— Я Лазурит, — прервал ее смелую тираду парень, — брат Аморина, если еще не поняла.
19.1
Карина озадачено похлопала ресницами. Лазурит? Тот самый дракон, которого встретили, возвращаясь по воздуху в Шэон? И что с ним делать? Если она ничего не напутала, у Аморина с братом не самые теплые отношения, значит и ей стоит быть настороже.
— И чем обязана? — спросила она в который раз.
Лазурит поднялся, плавно и чинно, будто позволяет ей, черни неотесанной, насладиться его величественным видом, затем прошелся по комнате. Остановившись возле кофейного столика совсем рядом, налил в бокал воды из графина и поднял, просматривая на свет.
— Видишь ли, как тебя… — начал он, — Кари, кажется? В нашей семье очень непростые отношения. Братья не ладят, Аморин с отцом — тоже. Уверена, что хочешь породниться с такими драконами?
Карина понимала, что ее просто берут на «понт», хотя чувствовала — этот Лазурит сейчас предельно честен. И все же право выбора предпочитает оставлять за собой.
— Я в курсе ваших склок, — сказала Карина хотя в курсе она очень приблизительно. Но не пояснять же ему это.
— Мда? — протянул Лазурит и отпил воды, причмокивая, будто это не вода, а какое-нибудь изысканное вино, которое требует, чтобы им поиграли во рту. Для раскрытия вкуса. — Какая смелая.
— Не жалуюсь.
— Значит, и то, что ему была выбрана другая в невесты, тоже знаешь? — продолжил выспрашивать дракон.
Карину этот разговор напрягал все сильнее, а подсвечник на полу становился все привлекательней.
— Ну допустим, — отозвалась она.
— И тоже не видишь в этом ничего предосудительного? То есть, что ты заняла ее место?
Карина пожала плечами.
— Он взрослый дракон, — сказала она, — имеет право выбирать сам, на ком и когда жениться.
В эту же секунду бокал из ладони Лазурита с силой полетел в стену и со звоном разлетелся на десятки осколков. Карина вздрогнула, но даже пискнуть не успела, как оказалась прижатой к стене горячим и мощным торсом Лазурита.
Его терпкий и дразнящий запах защекотал ноздри, сердце против воли ухнуло и пошло вскачь не то от страха, не то от чего-то еще. А когда его ладони придавили плечи, по телу прокатилась знакомая волна жара.
Да ну? Серьезно? Она и на этого дракона будет так реагировать? Ну в конце концов, это уже не смешно.
Карина прислушалась к себе.
Нет.
Все же эти ощущения отличаются. Если с Аморином моментально подкашиваются колени и хочется упасть ему в объятия отдаться и забыться, то с Лазуритом из самого нутра поднимается какое-то странное желание бороться. Чем-то похожее на то, что возникло, когда к ней прицепилась Ильмия.
19.2
И что это?
Как это объяснить?
Лазурит, тем временем, продолжал прижимать ее, шумно вдыхая ее запах, принюхиваясь к волосам, скользя взглядом по лицу, шее. В глазах полыхало синим, сам он явно с трудом сдерживался от каких-то более однозначных действий.
Наконец, проговорил чуть подхрипшим голосом:
— А ты действительно охрененно пахнешь. Не удивительно, что Аморин повелся.
— Отпусти меня, — сдавленно потребовала Карина, чувствуя, как кожа на плечах под его пальцами начинает гореть. — Когда Аморин узнает, он тебе…
— У знает что? — чуть наклонившись к уху, прошептал Лазурит. — Что его невеста обжимается с его братом, пока он… где он, кстати?
— Делами занимается, — отозвалась Карина и попыталась высвободиться, но, кажется, только раззадорила дракона.
Он склонился к самой шее и шумно вдохнул, пальцы поползли вниз по плечам, оказались на талии, Карина попыталась оттолкнуть его (совсем обалдел!), но тот резким движением прижал ее запястья к стене.
— Огненная Илира… — прохрипел он каким-то затуманенным голосом, — как ты хороша…
В следующую секунду его губы сомкнулись у нее на ключице, стали покрывать поцелуями шею, спускаться ниже к груди. Он прижался к ней так сильно, что Карина ощутила, как его затвердевший ствол уперся ей в бедро.
Какого черта?!
— Пусти меня! — выпалила Карина, усиленно пытаясь отодвинуть его неумолимые прикосновения и поцелуи. И не то, что бы они не приятные, но что-то не то, что-то не так. Это совсем не похоже на Аморина.
Может, все дело в том, что в Аморина она влюбилась?
Да какая разница!
Сейчас ее явно пытаются принудить!
Только не это!
Поцелуи Лазурита становились все настойчивей, он умудрился одной рукой перехватить ее запястья, подняв их над головой, а второй стал гладить ее грудь сквозь платье.
— Долбаные аспиды… — хрипел он, — какая ты сладкая… не удивительно, что Аморин потерял голову…
Его грубые прикосновения и напор пугали до чертиков. Карина попыталась закричать, но Лазурит заглушил ее крик властным, почти жестоким поцелуем, бесцеремонно ворвался языком ей в рот, не давая даже вздохнуть.
Его пальцы продолжали гладить ей грудь, постепенно высвобождая ее из-под платья, а когда ее сосок оказался у него между пальцев, он сдавил так, что Карина вскрикнула ему в рот.
— Да… кричи… — прохрипел он, чуть на секунду оторвавшись. — Никто не подумает, что что-то не так. Это ведь комната помолвленных. Они всегда кричат от страсти.
— Пусти меня! Пусти! — закричала Карина, тщетно дергаясь, и все больше распаляя дракона своей беспомощностью.
Его глаза буквально горели синим огнем, пока смотрел на ее колышущуюся грудь, над вырезом платья.
19.3
— О… да… детка, — выдохнул он почти болезненно, и стал сдавливать ее грудь, при этом просунув колено ей между ног. — А там у тебя тоже жарко?
Его ладонь скользнула вниз, Карина с ужасом ощутила, как он быстро задрал ей платье, сжал бедро, вновь заглушив ее крик поцелуем.
Когда его пальцы скользнули во внутреннюю сторону бедер и коснулись трусиков в самом интимном месте, Карина снова сдавленно запищала, ему в губы. Лазурит только довольно захрипел, его пальцы сжали трепетный бугорок.
Никогда прежде она не испытывала такого ужаса и омерзения. Огромный, сильный мужчина пользуется властью, чтобы подчинить женщину, сломать ее. Он думает только о себе, о своих желаниях. И ему плевать, что она в истерике, она не хочет.
Карина в отчаянии забилась, задергалась, пытаясь каким-то чудом его пнуть, достать коленом, но Лазурит держит крепко, а его палец настойчиво давит на заветный бугорок между ног.
Но Карина сейчас не испытывает возбуждения, как тогда, с Аморином.
Только ужас, страх и… гнев.
Ярость, которая медленным комком разбухает где-то в районе солнечного сплетения, растет и ширится, обжигая и пуская по венам горячую смолу.
Сама того не понимая, Карина выгнулась в спине и вывернула шею, на секунду освободившись от гадостного поцелуя Лазурита. Этого хватило, чтобы в каком-то безумном и неосознанном запале, из ее рта вновь вырвался непонятный крик.
— Агаташ!!!
Тугая воздушная волна моментально отшвырнула Лазурита в другую часть комнату, со всей силы шарахнув его о стену. Подсвечники и посуда на столиках задребезжала, воздух наполнился озоном. Карина не удержалась и упала на колени, при этом умудрилась запахнуть платье и поправить грудь.
Сердце колотится, в ушах ревут водопады, во рту пересохло. Что сейчас произошло? Опять? Как там Лавария сказала? Выброс магической энергии?