Я даже ужалил обидчика молнией — мужик даже не поморщился.
— Прощай мой дом родной… — простонал я.
— Эй! — донесся крик стороны сада. — Что это вы тут делаете!?
Процессия остановилась, и я смог бросить взгляд в сторону еще одной процессии, во главе с еще одним ребенком. Только этого ребенка я хорошо знал, хоть и никогда не видел. И в той процессии он командовал рыцарями, а не был их добычей.
— Выполняем приказ его высочества графа…
— Да мне плевать, чей это приказ! Вы находитесь на территории замка моего отца! И все что тут находится, в том числе и люди, принадлежат ему! Как вы смеете забирать человека, пусть и жалкого слугу — он мельком взглянул на меня — без его ведома!? Отвечайте!
Сынишка местного замковладельца, что был одного возраста со вторым по счету из моих братьев, и на шесть лет старше меня, отличался крайней степенью собственнического инстинкта. То есть удавится, но даже содержимого нужника даром не отдаст. А тут целого слугу, да без его-то ведома!?
Но и рыцари похитившие этого слугу оказались не лыком шиты, и один из них, вышел вперед и громко, во всеуслышание, четко, внятно и медленно, зачитал указ, озвученный в доме. Посему выходило, что меня подарили сыну иного графа, что еще больше взбесило наследника. И хотя все печати на документе присутствовали, скандала уже не избежать.
— И чем же это… — наследник подошел ко мне, по морщился, и пнул под дых. — так понравилось сиру Вермиштайн?
— Прошу вас… — попытался оттеснить от меня высокое начальство тот, что читал указ, и как видно самый главный «похититель», а его спутники рефлекторно схватились за мечи.
— Нет, ты мне ответь. — и этот выродок вновь пнул.
В глазах потемнело, я упал набок и даже не сразу понял, что все здесь присутствующие, кроме меня, сына графа и начальника группы графа Вермиштайн, обнажили мечи и готовы порвать друг друга.
Представитель графа указал своим опустить оружие, а вот графский сынок наоборот, и ехидно ухмыльнувшись, вновь заехал мне в живот. Хоть я и успел закрыться руками, удар оказался такой силы, что кажется, сломал мне пару костей в конечностях, а юркий носок ботинка продырявил кожу в районе солнечного сплетения.
От боли я ненадолго отключился, а когда пришел в себя, то вокруг уже было полно народу. И помимо уже виденных мной действующих лиц и безликих рыцарей, плотным кольцом оцепивших периметр, тут была еще целая куча расфуфыренных дам, и важных персон, во главе которых был местный царь и бог, а конкретно граф.
— Сын, все уже обговорено. — отчеканил граф.
— Я понял отец. — тем же серьезным, деловым тоном, ответил сын. — Тем не менее, моей чести был нанесен урон! Я требую компенсации!
— Кто же посмел совершить столь дерзкое преступление?
— Его нет среди присутствующих. Однако, как его представитель… — сынок кивнул на представителя рыцарей стоящего перед ними.
Батька так же молча кивнул уже своим рыцарям, стоящим полукольцом вокруг, и беднягу быстренько скрутили, не успел тот даже рыпнутся.
— Он ответит за свои преступления. — лаконично закончил граф и переключил свое внимание на разукрашенные персоны — Господа, дамы — посмотрел он на наряженные куклы — пойдемте, тут больше не на что смотреть. Зато в большом зале приемов я думаю как раз напротив, найдется, чем вас удивить.
— Вы так думаете? — пролепетала одна из «дам» почти басом и вся эта процессия двинулась прочь.
Арестованного рыцаря увели, а остальные продолжили свой путь.
Меня заперли в какой-то крохотной комнатке, перед этим шустро исцелив какой-то магией руки и живот, дали немного пожрать и овечью шкуру для сна. Уснуть я, конечно же, так и не смог — думы одолевали. Тем более, что до того как попал в комнатку, я был в полу бреду, а тут, как очнулся.
Ну а с утра, что не свет ни заря, меня потащили сначала мыть, потом сушится, естественным путем у печки, закончили это дело снова применением магии, позволив рассмотреть лицо вполне молодого мага вблизи. Впихнули в седло, сзади уселся какой-то рыцарь, и процессия из трех карет и кавалькады всадников, тронулась прочь из замка.
На воротах болтался свежо повешенный труп неизвестного мужчины. Я и раньше видел тут трупы, но… раньше я думал, что это шпионы, предатели, воры и убийцы. Теперь я в этом не уверен.
Глава 3. Замковладельцы
Рыцарь молчал, лошадь под седлом, как мне кажется, напитанная магией, скакала монотонно и без устали, пейзаж вокруг практически не менялся. Слякоть, мокрые голые деревья, жухлая листва, не в меру ушатанные дороги, чьи особо разбитые места, едущие впереди маги, покрывали слоем особого, не скользкого, льда. В общем, уже на пятый час жопа начинает болеть, голова кружится, а желание опорожнить желудок с обоих концов — крепнуть.
Обед объявили к полудню. К этому моменту мы въехали в какой-то небольшой городок, тут же оккупировали гостиницу, обокрали трактир, и принялись за яства. Охрана в одном зале, слуги в другом, господа и я в третьем. Парнишка, из-за которого начался весь сыр бор, каким-то боком углядел меня среди толпы, быстро вдернул в свой «круг» и начал требовать шоу.
— Покажи! Давай, я видел! Ну же! Я приказываю! — не унимался он.
Сидящий рядом за столом мужчина с поразительно белыми бровями, опустил свою увесистую руку на плече паренька, не сводя с меня глаз.
— Десять плетей ему! — гаркнул он куда-то мне за спину.
Я сглотну, и обернулся. За моей спиной показалось два широкоплечих молодца, с конской плеткой наперевес.
— Отец!
— Не боись! От плетей он станет только послушней!
Я вновь обернулся, чтобы уткнутся в штанину. Могучие руки ухватили меня за плечи, а еще одна пара рук порвала рубаху на спине. После чего как ни странно отпустили, и я смог развернутся к высокопоставленным особам.
Развел руки над головой, проведя между ними коронарный разряд. Как-то само собой получилось, даже почти без помощи интерфейса. Почти…
— Доволен? — усмехнулся я.
Парнишка, улыбнувшись радостно закивал, отец задумался, а спину обжег удар. А потом еще, и еще. Я упал, а удары продолжали сыпаться. Боль заполнила все, а плётка продолжала хлестать. Где-то на восьмом или девятом ударе я понял, что вообще-то могу выключить боль и потерял сознание.
Спину ласкает холодная сталь, задница восседает на жесткой коже, тело мерно покачивается… Блин! Очнулся я уже в седле, голую спину холодит доспех воина, что даже приятно, так как после десяти плетей она просто адски горит. А вокруг все тот же осенний унылый пейзаж.
Блин, и это всего лишь десять плетей, а не сто! А спина у меня просто полыхает и горит, вдобавок не забывая кровоточить. Мне страшно, и стыдно, что я такой слабак. С другой стороны, я маленький мальчик! И меня не положено бить плетью как буйного раба…
Путь до следующего привала я провел в тяжелых думах о судьбе своей тяжелой. О жизни нелегкой, и прочих не радостях жизни. Впору писать оду о бедном цыганенке.
На ночь наша кавалькада вновь оккупировала какой-то постоялый двор, выгнав из него всех обитателей, многих даже не успевших понять, что происходит, прямо в исподнем. Кого-то прирезали, чтоб не возмущались. Пару девиц… в общем, я этого не видел.
Сынок графа вновь выловил меня из общей кучи, увел в какую-то отдельную комнату и радостно продемонстрировал целый набор детских игрушек. Солдатиков, лошадок, птичек и зверушек. И недвусмысленно намекнул, чтобы я с ним поиграл.
— Если я не буду, — я сглотнул, еще раз осмотрел мечту любого дворового мальчугана — с тобой играть, меня опять высекут?
— Да нет, что ты — махнул он рукой — просто отрубят голову и все дела!
У меня в глазах на мгновение потемнело, и я даже пошатнулся, начав терять равновесие. Просто отрубят голову, говоришь? И с такой наивной искренней детской улыбкой говоришь?…
— Да ладно тебе, я же пошутил! — рассмеялся он. — Еще десяти плетей… да что ты все на веру принимаешь?! И это знаешь ли, не моя была идея высечь тебя!… — надулся он, словно еврей пред златом.
Да, да, знаю я этот трюк. Самому попросить, а потом выставить виноватым. А я белый и пушистый. Впрочем, плети мне и правда больше получать не хочется. У меня хоть и есть подавитель боли, перманентно его использовать я пока не в состоянии.
— Просто поиграй со мной, я… всегда один, со мной никто не играет!… — грустно закончил он, и мне ничего не оставалось, кроме как начать разгребать завал этих игрушек.
К слову сказать, мне и самому хотелось поиграть с этими деревянными солдатиками и повозками. В каждом мужчине есть что-то от маленького мальчика, заставляющее питать слабость ко всяким там «игрушкам», а уж когда и тело, и дух, сходятся во мнении…
Правда игра с богатым сынком была для меня несколько напряженной. Я боялся. Очень боялся, как-либо обидеть, расстроить, не угодить… и получить плетей. Так что все время поддавался, подыгрывал и даже развлекал. Маленькому графу, разумеется, понравился такой стиль. Мне… мне понравилось, что он уснул, а я так и не получил плетей.
Еще понравилось, что пришедшие уложить спать юного господина служанки, смилостивились накормить меня вкусной едой, выписав всего одну затрещину, для профилактики. И больше всего понравилась пахучая мазь для спины, чистая и мягкая постель и крепкий сон.
С утра все вновь соскочили ни свет не заря. Все, кроме юного графа конечно. Его спящего, бережно перенесли в карету, а меня, надежно разбудив затрещинами, усадив в седло, заставили дожидаться пока стража графа закончит разграблять постоялый двор, и даже, о щедрость! Бросит его хозяину, тому, что выжил, золотую монету. Что-то я сомневаюсь, чтоб золотая монета, стоила такого разгрома, но мужик был искренне рад и этому, а больше всего собственной жизни, милостиво сохраненной графом.
Следующий привал не отличался оригинальностью, разве что, немного не доезжая него, меня перекинули с седла в одну из карет — сын графа Вермиштайн соизволил проснуться, и повелел мою персону в свои апартаменты.
В карете помимо мальца, были еще две служанки — те самые. Правда, без своих пышных нарядов, иначе б они в карету не поместились. Малец тоже был наряжен по-домашнему, то есть в пижаму. Я на их фоне был грязным оборванцем… что тут же заметили и поспешили исправить леди, быстро переодев меня, заодно добавив мусора у дороги моей старой одеждой. Последним напоминанием о доме…
Принц… ну или как там зовутся сыновья высоких сэров? Вновь предложил играть, шустро достав из-под лавки всю коллекцию своих игрушек. Я был не против, тем более выбора у меня нет.
На привале я стал получать первые значительные плоды своей приближенности к столь влиятельной личности — еда. Мальчишка утащил меня с собой в обеденную для господ, так что ел я практически тоже, что и он, восседая по правую руку от мальчугана. Этикета я конечно не знал, но вообще-то им мало кто тут пользуется. Что в прочем не оградило меня от тумаков и заливистого смеха мальчугана Даниса фон ли Вермиштайн, сына графа Вермиштайна сира ХалиВар Милисье Жори. Короче Даниса.
Оставшийся путь до поместья графа, в которое мы прибыли ближе к вечеру, я провел так же в сопровождении его сына. Только без сопровождения его слуг. Вдвоем, наедине.
— Слушай, Данис… фон ли… — его взгляд заставил меня добавить приставку титула. Обижается а то. — а ты не боишься… оставаться со мной наедине… я ведь и убить тебя могу.
— Правда можешь?! — воскликнул он.