— Рыжий Великая Русь?
А когда я кивнул, второй так же бесстрастно произнес:
— Прошу следовать за нами.
Конвой, мама дорогая. Меня ждут подвалы контрразведки. Щиты эти ребята носили за спиной, одна рука на мече. Рядом с ними меня посетила мысль, что доспех-то у меня фантастический, а навыков боя со здешним оружием нет вообще. Скоморох джаггернаут какой-то.
Догадка про подвал оказалась верной. Мы вошли в дом, спустились на этаж вниз, прошли по пустому коридору и оказались в большой светлой комнате. Конвоиры опять коротко поклонились и вышли.
Латоп Лигур Лиранс Черный Эль сидел и улыбался за большим письменным столом. Это его кабинет, оказывается, а не пыточная. И не похоже, что поход его утомил. Похоже, поход его даже не испачкал.
— Говорят, ты покрасил носорога в белый?
Я нашел стул (он стоял под высоким книжным шкафом), сел на него и убрал шлем.
— Да, но мне нужен еще и красный.
— Я знал, что ты бабазяк!
И Эльф рассмеялся. Не так звонко, как дочь, но тоже вполне заразительно.
— Я не бабазяк. Я человек. Русский.
Латоп мгновенно стал серьезным:
— Да. Ты не из нашего мира. Упал из голубой дырки? Стой, зачем тебе красный?
— Я не падал из голубой дырки. Я вылез из гроба. Мои цвета — белый и красный и я хочу носорога своих цветов.
— Почему же у тебя морфик не твоих цветов? Где ты его взял?
— Я украл две с небольшим тонны протометаморфа в дне пути от вашей портальной заставы. В нашем мире морфиков нет. Я экспериментировал.
Вот тут эльф стал смертельно серьезен.
— Подробно. Где точно, приметы и особенности места. У кого украл, как украл — все с начала и до конца.
Похоже Латоп встал на след чего-то для него важного. Но прежде:
— Только обмен. У меня есть простые вопросы.
— Задавай.
— Где вы берете морфики для дрессировки? Что случается, когда морфик большого объема обретает способность к саморазвитию? Я не увидел в городе порталов, из которых бойцы попадают на заставы. Как работают костяные свистки? Где находится голубая дырка…
— Стоп!
Блин. А я еще много хотел узнать. Как минимум, как убедить Лигура черный Эль разрешить мастеру Коту сделать немного красной краски.
— Ладно, пока стоп.
— Морфики мы добываем на болотах, это далеко и опасно, но мои драконы справляются. Вот сегодня они привезли почти полторы тысячи бочек. Когда морфик обретает способность к саморазвитию он убивает хозяина и уходит, а иногда просто уходит не убивая хозяина. Порталы за казармами, их ровно столько, сколько застав, то есть много. Костяные свистки настроены каждый на свою пищалку, которая может находиться где угодно.
Латоп вытащил из-за воротника морфика шнурок, на котором висела гроздь маленьких круглых плоских фигнюшек.
— На один свисток можно настроить любое количество пищалок. Вот эта, самая писклявая — голосок моей дочери.
Эльф показал какая именно и спрятал шнурок с пищалками на место.
— Их делает мастер Нум. Из чего и как никто не знает. По книгам, голубая дырка находится далеко над красными горами, в которых живут драконы, а некротвари под голубой дыркой много опаснее тех, что мы знаем. Все. Теперь рассказывай и как можно подробнее.
Ну я и рассказал. Про Адольфо в клетке, про черного колдуна разводящего копии уркл ради боевых искусств. Только про то как лишал протометаморфов самоидентификации не рассказал.
— Пошли. Это должен знать отец! Шлем одень.
А! Мы идем прямо к деду Лигуру за красной краской. Шикардос! Я одел шлем и мы пошли. На выходе из подвала нас перехватила Лита, но папа пробегая мимо отстранил ее движением руки:
— Потом.
Тогда Лита попыталась остановить меня, но меня несло. Буркнул на ходу: «Выживем — расскажу». Мстя на мстю. Латоп скосил веселый глаз, но промолчал.
Вышли из дома, прошли насквозь драконий сектор и оказались перед третьими, последними и в отличие от остальных, закрытыми воротами. На площадке над воротами дежурили не стрелки, а колдуны. И были они не из драконов. Морфики белые с золотым и синим. Наверное личная гвардия. Но где стрелки?
На Латопа они не реагировали. Сын Лигура ударил кулаком в висящий на столбе маленький гонг. Звук был тише горна, но тоже чистый и высокий. Ворота остались закрытыми, а один из колдунов спросил крайне недовольным голосом:
— Чего надо?
Как будто он разговаривал не с сыном правителя, а с бродягой. Может это ритуал такой? А может не все в порядке в этом королевстве? Ну, мое дело пока маленькое. Латоп был зол.
— Открывайте! Мне нужно увидеть отца.
— Великий Лигур не ждет тебя сейчас.
— Если ты не отворишь ворота, я приду с драконами и от вас, синелобых, ничего даже реке не оставлю. У меня срочная информация наивысшего приоритета.
И эльф ткнул в меня пальцем. За воротами зашуршало. Забубнили голоса. Потом стихло. Со стрелковой площадки высунулась рожа и долго разглядывала меня и Аргумента на моей ноге. Потом рожа убралась, а ворота открылись. Мы вошли.
Колдуны выстроились в два ряда от ворот до дверей самого древнего сооружения, которое я здесь видел. Я четко чуял смерть, которой от них несло (мою смерть). Очень жаль, что Латоп был без своего меча. Но он же шел к отцу.
Мы прошли между суровыми рылами и уперлись в закрытые двери. Стояли почти минуту. Потом грюкнуло и одна створка дверей открылась. Внутри был полумрак большого зала. Два ряда эльфов с посохами стояли так же как и на улице за спиной.
Невесело как-то. Сам бы сюда ни за что не пришел. В конце ряда этих недобрых дядек был трон. На троне сидел старый старый эльф. Он не был дряхлым, скорее его можно было назвать костистым. Мы сделали пару шагов внутрь и двери сразу захлопнулись.
— Отец!
Звонко выкрикнул Латоп, но отец не отозвался. Лигур сидел с каменной мордой и смотрел прямо перед собой, затем посмотрел на сына, но выражение его лица не изменилось. Что-то здесь было сильно не так. Один из колдунов стоящих рядом с троном гулко прокричал:
— Говори, что хотел. Лигур Лиранс Черный Эль слушает тебя.
— У меня информация от гостя. Он видел то, что крайне важно обсудить, отец.
Лигур даже не пошевелился, а все тот же колдуний и так же гулко потребовал:
— Пусть снимет шлем!
Да ради Бога, трудно что ли? Я убрал шлем, и понеслось. Лигур Лиранс Черный Эль открыл рот, крякнул, задрожал и растекся радужной лужей. Вот это сюрприз. Вместе с ним растеклось большинство находящихся здесь колдунов. Но тот, что требовал снять шлем, не растекся, а запрыгнул за трон и оттуда торсанул меня гравихуком.
Оказывается колдуны умеют не только молотом сверху, но и молотом по горизонтали. Я отлетел и впечатал спиной в стену другого не растекшегося колдуна. Вот хорошо, иначе бы затылок разбил всмятку и спекся.
Срочно одеваем шлем. Думать почему колдунский гравихук не опознан Доспехом Рыжего, как «агрессивная инерция» просто некогда, потому что стало совсем весело.
Латоп Лигур Лиранс Черный Эль взорал нечто типа: «всех, сука, на куски» и начал рвать оставшихся голыми руками. Среди колдунов, которые не были морфиками, очевидно не все были посвящены в интригу. Потому случилось некоторое замешательство и его действия были крайне эффективны.
Я же пошел на главного. За троном была дверка. А как без дверки за троном? Но колдуний еще верил в победу и не убегал. Он выставил ладони и намеревался еще раз приложить меня, только уже с двух рук. До трона еще далеко и он успеет. Потому я прыгнул галсом (прямо и в сторону), на лету сделал тонкие когти доспеху и вонзил их в деревянную стену.
Колдуний запустил молот и меня заштормило. Древняя доска затрещала по волокнам, но когти удержали. Удивительно, но я был цел. Просто потому, что задело краем. В чем физическая суть этого удара без инерции? Я втянул когти, прыгнул к трону и вцепился в него. Колдуний, поняв что не успевает нанести третий удар, юркнул в затронную дверку.
Так. В зале из живых, если не считать уже восстановившихся протометаморфов, осталось двое. Латоп сын Лигура и несчастный, которого он колотил головой о стену равномерно вопрошая: «Где. Мой. Отец.» Почему-то мне казалось, что тот просто не знает ответа.