— Стрелы тоже не настоящие — потыкала пальчиком в наконечник.
Я взял стрелу, попробовал наконечник… саму стрелу — стрелы тоже резиновые.
— На! — протянул ушастой эльфе хворостину Свен.
Она вновь натянула лук… раздался хруст и лук сложился пополам.
— Плохой лук. — обижено пробормотала она.
— Нда… — протянул друг, осматривая сломанную палку. — А силушке в де…вушке не занимать.
— О ком вы там говорите? — донесся с кухни голос Саары.
— Да тут Свен Листику лук припер. — отозвался я.
— И?
— Она его сломала.
— Молодец! — с сарказмом сказала она.
С кухни донесся аромат съестного, не сумевшей оставить равнодушными желудки мужчин. Хотя Листик проскочила вперед. И даже недолго думая стащила кусок лепешки, за что тут же получила по рукам.
Я думал Саара после этого под землю провалиться. Она так испугалась… чего? Последствий? Кары? Слез? Фиг её знает, но ничего само собой не произошло, кроме исчезновения лепешки в желудке ушастой.
— Слушай, а куда оно реально… девается. — пробормотал вдруг приятель, глядя на маленького монстра — Ну, еда.
— Она тут! — указал монстрик себе на живот.
Если она реально, там, и просто складируется, потому что там, ничего в физическом плане, нет, то… рано или поздно, нас ждут проблемы с мусорным баком — эльфийкой.
А еще это может повлиять на конструкт. Я перескочил на магическое зрение — бесполезно, поверхность её тела слишком плотная, чтобы хоть что-то увидеть кроме него. Точнее, кроме пустого места, существа которое в чисто магическом зрении — при просмотре сквозь кусок плотной ткани, выглядит темным пятном, на фоне светящихся друзей.
— А ну ка открой рот! — приказал я, и, растянув пасть пошире, постарался увидеть, что внутри.
Ведь обычно внутренности ни кто не рисует — это глупо, и внутри пусто — это известно, но через рот разглядеть ничего не удалось, а рука не пролезает чуть-чуть.
— Ай, хозяин… — жалобно пискнула Листик, когда я отпустил её челюсть.
— Свободно копаться в пасти монстра может только «хозяин» — едва слышно прошептала Свену Саара, тот в ответ покивал.
— Эй! Хотите, можете тоже покопаться!
— Быырр! — синхронно помотали головами друзья.
— Нам дороги наши пальцы! — посмотрел на свои пальцы друг.
— И руки. — поддержала его подруга.
— Так что такие эксперименты…
— БЕЗ НАС! — вновь хором.
Я тихо усмехнулся, а эльфийка стащила еще кусок лепешки.
9896… 9897… 9896… — замер счетчик накопленной в теле пета маны.
Десять тысяч маны. Когда я разрабатывал хранилище, мне это казалось таким диким количеством, что и представить сложно. А теперь я понимаю, что это совсем немного — всего то шесть раз кастануть великое исцеление. Тем более погрешность съела сотку, что в пределах допуска, но все равно обидно.
Светиться я стал заметно тусклее, но по-прежнему ярко, тело перестало так сильно гореть и ныть, но тоже еще побаливает, если вырубить подавление боли. Ну а остальное — мелочи. Например: эльфийка по-прежнему требует купить ей лук, а друзья боятся идти с ней в лес. И вообще, безумно её бояться.
Тем более после того как выяснилось, что глазки у существа фосфорятся зеленым в темноте.
— Я так заикой с тобой стану. — прокомментировал это Свен, а Саара его поддержала.
А еще это существо, все копирует за нами. В первую очередь за Саарой, что уже порядком раздражает и меня, хоть и немного веселит Свена. Вчера ночь она вообще приперлась ко мне «под бочок», решив скопировать в зеркальном отражение мою девушку.
У-у… как кипятилась Саара… как кипятилась. Выдержка, воля, и хладнокровие, позволили ей ни проронить не слова, но её тело говорило все и сразу. И еще полночи после того, как я выгнал эльфийку, она не могла уснуть, сверкая своими мраморными глазами в сторону прохода, а я ощущал напряжение всех мышц в её организме на своей коже.
— БХВА! — донесся ожидаемый вопль из комнаты Свена, когда мы уже собирались спать, а сам парень прибежал к нам чуть ли не по потолку. — Она, там, это… — дар речи он явно потерял.
— Что пришла, к тебе спать под бочок? — усмехнулся я, а Саара застыла в напряженной позе.
— ДА БЛИН!… Ну, ты, это…
— Листик! Иди спать в прихожую, и не приставай к Свену!
— Хорошо. — донесся голосок из комнаты друга и изумрудные глаза проплыли в коридор-прихожку-гостиную и застыли прямо напротив прохода в нашу комнату.
— Ты можешь попросить… чтоб она не стояла прямо напротив прохода. — попросила девушка. — я ж так… — я пальцами указал эльфийке сдвинутся немного левее и она исчезла из обзора — спасибо.
— Да меня так сердце хватит… — пробормотал, наконец пришедший в себя Свен, и поплелся к себе, обтекая ушастую эльфийку десятой дорогой.
На утро он дооольго рассказывал Сааре, как он, значит, лег спать, а тут…
— А тут значит она, залазите ко мне под одеяло…
— И смотрит тебе прямо в глаза… — закончил за него я. — Так сказать, выполняя процедуру стандартной анимацию Саары.
Саара похлопала глазками — значения слова «анимация» она не знает.
— Блин, это… это же… я чуть в штаны не наложил! Или наложил? — забеспокоился он, ощупывая копчик, обращаясь к Сааре — Наложил?
— У-у. — помотала головой та.
— Фу… Но был уверен!
— Нашел, чем гордится. — вздохнул я, покачав головой.
— Тебя бы на мое место!
— Она к нам позавчера приходила. — улыбнулась девушка.
— И?
— В штаны чуть не наклала уже я… А этому все пофиг, он её не боится. — указала головой на меня.
— А ну да, он её создал. Хо-зя-ин!… А о нас совсем не подумал!
— Да что вы её как огня то боитесь!? — воскликнул я.
— Ты её видел!? Она ж ожившая Норториальская картинка! Вылезшая из рамки и бродящая по земле…
— Что за… Норториальские картинки?
— Есть у графа Нортора хобби, рисовать живые картины. — решила просветить меня Саара — Там, внутри рамки, люди и животные, ходят туда сюда и что-то делают, и живут некой жизнью, согласно положенной картине постановке. Но единственное, чего они действительно желают, это выбраться наружу и всех сожрать. Говорят, если прикоснутся к такой картине, то её обитатели утащат глупца внутрь, чтоб медленно и беспощадно разделывать… Говорят, в его графстве даже казнь такая есть, на потеху публики.
— Садист этот граф. — усмехнулся я.