Ой, юм-блин, лучше б я этого не знал… Меня что, решили… нет, это уже слишком! Что за безумная баба-великанша-фетишистка!? Блин, ну за что ммм…
— ВыАААА!
Спустя недели две… а может и все десять, я понял, что ситуация еще хуже. Великаны-фетишисты, решили, что я их отпрыск, и отчаянно нахрюкиваясь транквилизаторами, нахрюктвают ими меня, и считают за своё дитя. Спасите!
Я конечно пробовал их убедить в обратном, сначала мягко, потом не очень — матами. Но мое накаченное препаратами тело, оказалось в состоянии внятно только булькать. Так что путь переговоров оказался бесперспективным.
Я конечно пробовал поджарить «опекунов» фаерболами, из все так же присутствующего где-то на заднем плане сознания интерфейса, но в ответ получил только «недостаточно высокий уровень». Я конечно в состоянии снять ограничение через консоль, но тогда все, столь непосильным трудом налаживаемые связи между реальностью и интерфейсом, рискуют лопнуть как струна. Так что реву, ворчу, и какаю, стараясь хоть как то насолить этим ненормальным.
День сороковой. Или сто сороковой? Терпение великанов есть океан, а мой пукан еще не тренирован. В общем, проект «заднествольная пушка» признана орудием перспективным, хоть и не раскаченным — даже при полной боеукладке и максимальном давлении, попасть в лицо великану так и не удалось — снаряд не долетел до цели.
День сто сороковой. Или двести восьмидесятый? Терпение великанов есть великое небесное море, а уровень моих шалостей граничит с уровнем «бог». Полеты сгустков массы на длину вытянутых рук великана отныне не представляют для меня особой проблемы. Тем более что я нашел способ записать это действие в «скилл», и теперь ошибиться с процессом исполнения крайне сложно. Заодно создал базу скилов нулевого уровня. Хотя мне за это уже и прилетать начало. За проказы, и далеко не опыт.
А еще… — я посмотрел на свои маленькие ручки. Несколько раз сжал и разжал маленькие пальчики…
— Блиеивн! — простонал я, и вновь огляделся вокруг.
Это не мебель большая, а я маленький. Это не люди великаны, а я младенец! Это не терпение у них огромное, а я тот еще гад!!! Это не…
— Блеее… — изрек я содержимое своего желудка в уголок и спрятал под коврик.
Да уж, у меня в этом мире мать не женщина, а… бабище! Как бы ни хотелось тепло отозваться о той, кто дал мне новую жизнь, назвать её «женщиной» — язык не поворачивается.
В комнату вошел второй великан — отец. Мужик с бородой и усами, косая сажень в плечах, и… тот, кто только что с размаху вляпался в бывшее содержимое моего желудка.
Я удовлетворенно улыбнулся, глядя как он возмущенно костерить весь белый свет, и меня в частности, и тут же погрустнел — он, мой отец, и мне пора завязывать с проделками. Я даже занес воображаемую руку над не менее воображаемой панелью интерфейса, дабы вполне реально удалить один пренеприятнейший, но хорошо раскачанный, скил… но передумал — жалко.
А чтоб «нечаянно» не попасть под раздачу отползу-ка я под сервант.
День триста пятидесятый. Наверное. Я уже взрослый, сам хожу на горшок. А еще говорить научился, и не важно, что исключительно на русском матерном. И еще придумал кучу новых скилов нулевого уровня. Нет, не плеваться в чашку соседа, и не ссать на километр. Хотя была идея нарисовать прицел для плевка, чтоб точно не мазать… Блин, всё-таки не удержусь и попытаюсь что-то такое замутить.
Мои новые скилы это ходьба, ползание и прыжок до засова. Правда не получится их юзать перманентно — навыки потребляют ману, а её, в моем скудном теле, еще более скудное количество.
И даже стрельба какульками потребляет ману. Ведь он, интерфейс, пусть и не выполняет всю работу за меня, но прокладывает «колею», позволяя удержать концентрацию на нужных аспектах, и повторить многократно то, что в обычной ситуации и один то раз провернуть сложно. А раз он имеет некое влияние на материальный мир, для этого нужна энергия. Я не уверен, что это именно «мана», в понимании привычном мне, но пусть будет она.
А еще, я приступил к попыткам изучения окружающего меня мира и его обитателей. Языка, культуры, народов…
День тысяча сотый. Три года кароч.
У меня безумно чешутся зубы. Просто ну неимоверно. Хочется съесть слона! Самого костлявого и жилистого! Но не это самое важное. Я наконец смог прикоснутся к магии! Настоящей, а не той подделкой, что позволяет целиться во время плевка.
Правда эта магия была не моя. Это тут какой-то граф решил спалить нерадивого слугу, а я просто мимо проходил. Теперь вот лежу. Дома. В бинтах, ибо все тело один сплошной ожог. А на самое «малое исцеление» не хватает маны. Как впрочем и на фаербол, и на молнию… Надо создать «сверх малый фаербол», ибо иначе я, со своим запасом сил, так и буду только плеваться, словно гениальный снайпер.
Моя семья не из благородных. Мать работает прачкой при дворце местного королька. Хотя, скорее он какой-то там граф, а не король, просто я еще плохо знаю как устроены всё местные титулы, а мои родители никак иначе как «его величество», своего работодателя не называют. Батя, кстати, работает там же ковалем.
В принципе мы не бедствуем, у нас есть крохотный домик за конюшней, щедро пожалованный его величеством. Не менее крохотный надел земли, где-то за городом, что мы никогда не обрабатываем — некогда. Кое-какие сбережения, в виде золотого колечка и двух серебряных сережек с изумрудами. И пятеро детей. Причем все парни!
Старший, уехал учиться в военную академию — он у нас «умничка» и все такое. Следующие два по счету, как и я, живут вместе с родителями, и как могут помогают по «хозяйству» — бегают и прячутся от конюхов, чистят навоз, стирают белье. Правда мои старшие братаны спят и видят, как бы свалить от предков. Второй по счету, желает быть как и самый старший, грезя о военной карьере. А тот, что его помладше, решил тупо уйти в пажи, как только его старший брат свалит в военку.
Я… я хрен знаю, чем буду заниматься в этой жизни. Ведь этот мир, а-ля средневековье, а мое место тут, судя по всему, рядом с парашей. И ладно если не на ней. Так что я пока предпочитаю не мечтать, и благоразумно, целиком и полностью, сидеть на шее у предков, пока есть такая возможность. Точно так же как и мой единственный младший брат — ему еще и года нет, и он только и делает, что жрет, пердит и пускает пузыри. Мать говорит, что по сравнении со мной «он просто душка!».
Где-то внутри шевелится ревность, где-то снаружи шевелятся братья. Под бинтами горит кожа, а во рту режутся зубы. Хреново, как же мне хреново.
О! Вот и мамка пожаловала. А вместе с ней и замковый целитель Пал-Палыч. Вообще-то его зовут Патреонол Пантилиус. Но я за глаза называю его Пал Палыч, ибо у него всегда без эмоциональное выражение лица и идеально ровная спина. А еще он целитель именно для обслуги и мелких поручений. Не слишком то и искусен в этом деле, и совсем не жалует своих коллег по цеху, мня себя намного выше черни.
— Не жилец. — выдал вердикт Пал Палыч после недолгого осмотра. — Всё что я могу, это обезболивающее, или… избавить дитя от мучений.
Мне показалась, или в его голосе проскользнуло сочувствие? Нет, показалось. Его лицо, видимое мной в щель меж бинтов, так же не выразило никаких эмоций. А вот руки… два пальца сложенных вместе на левой руке едва заметно светятся синим, а правой — красным. Морфеус блин, недоделанный. А мать-то как вон разволновалась! Аж дар речи потеряла!
Блин, гад! Что творишь?! Я вообще-то умирать еще не собираюсь! Ожоги то так, поверхностные! Так ведь… О! Точно!
Я выбрал пункт прицельной стрельбы слюной, явив перед взором полупрозрачное перекрестие и круг разброса, запоздало вспомнил о бинтах… Аккуратно раздвигаю их языком и губами, прицеливаюсь, и…
— Тфу! — харчок описывает идеальную параболу и попадает точно в глаз недоцелителю.
Палыч на секунду даже выпал из реальности, а мать наоборот, вышла из прострации, перестав открывать и закрывать рот словно рыба.
— Нет уж доктор, я еще повоюю! — проговорил я, хрипя зудящим не на шутку горлом.
Доктор хмыкнул, развернулся, и вышел.
— Постойте, господин! Постойте! — метнулась следом мать.
— Вссс, ах… — простонал я, немного пошевелившись.
Надо срочно разрабатывать сверхмалое исцеление и лечить себя! Ожоги хоть и поверхностные, но при такой площади могут реально стать смертельными! Да и вполне возможно я зря отказался от анестезии — боль может быть не только мотиватором, но и отвлекающим фактором.
Сверхмалое исцеление… в принципе, ничего сложного в его создании нет — просто нужно взять малое, и уменьшить все в два-три раза. Правда есть вероятность, что это вообще может не сработать — я ведь ни разу так и не испытывал свои боевые скилы! И их работоспособность лишь теоретическая. Так что надежда призрачная.
Можно попытаться усилить естественную регенерацию. В этом тоже нет ничего особо сложного: простое перераспределение ресурсов и взятие под контроль центров регенерации. Игра в королевскую стратежку собственным телом. Но боюсь для этого, у меня не хватит маны. Так же можно поступить с болью — условно перерезать нервные центры, шлющие нежелательные сигналы с поверхности кожного покрова. И это уже более здравая мысль.
Просто записать нужное состояние, мысленно сосредоточившись на подавлении боли, и всеми силами её игнорируя, выделить нужный эффект и вложить в матрицу навыка. Просто и надежно! И даже программировать почти ничего не требуется!. Так, проверить, отредактировать и сохранить. Отлично! Хотя и не очень… Тоже жрет ману.
Еще можно… что еще можно? Еще можно сбросить шкуру! Меня ведь только сверху опалило! Совсем чуть-чуть, нужно просто избавиться от поврежденной кожи, словно ящерица! Только вот как она это делает я без понятия. Придется придумывать все самому.
Хм, возьму кусок своей кожи, что с уроков биологии смутно помнится делиться на слои, выделю его при помощи интерфейса… блин, после снайперского плевка, и при перманентной затрате маны на подавитель боли, у меня совсем нет энергии на такие манипуляции! Придется отключить и подождать.
— Жжжетсяа! — простонал я.
— Потерпи сынок, потерпи… — вытерла мне пот моя мамань — На вот, выпей, полегчает.
— Что это, мам?
— Лекарство, оно поможет.
— Откуда оно, мам?
— Господин целитель соизволил дать…
— Не надо мам, убери. — я стиснул зубы, отворачиваясь от пузырька с изумрудной жидкостью. — Потерплю.
Неизвестно что там этот «очень хороший человек» намешал.
Так, мана вроде накопилась, пора приступать к манипуляциям. Вот моя кожа, реальное её состояние — я на этот срез потратил маны раза в четыре больше чем на плевок! А уж сколько времени убил…
Да, печальное зрелище. Ладно, приступим. Для простоты отделю верхние два слоя от всего остального. Блин! Это вряд ли поможет. Но выбор у меня есть? Выбора нет. Прога скила «сбросить кожу» написана, нюансы уточнены, таймер запущен. Активация.
Боли нет. Отделение кожи происходит естественным путем, растянутым во времени и без болезненных ощущений. Это так же позволяет размазать требуемое количество энергии и выдержать его в пределах возможностей естественного восполнения. Хотя общее количество от этого только возросло, и меня уже откровенно подташнивает. Меня всегда тошнит от большого расхода магических сил. Потерплю…
Кожа полностью слезла за два дня. Тогда же сняли бинты для осмотра. Всё тело стало красным. Розовым, в красных пятнах — следах от проникновения жара глубже верхнего слоя кожи. Особенно пострадала левая сторона груди и левая рука — ею я прикрыл лицо. Но в целом, моей жизни уже ничего не угрожает, хотя болеть это все будет еще долго. Очень долго.
Это же подтвердил и Пал Палыч.
— Неужели это мое зелье так подействовало… — пробормотал он еле слышно, и обратился к маме — Думаю, его жизни уже ничего не угрожает. Зелье справилось со своей работой. — мама вздрогнула при этих словах, но доктор не обратил на это внимание — Хотя боюсь мальчика ждет еще долгий период реабилитации.
— Господин… — пролепетала мать.
— Пойдемте, я объясню какие травы необходимо собрать, чтобы облегчить боль и ускорить выздоровление. Пойдемте…