— Как насчет этого… — буркнул я себе под нос, и, выбрав навык с поразительно точным требующимся для активации количеством маны в триста единиц, начал поиски цели.
Её оказался столб. Небольшой такой столбик, метр с шапкой, к таким коней обычно привязывают. И вот парадокс, выбранный для «пафоса» навык, тоже называется «столб». Огненный столб.
Навык сработал, даже внешним видом не сильно отличаясь от игрового оригинала. Все тот же столб пламени, с ревом охвативший цель от самой земли и взмывший к небесам. Разница только в том, что после запуска, огонь не стартует от самой поверхности почвы, словно вырываясь из её недр, а начинается в точке прицеливания, неторопливо опускается вниз, а после стремительно рвется вверх.
Сам столб пламени, внешне от чего-то немного напоминая даму с широкополой юбкой — у земли столб огня куда шире, резко сужаясь уже к полуметру от поверхности грунта и совсем отсутствуя на высоте пары сантиметров от неё — там гуляет воздух, засасываемый в вихрь пламени, вполне эффектный и пафосный навык.
— Ну что, пошли? — поинтересовалась белокурая леди с мраморным глазами, и мы тронулись к главе каравана, что-то там втолковывающего одному из извозчиков.
Еще на подлете нас хотели тормознуть, но вспыхнувшие языки пламени на руках друзей остудили пыл мгновенно. Я вальяжно и неторопливо окинул караван своим взором. Всю вереницу из полутора десятка телег и повозок. Коней, тягловых мулов, и конечно, людей, восседающих на козлах или готовящихся к отбытию.
Пожевал маленько губами, глядя на слегка напрягшегося начальника и его подчиненных, в общем, сделала все, чтоб морально унизить собеседника. Будь-то это не я тут стою пред начальником, в расшитом серебром синем бархатном кафтане и начищенных до ослепительного блеска серебряных ботинках, в плаще из мятой неотделанной шкуре кабана, что стоит колом, слегка пожеванный ботинках, со смятыми задниками, ибо не тот размер, и крестьянской одежонке «вышел в поле», а он. А я еще как минимум сам граф!
— Гляжу караван то богатый. — протянул я, окинув одежду собеседника. — Плохо будет, если с ним что-то случится… — не тот текст, не тот текст! А! Вот он! — Вам случаем охрана не нужна? — ааа! Не то место, не то место!
Караванщик слегка прифигел, охранники, что пытались нас тормознуть, переглянулись, и разве что у виска не покрутили. Возничий, совсем недавно получавший нагоняй по самые перцы, понял, что его ворот никто больше не удерживает, и потихоньку перетек в сторонку. А из повозки донеслось чьё-то приглушенное мычание.
— Может и нужна. — наконец заговорил начальник, а его охрана, следуя какому-то тайному жесту, перетекла ему за спину — Но это зависит от того, что вы можете.
Я оглянулся по сторонам, делая вид, что ищу на кого бы обрушить свою “всесильную” магию, хотя давно уже приметил стоящий в десятке метров от крайней повозки такой же столбик для коновязи.
— Не, не, не… — заметил, куда я целюсь караванщик. — Так не пойдет. Вы там, небось, уже и алхимических реагентов наготовили и друзей с огнивом. Вот… — стража расступилась и караванщик, поразительно ловко выдернул из телеги связанного чумазого человека. — Давайте так: я его сейчас отпускаю, а кто-то из вас его убьет. Если он убежит — то вы сами займете место в моей повозке. — улыбнулся он во все тридцать два.
— А если не убежит? — поинтересовалась Саара, сохраняя поразительное хладнокровие.
— Если мне понравится ваш метод, то я вас найму. Мы едим в Вашцарицу, пять дней, семь монет на человека. Место в повозке для отдыха и у общего котла для обеда.
Мы переглянулись, слегка задумавшись. Условия найма вполне нормальные, да и деньги не пахнут…
А пока мы думали, торгаш разрезал путы пленнику и выписал ему ускорительного пенделя. Раздался дружный «га-га-га», лязг железа и крики убегающего человека. Еще пара мгновений… и он убежит. Еще пара мгновений…
Я вытянул руку в сторону убегающего, сжал ладонь в кулак, выставив указательный палец, как бы целясь в спину, и оттопырив большой. На спине у человека отобразился прицел, и я «спустил курок», забыв прочитать тщательно заготовленные слова активации, как и принять положенную любому магу величественную позу.
Всё как и с деревом. Вспыхнув на спине человека огонь, тут же скользнул на ноги, и еще продолжавший бежать человек, оказался целиком объятый пламенем огненного столба. Вопля не последовало, человек просто упал на следующем шагу на одно колено, вознося руки к небесам, а после рухнул на бок. Огонь продолжал полыхать, обняв все тело целиком, но тут же сужаясь в бутылочное горлышко и возносясь к небу трехметровым огненным столбом, с черным, смолянистым дымом на вершине. Настоящий огненный столб, погасший уже через полминуты, не оставив от человека даже пепла. Что там, до нас даже запаха паленой плоти ветер не донес! Не то что какие-то там остатки.
Вот тебе и «шуточка за триста».
— Ну как? — хладнокровным голосом поинтересовался я у торгаша, оборачиваясь обратно.
— Вы приняты. — отозвался он, обратив на меня внимание. — Можете расположить свои вещи в восьмой повозке, там же сможете передохнуть во время пути.
Я радушно улыбнулся, и пошел по направлению конца колонны, проходя мимо шустро расступившихся стражников. Справа тут же молча прижалась Саара, и хоть мы всё никак не изменились в лице, хоть внешне мы остались прежними, а для людей каравана мгновенно перешли из стана «оборванцы» в категорию «прожженные жизнью маги-наемники», внутри, за этими бездушными масками хладнокровия, бушевала самая настоящая буря.
С лева подошел Свен, похлопав меня по плечу, и на мгновение улыбнулся уголками губ. Даже ему… это всё непросто. Он много раз убивал… животных. Мы сталкивались с нечистью и нежитью. Можно даже решить, что мы уже убили одного человека когда-то — того злобного мага с печатью. А количество людей, чью жизнь мы ставили на грань жизни и смерти своими действиями, вообще не поддается исчислению.
Но нет, это все не то. Нечисть не такие как мы. Нежить тем более. Животных жалко, но они еда и это естественно. Травмы учеников корпуса — просто травмы в бою. А тот маг вообще, скорее убил сам себя, выстрелив, и получив рикошетом пулю в глаз от пуговицы. Здесь же… хладнокровно, почти бессмысленно, и предельно беспощадно.
Меня трясло, внутри, всего перетряхивало. Я шел, мелко подрагивая по под плащом, продолжая нести на лице маску бесчувственного убийцы. Сердце пропускало удары, чаще, чем это может быть приемлемо для человека, позволяя услышать как мелко-мелко, и безумно часто, его собрат колотится в груди идущей рядом девушки. И нещадно болит… душа.
Я убил человека. Вот просто так, по сути то своей. Абсолютно мне незнакомого…абсолютно ни чем не виновного передо мной. Не в кабацкой драке, не на поле брани… первого в этой… да и не только этой! Жизни… осознанно, и целенаправленно.
А люди вокруг… обо всем этом и не догадываются. Наемники, просто выполнили работу. Просто идут. Просто девушка обняла своего парня, и они там наверняка мило воркуют. Друг подошел, похлопал по плечу, поздравив с заключением контракта. Последнему карлику вообще всё фиолетово.
Меня тошнит и выворачивает. Выворачивает изнутри наружу. Друзья тоже… чувствуют примерно тоже самое. Но, так же как и я, продолжают идти вдоль каравана к этой несчастной повозке, сохраняя пред окружающими лицо, хладнокровных убийц, магов, наемников.
Что нам стоило не ходить сюда? Нет, это должно было случиться. Рано или поздно, мне пришлось бы кого-нибудь убить. И почему бы не сейчас? Какая разница! Но… отчего же мне так хреново?! Да, отказаться от убийства… невинного, в той ситуации, я уже не мог. Нас окружили, и без защиты… я бы мог перебить их всех! Пролив еще больше крови, находясь от них хоть на каком-то удалении. Но в той позиции, при той дистанции… я все равно человек! Один удар… один удар… один навык…
Указанная восьмая повозка не была пустой. Хотя и полной тоже не являлась. Возничему хватило одного огня Саары, излишне большого для неё, чтоб заткнутся. Мешки с, судя по весу, камнями, мы быстро передвинули ближе к передней части воза, а сами заняли заднею. Нас всех реально трясло, но мы никак не могли себе позволить слезы, даже оказавшись под тентом. Все, что у нас есть — это мы сами. Наше молчание, наш груз, наши жизни, и наша совесть.
Я обнял Саару, покрепче прижав к себе, уткнувшись носом в её волосы. Предательские слезы так и норовили вывалиться из глаз, но я старался держаться. Друг тоже подсел рядом, навалившись спиной на плечо. Одна только Листик совсем не понимает, что тут вообще происходит, и стоит в сторонке.
Караван тронулся с места.
Глава 31. Научи ребёнка…
Сама поездка в принце прошла удачно. На караван пару раз нападали. Один раз это были какие-то залетные разбойники, из соседнего села, ради тел которых, чтобы нанизать их на пики, охрана чуть не меж собой не передралась. За каждого разбойника караванщик платил им надбавку в серебряный, так что… там справились и без нас.
Второй раз это были волки. Зверюшки приперлись в лагерь каравана в самый неподходящий момент — когда я встал отлить. Так что пока караванная охрана в панике сооружала баррикаду и готовилась к осаде, я, почесываясь и избавляясь от лишней жидкости, наставил мишени на голову каждой серой тени, что кружили вокруг лагеря, не решаясь пока подойти к огню.
Потом спокойно утопал обратно, лег спать, и уже из-под одеяла, высунув наружу руку, и вытянув её повыше к небу, щелкнул пальцами. Канонада взрывов по кольцу вокруг лагеря… один ушибленный стражник, которого все же зацепила, куча оторванных и измочаленных волчих голов — я не жадничал на ману, и один единственный серый, что «двадцать два бугая» гоняли еще полночи по всему лагерю. Прирезала его Саара, что вставала по той же надобности.
Ну еще был один какой-то странный тип, в драных одеяниях, что как-то раз приперся на стоянку перед отбоем, и до всех зачем-то донимался.
— Прибить его? — поинтересовался я, позевывая глядя на доставалу.
Караванщик отрицательно помотал головой, и только после этого, я сообразил, какую ошибку чуть не совершил своими словами. Ведь если бы он сказал «да»…
В общем, поездка прошла весьма успешно. И нам даже заплатили. Никто не осмелился обижать магов, даже таких занюханных как мы. Даже за всех четверых — обижать странного маленького война в плаще, что никогда не спит, не есть, не разговаривает и не снимает свой плащ, но зато в состоянии одной рукой поднять полностью загруженную телегу, желающих также не нашлось.
Эльфийка весь наш поход вела себя тиши воды. Этого удалось добиться пообещав ей наконец купить лук, если она будет делать только то, что я скажу. А стянутые на затылок резинкой уши, под плащом стали походить на рукояти пары мечей. Так что её боялись. Боялись все, но не так как бояться холеры, чудищ, или темноты в подвале. Её боялись как очень сильно и искусного воина. И я даже знаю, кого из нашей труппы караванщики уважают больше всего.
Первым делом по прибытию нам всех хотелось одного — спустись все свои деньги. В первую очередь, на баню. Просто безумно, безумно хочется смыть с себя всю эту грязь. Смыть все, что было, погружаясь в большую кадку теплой воды… Будто физическая помывка может помочь отмыть душу. Но ради этой цели мы даже оказались готовы оббегать всю деревню.
Вот только в том то и беда, что на баню пришлось бы тогда спустить действительно всё. Единственная помывочная, отходящая от понятия комнаты полтора на полтора, дырка-крыша, лист железа и тележка сажи, это дорогая, элитная, сауна, для элитных людей, с толстыми кошельками и соответствующими ценами. Так что всех наших денег не хватит и на троих.
А посему решили забить, и не воротить нос. Остановились в самом простом и дешевом заведении, с койко-места пол серебряных неделя.
— Нда… — пробормотал Свен.
— Я в эту воду не полезу. — поддержала его Саара.
В этом заведении, как впрочем, и в каждом десятом, оказалась своя помывочная. Цена пара медяков, бочка в метр ростом… и вода, в которой перед нами опускали свой зад как минимум полсотни человек. И еще треть от этого мнется за нашими спинами, ожидая своей очереди.
— Солидарен с вами друзья. — улыбнулся я, заглядывая в бочку — В луже перед крыльцом и то проще отмыться. И степень стриптиза для общественности будет примерно той же — оглянулся я на ожидающею своей очереди толпу.
— Согласна, не по душе мне оголятся на людях. — взглянула туда же девушка.
— Че, серьезно? — усмехнулся Свен, спускаясь по лесенке, приставленной к бочке вниз.
— Да… — скромно поправила она простынку, прикрывающею грудь.
Я вновь взглянул на толпу. На себя… голого себя, на такого же Свена, на толпу… толпу баб. Весьма не аппетитную толпу баб, дебютанток конкурса «целлюлит года»…
— Знаешь, это как-то… не правильно. — посмотрел я на прикид девушки.
Она обиженно отвернулась, а я обратился уже к другу:
— А нам ведь через них еще наружу прорываться.
— Ну, вы там скоро уже!? — раздался противный скрипучий голос.
— Расступись! — взял бас Свен, и пошел работать ледоколом.
Классический трюк — руки-факелы, работает лучше всякого тарана. Можно было бы пустить вперед Саару — у неё и маны больше, и огонек, но её руки заняты неумолимо падающей простынкой. А я вообще так не умею.
Листик встретила нас у входа в номер. Она охраняла наше имущество — один носок. Весьма ценное имущество! Носок, не портянка! Ну, вообще-то, еще и вся остальная одежда. Ну а жетон-ключ от номера и деньги уже расположились в её руках, в номер их не положишь, с собой — не возьмёшь.
Ну а хождения нагишом от купальни до номера, тут, в этом мире, и в плебейской гостинице, не является чем-то предосудительным. Тут вообще у крестьян нравы попроще, и летом на речке сложно найти кого-то младше двадцати купающегося в рубахе.