— Не хочу звать тебя Ильей… у меня с ним хорошие воспоминания связаны. Так моего первого парня звали.
Я был готов к любому ответу… хотя нет, я был готов к любой лжи, а она не соврала. Правда, что ли? Парня так звали?
Я не смог не рассмеяться. Мне-то в голову чего только не лезло, а тут «парень»… это у моей-то великовозрастной девы?
— Это тот, который в садике был? — не удержался я. — Почему же вы расстались? Ты не дала ему подержать тебя за ручку, когда вы шли на обед или подрались за горшок?
Она зыркнула на меня зло, раскраснелась, надулась, подбоченилась, как куропаточка и отвернулась, а я никак не мог остановиться. От сердце отлегло и я от души хохотал:
— Не хочешь звать меня Ильей, зови господином! Чем тебе такое обращение не нравится? Ну или мистер Секс.
Я отсмеялся, а она так и не отозвалась. Сидит, смотрит в окно, а губы дрожат. Обидой меня колет и вот-вот заплачет… Это она что, серьезно? Только не это!
Ненавижу женские слезы. От них потом долго все горчит, а вот такие обиды и печали всерьез… Неразделенная у нее там любовь, что ли, была в детском саду?
Ой ну, блин, я могу его убить, если хочешь… Хотя кому я вру! Не могу. Надо ее отвлечь.
— Ладно, ну чего ты? — спрашиваю я и начинаю вдохновенно нести всякую чушь, только бы она перестала так дуться. — У меня тоже, знаешь, каких только пассий не было. Монашки там всякие… даже ангел был! Правда парень, возможно сам Люцифер… там сложно было разобрать. Ну, понимаешь, все это ангельское сияние, глаза слепящее… — Это конечно полная чушь. Но смешная же! Только ей вот совсем не смешно. Это все времена — ничего люди не понимают в ангелах! Только не время ей нотации читать, когда всего слово отделяет меня от водопада ее слез и прогорклых эмоций. — У нас с ним что-то как-то не склеилось, — продолжил я уже без особого энтузиазма, только чтоб не молчать. — Не сошлись во взглядах на доминирование.
Понимаю, что все. Мой треп ее, кажется, совсем добил. Чуть руль опять не бросил от досады. Вот же оно — могущество слез. Она еще не рыдает, а я готов ее заранее утешать, по головке гладить, только бы она мне горечью своих моральных страданий весь день не испортила.
— Эй, ну ласточка, ну золотая моя. Не порти мне…. эм салон… своими соплями… Хорошо! — решаюсь я. — Скажу я тебе имя! Айтварис я — Красный Змей. В сети ты легко еще с полсотни имен найдешь, но это истинное!
Вот тут она отреагировала. Посмотрела строго, прищурилась недоверчиво. Носом хлюпнула и полезла в телефон гуглить. Ну давай, ищи, читай всякую чушь, которую про меня пишут.
— Имя-то какое у тебя говорящее… Ай-тварис… Будто новая разработка Apple… похабник с функцией Дон Жуана.
Прошептала себе под нос и давай противно хихикать. Вот же. С древним существом говорит, а все равно никакого уважения!
— Много ты в именах понимаешь, — ворчу я. — Я может легендарный странник древности, мое имя рождено во времена латыни, а я и того раньше, а ты… дитя железяк и ненастоящих денег. О, времена. О, нравы!
Устал я от нее. Сделал маневр, развернулся и остановился у станции метро, которую мы проехали ранее — пусть теперь гадает, как так вышло!
Молча разблокировал дверь. Пусть идет. Она же хотела метро, вот… пожалуйста.
— Иди, невежа! — поторопил ее я, а то сидит, глазками хлопает.
Закусила губу, смотрит с удивлением. Что, не ожидала? Думала, я бегать буду? А вот не буду!
— Ты чего, реально обиделся? — спрашивает она — Ну, не все же тебе меня Мышью называть…
— Проваливай, — перебиваю ее я.
Нашлась мне пигалица.
Она испуганно отстегивает ремень и выходит, а я сразу по газам.
Нет, я не злюсь. Если только на себя немного, но, чтобы она поверила, нужно и самому в чувства верить. Забавный она экземпляр, действительно интересный. Надо бы ее изучить. Что ж, наше пари было очень уместно.
Глава 5. Алиса
Визг колес по скользкому асфальту и град капель из грязной лужи — вот и все, что теперь напоминало об Илье Краснове, точнее демоне «Айтварисе» — Красном Змее…
И что, так просто? И это вот — все? Надо было лишь как следует проехаться по самолюбию этого сластолюбца и он оставил бы меня в покое? Пф… да если бы знать об этом раньше!
А что если бы знала? Вот сейчас, когда мы расстались на этой минорной ноте и он, без художественного преувеличения, укатил в закат на дорогущей красной тачке, а я осталась стоять на тротуаре у входа в метро под мерзким моросящим дождем… как-то не так мне представлялась победа над надоедливым демоном.
А ведь у меня теперь было его имя, и если оно настоящее, а в этом как-то не было сомнений, — это был ключ к моей свободе!
Я достала телефон из кармана и разблокировала экран.
В браузере была открыта страница Википедии, в которой рассказывалось о могущественном духе Айтварисе — Красном Змее, который нес призвавшим его как благоденствие, так и погибель. Тут уж как карта ляжет — напутствовала статья во всемирно любимой школьниками энциклопедии — Все зависит от того, в каком этот приспешник дьявола будет настроении. Сейчас явно был в плохом, а значит план по изгнанию нечистого из моей жизни отменять было рано.
Утвердившись в своем решении, я поспешила ко входу в метро.
Правду говорят, что никогда не стоит зарекаться. От сумы, от тюрьмы… да вообще ни от чего! Жизнь обязательно ткнет тебя моськой в это вот самое и заставит разгребать дырявой ложечкой.
Я вот никогда не верила в высшие силы. Нет, я, разумеется, как почти все дети, рожденные после развала СССР, была, скажем так, обращена в доминирующую в моем семействе религию. Но, как любит говорить мой немногословный батя: «на Руси креститься — не значит верить».
Так вот мне — человеку, громче всех возмущавшемуся открытию магазинчика «Ведьмино счастье» на цокольном этаже нашего дома, было безмерно стыдно идти туда за покупками. Стыдно и даже физически больно, потому что я лично грозила святой инквизицией ее хозяйке — некой мадам Люсинде, по совместительству моей соседке по лестничной клетке.
Колокольчик над дверью коварно дзынькнул, оповестив о моем приходе, и я вся сжалась — только бы тут не практиковали агрессивный сервис. На мое счастье никто не подлетел ко мне с кратким анонсом магазинных акций и навязчиво-вежливым «могу ли я вам чем-нибудь помочь?».
«Ведьмино счастье» было весьма атмосферным местом — приглушенный свет, дурман благовоний, который и без того весьма активно ароматизировал нам весь подъезд… хотя все лучше, чем вонь от алкашей со второго этажа, вечно путавших лестничную клетку с общественным туалетом. По стенам были развешаны яркие туземные маски, которые будто следили за каждым моим шагом, под стеклом витрин поблескивали и переливались разнообразные диковинные штуки — кристаллы, шкатулки, испещренные рунами, амулеты всех форм и размеров…
— Ты никак дверью ошиблась, милая? — Раздался откуда-то из глубины магазинчика скрипучий голос мадам Люсинды. — Кляузы писать — это тебе направо. Только ЖЭК сегодня до трех работает, завтра приходи.
Я зажмурилась, вся подобралась и выдохнула. Что ж, хочет пристыдить меня — имеет право. В конце концов, я и правда жаловалась на то, что в ее магазине отсутствуют элементарные средства защиты от огня. Зато вон, теперь огнетушитель висит на самом видном месте. Она на него для надежности даже какую-то руну черным маркером нанесла.
— Я покупатель. — Выдавила я из себя сквозь зубы.
— А я знала, что рано или поздно тебе понадобится моя помощь. — Раздалось из глубины магазина в ответ.
Бархатные шторы, скрывавшие подсобное помещение в углу, дернулись, выпуская на свет высокую и худую, точно щепка, женщину лет шестидесяти. Она презрительно окинула меня взглядом утомленного шарпея и быстро приблизилась, чтобы по-собачьи втянуть воздух рядом со мной и нахмуриться.
— Хм… — глубокомысленно изрекла мадам Люсинда и скривилась.
А я испугалась не на шутку!
— Что? — А вдруг все совсем плохо и эта ведьма сейчас скажет мне, что на мне черная метка и никакой обряд экзорцизма меня уже не спасет. Но нет…
— Молодой человек, который рядом с тобой… потребуются очень мощные чары, чтобы его приворожить…
У меня прям от сердца отлегло. И в каком только Хогвардсе этой шарлатанке диплом выдали?
— Нет, все совсем наоборот! Мне не нужно никого привораживать…
— Ах! — Выдохнула она и в ужасе раззявила рот, заставив меня невольно повторить ее удивление, вскинув брови и схватившись за сердце. — Да… теперь вижу… черный венец безбрачия на тебе, моя дорогая!
— Да фиг с ним, с венцом. — Эта манерная магиня меня и без того раздражала, но вот сейчас начала переходить границы. — Мне бы что-то для обряда изгнания демона.
— Изгнания? — Сверкнула глазами мадам Люсинда и вдруг фыркнула, будто я чушь сказала.
Ну, я собственно так и думала. Все, как говорит батя: все крестятся, да не все верят. У них, у ведьм, видимо, те же проблемы.
— Чтобы изгнать демона, милая, нужно знать его имя. — Сказала она мне, как дурочке. — И, поверь мне, ни один демон тебе своего не…
— Так, имя у меня уже есть! — Оборвала я ее и спешно вытащила из кармана смартфон. — Так, где же это… а, вот — мне нужно тринадцать черных свечей, полкило иерусалимской соли, ладан, курившийся в Храме Гроба…
— Масло шалфея и череп кошки? — С кривой улыбочкой закончила за меня ведьма местного разлива.
Я поморщилась.
— Да, и череп кошки.
— Эту статью писали дилетанты. — Разочарованно вздохнула она, картинно закатила глаза и махнула широким рукавом халата, зазывая меня вглубь магазина. — Пойдем, у меня есть все, что тебе нужно, милая.
Ну, кто бы сомневался.