Ничего, когда-нибудь поцелует и не только руку, сама и с удовольствием, но ее серьезность сводит меня с ума. Неужели она совсем шуток не понимает. Надо было заставить ее подписать договор на крови и сделать своей рабыней. Она бы целую вечность потом шипела, что я козел, но латекс и пара зажимов для сосков спасли бы ситуацию.
Как представил, так сразу расхохотался.
— Алиса, ты такая наивная, — говорю ей искренне. — Настоящая жертва для любого демона. Нет, так и быть ты можешь меня не целовать. Я просто хочу твоих эмоций и твою душу, мне нравится играть с дурехами вроде тебя, так что давай, придумывай план защиты от моего величия. Да, ты девственница и не знаешь, что такое настоящая страсть, но я не верю, что ты не считаешь меня крутым.
— Значит по рукам? — устало спросила она, явно пропустив всю мою речь мимо ушей.
— По рукам, — соглашаюсь, стараясь скрыть легкое разочарование. — Я бы пожал твою лапку, но мне же теперь нельзя к тебе прикасаться, так что…
Мне хотелось продолжения игры, а она к ней явно теряла интерес. Перепила, что ли? Ничего, сейчас сделаем вечер теплее. Я снова начинаю раздеваться. Моментально сбрасываю ботинки, рубашку, неспешно расстегиваю штаны, а она, зараза, не смотрит! Закрывает лицо руками и отворачивается. Вот же коза!
— Значит договор, — говорит она мне очень серьезно и отворачивается. — Хорошо. С этим можно жить.
Я замираю. Она скидывает покрывало с кровати, прячется под ним и переодевается там. Наивная, она правда думает, что я ничего не вижу и не могу оценить всю сексуальность ее шортиков? Ладно, ладно, пусть так думает. Наивная моя малышка.
Переоделась, нырнула под одеяло и, кажется, собралась спать. Серьезно, со мной? Почти без штанов?!
— Даже не поцелуешь меня на ночь и не взглянешь, как я собираюсь приласкать себя, глядя на твою округлую попку? Ее контур хорошо рисует это покрывало.
Я надеюсь на ее эмоции, стягиваю штаны, шлепаю по животу резинкой трусов. Давай, детка, реагируй!
Она не делает ничего, только сопит. Это как? Неужели уснула? Не верю! Подхожу, смотрю — точно спит! Как же так? Я так разозлился, что захотелось запустить руки под одеяло и скользнуть пальцами в ее шорты — нечего спать, когда у меня такой стояк от твоих фертелей! Но вспомнил, что обещал ее не трогать и только фыркнул.
Ладно, слово есть слово, даже если дал его Красный змей. Спи, а я даже в сон твой не полезу, не стану тебя трогать, но на — полюбуйся, как я любил других… посмотрим на тебя утром.
Довольно хмыкнув, я разделся. Люблю спать нагим, впрочем, вру — люблю быть нагим всегда! Ведь спать я и вовсе не могу.
Лег на пол, чтобы случайно к ней не прикоснуться, закрыл глаза и начал представлять женщин в моих объятьях. Нужно выбрать верные воспоминания, пусть поймет силу моей любви, глупая мышка, возомнившая себя ласточкой.
Глава 3. Алиса
Я проснулась, тяжело дыша и чувствуя, как огнем пылают щеки. Мне снилось такое… нет — ТАКОЕ! Искренне надеясь на то, что и окончание вчерашнего вечера, и дикие оргии из моих снов, проходившие при непосредственном участии мифического Ильи Краснова, были следствием алкогольного отравления, я села в постели и огляделась вокруг.
Рассвет только-только заглянул в окно гостевого домика. Снаружи пели птицы, а внутри… внутри никого не было кроме меня.
Я с облегчением выдохнула и плюхнулась обратно.
Пора бросать пить.
Пара бокальчиков вина перед сном — это тоже алкогольная зависимость, знаете ли. А я, если уж говорить начистоту, в последние месяцы без такого допинга просто не засыпала.
В дизайнерском агентстве, в котором я работала еще с последнего курса универа, сменилось руководство — в кресло директора, вместо приятного во всех отношениях Петра Владимировича, села его стерва-дочь. Это и мой маленький конфликт с родственниками, который перерос в мою большую ложь — чтобы понять причину моих вчерашних диких видений, вовсе не нужно было идти к специалисту.
Ох, но до чего же все казалось реальным! Даже страшно, если вспомнить. Страшно и смешно, потому что… ну, камон! Шикарный мужик на дорогущей машине приперся в гребеня, только чтобы увидеть меня? Нет, не так… МЕНЯ? Думаю, одного взгляда на майку с естественной перфорацией от стиральной машинки и трусики-шортики в горошек достаточно, чтобы понять, что эдакий Илья Краснов мог приехать к кому угодно, только не ко мне.
Искренне надеясь на то, что не натворила ничего в пылу вчерашней белой горячки, я решила отправиться в дом — мама обычно в это время была уже на ногах.
Расспрошу ее обо всем и, если надо, извинюсь…
Я зажала себе рот ладонями лишь бы только не заорать. На коврике, прямо у кровати, во весь свой без двадцати сантиметров двухметровый рост растянулся Илья Краснов собственной невероятной персоной.
Голый. Абсолютно. В смысле — совсем!
Впрочем, сразу стало ясно, куда делись недостающие до двух метров двадцать сантиметров… и даже, пожалуй, с небольшим…
Я спрятала ноги обратно под одеяло и, почти не дыша, накрылась им сверху. Щеки мои пылали еще ярче, чем после бурных сновидений. Это что же получается? Все-все правда? Не-ет… ну, нет-нет-нет!
Я приподняла край своего защитного покрова и посмотрела вниз. Мужчина, сотворенный моей неуемной фантазией, мирно спал, заложив красивые крепкие руки за старательно нарисованную мной голову. Гармоничное тело атлета, легкий морской загар и волосы, немного выгоревшие на солнце, которые непослушной челкой спускались на лоб. Просто Аполлон… заглядеться можно. Главное не смотреть на то, что я не рисовала. Хотя как же туда не смотреть, если никогда такого вживую не видела…
Пылая от мизинцев ног и до кончиков ушей, я усилием воли закрыла себе обзор на неведомое чудо. И как же так могло получиться?
Вот, на самом деле, я больше чем уверена, что если бы был хоть малейший шанс на то, что нафантазированный мужик однажды может ворваться в жизнь, сверкая голым торсом и хватая тебя за все выдающиеся места, каждая бы фантазировала аккуратнее.
Почему я сделала его таким привлекательным? Ну неужели с меня, Алисы, девочки без претензии на сексуальность, не хватило бы какого-нибудь мачо попроще? Среднестатистического такого, чтобы не краснеть от одного взгляда на него и не покрываться мурашками от навязчивых приставаний. А я ведь покрывалась, несмотря на всю его наглость и абсурдность таких приставаний.
И как же быть теперь? Может вызвать полицию и сказать, что вообще впервые вижу этого мужика? Нет… мама с папой, да и вообще все уверены, что я его знаю. Мы же, как никак, уже полгода встречаемся! Только ленивый теперь не в курсе, что младшенькая у моих мамы с папой старой девой не умрет. Всех же так заботила моя личная жизнь — вот и получили, чего хотели.
А что же получила я?
Будить свою и без того «возбужденную фантазию», чтобы задать этот вопрос, я не собиралась уж точно. Намного лучше будет, если, проснувшись, он не найдет меня. Судя по тому, как нахраписто этот нахал вел себя вчера со мной и моими родственниками, добровольно он не отвянет. Но надо его хоть от моих родителей увести, а то мало ли что у этого странного типа на самом деле на уме!
Когда принимаешь важное решение, всегда становится легче — вот и мне полегчало. Я очень аккуратно, почти беззвучно выскользнула из кровати с другой стороны. Собрала свои вещи, перемещаясь по комнате исключительно на цыпочках, и максимально тихо приоткрыла вечно скрипучую входную дверь. И все это, старательно не опуская взгляда на призывно раскинувшееся на полу мужское тело.
Но все же, уходя, буквально против воли бросила взгляд в его сторону и опять почувствовала, как мой внутренний жар заливает краской лицо.
А вот, все же интересно — это нормально вообще, если у мужчины во время сна того… это самое стоит?
Все явки точно спалены — рассудила я и решила не ехать домой.
Если уж Илья знал, где живут мои родители, то наверняка был в курсе и адреса моей маленькой квартирки с видом на парк. Но и бегать от него по всему городу, прячась в местах, в которых обычно не бываю, было бы глупо.
Кроме прочего, совершенно не хотелось оставаться одной в городе, где этот идеальный самец может подкараулить меня за любым углом и прижать к холодной стене своим горячим, агрессивно-сексуальным темпераментом.
Мне нужно было подумать, успокоиться, поискать варианты и, если домой идти вариантом не было, оставалось только одно место, куда бы я могла податься — офис моего родного агентства.
Годовщина свадьбы у родителей в этом году выпала на воскресенье и они приняли решение ничего не переносить. Потому этот понедельник все еще был моим выходным днем, ведь тиранша царственно позволила его прогулять, взамен на то, что я отработаю пропущенные часы, придя поработать в выходные.
Могла бы и просто так отпустить… хотя, что я теряла? Мне и без того периодически приходилось сидеть в офисе по субботам и воскресеньям, когда великая бизнес-вумен Аллочка Петровна подписывала договоры с клиентами, с легкостью соглашаясь на нереальные сроки исполнения и вообще еще кучу условий, которые нормальная студия дизайна, которой мы были при ее отце, никогда бы не приняла.
Трижды разведенная, беспрестанно молодящаяся экс-модель сорока годков отроду, не имея вообще никакого образования в сфере архитектуры, дизайна и даже финансов, совала свой идеально отредактированный хирургом носик во все. Абсолютно во все! А мы, маленький, но дерзкий коллектив дизайн-студии «Красный Кактус», просто ссали послать ее куда подальше и отправиться на вольные хлеба… Потому что эта продуманная тиранша первым высочайшим указом подняла всем зарплату, подсунув рано обрадовавшимся сотрудникам кабальный договор, со зверской неустойкой при добровольном увольнении раньше срока окончания его действия.
Так и жили мы с коллегами, как в анекдоте… плакали, но все равно продолжали жрать этот кактус.
— О, Алиска. И какими судьбами? У твоих родаков же годовщина? — Вместо приветствия встретил меня в коридоре знакомый голос.
Семен — наш менеджер проектов. Скажем так, самый коммуникабельный парень из всей команды дизайнеров-интровертов, вообще всегда и обо всем был в курсе. Во многом за счет своей бесцеремонности и крайней степени самовлюбленности. Но в офисе нужен хоть один такой заводила-коммуникатор, иначе можно за все годы работы так ни разу и не съездить коллективом на майские шашлыки, да не провести ни одного корпоратива.
И все же порой, вот как сейчас, такая его активность раздражала. Потому, я достаточно красноречиво нахмурилась и буркнула в ответ:
— Не твое дело, Улицкий. Дай пройти, работать надо.
Парень кисло улыбнулся и подмигнул мне, но в сторону не отступил.
— Понятно все с тобой, Семенова. — Сказал он, нарочито громко помешивая кофе в керамической кружке металлической ложечкой.
— И что тебе понятно? Отойди, говорю.
— Понятно, что ты к Алле Петровне подлизаться решила. Что, небось хочешь отпуск под Новогодние праздники выклянчить, чтобы со своим хером снова в горы свалить, да?
— Завидуй молча. Что, небось тоже бы свалил, если б у тебя был свой хер? — Передразнила я его, подражая гаденькой интонации.
На это неоднозначное замечание Семен предпочел не отвечать, но красноречивым взглядом меня прожег.
Ну, а что делать? Вот такие отношения у нас теперь в коллективе с приходом нового начальства. Каждый друг-другу враг, пища и волк, потому что в отпуск пускают по-очереди и не когда просишь, а когда у Аллы Петровны карты таро сойдутся и водолей до пятого дома дойдет. Ведь эта самодурша даже по таким вопросам сверялась не с логикой или, например, мнением сотрудников, а с высшим разумом и тонкими материями.
Плюхнувшись за свой стол, я ткнула «вкл» на системнике и прикрыла глаза, ожидая загрузки. Настроение было еще хуже, чем в начале дня. Ну, и кто меня за язык тянул? Обидела человека ни за что… а у него ведь чувства есть и вовсе Семен не плохой! Мы раньше даже дружили, до того как тиранша в директорское кресло села. Он, может быть, тоже одинокое сердце. Наверняка, родственники прессуют, про часики напоминая… Ну или что у них там у мужиков. А дома только фикус ждет или скотина какая, с утра некормленная.
На лоб бесцеремонно опустилась холодная ладонь и я довольно грубо отмахнулась, потому что сразу подумала худшее.