Нет.
Очень трудно доказать кому-то, что ты не максуайтер. Но как минимум один из геологов как минимум Дэну это почти доказал — когда ударил рукой по дулу лазерной винтовки.
Задание пересечения участка, отмеченного как «минное поле», завершено. Достигнута точка 102с. Приступить к сбору мин? Да/Нет. Нет.
Должен быть другой способ. Вчерашнее отчаянье отступило, став более прозрачным и легким. Оно уже не давило на плечи плитою в десять тонн, не давая дышать. И даже возникла мысль, что Маша, может быть, и не совсем не права. В конце концов, она куда лучше разбирается в людях и их мотивации. Может быть, капитану действительно просто нужно время — ведь он уже несколько дней как почти не кривится, глядя на волосы Дэна. И даже улыбается иногда. Улыбался, во всяком случае, — до позавчерашнего вечера. Может быть, если предоставить капитану это время, — он и к киборгу в роли навигатора тоже привыкнет, как уже почти привык к рыжему? Система давала не более 24 % вероятности подобного развития событий. Удручающе низкая цифра. Если не вспоминать, что еще позавчера та же система при точно таком же запросе выдала сплошные нули до третьего знака после запятой. А вот если вспомнить и учесть положительную динамику подобной интенсивности — то для оптимизма появляются очень даже веские основания.
Интересно, что нынешнее положение устраивало как Дэна, так и рыжего. Только вот рыжий был готов убивать ради его сохранения, а Дэн — уже нет. Потому что в отличие от рыжего Дэн убедился, что иногда другие способы срабатывают ничуть не хуже. Надо их только найти.
Должен быть другой способ сделать чужих менее опасными. И дать понять, что свои — не так уж и беззащитны. Показать силу и готовность убивать — лишь для того, чтобы не пришлось убивать на самом деле. Блеф. Хорошее слово. Удобное и полезное. Приступить к разработке наиболее оптимального алгоритма действий? Да/Нет.
Да.
***
Полицейский электрошокер, конечно, лучше плазменного ружья — если ты находишься под прицелом и стремишься и далее продолжить жизнедеятельность. Если отбросить тот малозначимый факт, что разработчики его больше заботились о здоровье и сохранности самих полицейских, чем о самочувствии их жертв — лишь бы те остались живы до суда, а остальное дело десятое. И потому сила и напряжение тока рассчитаны так, чтобы не вызвать асистолию и остановку дыхания даже при многократном превышении единичной дозы, но при этом обеспечить нарушителю максимально возможное количество дискомфорта и крайне неприятных ощущений на довольно-таки длительный период времени. А если говорить проще — это больно.
Глава 20. Мины ставили дилетанты. часть 2
Глава 20.
Мины ставили дилетанты.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Это. Очень. Больно.
Сила и напряжение разряда рассчитаны так, что в месте попадания мышцы начинают сокращаться с безумной скоростью, перегружая ведущие к мозгу нервы да и сам мозг болевыми сигналами, в течение нескольких секунд выжигая дотла всю необходимую для своей нормальной работы глюкозу и сами буквально выгорая, а потом просто перестают функционировать. Параллельно происходит и блокировка нервных волокон, по которым поступают сигналы от мозга для управления этими мышцами. Иными словами, если бы не процессор и имплантаты, Дэн свалился бы на месте после первого же удара в полном параличе и без сознания. Процессор же помог продержаться. Ну, по крайней мере — какое-то время.
Первый раз Дэн потерял сознание почти сразу после второго попадания (этот разряд тоже пришелся под лопатки, практически в то же самое место, что и первый), когда во всей красе боевого режима несся к лесу длинными показательно нечеловеческими скачками. Пришел в себя секунды через полторы, уже под деревьями — процессор перехватил управление миоимплантатами, как ему и положено. Тело работало на пределе, боевой режим рвал мышцы, но третьего попадания удалось избежать. Хорошо. Два в одну точку (удивительная, кстати, меткость для простого мирного геолога! снайперская, можно сказать, меткость) — и то, пожалуй, многовато. Даже для киборга. Зато показательно. Чтобы уж точно никаких сомнений: ни один человек такого точно не выдержал бы. Словно антирекламный баннер поперек дороги — не суйтесь! У нас есть оружие. Да, оно пока стоит на запасном пути, но в полной боевой готовности.
Операцию по частичному разоружению и глобальному устрашению потенциального противника можно считать завершившейся удачно. Обычный грузопассажирский катер — ладно. Пусть. Дэн его трогать не стал. Может, он им действительно для работы нужен, геологам этим или кто они там. А вот истребитель-невидимка — точно лишнее, оставлять в руках врага такое «геологическое оборудование» не стоило. Вывести его из строя удалось эффектно и эффективно, распылением обнаруженного тут же в ангаре суперклея в форсунки обоих двигателей. Никаких тебе взрывов с человеческими жертвами и даже нанесенные технике повреждения минимальны, но в полевых условиях такое не лечится. И это значит, что невидимых разведчиков можно более не опасаться.
После этого оставалось только найти ведущую к сирене сигналку и как следует дернуть за растяжку. А потом, дождавшись, пока в жилом модуле прекратятся беспорядочные метания и вопли о том, что шпиона надо обязательно брать живым (и потому БРОСЬ НЕМЕДЛЕННО ЭТУ ГИПЕРПУШКУ!) и наружу наконец-то выскочит человек со станнером наперевес, — перейти в боевой режим и демонстративно рвануть к лесу. Картинно так. Чтобы теперь уже у самих псевдо-геологов появился существенный повод для беспокойства — по поводу наличия киборга боевой модификации у их потенциального противника. И, может быть, даже не одного киборга. Есть о чем задуматься. Хорошая штука — блеф. В отличие от станнера.
Станнер, особенно полицейский — штука плохая…
Первые сильные судороги начались уже через три километра, но еще километра два их удавалось если не игнорировать, то хотя бы вполне успешно блокировать при помощи имплантатов. Потом пришлось остановиться. И даже лечь. Иначе все равно бы свалился, а в горизонтальном положении артериальное давление выравнивается быстрее.
Вообще-то дексистские инструкции утверждали, что станнер боевому киборгу не опасен, он ведь только на органику влияет, вырубая мышцы и органический мозг, который у порядочного кибера является не более чем дополнительным архивом, дополнительным местом для складирования не очень нужной информации. Порядочному киберу для функционирования в штатном режиме должно вполне хватать процессора и имплантатов. Тут, очевидно, сработала та самая меткость — два попадания в одну точку вызвали эффект каскадного резонанса.
Судороги прокатывались по телу волнами, то вразбивку, то одна догоняя другую. Дэн старался расслабиться и ни в коем случае не задействовать имплантаты сейчас — так не только экономилась энергия, но и было куда меньше шансов что-нибудь себе сломать.
Раньше в Дэна никогда не попадали разрядом из станнера, просто током прилетало, и не раз, это было. Плазмой тоже. Но это было совсем другое. И сравнение оказалось… интересным. Больше всего удивила разница между отсутствием внешних эффектов и потрясающей эффективностью по сути. Датчики уверенно твердили, что повреждение позвоночника отсутствует и даже локальный ожог на коже под лопатками не более чем второй степени. Но тело не желало верить этим утверждениям. Ему казалось, что со спины как минимум содрали кожу вместе с мышцами до самых ребер, а на оголенные нервы плеснули кипящей кислотой.
Боль еще можно было как-то блокировать, у киборгов с нею своеобразные отношения, особенно если нет альтернативных приказов. Боль — это точно такая же информация, как и все остальное. Сигнал от датчиков. Ее не надо бояться. Просто принять как данность. Она от этого, конечно, никуда не денется, но игнорировать ее станет намного проще. Хуже было то, что организм не понимал, что происходит, и пытался отреагировать привычными методами, а именно — выбросами в кровь боевого коктейля. А это сейчас было лишним совсем. Мешало лежать. Расслабляться. Ждать, пока отпустит. И — дышать. Размеренно, медленно. На раз-два вдох. На три-четыре-пять-шесть-семь выдох. Раз за разом.
Когда скручивающие тело спазмы сошли до мелкой противной дрожи, Дэн поднялся и похромал дальше. Через несколько шагов походку удалось выровнять, хотя неприятные ощущения от этого существенно усилились. Система сбоила и глючила, словно это был не простой полицейский станнер, вроде как поражающий только органическую часть, да и ту не фатально, а настоящая электромагнитная граната или даже импульсная мина. Информация от части датчиков противоречила не только данным с других, но и самой себе, строчки об отсутствующих/имеющихся повреждениях путались, накладываясь друг на друга. И поэтому Дэн не сразу заметил самое важное — то, что сигнал о низком уровне энергоресурса не просто горит красным, а мигает. А когда заметил — поначалу не поверил и счел таким же системным глюком, как и большинство прочих строчек.
Двадцать два процента? С чего это вдруг? Ну да, сегодня он довольно сильно потратился на боевой режим и сканирование местности, но все последние дни питался нормально, если не сказать усиленно. Да, даже при неактивированных имплантатах ему требуется энергии больше, чем среднему человеку. Но он ведь ее и получал — дополнительными пайками по ночам или той же сгущенкой днем. Откуда могло взяться это мигание и нелепая цифра? Да у него и на свалке поболее было! Вот сейчас система перестанет сбоить и при следующем мигании выдаст другую цифру, более адекватную… Цифры мигнули и изменились — на двадцать один.
И тогда до Дэна дошло: резонанс.
При судорожном неостановимом сокращении сгорают не только сами мышцы — первой сгорает необходимая для их нормальной работы глюкоза. Сила и напряжение тока станнера специально рассчитаны так, чтобы сгорала она подчистую и мгновенно. Организм человека обычного реагирует параличом и потерей сознания — до тех пор, пока добрый полицейский доктор не вколет пострадавшему порцию синергина или до пораженных участков нервов и мышц не доберутся спасатели из собственного гликемического депо. На второе обычному человеку требуется довольно много времени, после чего наступает не слишком приятное пробуждение со всеми ощущениями постстаннерного похмелья. Но так бывает только с обычным человеческим организмом. С организмом кибермодифицированным дело обстоит совсем иначе.
Во-первых, никакого паралича — управление телом переходит на имплантаты. А им тоже требуется глюкоза. И в количестве на 12–14 % большем, чем обычным мышцам. Но и сами мышцы тоже не остаются без помощи — процессор пускает в расход резерв и мгновенно кидает необходимый ресурс туда, где его недостает. Туда, где он опять выгорает. Снова. И снова. И снова. До тех пор, пока судороги не прекратятся совсем. Но как раз именно поступающая глюкоза их и поддерживает, без нее мышцы давно бы парализовало. Замкнутый круг, бездонное жерло утилизатора, выжигающее весь резерв до последней капли. Чем дальше — тем больше и эффективнее. Пошедший вразнос процессор не может не реагировать именно так, это база. Без внешней коррекции судороги не смогут прекратиться, пока есть, чему выгорать. Они и не прекратились. И, значит, глюкоза выгорать продолжает…
Дэн сорвался на бег раньше, чем успел перейти в боевой режим.
***
Глава 21. Двойная доза
Он почти успел. Хотя, конечно же, почти не считается. Никогда не считалось. Если бы он не проваландался там, на первой остановке. Если бы бежал быстрее. Если бы не ждал так долго. Если бы сообразил чуть раньше. Если бы сумел заранее где-то добыть (украсть?) шприц-тюбик с горячим… Великое множество разных «если». Если бы у DЕХ’a были дюзы, он был бы не DEX’ом, а космическим кораблем. Шутка. Интересно, смешная ли? Вряд ли. Жаль, оценить некому. А может быть, и не жаль.
Последние полкилометра от ручья он уже не бежал — шел. На двенадцати процентах бежать невозможно. Считается, что на двенадцати процентах вообще ничего невозможно и сразу же наступает принудительная гибернация, но это не так. Систему писали и настраивали параноики, они во все критические параметры заложили дополнительный люфт. Жаль, не очень большой. Как раз хватило подняться по трапу. Почти хватило. Почти…
Гибернация — это не больно. Во всяком случае, намного менее больно, чем умирать любым другим образом. Даже если по приказу, хотя эта смерть и считается самой чистой. И куда более быстрой, чем на испытательном стенде в «DEX-компани». Хотя бы с этим повезло. Просто словно бы засыпаешь — не сразу, по частям. Сначала отказывают ноги, которых ты давно не чувствуешь, а теперь они еще и подламываются. И ты падаешь на верхней ступеньке, последним сознательным усилием толкнув ватное тело внутрь шлюза, словно еще на что-то надеясь. Надеяться не на что, на одиннадцати процентах регенерация не работает. Восстановиться самому не удастся. Резерв выбран в ноль. Внешние рецепторы отказывают один за другим, каскадом. Удара о пол уже не ощущаешь.
Интересно, кто обнаружит? Впрочем, не интересно. Хороший подарок капитану. Который так хотел вычислить киборга. Теперь ему можно не напрягаться — кибера, перешедшего в гибернацию непосредственно из боевого режима, с человеком не перепутает и слепой. Кстати о слепых — вот и темнота. Мозг отключается. Процессор еще какое-то время будет поддерживать спящий режим, но если энергии извне не поступит, вырубится и он. Смерть мозга станет окончательной. Хорошо бы. Если повезет — все именно так и будет. Потом, конечно, сожгут. Но это будет уже неважно. Может быть, сожгут и раньше. Не дожидаясь окончательной остановки процессора. Но это тоже уже неважно — гибернация хорошая штука, рецепторы в ней отключены полностью. Никаких сигналов от внешних датчиков. Никакой боли. Считай, повезло.
Последней связно оформленной мыслью было, что если совсем повезет — его не станут будить перед тем, как сжечь.
***
Не повезло.
Экстренное пробуждение всегда очень неприятно. В первый момент Дэну показалось, что его уже засунули в мусоросжигатель. Живьем. Иногда дексисты так развлекались. Оправдывая свои действия необходимостью дополнительных тестов в экстремальных условиях, несовместимых с жизнью. Нестерпимый жар выкручивал мышцы, легкие разрывались от невозможности вдохнуть, по венам вместо крови тек жидкий огонь. В животе словно рождалась новая звезда, тянула протуберанцы во все стороны, прожигала себе дорогу наружу сквозь мышцы. Кровь испарялась, кости трещали, чернея и осыпаясь пеплом. Тот, раскаленный и едкий, забивал горло сухим огнем, не давая дышать.
Дэн закашлялся. Всхлипнул. Вдохнул — резко и судорожно, раз, другой. Замер в полной неподвижности. Легкие жгло. Да что там! Все тело жгло до последнего нерва, причем так, что лежать неподвижно было почти невозможно. Надо. Если это проверка… Надо. После горячих уколов процент отсева был самым высоким. А это именно он, горячий укол, не узнать такое невозможно, если испытал хотя бы раз. Синергин гораздо прохладнее. И безопаснее.
Джинерейджи, а по-простому — «грог». Дико полезная дрянь, специально разработанный энергетик, почти мгновенное восстановление энергоресурса как минимум на тридцать процентов. Полезная дрянь. Но — дрянь. Рекомендован к применению исключительно для киборгов, для человека лишь в экстренных ситуациях и с кучей оговорок.
— Ну что, набегался, гуляка? Это же вот надо так умудриться?! Всю мою работу чуть вот насмарку не пустил. Ни стыда, ни совести у человека! Ты вот, понимаешь, будешь мне тут вот так над собственным организмом издеваться, а бедный доктор каждый раз вскакивай посреди ночи? Учти — если помрешь, точно останешься без обеда, а оно вот тебе надо, а?
Сесть и открыть глаза удалось с первой же попытки, одновременно. А вот на то, чтобы стены медотсека перестали кружиться, а все три фигуры в белых халатах совместились в одну, благожелательно улыбающуюся и вроде бы совсем не страшную, потребовалось не менее трех секунд. По секунде на фигуру. Боль уходила, сменяясь приятным щекотным жаром, после «грога» всегда так. Не проверка. Не тесты. Доктор другой и медотсек другой. Просто в аптечке мирного грузовичка с какой-то стати завалялась ампула «грога», иначе называемая еще и «коктейлем смертника». И доктор не нашел ничего лучше, чем ввести ее пациенту. Доктор настолько уверен в собственных диагнозах — или настолько глуп? Или…
— Ну и вот куда ты вскакиваешь, торопыга?! Тебе еще минут десять полежать бы по-хорошему, а то неровен час опять в обморок грохнешься. А бедному доктору снова надрывайся! Вскакивает он, понимаешь вот… Вот они, преимущества молодости, только что был баклажанчиком, а теперь вот опять как огурчик, а несчастному доктору из-за малейшей царапины каждый раз приходится долго мучиться в регенерационной камере…
Несчастный доктор выглядел до неприличия счастливым и довольным. Стоял у двери в коридор. Протирал руки спиртовой салфеткой. Улыбался благожелательно.
И врал.
— А вот ответь мне, всему виной что? — Доктор назидательно поднял толстый палец и помахал им в воздухе. — Нездоровый образ жизни! Вот то-то и оно. Вот вы, балбесы юные, все ночи напролет в свои игрушки рубитесь, будто дня не хватает, куда вот это годится? Хорошо, что у меня джинчик под рукой оказался, а я ведь вот еще и брать его не хотел, думал — да вот на кой оно нам? А вот гляди-ка как пригодилось! Щечки розовенькие, любо-дорого посмотреть. Вон какой живчик сразу, а в шлюзе валялся ведь совсем-совсем дохленький, что вот твоя сгущенка по цвету. А потому что нельзя на ней на одной сидеть, вредно это вот для здоровья. Вот и досиделся! Недостаток белка, недостаток кальция — вот тебе и ктонические судороги в полный рост, еще спасибо скажи, что до эпи-припадка дело не дошло…
Доктор нес чушь. И отлично знал это. Не мог не знать. Даже если был самым паршивым врачом, а это не так. Не бывает ктонических судорог, это даже киборгу известно. Судороги бывают тонические и клонические, ну на крайняк еще могут быть тонико-клонические. Но не ктонические, нет такого термина. Да и сгущенка — идеально сбалансированное питание, немногим хуже кормосмеси. И кальция, и белка в ней достаточно, а если чего и не хватает — так это некоторых витаминов. Доктор врал.
Получается, доктор — знает. Доктор опасен. Доктор должен быть убит… Дэн сглотнул.
Может быть, все-таки нет? Может быть, доктор просто не очень умен? И так ничего и не понял? А «грог» действительно просто под рукой оказался… Ну мало ли для чего в аптечке мирного гражданского грузовичка может заваляться ампула коктейля берсерка? В конце концов, капитаном тут бывший космодесантник, а они не бывают бывшими. Может быть, просто по привычке…
Все равно. Не важно. Даже если доктор не знает, даже если не догадался ни о чем — завтра он расскажет капитану, вот с этой самой благожелательной улыбочкой и расскажет. О том, как благотворно подействовала на обморочного навигатора инъекция «грога». И капитан, конечно же, все поймет. Сразу. Капитан воевал. Он знает, как именно действует «грог» на людей. И как — не на людей…
Уходить. Сейчас. Предварительно устранив единственного свидетеля. Поправка — не устранив: нейтрализовав.
Первым делом — перебить трахею. Тогда не будет ненужных приказов и тревогу доктор поднять не сможет. А потом — уходить. Люди с перебитым горлом умирают не всегда, у них есть регенерационный блок, прямо здесь. В медотсеке. Удачно. И криокамера, если совсем уж. Хорошо бы уйти просто так, вообще никого не сломав. Но доктор стоит в дверях, и обойти его не получится. Перекрывает. Словно специально. Специально?
— Дэн, ты спать здесь останешься или все же к себе пойдешь? Поздно уже, а завтра тебе вставать рано…
Доктор зевнул, прикрывая рот пухлой ладонью. В пальцах блеснула ампула, знакомая такая, с крупными ядовито-оранжевыми буквами предупреждения. Не перепутаешь. Пустая. Еще одна лежала рядом, на раковине. Тоже пустая. Еще одна? Пустая?!
«Грог» разрабатывался в качестве энергетика для киборгов. Бойцы-люди используют его лишь в тех случаях, когда нет другого выхода. Он убивает трех из десяти первой же инъекцией. При повторной — смертелен в ста случаях из ста. Для человека. Доктор не может этого не знать — даже если он очень скверный доктор.
Взгляд Дэна метнулся от одной пустой ампулы к другой. К двери. Снова к ампулам. И наконец замер на лице доктора. Доктор тоже смотрел на Дэна. В упор, насмешливо топорща светлые бровки. Страх — 11,4 %, неожиданный хлопок двери за спиной и то, как правило, дает больший выплеск. Агрессия ноль целых ноль десятых процента, максуайтерность не отслеживается вообще. Так не бывает. Детекторы сбоят?
Доктор смотрел с тем самым выражением, которое сразу хотелось убрать в архив и запрятать подальше, чтобы не тянуло просматривать снова и снова. И улыбался — как всегда, благодушно и доброжелательно. Ну, может быть, сейчас к этой улыбке добавилось чуть больше ехидства, чем сочувствия.
— Ты ведь завтра дежурный по кухне. Забыл, да? Эх, молодость, молодость, все бы вам бегать… Спокойной ночи, Дэн.