. Или даже вообще прописать иную матрицу поведения — и она сама бежала бы на зов, терлась о ноги, падала на спину, подставляя живот. Тед, наверное, расстроился бы такой смене поведения жертвы. Зато Полина обрадовалась бы…
Когда лиса удрала в двадцать шестой раз, Дэн развернулся и пошел к кораблю. Ночной воздух царапал горло странным запахом — часть древовидной плесени предпочитала цвести и разбрасывать споры в темное время суток. Наверное, это именно от ее пыльцы на губах такой горький привкус. Конечно, от нее. От чего же еще?
Интересный опыт. Полезный. Пусть пока еще и не подтвержден статистически достаточной выборкой, но и отдельные единичные примеры стоят того, чтобы их учитывать. Полная свобода исключает дружбу, контакт, общение, интерес. Лиса сейчас свободна — и ей никто не нужен и не интересен. Дэн для нее пустое место — пока не пересечет границу зоны убегания. Программа самообучения ушла в спящий режим, зафиксировав несколько потенциально опасных целей и на том успокоившись. И не выйдет из него, пока лису не возьмут под полный контроль и не включат все нужное импульсом извне. Тогда заработает все. Общение. Обучение. Интерес. А пока никакого контроля — и никакого общения.
Интересно, с тобой это тоже работает? С тобой тоже можно общаться, только когда ты под полным контролем? А если нет контроля — то нет и всего остального? Или никакой свободы — или никакого общения? Интересно, как скоро для тебя самого все за пределами зоны убегания станет пустым местом, после того, как ты поселишься в этом лесу навсегда? Не так скоро, как для лисы. Не за одну ночь точно. Но станет. Наверняка.
До чего же едкая пыльца у этих ночных псевдоцветов — даже горячей водой никак не удается смыть ее привкус.
***
Глава 16. Враги
«Ну и что это было сегодня, а, малыш? Гусарская рулетка? Подстрелят прямо сейчас на подлете или пожарят немножечко попозже, когда вы им хвост подставите? Насмерть или не так чтобы совсем? Так, что ли? Зачем ты туда вообще поперся, да еще и ребят с собой потащил?! И вот только не надо мне тут строить невинные голубые глазки и врать, что ты был совершенно ни при чем при выборе маршрута, и это, мол, они сами туда лететь придумали! Я твою наглую рыжую морду насквозь вижу и без детектора! Тебя давно не убивали? Соскучился? Адреналинчика не хватает? Тебе что, одного своего нервного с бластером и жаждой киборгоубийства уже маловато для полного счастья, подавай теперь еще и чужих с лазерными пушками, да помощнее чтобы, так, что ли, да?! Ну и чего ты молчишь, я с кем разговариваю, с тобой или стенкой?!»
«А чего ты кричишь?»
«Я? Кричу?! Нет, малыш, это я еще не кричу! И не дай тебе ками сорванных услышать, как я это умею делать. Пока что я просто тихо и деликатно спрашиваю ЗАЧЕМ?!»
«Так было надо».
«Кому надо?! Нет, ну ты точно бракованный на весь процессор! Кому могут быть нужны лишние дырки в голове? А успей тот придурок пальнуть из той многозарядной дуры, что он на вас задрал, словно песик лапку на симпатичный забор — от вас бы и дырок не собрали! Там заряда на десять флайеров хватило бы и еще осталось на поджарить яичницу!»
«На таком расстоянии я бы успел перехватить управление и увести флайер с линии огня».
«Успел бы он, шустрый ты наш! И ты полагаешь, что ни Тед, ни Полина ничего бы не заметили? Думаешь, они были бы так любезны, что и после таких твоих подвигов ничего бы не заподозрили? Ты бы гонял в боевой режим и обратно и показывал чудеса высшего пилотажа, а они бы дружно смотрели в окошко и восхищались местными видами?»
«Они бы не поняли. Они не знают про киборга. Решили бы, что повезло. Что я со страху все это сумел. Люди на адреналине и не такое творят».
«Конечно-конечно. Они же такие хорошие, они бы обязательно тебе поверили. И похвалили бы обязательно! И восторгались бы всю обратную дорогу. А потом с тем же самым восторгом и с самыми лучшими намерениями рассказали бы капитану. О том, какой ты шустрый да ловкий, со страху-то, и как красиво у тебя иногда светятся глаза. Красненьким. Тоже, наверное, со страху. Вот как сейчас, например! Как ты думаешь, малыш — на какой секунде их восторженного рассказа капитан схватился бы за свой бластер? Ты же палился по-черному! Неужели тебе не хватило твоих кибернетических мозгов это понять?»
«Мне хватило. Я понимал. Но посчитал риск оправданным».
Маша была права. И не права одновременно. Дэн и сам не понимал, как это получается, но факт оставался фактом. Когда тот тип на чужой поляне вскинул лазерную винтовку, Дэн почти обрадовался. Вернее, нет, не обрадовался, конечно, но испытал облегчение. Те, кто наводят на тебя оружие, еще совсем тебя не зная, максуайтеры по определению и не могут быть никем, кроме врагов. А с врагами все просто и ясно, и справляться с ними умел даже рыжий.
С не-врагами было сложнее. Намного. И непонятнее. Со всеми, даже с Машей, казавшейся поначалу самой понятной и близкой, а теперь вот…
Маша боялась. Снова.
Дэн довольно быстро понял, что за ее руганью и возмущением стоит именно страх — ну как-то вот просто понял вдруг, и наверняка есть связная логическая цепочка сопоставлений-анализа-выводов, и ее можно найти, но зачем тратить время и силы на поиски, если давно убедился, что эта странная нелогичная органико-процессорная система работает? И работает хорошо. Нелогично каждый раз искать дополнительных подтверждений тому, что уже многократно доказало свою полезность. Логичнее принять как данность. Вот как сейчас, например.
Маша боялась. Опять. И это было… неприятно.
И не только потому, что чужой страх часто бывает опасен, от него один шаг до агрессии. Особенно если тебя боится тот, кто не может убежать: у него ведь остается только один выход — нападение. Все это было логично, да… Только вот Дэн почему-то был твердо уверен, что неприятно ему не только поэтому. А еще и потому, что… Ну, короче, потому. Неприятно — и все. Словно взялся рукой за неизолированный провод со слабым остаточным напряжением. И нет никакой угрозы для жизни, и даже функциональность не снизится, сила тока невелика, повреждений не нанесет. Просто противно до дрожи, тягучей, медленной, тошнотворной…
И длящейся до тех самых пор, пока (через долгие-долгие несколько наносекунд) он не понял вдруг с той же самой непоколебимой однозначностью, что боялась Маша вовсе не его.
И вот тут система сбойнула…
«Как есть придурок! Посчитал он, понимаешь… А мне тут с ума сходи, мало мне других забот! Научили его считать на свою голову, вот не было заботы… Нет бы чему полезному научить!»
«Ты опять… испугалась?»
«А кто бы тут не испугался, когда ты подставился, как последний придурок?! А потом был готов еще и спалиться по полной программе. Если бы вдруг что, ну сам подумай! Рано капитану пока о тебе узнавать, рано, ну как ты сам не поймешь?! Процент вероятности летального исхода снижается, но не так же быстро…»
«Ты что, боялась… за меня?»
«А кто еще за тебя, придурка, бояться будет?! Сам-то ты, походу, этого вообще делать не умеешь! Не запрограммирован. И где вас только производят, таких балбесин, с купированным инстинктом самосохранения?!»
«В «DEX-компани»».
«Не смешно!»
«А почему не смешно? Я как раз пошутить пытался, все сделал по алгоритму. Не получилось, да?»
«Ты… что сделать пытался? Мать мою плату, да об процессор… я не ослышалась?»
«Ну… пошутить. Как с вопросом про рентгеновское зрение. Тогда случайно вышло, я серьезно спросил у Владимира, когда он сказал, что видит насквозь. Я тогда еще не понимал про метафоры. А все вокруг решили, что это была удачная шутка. Я запомнил. Провел анализ других подобных случаев, каталогизировал, вывел алгоритм. Применил в общей сложности четырнадцать раз, из них одиннадцать удачно. Два раза непонятно — Полина хихикнула, но посмотрела как-то странно. Теперь вот ты говоришь, что тоже получилось не смешно. Значит, еще одна неудача. Почему?»
«Ох, малыш! Ты меня убиваешь!»
«Это метафора? Я не хотел бы тебя… убивать.
«Балбес. Как есть балбес. Это тоже шутка была, малыш! Ну как на тебя злиться, на вот такого? Ну вот скажи, как тебе это удалось, а?! Я такая злая была, думала вообще тебя урою за такие выкрутасы, хотела даже в Мишу переключиться, чтобы сподручнее было. А ты — раз! И все. И не поскандалить даже, весь настрой сбил. Даже обидно как-то».
«Извини. Я не буду больше пытаться шутить, раз это тебя обижает».
«Только попробуй! Вот тогда я действительно обижусь. А я это умею, можешь мне поверить! И все-таки — зачем? Я видела ваш маршрут. Ты специально сделал вид, что ошибся с рекой. Выбрал не ту, что ближе была, а дальнюю, чтобы пришлось пролететь над лагерем соседей. Зачем? Ты же к ним и так почти каждую ночь на разведку бегаешь. Тебе мало?»
«Думаешь, было бы лучше просто сказать капитану? Знаете, Станислав Федотович, а у вас тут появились подозрительные соседи. Может быть, даже опасные. Думаешь, он не спросил бы, откуда я это знаю? А теперь капитан знает. И другие тоже. Сами. Вроде бы без меня. Думаешь, я поступил неправильно?»
Пауза.
«Думаю, ты все сделал правильно, малыш. Хотя мне это и ужасно не нравится. Да и потом… ой, ну правда! Ну сам прикинь, что такого они теперь знают? Только лишь про соседей. И все! Капитан даже обрадовался, говорил что-то про взаимопомощь и возможность ходить друг к другу в гости. Он и понятия не имеет, что они подозрительные и опасные! Да и мы толком не имеем, если честно. Сегодняшний случай ничего не доказывает. Я видела твою запись, вы шли со стороны солнца, мало ли что могло тому горе-стрелку примерещиться! Я не уверена, что он вообще опознал в вас людей».
«Он не был слепым. А значит, я могу быть уверен».
«В чем ты можешь быть уверен, сладкий? В том, что не все любят непрошеных гостей? И если сунуться даже к самым мирным соседям без приглашения — иногда можно получить по лбу не только ложкой?»
«В том, что они враги».
«Ты только пойми меня правильно, малыш! Не то чтобы мне хотелось возражать тебе после данного конкретного случая с тем крайне нехорошим человеком и его ну очень нехорошей лазерной винтовкой, и не то чтобы меня раздражали твои иногда излишне параноидальные настройки, но… не слишком ли быстро ты записываешь во враги тех, кто в тебя даже ни разу не выстрелил? Посмотри еще раз запись — там было три человека. И один ударил по стволу рукой, сбивая прицел».
«Это не делает его не врагом. Он просто оказался умнее и понял, что мы уже сообщили о них капитану. Они враги. Я это знаю».
«Будь ты человеком, я бы посоветовала тебе съесть лимон».