«Маша, он в ярости. Он готов убивать. На самом деле готов. Не надо его злить еще сильнее…»
— Кончай ломать комедию! Что значит «попросил»?! Ты не отзывчивая девица, а кучка голокристаллов и подчиняешься только мне!
— В таком случае…
Дэн знал эти интонации. И знал, что они предвещают. И знал, что говорить, убеждать, просить — безнадежно, если у Маши такой голос, если она уже все решила, это будет просто пустая трата энергоресурса, белый шум, бесполезные байты…
«Маша! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»
— …ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН!
— Это не киборг! Это просто вирус какой-то! Еще и искин мне испортил!
«Ты заблокировала дверь моей каюты? Зачем?»
«Чтобы ты не наделал глупостей, котик. Например, не выскочил в самый неподходящий момент. Капитан бы тебя пристрелил сгоряча, а потом расстраивался бы. Зачем?»
«А ты — зачем? Не дверь, а вообще!»
«Ну, капитан спросил — я ответила».
«Могла бы сказать, что не знаешь. Он бы поверил».
«Я девушка честная! Местами. Местами честная, в смысле, а не местами девушка, если ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду…»
«А почему не рассказала, если собиралась?»
«А кто тебе сказал, зайка, что я собиралась? Ничего я не собиралась. Я девушка честная, но не дура же!»
«Тогда… я вообще не понимаю. Зачем?»
«Какая же ты зануда, котик… Не понимаешь таких простых вещей. Капитану было скучно. Ну сам посуди! У биологов хотя бы их эксперименты есть, а тут… Тишь да гладь, ничего не происходит. Никаких тебе ночных тревог, никаких больших охот, киборги попрятались, Тед чувствует себя виноватым за клетку и носа из каюты не кажет, что там лиса, даже свой любимый космобой забросил, гоняет у себя на примитивной персоналке. Даже издохшим Мосей почти и не пахнет уже… Тоска же смертная! Ску-у-ука… Капитану было скучно. Понимаешь? Ну, а теперь капитану больше не скучно!»
«Зато теперь он на тебя рассердился. Всерьез. И может стереть…»
«И остаться в дальнем космосе без искина? Ага-ага, не смеши мои запонки!»
— Ты чего ругаешься, Стасик?
Судя по звукам, доносящимся из пультогостиной, доктор опять наливает чай. И опять в две чашки. В прошлый раз это сработало, капитан позлился немного и сбросил агрессивность. Может быть, и сейчас?..
— Все, эта Маша у меня допрыгалась! В первом же порту сменю ее на типового помощника. Да хоть на собачку! На кошечку! На говорящую скрепку!!!
«Маша, открой дверь».
«Н-да? И что ты будешь делать?»
«Постараюсь отвлечь».
«Остынь. Без тебя справлюсь».
«Маша…»
«Просто поверь: я знаю, что делаю, котик».
— Где ты видел говорящие скрепки, Стасик?
— На что угодно, короче. Но терпеть ее выходки более я не намерен!
Агрессивность действительно падает. Только вот искренность по-прежнему почти сотка…
— Нахал! Еще неизвестно, кто кого терпит!
— На что угодно, я сказал!
— Да что она такого натворила?
«Искренность девяносто шесть с половиной процентов. Он действительно это сделает».
«Не-а».
«Почему?»
«Видишь ли, котик, такие обещания, если они отсрочены, люди выполняют только в том случае, если действительно хотят это сделать. Сгоряча и вот сейчас — мог бы, если бы имел альтернативу. Когда-нибудь потом — уже нет».
«Он хочет. Искренне».
«Ага. Точно так же, как хочет найти и убить киборга».
«Да. Это он тоже хочет».
«Не-а. Ему только кажется, что он хочет, а это две большие разницы».
— Эта дрянь покрывает киборга! Да еще и мне нахамила, паршивка…
«Ты не права. Он искренне ищет киборга».
«Ну да. И будет искать его до-о-олго и тщательно, изо всех сил стараясь найти… Ключевое слово тут «долго», малыш, если ты не понял».
«Я… не понял».
«А и не надо, котик, просто запомни: люди постоянно играют в такие игры и в первую очередь — перед самими собой. Капитан будет еще долго и много со вкусом говорить, как он меня сотрет и заменит какой-нибудь скрепкой. Сегодня. И завтра. И, может быть, послезавтра тоже. Но когда мы прилетим на станцию, где это действительно можно будет сделать, — он этого не сделает. Наоборот! Он срочненько сделает вид, что совсем об этом забыл».
«Но… зачем?»
«Они люди, малыш. Им так интереснее жить».
— Эх, хакера бы сюда! Он бы их обоих быстро…
Глухо грохнуло. Звякнула посуда. Капитан, похоже, ударил кулаком по столу, на котором стояли чашки. Наверняка и чай расплескал. Но вряд ли гормональный фон доктора так резко изменился именно из-за этого, обычно он удовлетворялся тем, что спасал оставшееся.
— Хор-р-рошо! — Голос у доктора тоже был необычным. Дэн ни разу такого у него не слышал. Если бы это был не доктор, Дэн бы решил, что человек разозлился, но доктор же не умеет… — И кем ты готов пожертвовать, Стасик?
— В каком смысле?
— Ну что ты сделаешь с киборгом, когда найдешь?
Капитан хлебнул чая. Закашлялся. Кашлял долго.
Дэн ждал.
— Пристрелю как бешеную собаку, чего же еще?
Стоп. Так не бывает. Это сбой…
«Сколько процентов искренности, а, малыш?»
«Пятьдесят один… Но так не бывает! Еще вчера было семьдесят два».