— Мне нравится твоя сестра. Я не люблю когда кто-то подглядывает.
— Ты её не любишь… — Рин, подносила раскаленные щипцы к указательному пальцу правой руки.
— А-а-аа-аа, — “Я знаю, нет боли без любви, но это слишком”, - ты неправильно поняла… — Андрэ задыхался от запаха собственной горящей и гниющей плоти, настолько запах бил в ноздри.
— Правда?
— Правда, правда.
— Тебе не нравится, когда кто-то подглядывает? Меня это только возбуждает.
“Где это место, где можно надавить?” — он поднял голову, смотря на свою искусительницу одним “любовным” глазом, — подлечи, дорогая, не то я плохо вижу. А так охота повнимательнее рассмотреть свою королеву.
— Ой, ты такой милашка. Соблазнительный и такой романтик, — Рин отправилась к шкафам, пытаясь найти подходящие глаза.
"Боже, сколько ванили. И на том спасибо, что больше не пытает”.
— Вот думаю эти самый раз.
“Ненавижу зеленый…” — можно голубые, любимая?
— Хмм. Они дорогие и редкие. Но раз так, хорошо, — Рин взяла ярко-голубые глаза ядовито-небесного цвета, — потерпи немножко, придется избавиться от лишнего.
— А-а-а-а-а! — раздался мужской вопль.
“Это было слишком резко! Вот так вырвать мой бедный глазик. Эй, кто-нибудь, врубите свет,” — усмехнулся про себя Андрэ над собственной шуткой.
— Ну что, видно, дорогуша?
— Очень светло, — Андрэ ответил вполне честно, поскольку ранее темное помещение теперь залилось бело-желтыми красками, — и ты прекрасна, любовь моя.
— Оу, ты меня смущаешь, сладенький, — наигранно, словно львица, вымолвила Рин, — ещё немного, вот-вот, — читала она заклятие, хотя со стороны выглядело так, будто-то поправляла ползунки на дисплее экрана.
— Видно, — улыбнулся Андрэ.
Правда возникла другая проблема. От сильно долгого общения челюсть сломалась, — му… Муму…
— Ты хочешь, чтобы я тебя называла Муму? Ой, это так мило.
"Господь, ты одарил эту женщину красотой, но зачем было давать ей куриные мозги? Боже…” — казалось, что призванный вот-вот заплачет от идиотизма, но тот быстро взял себя в руки, — “Я потерял своё преимущество. Ладно, что-нибудь придумаем. Она что, задумалась?”
— Ну, думаю, челюсть тебе поправить. Хочешь, мой сладкий пирожочек?
— А-а-а, — сделал он кивок.
Рин достала волне чистую ткань, замотала руки и следом Андрэ даже не почувствовал, что именно произошло, но по комнате прошёлся хруст.
— Оу, тебе не больно? У тебя голова немного сломалась и упала.
“Правда? А я и не заметил”, - ещё бы чуть-чуть и дымок ненависти вышел бы из ноздрей упыря.
— Такой «горячий» — это так воз…
«Боже спаси упаси быть изнасилованным».
На самом сокровенном моменте дверь скрипнула, и войдя в помещение, Лидия, увидев сие творящееся недоразумение, отметила:
— Рин, мне кажется или ты перестаралась? Ты хоть пришей ему голову для приличия, а то гости знаешь, могут неправильно понять. Я ещё подержу гостей. Чая принести?
— Угу.
Собеседница исчезла в дверях.
Рин повернулась, нагнулась, подняла и поставила прилипшую к спине и едва удерживаемую мышцами голову на место, сказав:
— Теперь ты только мой.
«Эх, отодрать бы тебя как следует».
— Ты такой молчаливый. Мне это так нравится.
“Ага, скажи ещё, что я милый и прекрасный Прынц…”
— Красивый… — Рин покраснела.
“Убейте меня, кто-нибудь! Быстрее, я этого не выдержу! Что за любовный взгляд?!”
— Моргни дважды глазами если хочешь новые ручища и ножища, и вон там сделать побольше, — она облизнулась, в искушении поскорей приступить к работе.
Андрэ смотрел на Рин коровьим взглядом, полным страха, — “Я бы в прошлой жизни не отказался от такого подарка. Всё же после аварии стать овощем и медленно сгнить, при этом мучаясь в болях таким себе было делом. Но сейчас…”
Он нерешительно моргнул два раза.
— Не бойся. Или ты хочешь сразу новое тело?
“Система, что если мою голову пересадят на новое тело?”
[Информации недостаточно]
“Меня устраивает”, - спокойно вдохнул и выдохнул упырь, после чего попытался поворчать, — “Надеюсь поймет”.
— Да, с новым телом проблем много. Первый вариант удобнее. Угу, а теперь потерпи, — Рин аккуратно положила голову упыря на стол и полезла в сумки, искать иглы, нити, а в случае удачи морфин или другую анестезию.
«Система, почему я не истекаю кровью и не умер?»
[Вся нежить находящиеся рядом с некромантом перестает гнить и разлагаться]
[Эффект: не тления]
«Плакать мне или радоваться такому?»
— Я все нашла. Почти…
“Сколько раз я это произнес? Господь, где же ты, когда так нужен?», — Андрэ с ужасом смотрел на иглы и нити, измазанные в крови прошлых жертв, — «Работай у меня сейчас, язык, я бы все сказал, но увы… Ненавижу чёртовы иглы. Дрянь, да промой ты их хотя бы. Не стерильно это!»
— Жаль мой дорогой, наркоза не будет. Постарайся думать, что любишь меня.
«Кто ей дал образование?»
— Оу, не переживай. Меня учил меня отец Гиппократ. Закрой глазки, и представь нашу с тобой страстную любовь, — словно прочитав мысли, ответила она.
Андрэ нервно сглотнул, — ммм…
— О, точно, надо закрыть дверь. Умничка, догадливый мальчик. — Рин закрыла дверь за замок. — Думаю теперь нам никто не помешает.
«Эта улыбка…»
На личике дамы сверкала прекрасная миловидная улыбка, белые зубы, кожа гладкая и изящная как белый тюльпан.