— Из-за тебя.
— А… — сделав вид, что это в порядке вещей и я все поняла, я бы очень хотела сжать колени, если бы между них не сидел Север. Черт, он был везде….и его было слишком много для меня!
— Не понимаю… — вдруг заговорил он, — почти месяц ты была рядом со мной каждую минуту моей жизни, поддерживая меня и не давая сойти с ума в своем одиночестве внутри парализованного тела. Ты касалась меня… — вспоминая, как я спала под боком Севера совершенно бессовестно прижимаясь, я сразу же покраснела, пытаясь рассмотреть узор на джинсах, которого не было, думая, что скоро они задымятся от моего позора, — обнимала….прикасалась к моей коже… — его ладони сжали мои бедра, чуть сдвинув вперед к себе, и снова его дыхание отчетливо ощущалось на моем горящем лице, — ты поцеловала меня в той берлоге, Мия….
Едва не задохнувшись от стыда и того, что Север все это не просто знал, а ЧУВСТВОВАЛ все время, я попыталась снова отодвинуться назад, но его руки держали меня слишком крепко, не давая мне свободного пространства, где не было бы его.
— Я случайно…. - боже, какое глупое оправдание!
— Хочешь сказать, что не хотела этого?
Усиленно замотав головой, я услышала очередной смешок и протяжное, почти мурлыкающе:
— Лоооооожь…. А теперь, когда я рядом, могу говорить с тобой, и могу тебя касаться в ответ, ты вдруг испугалась…
— …просто ты очень большой, — очередной нелепый ответ, и очень хотелось добавить, что большой ВЕЗДЕ, но отчасти это все-таки было правдой. В купе со всем остальным, сложно чувствовать себя мирно и спокойно рядом с мужчиной, который способен рычать с силой реактивного двигателя.
— Кажется, я должен воспринимать это, как комплимент? — усмехнулся Север надо мной и снова его ладони сжали мои бедра, заставляя меня краснеть и покрываться потом.
Ведь мы пришли сюда, чтобы общаться, да? только это общение как-то было слишком…интимным.
— Почему ты убил моего дедушку? — тихо проговорила я, почувствовав, как Север дрогнул, осторожно отпуская меня и поднимаясь на ноги.
Так — то лучше!
С этой секунды мы будем вести правильные разговоры! От которых можно дышать ровно и соображать хотя бы частично…. А еще этот вопрос мучил меня так долго, что я просто не могла промолчать.
Север прошел до сваленного дерева, усевшись на него, и, я была несказанно рада, что теперь перед моими глазами то и дело не мелькала его внушительная эрекция, и голый упругий зад, на который я все-таки, признаюсь, пялилась по — страшному, пока он до этого дерева шел.
— Прости, у меня не было иного выбора… — приглушенно заговорил Север, не глядя мне в глаза и выглядя очень расстроенным, — когда я нашел вас, было слишком поздно…четверо ждали меня в засаде, и в тот момент, что я смог добраться до вас, то был ранен, и яд уже начал действовать. Я не смог отразить удар троих…мне очень жаль….
Склонив голову, Север какое-то время молчал, и его широченные мощные плечи поникли, пока я едва могла дышать, вспоминая день, когда потеряла своего единственного родного человека, но теперь видя его совершенно иначе. Север искал нас и пытался спасти, но был ранен. Теперь я знала про яд Кадьяков и то, как страшно и быстро он действует…
— Единственное, что я мог сделать в той ситуации — это свести его боль до минимума… — голос Севера дрогнул, когда он тяжело поднял свою голову, посмотрев прямо в мои глаза, и в его удивительной святящейся синеве расплескалась боль и стыд, — Если бы Кадьяки добрались до твоего деда, он умирал бы страшной смертью в пытках и агонии. Я убил его быстро и безболезненно…прости…
Я смогла лишь кивнуть в ответ, пытаясь бороться с душившими меня слезами.
— В тот день, на поляне, ты сказала, что ты не можешь похоронить его…твой дедушка похоронен у старого дуба, Мия. Когда мы сможем вернуться, я покажу тебе это место…
Север снова замолчал, тяжело проведя широкими ладонями по своему лицу и на секунду закрыв глаза, прежде снова заговорил:
— Я надеялся, что после увиденного, ты убежишь в город людей…но ты осталась и пошла в ваш лесной дом…. — Север сокрушенно покачал головой.
— Там, на поляне, ты пытался прогнать меня? — вытирая слезы, я чуть улыбнулась, вспоминая, как огромный медведь бодался и стучал своим носом по моей макушке.
— Да, я знал, что враги уже близко, и едва мог стоять от яда в моей крови, но ты оказалась очень упрямой…и такой смелой, — Север грустно улыбнулся.
— Почему Кадьяки убили моего деда?…
Север нахмурился, чуть дернув своим плечом, и на секунду задумался, словно не в силах решить, стоить ли мне говорить это или нет, глядя на меня так пронзительно и серьезно.
— Хранители как связь миров. Они живут на границе двух жизней между людьми и животными. Беры не могут пойти в человеческую больницу, если происходит то, на что они сами повлиять не способны. Не могут сделать самостоятельно какие-то вещи, доступные людям в их мире…Берам запрещен входи в мир людей. О нас не должны знать. У нас есть только Хранители с их знаниями, их совестью и законом…без своего Хранителя род считается словно обезглавленным.
Вспоминая слова тетушки Зои о том, что территория Бурых лежит ближе всех к Кадьякам и они пострадали вперед всех, я содрогнулась, начиная понимать хоть что-нибудь.
— Дедушка был Хранителем рода Бурых?…
Север молча кивнул, глядя на меня все так же пронзительно.
— А почему они охотились за мной?…
— Ты была единственным потомком Хранителя и могла занять его место.
И я займу его! Теперь я понимала это отчетливо и была настроена решительно. Я не оставлю свой лес и род Бурых, даже если их осталось очень мало. Боже, пока мы были здесь Кадьяки шли вперед, каждый день убивая все больше и больше жителей лесов, отчего тошнота подступила к горлу и Север, шевельнулся на своем месте, словно готовый броситься ко мне.
— Зачем они делают это, Север? Зачем они начали убивать остальных?…
Вопрос был скорее риторическим, ведь я слышала разговор Лютого и тетушки, сделав вывод лишь о том, что им нужны новые земли.
— Кадьяки очень кровожадный род… — тихо проговорил Север, отводя глаза от меня и немного помолчав, снова поднял их, чуть прищурившись и так же тихо добавив, — …там в берлоге ты сказала, что прощаешь меня за смерть своего деда, это так?…
Его большое тело напряглось в ожидании ответа, а я прислушивалась к себе, зная, что он почувствует ложь, когда, наконец, медленно кивнула:
— Да, Север, это так…
Мужчина лучезарно улыбнулся, и снова его глаза сверкнули, излучая этот синий свет, а тело как-то напряглось и собралось, словно для прыжка.
— Я не хочу пугать тебя….
Поздно. Я уже боялась. А теперь, когда он поднялся с дерева и выпрямился во весь свой огромный рост, играя упругими мышцами, что перекатывались плавно под его кожей, и, не скрывая больше своей огромной эрекции, я почувствовала, как на лбу выступил холодный пот.
Север двинулся ко мне осторожно, при этом напоминая крадущегося зверя.
Минуточку.
Он и был зверем. Огромным. Чистокровным.
Не знаю, что заставило меня подняться с насиженного места, ища спасения от его приближения.
И, тяжело сглотнув, я отступила назад, видя его синие глаза, которые словно светились каким — то внутренним жаром, играя отблесками на черных ресницах.
Проклиная его рост и огромное тело, я шагнула назад еще, чувствуя, что краснею с каждой секундой все сильнее по мере того, как он приближался, даже если смотрела исключительно на землю под ногами. И когда перед моими глазами на мягком мху, появились его босые ноги, а жар огромного тела ощущался, словно я стояла у самого костра, я поняла, что пути назад уже просто нет….
— ….посмотри на меня, Мия….
Тяжело сглотнув, я зажмурилась, поднимая осторожно голову, чтобы снова случайно не наткнуться на его обнаженность, и распахнула ресницы лишь тогда, когда моя шея была задрана до предела. Север нависал надо мной, буровя своими синими глазами, в которых словно полыхали языки пламени.
— ….когда-нибудь видела, как занимаются сексом животные?
Я тяжело сглотнула снова.
Странный вопрос для светской беседы…
Шея уже начинала ныть в положении максимального запрокидывая, но это мало беспокоило меня, потому что Север сделал еще один шаг вперед, кажется, очень медленно для него и подчеркнуто аккуратно для меня, положив свои большие горячие ладони на мои плечи и разворачивая спиной к себе.
Оказавшись лицом к коре дерева, я закусила губу, предательски вздрогнув, когда ладони Севера, осторожно касаясь, плавно опустились вниз по моим рукам…бокам…внешней части бедер. И его красивый глубокий голос приглушенно выдохнул:
— Ну так что?…
Помня о том, что Беры способны чувствовать ложь, я отрывисто кивнула:
— …да…
Почувствовав, как на моем затылке зашевелились волосы от его дыхания, и жар от мощной груди защипал кожу на спине даже сквозь рубашку, я поняла, что мои колени задрожали.
— Кого видела?
Его голос был такой тянучий и сладкий, словно убаюкивающий или мурлыкающей, только я не могла расслабиться и утонуть в неге, когда его ладони снова опустились на мое тело, напористо скользнув на внутреннюю часть бедер, заставляя раздвинуть ноги и встать в позу для обыска.