глава семнадцатая
Алекс
— Стой! Стой, маленький оборвыш!
Меня цепко ухватили за рукав, тряхнув со всей силы, словно маленькую собачонку. Зубы лязгнули друг о друга. Я порадовалась тому, что не прищемила язык. Было бы больно. Очень.
Едва не порвав куртку, отдернула руку и уставилась на обидчика. Ну, конечно. Тетушка Нимертия. Кто же еще? Я уже успела соскучиться, право слово.
Хотя… Нет. Вру. Не успела. Не видеть и не слышать бы мне ее еще лет сто, но не получится. А жаль…
— Я тебя, мерзавца, по всей столице ищу! Ты в какую нору забрался, а? Гаденыш… А ну пошли со мной — живо!
— Не пойду, — отрезала я.
— Еще как пойдешь! Да ты… Ты что себе позволяешь?!
— Наследство вы получили? Получили. Мы на него не претендуем, так? Дом — в вашем распоряжении. Что вам еще от нас надо?
— Дом! Дом и надо! Не претендуют они… Вредители! Ты и этот твой…ваш…дворецкий! Вы его испортили!
— Что? Что мы с Морганом испортили? — я уже ничего не понимала…
— Дом! Дом испортили! Там же… Там же невыносимо находиться! Ничего не взять, ничего не открыть, ни войти и не выйти по-человечески!
Нимертия визжала, а я еле сдерживалась, чтобы не зайтись истерическим смехом прямо в полное, блестящее от пота раскрасневшееся лицо новой «хозяйки» дома артефактора. Все ясно! Пятая точка тетушки изрядно пострадала от стре, и терпение ее лопнуло! Несчастная стала караулить сына артефактора на улицах города, в надежде изловить и заставить отключить охранную систему дома Марлоу. Держи карман шире! Ха-ха-ха! Маленький злобный тролль внутри меня отплясывал веселый танец — вроде тех, что исполняют рабочие в воскресный вечер, звонко целуясь с огромными кружками янтарного пива. Отец один раз принес и дал попробовать. Сказал — иногда это даже полезно. Горьковатый напиток пах хлебом, пузырьки щекотали нос.
Воспоминания помогли успокоиться — я глубоко вдохнула.
— Ты сейчас же пойдешь и отключишь этих мерзких… Эту летучую гадость!
Я хотела было сказать, что гадость в доме действительно обитает, целых две и обе они никакого отношения к изобретению отца не имеют, но… Внезапно поняла, что время уходит. Драгоценное время, которого может не хватить на то, чтобы спасти волков и Ральфа…
Опять… Опять я зову герцога Арктура по имени. Да что ж такое-то? Хорошо — про себя. Не проговориться бы…
Нимертия продолжала что-то говорить, разбрызгивая слюну и отчаянно жестикулируя руками, отчего пот лился с нее ручьями. Солнце палило нещадно — такой высокой температуры в это время года в городе еще не бывало. Я посмотрела на синее небо. Ни облачка. Потом опять на Нимертию. Она кричит, а я ее не слышу. Не слышу совсем — слишком много мыслей в голове. Страшных, тревожных мыслей.
— …обращусь к совету артефакторов и сообщу о нарушениях! Слышишь меня, щенок?!
Я не выдержала — рассмеялась.
— Что? — опешила Нимертия.
— Что вы называете нарушением?
— Дом… Стре… Там же невозможно находиться! И вы…
— Дом артефактора является…
— Артефактом, — тихо и устало проговорила тетушка.
Я с удивлением посмотрела на нее и вдруг поняла — она боится. Боится и очень устала. На мгновение во мне даже проснулось некое подобие сочувствия, но злобный маленький тролль залпом выпил еще пива и топнул ногой, скорчив обиженную гримасу: «Эй? Алекс? Ты что-то, мне кажется, забыла, а? Детка? Забыла, как эта дамочка едва не упекла тебя в больницу для умалишенных? Думаешь, в ее душе проснулось бы сочувствие? А? Я вот что-то сомневаюсь!».
— Если дом принадлежит вам, то вы сами и должны призвать к порядку те артефакты, что в нем находятся. Стре — неотъемлемая часть охранной системы особняка — ни больше, ни меньше. Так что же вы хотите от меня, тетя Нимертия?
— Ты! Ты и этот дворецкий — вы все заодно! Ты мутишь воду.
— Вовсе нет.
— Ты хочешь сказать…
— Именно. Дом вас не принимает. Или вы с ним договоритесь, или…
— Нет! Назад дом вы не получите!
Я пожала плечами. Может быть, стоило отправиться с ней и помочь? Снизить уровень атакующих заклинаний? Разбавить жалящую жидкость — чтоб было не так мучительно? Все-таки они теперь там живут. Уж кто-кто, а я-то представляю, как они с Филом мучаются. С другой стороны — маленький злобный тролль-внутри-меня прав! Она на меня напала, хотела объявить недееспособной. Артефакты дома не убьют, не покалечат? Так вот пусть сами и выкручиваются!
— Мне нужны пароли сейфов, — тихо сообщила Нимертия. — Нужны, понимаешь? — после этих слов женщина развернулась и стала уходить.
Я долго смотрела ей вслед. Пока ее фигура, наконец, не скрылась за углом пятиэтажного дома, где была самая известная бакалейная лавка в городе.
— Потом, — сказала я себе. — С этим тоже надо разобраться, но потом.
…
Подвал. Линзы монокля-атрефакта поблескивают в голубоватом свете шаров. Я сижу, уставившись на булавку для галстука. Сколько прошло времени? Час? Два?
Аура отца. Такая родная, знакомая, но одновременно… Не та. Кто-то подкрался к знакомым ощущениям на цыпочках и повесил табличку: «прошлое». Посмотреть бы ему в глаза и спросить, задать один-единственный вопрос, бесшумно, одними губами: «Зачем? За что?».
Так, все! Отвлекаюсь. Сейчас надо сосредоточиться. Итак — аура отца, действительно, есть. След очень даже отчетливый. А еще — это ювелирное украшение, что, дразнясь, сверкает камнем, ничуть не артефакт. И никогда им не был.
Может, вредоносное заклятие было кратковременным — и развеялось, стоило его величеству взять в руки булавку? Может, артефакт создан таким образом, что все следы…
Может быть. Вот только тогда это говорит вот о чем. Артефакт этот делали не здесь. Не в нашем королевстве. Потому что таких высот маскировки в артефакторике я не знаю! Отец не знал. А он был лучшим! То, что я вижу… Этого не может быть. Либо чужая, неизвестная, но очень сильная магия, либо…
Либо это булавка. Булавка для галстука. Просто украшение! Но это… Это же совершенно не логично! Немыслимо просто… Зачем? И потом — как? Как его величество взял и нацепил на себя неизвестное украшение? Хотя… Он король. Может, он и вовсе не обращает внимания на такие мелочи. Ну, хорошо — он не обращает. Он — король. А слуги? А как же безопасность? Значит из близкого окружения кто-то…
Надо узнать. Все выяснить. Задать вопросы герцогу Арктуру. А еще лучше — побывать в помещении, где был обнаружен артефакт.
На секунду представила себе забавную картину — Алекс Марлоу кланяется его величеству: «Предоставьте доступ в помещение». Вот король удивится!
— Алекс…
Ари неслышно вошла и мягко, бесшумно опустилась рядом. Я улыбнулась. Люблю ее кошачьи движения. И у герцога такие же, хотя при чем тут Ральф? Ну вот! Опять! Опять я зову оборотня по имени. С чего? Ладно. Не сейчас. Я посмотрела на сестру — бледная, глаза красные, золотые волосы растрепались…
— Как ты? — спрашиваю.
Ответ я знаю — плохо. Но… Не спросить не могу.
— Есть надежда? — шепчет Ари вопросом на вопрос, кивая на булавку.
— Надежда есть всегда, — вздыхаю. — Можно попросить?
— Все, что угодно.
— Обнюхай ее, — я протянула львице зажатую между двумя пальцами булавку. — Что чувствуешь? Хоть какие-то мысли есть?
Ари нахмурилась. Ее неуверенный взгляд говорил о том, что она перестала быть оборотнем, следовательно, обоняние у нее сейчас не слишком, но… Но булавку взяла. Уже хорошо.
Оборотень прикрыла глаза и глубоко втянула воздух, поднеся вещицу к самому носу. Черты лица на ее лице заострились, волосы вспыхнули, и мне даже показалось — удлинились и заострились ногти? Нет. Показалось. Здесь просто темно, плавающие светящиеся шары рождают причудливые тени.
— Ничего, — сестра качает головой, протягивая булавку.
— Так и думала! — я стукнула ладонью о столешницу — радостно звякнули стоящие в ряд пузырьки с реактивами.
— О чем это ты?
— Смотри. Когда… Прости, что напоминаю, но сейчас это важно. Когда с тобой это случилось, никаких артефактов на тебе не было, так?