— Два года, мастер Виджан, — едва переводя дыхание, ответила Вейра и закрыла глаза, с сожалением провожая всколыхнувшуюся страсть. — Вы знаете, где мой дом, могли бы и зайти в гости.
— Двадцать гаульденов, вильена! — деланно оскорбился полицейский. — Я, конечно, получил повышение, но не до начальника участка, а всего лишь до старшего дознавателя!
Карету тряхнуло на обледеневшей дороге, бросило вбок, и Вейра взвизгнула, чувствуя, как теряет опору. Но мастер Виджан не дал ей упасть, придержав за спину, другой рукой дёрнул за ленточку палантина, обнажил волосы.
— Что вы… — слабо запротестовала Вейра, снова теряя самообладание. Ледяные пальцы пробежались по коже от шеи до края корсета, до зачатка груди, оставляя невидимые искры вожделения. Чтобы сбросить наваждение, Вейра пробормотала, не размыкая век:
— Приходите, я порадую вас уступкой в тридцать на сто…
— Ваше доброе расположение стоит всего лишь шесть гаульденов? — усмехнулся Виджан. — Что ж, заманчиво! Я зайду, ждите меня, достопочтенная куртизанка!
Одним движением вернув Вейру на её сиденье, полицейский стукнул в стену кабины:
— Эй, останови!
Снаружи фыркнули с хрипотцой и натугой на лошадь:
— Пру-у-у, бешеная!
Карета, скрипнув рессорами, встала, и Виджан с прищуром бросил Вейре:
— Будьте осторожны, вильена, не ходите по городу в одиночку!
И спрыгнул в морозную пелену полуденной мегаполии. Откинувшись на спинку сиденья, совершенно обессилевшая Вейра услышала распоряжение:
— Довезёшь до Камизолек в целости и сохранности, иначе я лично тебя брошу в каземат!
— Не извольте беспокоиться, мастер полицейский! — прогундосил извозчик. — У меня серьёзные референции!
Ведунья… Зачем эти непрестанные встречи? Вейра выдохнула и покачала головой, поправляя палантин на голове. Такой чудесный день испорчен… Однако что-то ноет в груди, в животе. Неужели нельзя излечиться от этой неправильной, неестественной страсти к мужчине? Вейра открыла глаза, прижав руки к талии. Нет, можно. Можно и нужно. Молиться Ведунье, дарить ей подношения — побольше, подороже, почаще! Мастер Виджан должен исчезнуть если не из жизни куртизанки, то хотя бы из её сердца.
На улице Камизолек было не слишком шумно и людно, зато там прогуливались прилично одетые вильены под ручку с чопорными или залихватски-модными венами. Никаких тебе нищих, никаких попрошаек, но на каждом углу стоял городовой с пистолетом и шпагой. Конечно же, недалеко отсюда императорский дворец и публичный сад, где проводят время няньки с детишками аристократов.
Завидев скромную, но весьма заметную вывеску «Нанати и дочь, модистки», Вейра высунулась в окошко кареты и крикнула:
— Кучер, остановите!
Схватилась за поручень и вовремя: экипаж резко затормозил по привычному «Пру-у-у». Извозчик спрыгнул с передка, распахнул дверцу и подал руку Вейре:
— Извольте, вильена, а вот ваши две гидерии, для вас поездка бесплатна.
Вейра усмехнулась. Конечно же, мастер Виджан способен напугать любого, не только мужика из деревни! Но ехать в счёт страха, вызванного полицейским, совершенно недопустимо. Поэтому она легонько оттолкнула ладонь извозчика — грубую, с мозолями от вожжей — и ответила:
— Считайте это не оплатой, а подарком за мягкую поездку. И не спорьте.
Она прошла мимо склонившегося в низком поклоне кучера и, улыбнувшись проходящему мимо вену, открыла дверь ателье.
Серебристый перезвон колокольчика огласил маленькое пространство, заглушённый тканью. Ткани были повсюду: разложенные в рулонах, развешенные в милых драпировках, накинутые на манекены разнообразных телосложений. Там и сям стояли бобины ниток, лежали клубки кружев, они же были разложены на тканях, чтобы подчеркнуть красоту сочетания. Да, мастерица Нанати обучила свою дочь всем премудростям, и не только шитья, но и привлечения клиенток.
На звон из подсобной комнаты выпорхнула миловидная девушка с кокетливым чепцом на тёмных вьющихся волосах, уложенных в модную причёску. На девице Лейс было практичное платье с кружевными оборками по подолу и широкий белый передник, который унизывали булавки, иглы и крючочки. Увидев Вейру, Лейс всплеснула руками и бросилась к ней:
— Моя милая, моя дорогая Вейра! Ведунья, как же ты хороша! Миленькое платьице! У кого ты его пошила? Ах, не отвечай, не хочу знать! Милая, Творец, да на тебе лица нет! Что-то случилось?
— Нет, Лейс, не беспокойся! — со смехом ответила Вейра, обнимая подругу. — Просто нежеланная встреча.
— Милая, как же мне жаль!
— Ну-ну, лапушка! — Вейра передразнила мастерицу Нанати, и Лейс засмеялась тоже:
— Пойдём! Наверное, тебе не терпится увидеть своё маскарадное платье!
— О да, милая моя! Зная тебя, я предвкушаю нечто сногсшибательное!
— Ох, Вейра, дорогая, очень надеюсь, что угодила.
Девица Лейс ко всем своим многочисленным достоинствам была ещё и очень скромна. Данное качество досталось ей, вполне вероятно, от отца, поскольку матушка-модистка отличалась лёгкой гордыней и обожала говорить, кому и сколько платьев она сшила. Особенно это касалось знатных горожанок и вильен. Вейра с улыбкой ощутила дрожь в руках и прошла за Лейс в небольшую комнатку для примерок. На манекене посреди комнаты сидело платье.
— Ах! Неужели это моё? Это мне, Лейс? Творец, оно прекрасно!
— Давай примерим? — зардевшись, предложила модистка. Вейра всплеснула руками:
— Конечно же! Но погоди, погоди, дай мне на него наглядеться!
Платье было из лёгкого атласа. Верх напоминал зелёный мундир лесников, только был выполнен в виде корсета с эполетами, от которых спускались длинные узкие рукава в фестончиках. Юбки платья слоями лежали один на другом: внизу самые длинные, вверху самые короткие. От клина лифа юбки расходились в стороны, открывая пену прелестных мервильских кружев с узорами из цветов. Вейра с сомнением оглянулась на Лейс:
— Ты решила, что я собираюсь шокировать приличное общество Тоннехеда? Ведь все увидят мои ноги из-под кружев!
— Что ты, милая, — засмеялась довольная Лейс. — Никто ничего не увидит, разве что очертания! Подожди-ка, сейчас примерим платье, и убедишься сама!
— А где же маска?
Девица Лейс протянула руку и достала с полочки маску из разноцветных кусочков атласа, искусно сшитых между собой и украшенных пёрышками и кружевными оборочками.
— Изволь, милая, я завяжу её!
Вейра прикрыла глаза, дожидаясь, пока маска ляжет на лицо, а завязки сомкнутся на затылке под локонами. Потом взглянула на себя в зеркало.
— Бабочка! Это же бабочка, Лейс!
— Угадала, достопочтенная вильена! — захлопала в ладони модистка. — Заморская бабочка!
— А как же охотница? — поворачиваясь в стороны перед зеркалом, полюбопытствовала Вейра. Лейс приблизилась и зашептала на ухо:
— Не говори никому, пусть это останется между нами! Вилья Триболи заказала у меня платье, очень похожее на то, которое ты описала в письме. Впрочем, она не рискнула обнажать лодыжки — у сей почтенной матроны подагра и отложение солей!
Вейра захихикала, поддержанная Лейс. Что же, милая подружка приняла верное решение. Бабочкой Вейра будет порхать на балу, бабочкой танцевать и кружить головы мужчинам, распуская крылья. А есть ли у платья крылья?
Через несколько минут, когда Лейс уже оправляла подол и подкалывала булавочками низ лифа, Вейра с восторгом поднимала и опускала руки, наслаждаясь видом самых настоящих крыльев из жёсткой тафты, украшенных бусинами и фальшивыми жемчужинами.
— Творец, девица Лейс! Как ты могла так быстро сшить это платье? Оно великолепно!
— Вейра Эбенер, ты же не станешь вынуждать меня выдавать профессиональные секреты?! — лукаво улыбнулась модистка, стараясь не потерять булавки изо рта. — Я никогда не забуду, что ты сделала для меня. Это мой маленький подарок тебе, ты заслужила мою вечную благодарность.
— Вен Варривель добр с тобой, Лейс? — вдруг озаботилась Вейра. — Ты продолжишь работать или в замужестве это неприлично?
Лейс пробормотала довольно:
— Прилично… Было бы неприлично, я бы не дала согласие вену Варривелю.
— Как это мило с его стороны, — завистливо вздохнула Вейра. — Эх, где бы мне найти такого доброго и понимающего мужа?
— Чтобы он позволил тебе продолжать работу? — подмигнула ей в зеркало Лейс, и они обе громко и совершенно неприлично расхохотались.
Глава 9. Мастер Сетти, или Во имя империи!
Кобылка по имени Чача оказалась послушной и вполне покорной. Она бежала размашистой свободной рысью, даже не слишком раскачивая двуколку, и Вейра не могла нарадоваться на свою удачу. Это же просто прекрасно — теперь можно до любого места в мегаполии доехать за считанное время! А сиденье какое удобное! Загляденье просто, и нигде не давит, не впивается, широкое, мягкое…
Оставив лошадь у ворот дома, Вейра потрепала её по умной длинной морде и взбежала по ступенькам, распахнула входную дверь: