Ректор покачал головой.
— Не совсем так, — ответил он, нисколько не рассердившись, что я его перебила. — На ней тоже есть магия. Присмотрись.
Я вгляделась в другие два полуглобуса. Сперва показалось, они самые обычные, но через пару секунд наблюдения заметила бледные, как разведённая акварель, блики.
— Надо же… — впечатлилась я.
— Магия Равновесной Земли довольно жидкая, но все же есть, — продолжил он. — Именно благодаря ее крупицам можно устанавливать связь.
Мне показалось, мы ушли от темы, но сказать это ректору снова не решилась. Он сказал, немного помедлив, будто решает, сообщать мне что-то или нет:
— Дар исчезновения напрямую связан с порталами. Впрочем, как и со многим другим.
Это меня огорошило (он хочет сказать, что я могу создавать порталы между Землями), но ситуацию не прояснило.
— Э… Как-то не верится, честно призналась я. — И это не объясняет…
Я осеклась. Сказать ректору о профессоре Гломе, значит признаться, что была за пределами Ардэна.
— Ничего не объясняет, — выкрутилась я. — Я, конечно, в шоке от этой новости. Это же какая мощь должна быть… Но все же есть силы и посерьёзней ведь, да? Стихийные, как у Васервальда. Я слышала, стихийники очень могучие маги.
Как Мысль об Александре затесалась в разговор — не поняла, но о нем ведь тоже надо выяснить. Правда теперь, кажется, расспрашивать об этом ректора не то, что неправильно, а даже глупо. Какое ему дело до личных разборок адептов?
Тем не менее, ректор кивнул.
— Стихийные маги действительно очень сильные, — согласился он и вдруг провернулся ко мне, буквально пригвоздив серьезным взглядом к полу. — Но видишь ли, как работает исчезновение. У тебя в прежнем мире с физикой как было, Вивиана?
От тона ректора почувствовала себя ученицей, не выполнившей домашнюю работу. Вообще-то училась я хорошо и выпустилась из школы хоть и без медали, но только с двумя четверками — по обществознанию и физике.
— Терпимо, — пробормотала я.
— Хорошо, — отозвался ректор. — Значит тебе известно, что все на свете состоит из атомов?
— Ну… да, — растерялась я. — Это даже без физики ясно.
— Так вот, исчезновение мага — это способность разделять эти атомы в одном месте и собирать в нужной последовательности в другом, при этом сохраняя сознание, — сообщил ректор, и теперь у меня потихоньку начали шевелиться волосы на голове. До конца ещё не поняла, но чувствую — за этим кроется что-то очень серьёзное.
Ректор продолжил, все сильнее пригвождая меня взглядом у полу:
— На начальных этапах, если ты пройдёшь вступительные и продемонстрируешь фиксирование дара, ты сможешь исчезать и воплощаться в любом месте. Чем больше практики, тем дальше расстояние…
Я опешила, спросила нервно:
— Я и на Марс смогу?
— Хоть на Сириус, — мрачно заметил ректор. — Но делать этого настоятельно не рекомендую. Сириус — звезда. Переместишься и не известно, как поведут себя твои атомы.
С каждым словом ректора Люкса я все больше ощущала, как на меня давит массив ответственности. Разве я к ней готова? К такой силе?
— Не верится, — прошептала я, таращась на ректора.
— Дар подтверждён, — сказал он. — Его наличие. Что касается его развития, то при должных тренировках вырасти он может до космических размеров. Телепортация себя, других, порталы, восстановление из подручных атомов конечностей, их расщепление… Все, что угодно. Это огромная сила…
Я замотала головой. Нет, это слишком. Во всяком случае, сейчас. Телепортация, атомы… Рядом с этим стычки с Васервальдом кажутся детским лепетом. Зато стал понятен интерес Алфеуса Глома ко мне.
— Я ч-то? Оружие поражения?
— Или инструмент созидания, — подвел итог ректор.
Глава 12
К такому готова я не была. Уже того, что вдруг узнаешь о параллельных мирах, магии и собственном таланте вполне достаточно на всю жизнь. Но, когда этот талант еще и оказывается чем-то уникальным и, по всей видимости опасным — совсем перебор.
Меня качнуло, захотелось присесть, я автоматически пошарила ладонью в поисках кресла. Оно возникло подо мной как-раз в тот момент, когда решила опуститься — предусмотрительность ректора.
— Понимаю, — сказал он. — Это все довольно сложно и только в той перспективе, если вы, мисс Хор, пройдете вступительные и преуспеете в развитии этого дара
Преуспеть-то хотелось. Хоть в чем-то. Но услышанное огорошило. Причем рассказывал ректор об этой телепортации так… не по-магически. Какие-то атомы, физика…
Я произнесла обескуражено и нервно потерев лоб:
— Звучит, как какая-то наука, а не магия.
— Магия и есть недопонятая наука, — отозвался ректор, и стена по его повелительному жесту опустилась, скрыв четыре погуглобуса.
— Похоже на правду.
— Думаю, Вивиана, — проговорил ректор, — сейчас тебе не стоит слишком много об этом думать. В первую очередь, готовься к вступительным, они не такие сложные, как представляешь. Живи нормальной студенческой жизнью магической академии, общайся со сверстниками. О мировом господстве пока думать рано.
На последних словах он усмехнулся, в который раз напомнив хищную птицу, но мне послышалось напряжение в его тоне. А возможно такое, что если достигну успехов, действительно смогу… Матеньки мои… Это ведь реально ответственность! Мой дар.
— А факультеты? — спросила я, запоздало вспомнив, что они, наверняка, тоже как-то влияют на магию адепта. — Мне положен какой-то конкретный?
Мариус Люкс снова сдержанно улыбнулся.
— В Ардэне много факультетов. Сможешь выбрать любой. Твой дар не привязан к направлению
Ясно. Значит, я что-то вроде универсальной волшебной палочки, способной перемещать, создавать, разрушать… И что мне делать с таким богатством? Про Васервальда спрашивать теперь совсем глупо. Хотя он мою жизнь в Ардэне делает очень нескучной.
Я поднялась. Сейчас самое время лечь и прийти в себя, переварить этот день.
— Я… э… пойду, ректор Люкс.
— Да, конечно, Вивиана. Отдохни.
Как покинула кабинет ректора не помню. Кажется, извинялась за вторжение, что-то лепетала, потом шла коридорами и переходами. Мысли ползали сумбурные и вязкие, сосредоточиться ни на чем не получалось. В задумчивости набрела к какому-то лифту, без дверей и стен. Очевидно магическому. Долго искала путь обратно.
В окнах коридоров на мир медленно натягиваются сумерки. Это сколько я бегала, а потом разговаривала с ректором?
К комнате добралась, наверное, минут через сорок. А может час. Не знаю. Время растянулось, стало непонятным и плохо ощутимым. Но когда вошла, меня ждал сюрприз.
— Никола?
Он сидит на моей кровати, локти уперты в колени, и нервно постукивает пяткой. Он поднял на меня глаза, черные, как смола, и я со скорбью поняла — отдохнуть мне сегодня никто не даст.
— Ты где была? — сходу спросил он.
— В смысле? — остолбенело спросила я, стоя в проходе.
Ник выглядел каким-то нервным, дерганым, а я совсем не в том состоянии, чтобы его успокаивать. Саму бы кто успокоил.
Поглядывая на него с опаской, я прошла к столу и сняла браслетики и побрякушки с запястий. Он резко поднялся и приблизился с пугающей скоростью.
— Тебя не было несколько часов, — глухо проговорил он, нависнув темной горой.
Меня его поведение стало пугать.
— И? — отозвалась я, уже подумывая, не придется ли чем-нибудь отбиваться. — Сегодня выходной. Гуляла.