Они въехали на стоянку сургенгов Города магов. Синие сосны насмешливо шумели над головой, вторя настроению старшего брата.
— Подождёшь? — Дан решил не обращать внимания ни на брата, ни на синих красавиц над головой, — у него важное дело.
— Что?! И не подумаю, — Харви совсем развеселился. — Уверен, это надолго, а потому я угоню твой сургенг и поеду домой. Спать. А ты дойдешь пешком. Или служебный вызови.
— Ладно, — неожиданно для самого себя согласился Дан.
Немного посмотрел, как уносится старший и, не торопясь, глубоко вдыхая ароматный, холодный воздух, отправился к домику Ани. Пока шел — пожалел, что без цветов. С другой стороны — нечего смущать девушку, на ночь глядя. Завтра у нее еще один выходной. Он пригласит ее на свидание. Анни говорила, что хотела бы увидеть Ледяное море.
Еще не дойдя до крыльца, он понял, что в доме никого не было с самого утра. Быстро сплел заклинание. Точно. Она с переноской. Уходит. Болван — должен же был сразу заметить, что на стоянке не было ее сургенга!
Достал пластину связи — связался с ее охраной. Если девушки нет, то где их всех носит?
— Объект дома, — отчитались ему. — Никуда не выходила.
— Что? — прошипел он. — Вы смеетесь?
Анни не было ни на работе, ни где-то еще. В городе госпожу Лаапи никто не видел. Взлетев по ступенькам, Дан выбил дверь, уже не заботясь о приличиях.
Стол, заваленный бумагами. Аккуратно прибранная кухня. В кресле — огромная корзина с плетениями. Под креслом, рядом с крошечным камином — какое тут у нее все маленькое! — коробка из-под цветов. Аккуратно засушенные розы, что были в ней, висят над камином, перевязанные ленточкой. Он не выдержал — улыбнулся. В самой коробке — нитки, бусины, заготовки. Надо будет подарить ей сундучок для хранения рукоделия — в традиции саоми есть удивительной красоты резные вещицы…
Дан заставил себя выбросить из головы лишние мысли. Сосредоточился, прикрыл глаза и стал постепенно опутывать дом энергетическими потоками — шаг за шагом, как вдруг… Ему пришлось отпрыгнуть и атаковать одновременно — что-то вспыхнуло, мгновенно обратившись в прах.
— Храон тебя…. — маг выругался, присев на корточки и рассматривая горстку пепла.
Когда он, наконец, понял, что произошло, то не знал — плакать ему или смеяться. Энергетический поток активировал игрушку. Пластина (сколько он провел часов за расчетами!) активировала встроенные крошечные кристаллы и плетеная мышь полетела на объект — то есть на него. Анни его убьет, когда узнает. Но это он переживет. Он сделает ей тысячу таких же пластин, он добавит к ним дополнительные функции — все, что пожелает хозяйка черной кошки, лишь бы с этой несносной девчонкой все было хорошо!
Вот куда? Куда она запропастилась?
— Дан! — Харви, влетел в выломанную дверь.
— Не мешай, — одними губами попросил Дан, — Плету поисковое.
Волос Анни он нашел на спинке кресла. С шерстью кошки оказалось еще проще — она нашлась на клубке ниток, с которым Тьма, видимо, играла, устав бегать за «мышью».
Он кинул плетение перед собой, готовый встать на след и нестись на край света.
Ничего.
Словно смешной, открытой, вечно на что-то обиженной девчонки никогда не было. Словно все это ему померещилось — привиделось в сладком сне. Но этого не может быть!
— Брат, — тихо проговорил Дан.
— Выйди, нахмурился тот, изо всех сил стараясь нащупать хоть что-то. — Ты меня просто сносишь.
Он послушался. Вышел. Попытался глубоко вздохнуть. Успокоиться. Не получилось. Чтобы не сойти с ума — связался с охраной. Отправил остолопов, прошляпивших порученное им дело, на гауптвахту. Объявил перехват по всему Северу.
Через десять минут вышел Харви — бледный и осунувшийся. Брат отрицательно покачал головой.
— Ее кто-то укрывает, Дан. Не пробиться.
Будущий наместник зарычал, словно разгневанный бог. Резные перила крыльца разлетелись в щепки, синие сосны зашумели кронами — поднялся дикий ветер.
— Её не похищали! — Харви старался перекричать вой ветра. — Она сама ушла! Слышишь? Сама! Я это чувствую!
— Что ты хочешь этим сказать? — огонь в глазах Дана погас, ветер стих — маг невероятным усилием воли заставил себя успокоиться.
Жители Города магов ни в чем не виноваты — не стоит сносить крыши уютных жилищ, предоставленных государством.
— Только то, что сказал, — примирительно поднял руки вверх старший, облегченно вздохнув. — Теории заговоров оставим Дьярви.
Харви потер виски. Дан справился с собой. Хорошо, что он сдержался и не полез его успокаивать — было бы только хуже. Надо найти Дьярви…
Они ждали. Через час Дан не выдержал. Попрощался с братом, отказавшись от помощи — он должен быть один. Он это чувствовал. Чувствовал какой-то внутренний зов. Объяснить невозможно, сопротивляться — бесполезно. Он должен! Сейчас!
Дан сел в сургенг и полетел, в буквальном смысле «куда глаза глядят». Если какие новости — сообщат. Благодаря Анни, что сумела перенастроить потоки магии в пластинах связи так, что они перестали конфликтовать с встроенной в механизм сургенгов систему левитации, — связываться теперь было возможно без помех и на любых расстояниях.
Он выехал из Бренома и прибавил скорость, надеясь хоть так загасить отчаяние, затопившее душу целиком, не считая этого необъяснимого зова внутри. Он рос и гудел — размеренно, будто заклинание или разгневанное ледяное море, он гнал его вперед — туда, где за низкими холмами бескрайних сопок клубился голубой туман.
Он слушал эту невесть откуда взявшуюся песню, когда понял, что несется на чудом возникшую фигуру, сгорбленную, упрямо идущую вперед в этом пустынном месте, где на несколько сотен хеймов округ никакого жилья.
Дан со всей силы рвану рычаги на себя — сургенг всхлипнул, наградив энергетическим ударом в грудь — так, что носом пошла кровь.
— Храон всемогущий…
Дан выскочил:
— Живы?
— Я-то? Жива. Мне что будет? Что ж ты так носишься, родной? На вот. Вытри и оставь себе, — черные глаза старушки смотрели насмешливо, рука протягивала вышитый саомскими узорами платок.
Дан приложил мягкую, пахнущую лесом ткань — кровь моментально остановилась, а из сердца неожиданно ушла тревога. Он вдруг понял — Анни жива.
— Простите меня, — выдохнул он, чувствуя, что эта встреча посреди бескрайнего моря сопок случайной быть просто не может — Север, приняв тебя однажды, требует понимания подобных вещей.
Он глубоко вздохнул, и, мысленно возблагодарив богов, попросил о помощи.
— Девчонку свою ищешь?
— Ищу, бабушка.
— Потерял?
— Да.
— Ну, так езжай потихоньку. Глядишь — найдешь.
…
Он ездил всю ночь. Был у океана. Спускался в пещеры. Боялся остановиться хоть на минуту — чтобы боги не подумали, что он сдался.
Упрямо, безжалостно светило солнце, убивая надежду на то, что он что-то пропустил. Что удача притаилась где-то в тени. Анни нигде не было, но он упрямо летел вперед, запрещая себе даже думать о том, что будет, если он ее не найдет.
Когда он наконец ее увидел — не поверил собственным глазам. На высоком холме четко выделялись два силуэта — девушка и кошка, над которыми кружили огромные белые совы…
Глава двадцатая
Странно. Но даже работа сегодня не доставляла ей удовольствия. Хотелось плакать. Нет. Хотелось взять себя в руки и прекратить плакать, но ничего не получалось — рука так и тянулась стереть влагу, что медленно и упрямо ползла по щекам.
Ну, это же не значит, что она рыдала. Ведь нет? Конечно, нет. Она работала, работала… Просчитывала систему защиты новых амулетов с системой оповещения и встроенными в заклинание маркерами, указывающими на магию южан.
У нее даже получалось. А то, что бумаги залиты слезами… Ничего страшного. Она же работает с черновиками, которые никому не собирается показывать. Бумаги, что она отнесет госпоже Ингольф — как всегда, будут безупречны.
Просто все слишком неожиданно.
Когда она увидела Дана… Тогда, на холме духов на рассвете… Это было — словно солнце взошло! И не важно, что солнце висело над головой круглые сутки.
Как же она обрадовалась! Бросилась к нему, повисла на шее. Забросала подробностями о неожиданном путешествии, о том, что Тьма — не просто кошка, о славной и удивительной бабе Нандре и магии саоми. И если попробовать соединить…