Когда вокруг безумие и ложь,
Поверить в правоту свою — посмеешь,
И мужество признать вину — найдешь,
И если будешь жить, не отвечая
На клевету друзей обидой злой,
Горящий взор врага гасить, встречая,
Улыбкой глаз и речи прямотой,
И если сможешь избежать сомненья,
В тумане дум воздвигнув цель-маяк…
— Киплинг? — полуутвердительно спросил я
— Киплинг — подтвердила Марина. — Для меня в свое время стало настоящим открытием когда я узнала что у него кроме «Книги джунглей» есть и другие труды. Я оббегала все книжные, но кроме Маугли в продаже ничего не было.
— Похожая история — не смог удержаться я от улыбки. — Для меня знакомство с его поэзией началось с «Дани Дании». По моему в какой-то фантастической книге наткнулся на нее. До этого момента я тоже как-то думал что кроме Маугли у Киплинга ничего нет.
Марина улыбнулась в ответ. А потом неожиданно поинтересовалась
Ты ничего не забыл?
До меня не сразу дошло что она имела ввиду
— Твою дивизию. — я действительно забыл про засунутые в духовку коржи для будущего торта. Пришлось шустрой белкой метнуться на кухню в надежде что еще не слишком поздно. Мне повезло — коржи хоть и изрядно потемнели но до конца не сгорели. Так что я, как говорится, отделался легким испугом. Сделав еще одну закладку, а их предстояло еще четыре я вернулся в комнату где меня терпеливо ожидала моя гостья. Я ждал что она не удержится от колкой шпильки в мой адрес, но мои опасения не подтвердились.
Дальше наш ужин протекал без эксцессов. Марина оказалась большой ценительницей поэзии и наши вкусы были во многом схожи. Как и мне ей нравились Стивнесон и Бернс. Она восхищалась поэзией серебряного века и не любила Маяковского, хотя и отдавала должное его таланту. С большим вниманием она слушала когда я декламировал отрывки из Теркина и в ответ звучали Теннисон и По. Каждый раз когда я уходил на кухню она дожидалась моего возвращения с тем, что бы продолжить потом наш разговор, свернувший постепенно на прозу, а с нее, неведомыми путями на музыкальные предпочтения. Когда все положенное было съедено мы убрали со стола и перекочевали на кухню. Пока я мыл посуду Марина, не боясь перепачкать свое платье, превратила готовые коржи в торт, аккуратно промазав их заранее приготовленным кремом. Единственное пришлось наложить вето на обрезки, которые ей очень пришлись по вкусу. Им предстояло быть перемолотыми и пущенными на обсыпку. Закончив мы вновь вернулись в комнату где была открыта еще одна бутылка вина составившая компанию десерту. Марина сидела в кресле подобрав ноги время от времени пригубляя из бокала который держала в руке. Я смотрел на нее и не мог поверить, что эта красивая и умная женщина до сих пор одна. Для меня это было загадкой, как загадкой была и она сама. Мне не верилось что каких-то два месяца назад мы не были знакомы. И я прекрасно осознавал что если бы не мой спор, если бы я не влез в игру, где была еще одна женщина пусть виртуальная но по настоящему живая и ранимая, которую тянуло ко мне и к которой по какой-то необъяснимой причине тянуло и меня, наше знакомство вряд ли состоялось бы.
— Скажи. Макс — Марина впервые за все время нашего общения назвала меня по имени — зачем ты влез в эту свою игру?
— Я ведь уже говорил — из за спора. — Я стоял у открытого окна и курил выпуская сигаретный дым тонкой струйкой на улицу.
— А так ли он был нужен?
— Не нужен. Совсем — признал я ее правоту. — Только теперь уже поздно — контракт заключен и либо я его выиграю и получу тем самым ключ от Эльдорадо, либо проиграю и стану одним из винтиков корпоративной машины
— Это так плохо? Многие бы на твоем месте с радостью ухватились за такую возможность. Работа в крупной компании с хорошим окладом и перспективой роста. Мечта как минимум половины населения земного шара. — нотки иронии в ее голосе были едва различимы. — Может сдашься?
— И потеряю свободу? Извини, но это не по мне. Я слишком много сил приложил для того, что бы отвоевать себе хотя бы видимость самостоятельности в этом мире. И не хочу расставаться ней. — Я выкинул окурок и закрыл окно.
Развернувшись я поймал странно задумчивый и оценивающий взгляд гостьи. Она словно решала в этот момент что-то для себя.
— Ты странный человек, Макс. — словно решившись на что-то она встала отставив бокал с вином в сторону.
— Потому что не хочу расставаться с иллюзией свободы?
— Не только. Я когда ехала сюда все гадала как пройдет наша встреча. И никак не ожидала что это пройдет вот так — она провела рукой — кулинарное соревнование. Которое ты проиграл — Марина не удержалась от небольшой шпильки в мой адрес. Я молча склонил голову признавая свое поражение. — Вечер поэзии и прозы. Ты сумел меня удивить. Я как всякая бедная провинциалка подсознательно ожидала что заманив меня в свое логово ты постараешься напоить меня а потом начнешь грязно домогаться — что то в ее голосе изменилось и это что-то заставило пробежать у меня по спине целое воинство мурашек.
— Я ведь уже говорил что я очень коварный тип. — Я невольно сделал шаг навстречу. — Сначала я предпочитаю произвести приятное впечатление, потом очаровываю свою жертву и лишь на третий день начинаю грязно домогаться.
Марина подошла ко мне вплотную. Я кожей ощущал ее дыхание, мог заглянуть в ее глаза где по прежнему веселились бесенята уже не скрывавшие своего существования. Я аккуратно вздохнул втягивая в себя ее запах.
— Знаешь, Макс — Марина сделала еще один шаг ко мне и положила свои руки мне на плечи. Я аккуратно обхватил ее за талию и притянул к себе — Я предлагаю перейти сразу к третьему дню. Это будет моей наградой.
Глава двенадцатая — начало
Глава двенадцатая
Проснулся я поздним утром, по всем канонам жанра, один. Позади осталась безумная томная ночь наполненная до краев эмоциями и желанием, когда два тела в экстазе сплетались в единое целое познавая друг друга. Там же на бесконечно коротком временном отрезке остались утренние мысли, когда я лежал прижимая к себе уснувшую Марину, которая уже проваливаясь в царство Морфея сонным голосом пригрозила
— Только попробуй свалить в свою игру, пока я сплю — не прощу.
Она спала а я лежал боясь пошевелиться и тем самым побеспокоить ее сон и думал. О чем — сейчас, когда холодные лучи зимнего солнца пробивались через плохо задернутые шторы заставляя невольно морщиться от этого монохромного света — я уже и не мог вспомнить. Я даже не уверен было ли во мне хоть что-то кроме нежности к женщине спавшей на моей руке. Когда-то давно, во времена моей юности широко была распространена шутка «В жизни каждого мужчины бывает момент, когда просыпаясь утром он лучше отгрызет себе руку, чем разбудит женщину которая на ней лежит». Предполагалось что женщина эта страшна, а мужчина предыдущим вечером был пьян настолько, что ему было все равно кого он тащит в постель. В своих юношеских наивности и максимализме мы не предполагали что этому может быть и другое объяснение. За этими своими мыслями где не было, в кои-то века, места мыслям об «Отражениях» я незаметно для себя уснул. А проснулся один в скомканной в ночной схватке постели, где были только два победителя.
Негромко звучала музыка. Эми Макдоналд размышляла о том, что же такое жизнь и в этой песне была своя ирония. Марина, громыхавшая посудой на кухне, негромко подпевала безнадежно коверкая слова и не попадая в ноты — с песнями у нее было явно хуже чем с декламацией стихов. По квартире разносился запах готовящегося завтрака
Как мне не хотелось еще поваляться хоть немного, но пришлось вставать и топать в душ, предварительно перестелив постель. Белье было безжалостно отправлено в стиралку жадно заурчавшую крутящимся барабаном.
Когда я появился на кухне Марина уже заканчивала с приготовлением завтрака. На ней вновь была столь полюбившаяся рубашка.
— Ну вот что ты за человек, Макс — вместо доброго утра услышал я. — В кои то века захотела подать завтрак в постель, а ты все испортил! — девушка кивнула на стоящие на столе тарелки с остатками вчерашнего пиршества к которым добавились свежеподжареные гренки и две больших исходящих паром чашки кофе. Там же обнаружился и торт, до которого у нас вчера так и не дошли руки, у которого не хватало примерно трети.
Уловив мой возмущенный взгляд Марина попыталась скрыться бегством. Но была тот час схвачена и заключена в объятья в которых, пару раз дернувшись, затихла.
— С добрым утром — я не удержался и легко поцеловал ее в губы.
— С добрым. — Марина уперлась ладонями мне в грудь пытаясь высвободиться. — Садись есть, сил то наверное не осталось уже.
— Есть немного. Готов доказать хоть сейчас. — мне не хотелось разжимать свои объятия.
— Соблазнительно, конечно. Но лучше приберечь их до вечера. — окончательно вырвавшись на свободу Марина легким движением поправила волосы и пододвинула ко мне тарелку. Пришлось оставить свои далеко идущие планы и уделить внимание завтраку. Вчерашний ужин даже разогретый, если и уступал по вкусу свежеприготовленному, то я этого не заметил. Гренки же я всегда любил — именно с них начиналось каждое мое утро в родительском доме. Серая, уже накормленная моей гостьей лениво взирала на нас с холодильника. В ее прищуренном взоре читались ревность и осуждение.
— Спасибо повару и большой ложке — проговорил я когда все было съедено.
— И тебе спасибо — Марина была спокойна и задумчива.
— За что? — не понял я
— За то что не убежал в свою игру. — что-то в ее голосе заставило меня поверить что она этого действительно опасалась. Мне даже стало немного обидно и каким-то шестым чувством почувствовав это Марина поспешила добавить. — Ты не подумай, я уверена что у тебя и в мыслях этого не было. Но мы девушки — тут она немного театрально вздохнула — очень пугливые существа и боимся всего и сразу. — Марина немного помолчала, потом тихо добавила — Знаешь это очень страшно просыпаться одной.
— Я знаю. — Я прекрасно понимал этот ее страх и одиночество едва ощутимо проступившее в голосе. Может потому, что сам свыкся уже с этим одиночеством, ставшим неотъемлемой частью моей жизни. Одиночеством, ставшим броней ограждающей меня от окружающего меня мира. Как понимал и то, что после этой ночи это броня дала трещину и если так будет продолжаться и дальше, то она может в один момент просто лопнуть, развалиться на мельчайшие кусочки и в отличии от игры, мне не получится быстро найти ей замену.
— Откуда ты можешь знать — Марина возмущенно фыркнула превращаясь в уже знакомый мне сгусток энергии. Ничто не напоминала о той небольшой слабости и страхе, свидетелем которых я стал — ты же толстокожий. Тебя из пушки не прошибешь. Настоящий потомственный бирюк. В первом поколении. — взяв тарелки и опустевшие кружки девушка закинула их в раковину. — У тебя есть три часа.
— На что? — не понял я
— На игру. Я помню твои слова о свободе, к которой ты так долго шел и я не хочу, что бы из за меня ты ее потерял.
— А ты?
— А что я? Я пока дочитаю вчерашнюю книгу, от которой ты меня оторвал. И попробую наладить контакт с этой дамой, которая явно на меня взъелась — Марина кивнула на кошку, которая демонстративно отвернулась. — Видишь, ревнует. Но запомни. Если ты не вылезешь из своего хрустального гроба через указанное время я его раскурочу и ты навсегда останешься в срыве. — уловив мою нерешительность она разве что в спину меня не подтолкнула. — Иди уже! Потом в искупленье устроишь мне экскурсию. Сводишь в Третьяковку ну или в Кубинку свозишь. Давно мечтала там побывать.
Уже в комнате, залезая в капсулу я услышал вдогонку:
— Три часа!
— Сееемь дней — пробурчал я себе под нос, так что бы гостья ненароком не услышала. Я не был уверен что справлюсь за отведенное время — все же в планах у меня было добраться до Порчечья и более плотно пообщаться с тамошним населением. Ну и ежедневную отработку с учебой у орки никто не отменял. Вообще было бы неплохо показать ей найденный свиток. Кто знает, может там сильномогучее заклинание. Которое способен освоить даже такой нуб как я. Или информация о тайном кладе. Вроде того замка с мифрилом и адамантием, которым грезил Легкий. Уже нажимая вход я подумал что так и не посмотрел, не появилось ли в сети видео от достопамятной троицы. Но да ладно, исходим из того, что инфу они таки слили не только той группе что встретилась мне в лесу и будем в два раза чаще крутить головой по сторонам.
Войдя в игру я первым делом озаботился разобраться с информашками которыми меня закидала система по изничтожению данжа. Часть из них извещала о изменениях в статусе квестов и получении опыта — я закрыл задание Хозяина Леса, за что получил приятный бонус в виде двухкратного левелапа. Приятно, черт подери, что дело стронулось с мертвой точки. Следующим заданием в цепочке было вновь встретиться с этой сущностью. Но это не раньше сегодняшнего вечера — не стоит изменять сложившимся традициям. Отдельно я закрыл задание с призраком — основным условием было спасти хотя бы двух детенышей лесной кошки. Третий шел бонусом, если так можно выразиться — вот почему вытянуть его с того света было так сложно. С некоторым удивлением я осознал что у меня появился еще один питомец — стало понятно возмущение Щена и игнор им моей скромной персоны — ревновал питомец почувствовав что в его жизни появился конкурент. Мне предстояло выбрать ему имя, за что так же полагались какие-то крохи опыта. Не долго думая я обозвал котьку Котькой — не ну а что дома у меня бегает Серая, на налаживание контакта с которой у Марины есть три часа, а потом и все время пребывания девушки у меня в гостях, в игре уже есть собак по имени Щен. Так что Котька вполне себе имя. Не называть же его Пушком или Барсиком или, тем паче Громом и Молнией. Капнувшего опыта хватило для получения еще одного уровня — праздник какой-то. Если так будет продолжаться я десятый прямо сейчас не выходя из комнаты возьму.
Глава двенадцатая — продолжение
Ко всему прочему обнаружилось достижение «Разрушитель гробниц» четвертой степени, которым в приличном обществе светить явно не стоило, ибо давалось оно, о чудо, за умножение гробниц, сиречь дей, на ноль. Что такое для игрового сообщества данж, думаю, объяснять никому не надо. Это не только ценный мех, сиречь горы опыта, но и несколько килограммов ценного легкоусваяемого лута, в том числе и эпичного статуса, за который оное сообщество глотку перегрызет любому. Для получения следующей степени мне надо было уничтожить еще жалких девять данжей, после чего кроме очередного достижения мои отношения с игровой фракцией «геймеры» явно должны были из статуса «равнодушие/нелюбовь» должны были перерасти в «затаенную ненависть». Думаю, что если достигнуть первой степени мне кроме обещанного места в галерее славы бонусом достанется еще и охота на мою тушку по всей игровой Ойкумене, а возможно и за ее пределами. Еще во времена моей юности обещание «вычислить по IP» далеко не всегда оказывалось лишь пустой угрозой. Ну а сейчас в эпоху повальной толернатности и любви к ближнему могут и на ближайшей березе распять.