Проходя мимо маяка, возникло почти непреодолимое желание зайти в гости к Ромичу, а ещё лучше — провести с ним смену и посмотреть на этот очаровательный клочок земли глазами смотрителя, но ситуация не располагала.
Изнеможённый физически и удовлетворённый морально, я завалился в повозку к кучеру. Лошадки сделали пару неуверенных шагов, заскрипели колёса. Мы возвращались.
Глава 17. Бремя
Я вошёл в палатку с первыми лучами солнца, команда была уже на ногах. Парни смотрели на меня вопросительными взглядами и молчали. Всех интересовал один вопрос:
— Получилось? — спросил Витя.
Я вытянул руку. От плеча к кисти пробежал электрический разряд, превратился в магический захват пересёк весь шатёр и взял со стола стакан. На лицах расплылись улыбки, парни расслабились, будто кто-то отдал команду "вольно". Серёга вернулся к делам по кухне, Афелий продолжил возиться с травами, а Витя, насвистывая себе под нос, наполнил бокал. Градус напряжения в палатке значительно снизился.
— Кто мой соперник?
— Питбуль, — ответил ФТХ и подошёл, чтобы поздороваться за руку. — Поздравляю с получением новой способности!
— Спасибо. Через сколько бой?
— Через три часа, — ФТХ положил руку мне на плечо и подтолкнул к центру палатки. — А теперь садись за стол. Тебе нужно поесть.
Передо мной появилась тарелка с наваристой похлёбкой. Запахло рыбой и овощами. Серёга принёс свежий хлеб. Всей командой мы сидели за столом и гремели ложками. За стенами шатра потихоньку нарастал гул — подтягивались зрители.
Вылавливая рыбную кость изо рта, Витя спросил:
— И что ты можешь делать этими штуками?
— Много чего, — я посмотрел на ладони. — Да, почти всё, что угодно. Схватить, ударить, завязать на узел. Даже использовать, как полноценное оружие.
— Круто! Это увеличит наши шансы на победу, — Витя посмотрел на ФТХ. — Так ведь?!
— А? — погрузившийся вместе с мыслями в тарелку ФТХ почесал голову. — Да, увеличит, точно, но…
— А все остальные "но" оставим на потом! — перебил Витя. — Нас ждёт соперник, и мы к нему готовы. Нечего паниковать раньше времени!
Оптимизма за столом поубавилось, снизилась частота бренчания ложками. Я доел и заглянул в глаза ФТХ:
— Я чего-то не знаю?
— Успокойся! — Виктор вернул к себе внимание. — Нашего тренера уж очень впечатлил последний бой Кучера, но сейчас мы не будем об этом говорить. Правильно, ФТХ?!
— Да, правильно, — тренер натянул улыбку и нацедил в ложку бульона.
— И что же он такого сделал?
— Мирон, — Виктор сменил добродушную физиономию на строгую и даже слегка угрожающую гримасу. — Мы поговорим об этом сразу после того, как ты выиграешь следующий поединок. Понятно?!
— Окей-окей, — я поднял руки и улыбнулся.
— А теперь давайте напряжём мозги и сосредоточимся на поединке с Питбулем, — Витя снова повернулся к тренеру. — Парень, вроде не сильно страдал от магии. У нас есть какой-нибудь план?
ФТХ отставил тарелку в сторону и положил локти на стол:
— Есть у меня одна идейка. Но исполнение зависит от того, насколько хорошо ты умеешь обращаться с этими штуковинами.
— Молнии слушаются меня не хуже, чем собственные руки.
— Это отличные новости! Значит так…, - ФТХ вдруг замер и свёл брови.
Видимо, тренеру понадобилось немного времени, чтобы полностью обдумать идею. Я мельком посмотрел на остальных сидящих за столом. Они так внимательно следили за движениями губ ФТХ, что казалось, будто тренер собирался раскрыть секрет одного из вечных вопросов человечества.
— Ну, не томи! — крикнул Витя. — Рассказывай!
— Короче, немаловажную роль в обороне питбуля играет…
И тут всё пропало. Я умер? Потерял сознание? Куда делись парни из шатра, сам шатёр, шум толпы? Почему я ничего не вижу?
Послышалось знакомое жужжание, темноту разрезал свет, пробивающийся сквозь щель. И тут до меня дошло: я слышал звук раскрывающейся капсулы, а режущий глаза свет оказался светом ламп в гараже Димона. Но, что случилось?
— Мирон, это я! — надо мной склонился человеческий образ.
— Полина?! — я узнал её по голосу.
— Да, это я, — она перешла на шёпот. — Нам нужно срочно поговорить!
— Дай мне пару минут, — я прикрыл руками достоинство и повернулся на бок. — Пять минут!
Полина села на диван и отвернулась. Плохо соображая, я лежал в капсуле и растирал мышцы рук и ног. Разболелась голова, требуя еды заурчал живот, но самые большие неудобства я испытывал от жжения в пересохшем горле.
На верстаке стояла бутылка с водой. Не вставая я протянул руку, но электрический захват не появился. Достать воду с расстояния в три метра в реальной жизни оказалось невозможно.
Пять запрошенных минут переросли в пятнадцать, но в конце концов я выполз из капсулы. Не заморачиваясь с нижним бельём, натянул джинсы и застегнул на груди толстовку.
— Мирон, сколько ты ещё просидишь в этой игре? — Полина смотрела на меня с жалостью. — Посмотри на себя!
— Прости, что так…, - я взял бутулку с водой и залпом осушил половину. — Прости, что так вышло. Я помню, мы договаривались провести вечер у меня, но планы изменились.
— Послушай, Мирон…
— Я решил продать капсулу! Даже покупателя нашёл, и мы договорились о цене, — я засыпал её оправданиями. — В последний момент мне позвонили. Поверь! Полина, я должен был попробовать!
— Послушай! — в её глазах заблестели слёзы. — Я не собираюсь это обсуждать. Никто не вправе за тебя решать, как тебе жить. Я не за этим пришла.
Она расплакалась, а я почувствовал себя лживым куском говна. Гараж показался затасканным наркопритоном, а капсула — мешком героина.
— Он умирает…, - Полина шмыгнула носом.
— Как умирает? — бутылка с водой выскользнула из руки и покатилась по полу. — Время же ещё есть, да?!
— Дима отказался от искусственного имплантата. Сказал маме, что устал жить в вечной борьбе и хочет покоя.
Внутри образовалась пустота. Казалось ещё вчера у Димона был целый год. Триста шестьдесят пять дней надежды и возможностей, но сегодня их больше нет. Если даже никогда не унывающий Димон опустил руки, то кто-бы выдержал? Проглоченная слюна комом стала в горле.
— Он хочет увидеть тебя, — Полина закрыла руками лицо и заревела. — Он хочет увидеть тебя как можно быстрее… Врачи ничего не говорят, но сам он уверен, что осталось всего пару дней…
Происходящее в моей голове сложно было описать словами. Нелепо поглядывая на раскрытую капсулу, я вспомнил о предстоящем бое.
— Я не могу, — я сам не поверил в то, что сказал.
— Что?!
Полина перестала плакать и подняла голову. В меня вонзились вылезшие из орбит глаза.
— Я не хочу ничего объяснять. Просто, сейчас не могу его навестить.
— Не верю ушам своим. Ты меня вообще слышал?! — плаксивые нотки в голосе исчезли, но появилась дрожь. — Твой. Друг. Умирает. Ты понимаешь, о чём я говорю? Дима скоро умрёт, и он попросил найти тебя, чтобы поговорить… может быть в последний раз…
— Я понял, но сейчас ты должна уйти.
— Ты выгоняешь меня? Что это значит?!