У психологов я пробыла две недели, там-то в госпитале и выяснилось, что мой фон изменен и у меня есть магический партнер. Но как врачи не бились не могли найти стабильную связку для стабилизации моего состояния.
В тот момент мать и отдала распоряжение о полной оценки моего состояния. И вот спустя пару часов врачи вынесли приговор: магическое бесплодие на фоне отслоения стабилизационного магического состояния.
Это стало моим приговором и моей расстрельной казнью. Такого призрения в вечно холодных глазах матери я не видела никогда в своей короткой жизни. Ее золотые глаза смотрели на меня и готовы были придушить на месте за мое самоуправство и мою глупость.
Только отец прижимал плачущую меня к груди и утешал рыдающую навзрыд дочку, а через сутки бабушка рассказала причину этой лютой ненависти в родных глазах. И именно тогда я пожалела о том, что узнала правду.
Оказывается я была не первым ребенком у родителей, и далеко не долгожданным. За восемь лет до моего рождения, в Королевской семье произошло маленькое чудо. У Королевы родился — СЫН! Все вздохнули с облегчением и подумали, что проклятье прабабки снято, и теперь безумная магия смерти покинет кровь.
Но, как и в любой сказке, в этой были свои темные скелеты. В первый день рождение к ребенку пришло божественное благословение Темной богини, но ребенок оказался мальчиком, и просто не выдержал. Маленький Кронпринц перегорел и сердце не запустилось вновь, он не смог принять дар и переродиться.
А после родилась я, как напоминание о проклятии, с нечеловеческими глазами и врожденной магией смерти в крохотном тельце. Я была живым напоминанием о простой истине: от богов не отмахнешься.
И вот в тот момент я и поняла, почему мать все эти годы была так холодна и не показывала даже грамма любви к собственной дочери, только отец давал мне поддержку и надежду на семью. Но тот был увлечен своими экспериментами и изысканиями, на меня у него не всегда находилось время.
Я не собираюсь винить родителей в том, что именно из-за них я стала такой, какой я стала. Возможно, мне и не хватило их любви и внимания, но пусть это будет на их совести, а моя жизнь сложиться так, как-то решат боги.
Мы все так же сидели, прижавшись друг к другу с размазанной тушью, покрасневшими и опухшими глазами, от идеальных леди были только туфли. Помятые платья, растрепанные прически и следы слез, увидь меня и мою Адъютант-фрейлину сейчас мама, и уже завтра я бы лишилась всего и сразу, и не спасло бы меня ничто и никто.
Наверное, стоило взять себя в руки и улыбаясь показывать идеал девушки и наследницы королевской крови, но мне хотелось быть простой девочкой, которая может позволить себе рыдать взахлеб, с подвываниями и размазыванием слез по покрасневшему лицу.
Кое-как успокоившись, мы собрались с силами и, наложив на лица косметические чары разошлись, точнее Акси ушла, а я обмякла в кресле.
Сколько прошло времени я не знаю, но из транса меня вывел стук в дверь. Подобравшись за мгновение, я призвала документы и с недовольным видом откликнулась.
— Прости, что отвлекаю, — в дверь проскользнул высокий блондин.
— Элмард? — я вопросительно приподняла бровь.
— Знаю, — он мягко подошел к моему столу, — ты занята, но я так больше не могу.
— А, — не успела я пискнуть, как крепкие руки выдернули меня из кресла.
— Молчи, — и губы обжег поцелуй.
Резкий разворот и моя пятая точка ощущает под собой твердую поверхность стола. Не удосужившись переодеться, я все так же была облачена в короткие шорты и военный мундир на голое тело.
Жаркий рот терзал мои и так припухшие после коллективной истерики губы. Обнимающий меня Принц целовался до безумия жарко и страстно. Он словно предъявлял на меня свои права, зацеловывая до помутнения рассудка. Было сладко, и мне с каждым мгновением хотелось больше и больше его тепла.
Мои тонкие пальчики начали соскальзывать с твердых плеч на не менее твердую грудь и теребить маленькие пуговички его военной формы, которую он не сменил даже во дворце. Они поддались легко, и вот черная форма слезает с натренированных плеч и мои сущности забивают остатки здравого смысла в самый дальний угол сознания. С рубашкой я уже не церемонилась, просто проведя вмиг удлинившимся когтем вдоль ряда мелких пуговиц, срезая их ко всем чертям.
Элмард только усмехнулся, рванул в разные стороны полы моего камзола и плотоядно облизнулся, обнаружив голую кожу под черной тканью. Его рот сместился ниже, и поцелуи стали опалять кожу плеч. Я слегка откинулась назад, опираясь на одну руку, а второй зарываясь в пушистые волосы этого потрясающего мужчины.
Горячие руки избавили меня от тяжелой ткани и огладили разгоряченную кожу спины. Спустились на прогнувшеюся поясницу и задели край шорт, начали медленно перебираться вперед к пуговичке, но не успели завершить маневр, как повинуясь моему желанию, шорты превратились в коротенькую юбку.
Оторвавшись от моей груди, он посмотрел своими золотыми глазами в упор, и в тоже мгновение горячие пальцы заставили меня задрожать от нетерпения и пламенеющего в груди желания. Когда же эти глаза хитро блеснули между моих разведенных ног, я замерла в предвкушении.
— Прости, что так не вовремя, — из-за спины раздался голос, — но ты мне срочно нужна.
— Черт, под стол, — я мгновенно натянула верх формы и заставила юбку стать строгими брюками, — мама?
— Не буду спрашивать кто под столом, — в золотых глазах читалось веселье, — но надеюсь твой жених подождет пару минут.
— Что случилось? — разгоряченное тело требовало продолжения, а не пустой болтовни с мамой.
— Мне доложили, что ты покидала страну без всякого на то повода, — мать была явно недовольно моим самоуправством, — почему ты не поставила в известность никого из моих людей?
— Во-первых, срок поджимал, — глазами указала на стол и, дождавшись понимающего кивка, продолжила, — во-вторых, у нас теперь есть договор с Колыбелью о союзной поддержке в любую минуту, а ты знаешь, что это значит. В-третьих, мне не пять лет, чтобы меня воспитывать и говорить что-либо. В-четвертых, перед твоими шавками Кронпринцесса отчитываться не обязана.
— Не забывайся, — мать грозно взглянула на меня, — ты простая Инфанта, а строишь из себя Кронпринцессу. Единственная польза от тебя — это твоя магия.
— Ха, — я даже ухом не повела на очередное оскорбление, — я все еще ношу титул Кронпринцессы, и пока боги не решат обратного, не ты, никто-либо не лишат меня его. Я — законная наследница.
— Рассказала бы ты сперва, — губы матери перекосились, — своим женихам, самую страшную тайну, а уж потом говорила бы о благословение богов на мой престол.
— Не твой, так отцов, — я пожала плечами, — не его, так у меня есть целая Колыбель, на которую я могу претендовать.
— Мечтать не вредно, — рассмеялась мать, — надеюсь, завтра ты сделаешь правильный выбор.
— Ага, — я помахала в воздухе, — у меня еще десять испытаний в запасе, найду как избежать неправильной участи.
— Я отдам приказ, — мать ударила по зеркалу, — завтра же обвенчаешься.
— Не забывайся, — я вплотную подошла к зеркальной глади, — я сейчас контролирую источник, и, если не хочешь его совсем лишиться, не мешайся на моем отборе. Вы меня не воспитывали и благородных семейных чувств я не испытываю, и, знай, сейчас я здесь только из-за обещания данного Ларну. Если бы его не было, я бы давно сошла с этой треклятой крыши.
— Смерть тебя не примет, — усмехнулась Леди Сисилия, — двоих из одой семьи она не забирает, тебя не на что обменять.
— Я не он и никогда им не стану, — и в это же мгновение зеркало разлетелось вдребезги.
— Хватит, — заорала с той стороны мама.
— Нет, — вспыхнули шторы за моей спиной, — я — не он, я — не его замена, я — не его погибель, ты сама захотела инициацию, хоть и знала: мальчику ее не пережить! Это только ты виновата в его смерти, только ты! Я его не убивала!
По комнате прокатилась волна сырой магии, охранные цепи взвыли и по стенам прошлись трещины в тонкой пленке защитной магии. Сердце колотилось где-то в районе горла, а магия разбегалась по венам.
Стены запульсировали красными плетениями защитной магии, и затряслись словно бумажные. Сила выла и вырывалась, на мое и так нестабильное состояние наложилось еще большее психологическое давление со стороны матери.
И моя психика просто этого не выдержала, уступая место слепой ярости и неконтролируемой смеске. Мельком только отметила, как меня перехватили за горло и талию, но моей сущности это не пришлось по вкусу и черное пламя срывается с моих рук, атакуя напавшего со спины врага.
Из-под верхней губы выросли клыки и клацнули со всей силы. Веревки парализующей магии я просто разорвала удлинившимися когтями. Сила бушевала и гнала вперед, мой слитный рывок, к несчастью, пришелся на мягкую подушку блокировочной магии. Попыталась выдернуть руку из ловушки, но не смогла. Зарычала, но добилась лишь еще пары заклятий вязкого воздуха, что фиксировали меня по рукам и ногам.
Губы обжег поцелуй и в голове зашумела кровь, я не могла пошевелиться, и губы с настойчивостью атаковали мои. Не придумав ни чего лучше, впилась клыками в мягкую плоть и с наслаждением сделала первый глоток холодной, почти обжигающей крови. Удовольствие длилось недолго, мою верхнею губу пробила пара клыков.
Поцелуй превратился в стальную смесь крови и безжалостной страсти. В голове зашумело, довольная слившаяся сущность уступила мне место, и с запозданием поняла, что жаркие руки оглаживают голую разгоряченную кожу мягких полушарий. Напротив же раздавалось такое же голодное, но довольное урчание. Золотые глаза напротив светились демоническим светом.
Тихое шуршание молнии, заставило тело содрогнуться, нескованную магией ногу, подхватили и зафиксировали под коленом. Внизу живота стало упоительно сладко, и по телу разнеслась возбуждающая волна крови.
Откинув голову, я протяжно застонала от нахлынувшей горячей волны страсти, что так яростно захлестнула два сплетенных тела, в страстном танце известном с самых древних времен, что гуляет по нашем венам пожаром.
Голова кружилась, мои руки давно были освобождены из плена, и цеплялись за бугристые мышцы плеч. Пальцы блондина до синяков сжались на моем теле. Нас затрясло, и мы опустились на ковер.
— Ты безумная, — меня мягко поцеловали в висок.
— Ты еще более сумасшедший, — прижалась я к горячему телу, — полезть к слетевшей с катушек демону.
— Ну, а что мне оставалось делать, — его глаза лучились потусторонним светом, — оставлять тебя на растерзание собственной магии?
— Моя магия меня не сможет убить, — я нервно рассмеялась, — а вот тебя могла прибить в легкую.
— Я наполовину человек, — меня потрепали по макушке, — я могу и не такое пережить.
— Не хочется мне отвечать перед Конгломерацией, почему у нас их второй Принц помер, — еще более истеричный смешок.
— Расскажешь? — меня мягко поглаживали.
— Не сейчас, — я отрицательно покачала головой и слитным движением поднялась, — и не об этом стоит нам разговаривать.
— Ты трусишь, — нахальная улыбка растеклась по красивому лицу.