— Да пусть узнают, мне всё равно. — Равнодушно ответил Хит.
— Тогда давай, уважаемая, открывай свой фолиант. Интересно, что там в этой трухлятине сказано. — Попросил Фар.
— Хит, сначала ответь мне, как там Фаина? — Всех перебив, громко и настойчиво спросил Лут.
— С ней всё отлично. Проснётся и будет как огурчик. — Последовал убедительный ответ.
— Слава Высшим силам, спасены. — Облегчённо выдохнул Лут.
— Слава мне. — Возразил Хит. — Высшие силы не имеют никакого отношения к её выздоровлению. Это исключительно моя заслуга.
— Хорошо. Слава тебе и благодарность от меня. — Наигранно ответил Лут. — Раз с этим разобрались, давайте разберёмся с тем, кто вы такие. Прошу вас, госпожа Аа.
— Только говорите так, чтобы и средним умам было понятно что, как и почему. — Поросил Фар.
— Ох, ну, тогда, придётся прочесть вам лекцию об основах нашего мирозданья. Иначе вы ни как не разберётесь, если действительно хотите понять всё.
— Читайте, Аа. — Практически приказал Хит.
— Тогда поднимите свои взгляды и взгляните на прекрасное звёздное небо. Смотрите, а я боду говорить. — С самодовольным видом всезнайки, начала свою лекцию старая дьяволица. — Мирозданье состоит из множества вселенных, которые словно листья висят на ветвях бесконечности. Каждая вселенная в свою очередь состоит из шести основных миров и шести основных измерений. Измерения — царства энергий, они не материальные, а духовно энергетические. Чётких границ между измерениями нет, они условность, которая влияет на всё вокруг. Условно шесть измерений делятся на:
первое — измерение света, второе — измерение тьмы, третье — измерение добра, четвёртое — измерение зла, пятое — измерение жизни, шестое — измерение смерти. Миры — это материальные царства, населённые живыми и не живыми существами. Изначально каждая вселенная имеет такие миры: первый — мир богов, второй — мир людей, третий — мир дьяволов, четвёртый мир монстров, пятый — мир чудовищ, шестой — мир мёртвых. Все эти миры и измерения должны находиться в равновесии. Но творец мирозданья изначально оставил в каждом мире и измерении по одному золотому зёрнышку. Тот мир или измерение, обитатели которого сумели найти и прорастить это зерно, получив золотое дерево, получают шанс выполнить волю творца и помочь ему творить. Там где растёт золотое древо — начинается процесс творения. Миры и мироздания начинают смешиваться порождая новые. Именно это происходит сейчас здесь. Именно это смогут сделать те, кто получат зёрна первого урожая. Смогут создать новые миры по собственной воле, которые будут жить по их законам. Они сами станут творцами. Понимаете? — Старуха на минуту замолчала и взглянула на ошарашенных спутников. — Но у нас процесс прорастания сбился из-за мести жреца времени и те, кто прорастил зёрнышко, обрушили своей волей богов и подняли дьяволов. Вместо того, чтобы сотворить новые мира они нарушили равновесие и объединили в один уже существующие. И без того нарушенная гармония превратилась в сплошной беспорядок. И теперь не знаю как, но появились те, кто вернёт утраченные миры и сотворит новые. — Аа замолчала и решила сделать пару глотков чая, дабы смочить пересохшее горло.
— А разве в нашей вселенной так много миров потеряно? Вы с таким тоном говорите, что кажется буд-то не больно боги и дьяволы потеряли свои миры. — Улучив момент, спросил Лут.
— Первые миры были потеряны за долго до падения богов. — Ответила Аа.
— Можно по подробнее? — Попросил старый мастер, которого весьма заинтересовала данная тема.
— Первые миры были потеряны двадцать тысяч лет назад. Как говорится в этой книге. Боги объединились с дьяволами и натравили монстров и чудовищ на мир людей, где всех и уничтожили. Остались лишь единицы из представителей тех миров. Самых сильных они запечатали в надежде, что те погибнут внутри печатей. А таким как драконы, отрезали путь домой, и обрекли тем самым на жизнь в человеческом мире. Шли годы, сменялись поколенья и в итоге, драконы стали, полноправной частью человеческого мира, полностью утратив принадлежность к миру монстров. Да и сам мир монстров погиб, как и мир чудовищ от которых с тех времён совершенно ничего не осталось. Даже переродившихся или адаптированных существ не осталось. Но судя по тому, что предо мной сидит дракон, от которого просто несёт энергией добра, да так, что хоть нос закрывай. Я могу сделать вывод о том, что ты Фар сто процентным монстром вернулся из печати. Таким, каким были твои пращуры. И если сможешь на турнире добыть золотое зёрнышко, легко возродишь мир монстров или создашь новый по своему усмотрению. Такой о котором мечтаешь. — Аа вновь, многозначительно окинула всех взглядом. — А после того, как ты Фар, сказал, что вы с Хитом две стороны одной медали я заглянула в эту книжку. Вспомнила о единстве противоположностей и увидела на страницах схему противоположности миров. Из которой выходит, что противоположным миром для монстров, является мир чудовищ. Это значит, что ты Хит. Самое настоящее чудовище. Так же это подтверждает тот факт, что ты знаешь, где расположены источники живой и мёртвой воды. И не просто знаешь, ты легко открыл портал к ним. — Гордо закончила свою речь Аа.
— Нашла чем удивить. Я давно вспомнил, что являюсь чудовищем. Мало того я им был и остаюсь. — Фыркнул Хит. — Как и двадцать тысяч лет назад.
— Ты что, жил ещё тогда? — Удивился Фар.
— Да.
— Ничего себе ты старючий! — Удивился Фар.
— Придержи язык, желторотик. По меркам моего мира, мне не больше лет, чем тебе или Фаине с Ладой. — Ответил Хит. — Я только начинаю жить.
— Это же сколько вы живёте? — Удивился Бу, который считал дьяволов и богов главными долгожителями.
— Чудовищно долго. — Просто ответил Хит.
Остаток вечера прошел в тишине, как и следующие несколько дней пути вдоль живописной трассы, ведущей к городу Кровал. Только изредка во время пути и по вечерам путники перебрасывались парой слов и вновь, погружались в раздумья. Всё это время Хит, нёс Фаину на своём плече без устали, словно она была весом с пушинку.
— Не тяжело? — Поинтересовался Лут в конце очередного утомительного дня.
— Нет. — Ответил Хит. — Я не так слаб, как тебе кажется.
Он бережно уложил Фаину, спящую крепким, сладким сном на спальный мешок в палатке и отправился к костру, ожидать ужин, который готовила Лада.
— Ты меня удивляешь, Хит. — После долгих раздумий, сказал мастер Курут. — Не думал, что чудовище может быть таким заботливым. Так бережно обращаешься с девушкой, удивительно.
— Ошибаешься. — Возразил Хит. — Я не с девушкой бережно обращаюсь и не о ней забочусь. Я о своей жизни пекусь, понял. Случись, что с этой никчёмной девчонкой, тогда и мне конец. А я, знаешь ли, только цель в жизни нашел.
— А я думаю, что всё иначе. — Решил поделиться своими предположениями старый мастер, несколько дней размышлявший о переплетениях судьбы.
— Ну, так поделись своими мыслями. — Предложил Хит, глядя как Фар, усаживается рядом, заинтересовавшись беседой.
— Вот так всё взял и выложил. Нет уж. Вы тоже должны молодой человек мозгами пошевелить, иначе до вас не дойдёт весь смысл великой задумки того, кто создал эту вселенную. — Хитро подмигнув, заявил мастер. — Но я буду столь великодушным и направлю вас на путь к правильным ответам, иначе будете тыняться как котята слепые, в поисках нужного направления.
— Ну, так направь, чего ходишь вокруг да около. Давай уже, изреки мудрость, мастер. — Усмехнулся в ответ Хит.
— Ну так для начала ответь мне, тебя ничего не смутило в той от кого зависит твоя жизнь?
— Сожрать не могу, это главная беда. — Тут же честно ответил Хит. — Сколько не пытался — всё одно, чуть зубы не ломаю. Это просто сводит меня с ума. Сам не понимаю что это.
— Это любовь! — Странным тонов, сказала старая дьяволица.
— Какая ещё любовь, уймись уже, старая. — Отмахнулся Курут, от слов старинной подруги. — Тут любовью и не пахнет, даже не надейся.
— Тогда чем тут пахнет? — С вызовом спросила Аа.
— Позором. — Заявил Курут. — Кто бы мог подумать, что единственное выжившее чудовище, вот так опозорит всех своих предков и сделает легенды об их внимательности и способности подмечать даже мало мельские мелочи — обычной выдумкой.
— Что? — Холодно произнёс Хит и глаза его засветились синим светом, что резко бросилось окружающим в глаза.
— Ещё раз говорю, ты невнимательный. — Не испугавшись, спокойно ответил мастер. — А ведь подсказка у тебя была под носом с первых минут.
— Что ещё за подсказка?
— Ой, дубина. — Протяжно произнёс старик. — Придётся разжевать да в рот положить. Видно пребывание в печати, ещё действует на твои мозги.
— Говори уже. Не беси меня. А то ведь долго думать не буду — сожру.
— Я вот обратил внимание на то, что ты вернулся от источника мёртвой воды не с пустыми руками. Ты сюда принёс не только вылеченную Фаину. Ты навьючил каждого кота странными вещами. Одна из этих вещиц, висит теперь на твоём поясе. И это к тому, что ты успел и сам переодеться и девчонку приодел. Как оно понравилось, её переодевать?
— Ты мне зубы не заговаривай. — Рыкнул на старика Хит. — Я за столько лет впервые домой попал. Там разруха полная, подумал, надо спасти хоть что-то, а то ведь неизвестно когда ещё выпадет шанс вернуться.
— Так выходит, ты из дома прихватил бездонную флягу?
— Да, а что, понравилась? Знал бы принёс и тебе, не за просто так, конечно.
— А я вот знаю, что такие фляжки только в мире чудовищ раньше могли изготавливать. Поэтому их теперь днём с огнём не сыщешь. Поэтому о единственной бездонной фляге, что наполнена живой водой тут у нас, на Энэрнии, легенды ходят. Многие жаждут её получить, а ты вот так просто взял и притащил сюда ещё одну и даже вопросом ни разу не задался — как так вышло, что артефактом из твоего мира владеет простая девчонка. Может, заставишь свои мозги поработать и вспомнишь, как могла она попасть в руки людей.
Хит молчал, а старый мастер довольно рассмеялся. Вот оно — вот. Он заставил само чудовище прислушаться к его словам.
— Ох, и не ординарные ученики мне попались, просто счастье. — Глядя на размышляющее чудовище, подумал Курут. — Мечта любого наставника иметь учеников с таким огромным потенциалом. Я же если захочу, могу воспитать из них легендарных личностей. А что, возьму и воспитаю.
— Вспомнил. — Прервал тишину Хит. — Человек мог получить эту флягу только вместе с родовым проклятьем. Только так и ни как иначе. Видно чудовище, владевшее ею, сильно возненавидело предков Фаины. Скорее всего, они убили его, и получили флягу в качестве трофея, не зная о наказании.
— Как проклятье? — Поняв, что неудачные попытки завладеть флягой спасли её от неприятностей, спросила Аа.
— А ты разве не знала этого, старая. Я думал, в твоих книжках есть рассказ об этом. Вещи погибших чудовищ, надо сжигать, а не присваивать, какими бы ценными они не казались. Иначе получай и проклятье вместе с ними для себя и своих потомков. — Спокойно ответил Хит. — Будете вечно жить в бедности и несчастьях, пока не искупите свою вину.
— Разве можно искупить вину перед тем, кого убил? — Заинтересовавшись новыми знаниями о чуждом мире чудовищ, спросил Курут и заметил, остальным тоже интересно.
— Нас, чудовищ, изначально было мало. Мы рождаемся редко, а живём бесконечно долго, поэтому в наших глазах убийство одного из нас страшнейшее из преступлений. Искупить можно только одним образом — самому стать чудовищем, или сделать чудовищем одного из своих потомков, дабы возместить утрату и восстановить равновесие миров. — Говорил Хит и его голос становился всё отрешённее и отрешённее, ибо он стал понимать, почему не может съесть Фаину. Её судьба стать чудовищем, стать одной из них, а своих чудовища не едят — не могут, как бы ни хотели.
Он невольно повернулся и взглянул на палатку, в которой спала девушка, а следом за ним и остальные.
— Ну что, старик. — Обратился он к Куруту. — Поможешь девчонке выполнить своё предназначение и снять проклятье с рода?
— Хм. — Почесав затылок, хитро прищурился Курут. — А смысл. Люди перебили всех чудовищь, возвращение одного не снимет проклятье с рода человеческого, за то, что поверили богам и нарушили равновесие миров.
— Ошибаешься. — Ответил Хит.