Маленькое витражное окошко с изображением какого-то герба, стул родом из каменного века возле, надо полагать, дубовой двери. Вспомнились картинки из учебника истории, про старые добрые средние века. Маленькая комнатка, из мебели только стол, стул и моя мягкая постелька возле камина.
Медленно потянулся к руке, чтобы ущипнуть себя и проснуться или, по крайней мере, убедится, что сплю, а не чудесным образом наклюкался чаем с бергамотом.
Ммм, какая бархатистая у меня кожа, даже не замечал раньше. Несмотря на настойчивое щипание за руку, комната не растворилась в реальности, а вот рука стала побаливать. Что-то как-то не по себе. Протираю глаза и чувствую, что что-то не так. Впечатление, как будто я проснулся в чужом теле. Нос не мой, глаза тоже. Губы не мои, но на ощупь красивые.
Бессознательно вскинув бровь, засмотрелся на изящный маникюр на тонких пальцах.
— Эээааа…, разбудите меня кто-нибудь! — С тихо подкатывающей паникой приподнимаю край пледа.
Внезапно дверь отлетает в сторону и в мою обитель влетает огромный бородатый мужик с безумными глазами:
— Миледи!?
Еще не до конца придя в себя от представших взору объемных открытий, я вежливо отвечаю что-то вроде: «ааа, да пошел ты!» и вскакиваю с постели, целиком оглядывая себя.
Из одежды на мне только бинты и что-то похожее на аксессуар сиреневого цвета с витрины какой-нибудь «черной орхидеи» или любого другого женского бутика. «А почему только низ?» озадачилось мое туповатое подсознание, в то время как сознание лихорадочно заметалось по признакам «миледи» внезапно завладевшим моим мужским естеством.
Начинаю себя щипать за руки и усиленно тереть глаза, пытаясь открыть веки на не предусмотренную анатомией ширину, и подпрыгиваю от внезапно прозвучавшего баса:
— Миледи, вам нельзя вставать.
Обернувшись, замечаю все ту же рожу, бесстыже распахнувшую дверь. Хотя с детства привык прикрываться ниже пояса, тут как-то рефлекторно прикрыл грудь.
— Какая я тебе миледи?
Мужик как будто задумался, затем промямлил:
— Госпожа? — Неловко притворив почти слетевшую с петель дверь, он переступил через порог и по-хозяйски полез кочергой в камин (это не эвфемизм!), — Я буду называть вас как прикажете, госпожа Санрайз.
Мне такие затяжные сны еще не снились. Уже начинаю грешить на пакетики с бергамотом и даже на коварную хозяйку, щедро предложившую вкусить шарлотку.
Потрепав угли в камине, мужик снова вперил в меня взгляд:
— Не волнуйтесь, госпожа, я евнух.
Моя бровь как-то сама по себе поползла вверх:
— Ааа, — Как-то глупо ответил я, продолжая прикрывать грудь и стараясь не заострять внимание на непривычности интимного места пониже живота.
Уповая на то, что скоро зазвонят друзья и разбудят меня, я пристроился на краешек кровати и погрузился в думы.
Я, конечно, люблю интересные сны, особенно когда знаю что сплю, но почему-то сейчас интуиция не советовала выбегать нагишом на улицу или засовывать голову в камин, в общем, делать все то, что приходит на ум, когда осознаешь, что вокруг все сон.
Взгляд как-то непроизвольно скользнул по бородатому евнуху и переполз на топор над камином. Стало совсем не уютно.
— Эээ, не подскажете, где моя одежда?
Только сейчас я стал замечать более мягкие нотки в собственном голосе, что послужило очередным поводом для паники. Так, все нормально, просто игры это зло, вот проснусь и удалю все на фиг!
— Боюсь, маг запретил вам вставать, он запер вашу одежду в сундуке. Не переживайте, он скоро вернется проверить ваше самочувствие, а пока отдыхайте.
Мужик достал из заплечной сумки освежеванную тушку кролика и принялся ее шинковать в большой котел, стоящий у камина:
— Вы славно сражались и заслужили отдых. Ужин скоро будет готов.
— Какой еще маг? И вообще, где я и кто? — незнакомое ощущение собственного тела изрядно сбивало с толку, и я решил завернуться в плед. Прекрасно осознавая, что заданные вопросы могут изрядно продлить мое пребывание в этой импровизированной лечебнице, я решил, что лучше прояснить ситуацию. Тем более я никуда не торопился и все еще надеялся проснуться в ближайшее время от звонка друзей или лепета вернувшейся Светланы Васильевны. Ведьма старая!
От ответа на мои шизофренические вопросы евнуха с телосложением терминатора и в костюме средневекового бомжа спас стук в дверь, после которого она тут же распахнулась, явив моему взору щуплого паренька с зализанными рыжими волосами и в длинном расшитом золотом балахоне цвета хаки (да, мне тоже это показалось странным)
— О, миледи, вы пробудились ото сна. Как приятно вас видеть…, - Паренек окинул меня взглядом и сглотнул, — …в добром здравии.
— Ты кто такой, шизик? — Даже в школьные годы за такой недвусмысленный взгляд я мог прибить столь очевидного ботаника, но сейчас стало как-то особенно стыдно. Тем более в школе на меня так не пялились.
Деревенский евнух отвлекся от своего дела и предстал перед вновь прибывшим:
— Простите сударь, миледи Санрайз, похоже, не до конца отошла от полученных ранений, я уверен, что пара ваших зелий исправит ее недуг.
Ох, блин, я же раненый!
Женское тело придуманного мною персонажа было как-то менее привычно, нежели ушибы и царапины, и проверить целостность этой оболочки, обвязанной бинтами словно мумия, я как-то не сообразил.
Кровищи надо сказать на бинтах изрядно, словно я неделю отдежурил на рынке продавцом мяса. Судорожно себя ощупываю на предмет болевых ощущений и скромно заглядываю под бинты.
— Позвольте, я этим займусь, миледи.
Неведомо как, похожий на ботаника в худшем проявлении, пацан, материализовался возле меня, протягивая ко мне похабные ручонки.
— Ты евнух? — Вкрадчиво спросил я, угрожающе выставив кулак.
— Ээ, нет, миледи
— А хочешь им стать?
Кажется, он был все-таки сообразительным малым и, прикрывшись руками, отступил, давая мне простор для исследований.
— А, по-моему, в этом нет ничего плохого, — Пожал плечами бородатый терминатор.
Я смерил его взглядом, запоздало соображая, что я вроде как теперь тоже…, того самого.
Он так же примирительно поднял руки и пробубнил:
— У нас демократия, свобода мнения.
Это явно сон, иначе, откуда в каком-то средневековом захолустье объявится демократия? Размышляя на эту вольную тему, я под пристальным взглядом двух «ролевиков» принялся разматывать бинты.
Одной рукой это делать было сложновато, но вторая уже почти привычно брала на себя оборонительную функцию, защищая грудь от лишних взглядов.
— Я же говорил, что люблю быть наставником персонажа, а не влезать в его шкуру, — Бубнил я себе под нос, — Бредовый сон.
Два представителя местной фауны переглянулись и малец высказался:
— Миледи, вы не спите. Возможно, ваша память пострадала, но она восстановится. Позвольте мне восполнить некоторые пробелы.
Решив, что заставку я все равно пропустил, а в ней могло быть что-то интересное, я кивнул:
— Валяй.
Парень прокашлялся и начал:
— Прежде всего, представлюсь. Меня зовут Мейбилост Рыжий, я маг и целитель Орлинга. А этот господин, приютивший вас, добрый служитель храма Ирсиона, Игзигаль, пока в чине послушника, но очень перспективный служитель Благодати.
Под бинтами не обнаружилось ни царапины, но к своему удивлению, я заметил три неплохих таких шрама на животе, ближе к груди и на боку. Похоже, меня кто-то сильно и больно обидел.
— От кого мне так досталось?
— Ох, миледи…
— Хватит меня называть миледи! — Уже от одного слова, не глядя на себя в зеркало, я потихоньку сходил сума.