Извечный вопрос, — кто виноват и что делать, — вставал с новой остротой, так как привычным хомячеством заниматься не было смысла…
В то же мгновение, словно бы уловив мои мысли, откуда-то со стороны ставки эльфийского командования разнёсся вой армейских труб, в сигнале которого я без труда разобрал приказ отступать к лагерю. Знания, вложенные в голову Системой, являли себя по мере надобности и не забивали сознание, что меня несказанно радовало: это было на порядок лучше, нежели в прошлый раз, когда я в один момент узнал ВСЁ, что дала мне Система. Тогда мне не поплохело, но ощущения были далеки от приятных.
Зато сейчас я чувствовал себя более чем превосходно. Ну, насколько позволяли обстоятельства, так как находился я всё ещё посреди поля боя, усеянного трупами солдат, сражавшихся за свой дом. Орки защищались, эльфы — нападали, будучи в полном отчаянии из-за изгнания…
И никаких высших целей, что мне очень нравилось. Простое, — или не слишком, учитывая масштабы, — сражение за клочок земли сто на сто километров, из которой пригодной для жизни оставалась лишь небольшая часть территорий, на которых богатыми стать могли разве что какие-нибудь дворфы, случись им наткнуться на месторождение. Хотите — верьте, хотите — нет, но я даже за гору кредитов не стал бы селиться в такой заднице, будь у меня необходимость здесь именно жить. Как крепость — да, место неплохое, но уж точно не новый дом, на который рассчитывали Проклятые Эльфы.
На мой субъективный взгляд здесь нельзя было нормально жить из-за двух факторов: монстров и каменистой, непригодной для выращивания растительной пищи почвы. Тут цвела и пахла сорная трава, на которой отъедались стада орков, но и только. Как теперь уже почти мой народ, — я всё-таки ступил на ветку проклятых эльфов, и теперь гарантированно был одним из них. Мёртвым, правда, но это мелочи, — планировал здесь выживать — загадка, ответ на которую знания Системы не принесли.
Ещё раз взвесив в руке клинок, чья ухватистая рукоять показалась гораздо удобнее таковой у чокуто, я быстро, но аккуратно направился в сторону эльфийского лагеря. Трупы, трупы, трупы — и редкие, уставшие, со скорбными масками на лицах, выжившие. Среди долгожителей в принципе были крепки родственные отношения, а потому удар, понесённый эльфами, был страшен необычайно. Меня самого до такой степени пронизало ощущение пустоты, витающее в воздухе, что хотелось сесть прямо тут и просто подождать. Не знаю, чего, но — подождать.
Впрочем, это чувство схлынуло, стоило только мне наткнуться на большой круг радиусом в несколько метров, внутри которого не осталось ничего живого. По периметру — куски орков и эльфов, которым не повезло оказаться на этой территории в час икс, в центре — буквально сочащийся тьмой высохший труп, очевидно, ставший причиной локальной катастрофы. Этот кто-то, бывший, судя по кондициям, эльфом, просто испарил, обратил в ничто всё, что попало в определённый радиус, и теперь я имел счастье лицезреть лежащие отдельно руки, ноги и даже головы. Были и половины тел, но к ним я старался не присматриваться — уж очень впечатляющим оказалось лицо несчастного орка, который даже с неполноценной мимикой сумел передать всю ту боль и отчаяние, что наполнила его в момент потери нижней половины тела.
Я наклонился, убрал меч в инвентарь и, подхватив орочий труп за подмышки, перебросил его через неосязаемую, но отчётливо видимую границу. Тот рухнул на почерневшую землю, а я принялся ждать. Недолго, всего пару минут, по истечении которых, для начала пощупав чёрную почву пальцем левой руки, я аккуратно ступил в круг.
Ничего. Ни дебаффов, но простого входящего урона. Только тихий хруст земли под ногами, да гнетущее чувство неестественности этого места. По коже бегали мурашки, в ноздри бил аромат гнили, но любопытство и твёрдое желание получить в самом начале задания хоть какое-то преимущество влекли меня вперёд.
Несколько секунд — и вот уже я вплотную приблизился к телу эльфа, сейчас больше напоминающего статую, высеченную из чёрного мрамора. Поплывшие черты лица, на удивление хорошо сохранившаяся, но затвердевшая мантия… Но всё моё внимание перешло на зажатый в правой руке трупа октаэдр размером чуть меньше моего кулака, чей цвет практически не отличался от родного для этой проклятой земли чёрного. Сам предмет был чуть более светлым, что на общем фоне сразу бросалось в глаза.
— Извини, друг мой, но тебе это больше не пригодится… — Пробормотал я себе под нос, поддевая кончики окаменевших пальцев появившимся в руках мечом. Те издевательства не выдержали — и с хрустом отломились, позволив мне подобрать находку.
[Светоч Драхна]
Предмет, напрямую связанный с заданием.
Описание: Драхны, Проклятые Эльфы, лучше всех остальных познавшие свой дар, вели, ведут и будут вести свой народ к процветанию. Гибель Драхна трагична, но он не уходит бесследно, оставляя после себя частицу своей мудрости, при активации награждающей Проклятого Эльфа одним из умений предков, в котором тот больше всего нуждается. Однако использование Светоча без разрешения совета запрещено под страхом смертной казни; каждый, обнаруживший этот артефакт, обязан сдать его избранным главам рода для распределения среди лучших представителей Проклятых Эльфов.
Одноразовый, реликвия.
В случае раскрытия факта активации Светоча отношения с проклятыми эльфами будет изменена на враждебную вне зависимости от того, какими были отношения ранее.
Закончив чтение описания, я тут же суетливо огляделся, но ни единой живой души в округе не обнаружил. И на том, что называется, спасибо — расставаться с приятным бонусом я совершенно точно не хотел. Мало ли, какое там будет умение и перейдёт ли оно потом к моему скелету. Пусть лучше пока в инвентаре полежит, хуже от этого точно не будет.
Уговорив самого себя, я оперативно покинул зону смерти Драхна и, повторно убедившись, что сторонних наблюдателей в округе нет, быстро направился на восток, в сторону лагеря.
Глава 1
Чем ближе я приближался к невысоким стенам поспешно возведённого укрепления, скорее обозначающим его территорию, нежели защищающим, тем больше становилось эльфов вокруг. Пеших, конных, — правда, кони эти были странноватыми — невысокие, мускулистые, словно переевшие протеина, эти животные с короткими шеями совсем не походили на привычных всем благородных и прекрасных скакунов детей леса, — сложенных на телегах, запряженных всё теми же миниатюрными, но мощными лошадьми — эльфы изо всех сил старались собрать выживших в одном месте. И пока у них это получалось вполне себе неплохо, ведь даже просто организовать такую толпу, — армией эта тысяча была до устроенной орками бойни, — задачей являлось нетривиальной.
А учитывая то, что все они совсем недавно участвовали в сражении…
По дороге мне удалось поговорить со многими солдатами и офицерами, и полученная от каждого из них информация различалась в корне: кто-то говорил, что орочья армия разбита в пух и прах, а кто-то — что эльфы столкнулись с одним лишь авангардом. Хотя на самом деле ставка командования, скорее всего, только заканчивала обобщать полученные сведения, и точную информацию мы получим уже в лагере из первых рук.
Тем временем я миновал пост, в котором, похоже, проверяли лишь чтобы пребывающие были эльфами. А уж проклятые ли они, эти эльфы — не тот вопрос, которым стоило сейчас задаваться.
— Аваль, ты?! — Я чуть вздрогнул, когда услышал имя своего аватара, отозвавшееся в голове противным, привлекающим к себе внимание звоном. Видимо, для того, чтобы я его не проигнорировал. Поворачиваю голову — и внимательно смотрю на чуть более высокого, чем я, и куда как более сухощавого… друга? Да, для моего персонажа в этой истории Фарва был другом. Хорошим другом, стоит заметить. Вот только по врожденному таланту его направили в отряды лучников, а «меня» — в пехоту, так как из стрелкового оружия я, несмотря на всю предрасположенность к этому длинноухих, попасть мог разве что в ростовую мишень на расстоянии в сотню метров. Для человека достижение это неплохое, а вот для эльфа…
Скажем так: будь я эльфом на самом деле, и о таком позоре не узнал бы никто.
— Я, Фарва. Цел?
— В каком-то смысле. — Он приподнял левую руку и продемонстрировал замотанную уже давно нестерильным бинтом ладонь. — Серокожий подошёл слишком близко, я не заметил — и лишился пальцев.
— И… как?
— Пока переведусь в пехоту, потом, если удастся найти хорошего целителя, вновь возьму в руки лук. — Говорить о том, насколько призрачны шансы пережить войну у лучника, вдруг взявшего в руки меч, я не стал. Во-первых, смысла в переубеждении этого товарища я не видел. Во-вторых, конкретно сейчас моё влияние на окружение желательно было свести к минимуму, так как вряд ли кто-то будет присматриваться к рядовому солдату и искать у него реликвию. Тут, скорее, подозрение падёт на обладающих большой силой и властью офицеров и магов рода, прямо-таки жаждущих войти в ряды Драхн и встать над Советом.
— Ты здесь давно?
— С полчаса. Только и успел, что перевязать руку. — Лучник невесело ухмыльнулся. — Но даже так видно, что сражение далось нам очень тяжело. Три сотни мёртвых, пять сотен — раненых… Если орки смогут выставить вторую такую армию, то о новом доме нам придётся забыть.
— Отвратительная ситуация…
Мы ещё немного пообщались, всячески размусоливая тему дня, после чего были прерваны явлением царя народу. Или, говоря серьезно, обращением членов Совета к простым эльфам, только-только пережившим самое страшное сражение в своей жизни.
— Братья и сёстры! — Зычный, громкий голос нельзя было назвать приятным или хотя бы мелодичным при том, что принадлежал он эльфийке, на вид которой было лет сорок. При этом посох старейшины и мантия Драхна мягко намекала на то, что эту цифру можно множить минимум на сотню — не прогадаешь. — Войска орков, тварей, занявших причитающуюся нам по праву землю, разбиты, но и мы понесли большие потери! Почти четыре сотни наших доблестных воинов упокоились навеки, а семеро Драхн развеялись мудростью в кроне Древа! Да, мы отлучены от него, но это не значит, что мы вольны забыть о символе нашего народа…!
Я не был падок на воодушевляющие и восхваляющие речи, — тем более, что лично ни в каком сражении не участвовал, и из родного леса меня не выгоняли, — и потому слова эльфийки принимал с изрядной долей скепсиса. Да, разом погибла третья часть боеспособных эльфов рода, да, на том поле осталось восемь с лишним тысяч орков, да, защищаться им более было нечем… Но, что б вас, это не они пришли на землю эльфов с ничем не обоснованными претензиями! Не они развязали войну, почему-то будучи не в силах присмотреть себе другой «новый дом»! И потому сейчас слова старейшины о том, что мы, благородные эльфы, должны истребить покусившихся на наши жизни монстров меня только разозлили. Высокомерные и считающие себя высшими даже несмотря на то, что их с позором изгнали…
Почему даже в столь совершенной игре эльфов решили показать именно такими? Или это заскок именно проклятого подвида, как единственного обиженного? Не просто так ведь их изгнали, верно? Уж что-что, а родственные связи у эльфов должны быть много крепче, чем у короткоживущих, и для принятия такого решения, — изгнания целого рода, — должны быть более чем веские причины…
[Задание обновлено: Новый Дом]
Открыта линия: Сокрытая истина.
???
Три вопросика — это, похоже, намёк на то, что больше подсказок можно не ждать, и ответы придётся искать самостоятельно. Впрочем, уже одного только наличия линии задания было достаточно для того, чтобы начинать аккуратно копать в этом направлении. В запасе целый месяц, так что суетиться, повышая шансы на провал, не стоило. Для начала я вообще планировал переждать всю ту волну неуместного патриотизма, которую вызовет речь старейшины, а уже после этого начинать расспросы и поиски. Что до войны…
Отвертеться не получиться, но выжить — вполне, так как окружают меня какие-то наглухо отбитые фанатики вроде друга моего персонажа, с пылающим взором взирающего на разглагольствующую эльфийку и в нетерпении сжимающего уцелевшие пальцы. Не то, чтобы я был таким уж беспринципным, но таким товарищам умереть за себя я позволю без угрызений совести. Фанатики — они везде фанатики, им бесполезно пытаться что-то объяснить. А глубина промывки мозгов, судя по ситуации вокруг, была впечатляющей.
Чего стоят только радостные призывы прямо сейчас, — после схватки, в которой погибла половина нашей армии, ага, — броситься добивать орков? Когда раненых больше, чем здоровых? Пахнет чем угодно, но точно не разумным подходом к делу.
Тем временем эльфийка подошла, наконец, к самой сути своей речи, объявив дальнейший план наших действий.
— … Советом и выжившими Драхнами было принято решение через три дня продолжить наступление, включив в состав армии всех боеспособных солдат. Победа будет молниеносной, и сразу после неё мы отберём достойных занять места погибших Драхнов, одарив их Светочами. Помните: шанс есть у каждого из вас, братья и сёстры! Так проявите же себя в грядущих боях!
Пространство перед в спешке возведённым постаментом взорвалось одобрительными воплями, заставив меня выдохнуть и удрученно покачать головой. О потерянной Светочи не было сказано ни единого слова — Совет не стал выносить сор из избы, видимо, подозревая кого-то из своих.
Оставалось надеяться на то, что не у всех здесь фанатизм головного мозга…
***
Прошло три дня, и за это время я успел только максимально полно разобраться с устройством местного управления, найти и поверхностно познакомиться с новым командиром нашей изрядно поредевшей сотни, поболтать на предмет более глубокой информации о Драхнах, как о самой обсуждаемой теме в лагере, да помахать мечом на переоборудованной под хреновенький полигон поляне. Манекенов не было, так что, стоило только пропасть дебаффу от травмы, практиковаться мы начали друг с другом. Умирать не хотел никто, и это, пожалуй, было самым эффективным стимулом из всех возможных.
Мечом аки дубиной я и так не размахивал, а потому преследовал одну простую цель: привыкнуть к нему как к новому временному оружию, так как ничего, хоть сколь-нибудь напоминающего чокуто, у эльфов не нашлось.
Если же подвести краткий итог, то к моменту начала наступления я уже довольно-таки уверенно держался в спаррингах против своих товарищей-мечников, а Фарву выигрывал в девяти случаях из десяти. Такое себе достижение, но заняться всё равно было нечем — не отдыхать же, верно? За стены никого не выпускали, а в самом лагере расположилась только столовая под открытым небом, миниатюрный полигон да палатки-бараки на полста мест в каждой. Единственным источником информации служили разговоры с солдатами, но те знали едва ли больше меня. Офицеры и маги вращались в каких-то своих кругах, и вывести их на разговор представлялось мне малореальным — таланта вытягивать информацию из кого угодно за мной точно не наблюдалось.
Вот и приходилось заниматься тем, что сулило хоть какие-то барыши.
Сейчас, вышагивая следом за впередиидущим и стараясь экономить силы, я активно вертел головой, надеясь заметить возможного противника до того, как он устроит обвал, забросает камнями или иным способом попытается раздавить нашу походную колонну, растянувшуюся на полкилометра. Скалы — они коварны, и местные жители вполне могли устроить нам какой-нибудь неприятный сюрприз. Приманить зверушек чуть более крупных, чем досаждающих нам уже пару часов хищников — волосатых то ли тигров, то ли ещё каких представителей кошачьих. Уровни их болтались в районе двадцать пятого, так что присутствие нескольких стай вынудило наш авангард держаться чуть ближе к основному войску. Ведь что такое десяток рейнджеров против полусотни голодных зверей, шкура которых надёжно блокирует львиную долю урона от наших мечей?
Нет-нет, да мелькала мысль о том, что здоровенные топоры и тесаки — не последствия передающегося по наследству гигантизма, а самая что ни на есть жизненная необходимость.
Мало ли, какие хищники водятся в округе, вынуждая здоровых кошек сбиваться в столь крупные стаи.
Вдруг мой взгляд зацепился за какое-то шевеление среди камней. С шага я не сбился, но смотрел теперь только и исключительно на россыпь валунов, за близнецами которых прятались дворфы-стрелки. Ничего опасного, будь у меня печати, но — их не было, и потому засаду я вполне мог и не пережить…
— На что уставился?
— Показалось, что там кто-то есть. — Ответил я скороговоркой, одновременно прикидывая, куда можно ломануться в случае обстрела. Орки, несмотря на все стереотипы, луки любили и ими владели на достойном уровне. В то же время щиты у нас — одно название, чуть побольше баклеров, так что о всяких черепахах даже думать не стоило. А камней в относительной близости просто не было…
— Уверен, что показалось? — Наш десятник, шедший по левую руку от меня и бывший самым крайним, — читай — самым уязвимым, — заметно напрягся, вперив взгляд туда же, куда и я. — Можно проверить, за осторожность нам только спасибо скажут.
«А некогда уже проверять…» — подумал я, вскидывая щит и устремляясь вперёд, стремясь выйти из зоны поражения только-только взметнувшихся в воздух камней стрел. Их было не то, чтобы очень много, но даже две-три волны по пять десятков за раз — уже проблема. Враг бил из-за камней, и напрямую нашим стрелкам их было не достать.
Остановился я лишь когда из-за ближайшего валуна показалась пара орков, явно жаждущих окрасить металл своих тесаков в цвет моих внутренностей. Рядом вскинули мечи эльфы, а после началось то, что принято называть свалкой. Орков было не много, но они всё равно смогли нас окружить и навалиться со всех сторон. Два к одному виделось мне наиболее близким к реальности соотношением сил, так что шансы у нас были неплохие… Не победить, нет — это событие произошло бы с гарантией. Вопрос сейчас заключался в том, какие потери омрачат эту победу. Орки, сколь бы сильны и массивны они ни были, проигрывали хорошо обученным воинам эльфов, которых поддерживали маги и уцелевшие Драхны. То тут, то там раздавался болезненный вой десятков глоток, убиваемых проклятьями, а теперь уже немногочисленные орочьи стрелы просто рассыпались в воздухе, не успевая добраться до своих целей. Взаимодействие эльфийских отрядов находилось на уровне, в то время как серокожие предпочли просто навалиться толпой, мешая друг другу и образовывая своеобразные заторы.