— Я не могу быть женщиной, которая принадлежит дракону, — припомнила я вольный перевод, который некогда рассказал мне Ирарнас. — Я дракон.
— Я рад, что вы возражаете только на этот счет, — устало усмехнулся черночешуйчатый, буквально рухнув в кресло.
Привыкнув к тусклому свету, я последовала его примеру, но заняла диван, бессовестно вытягивая ноющие ноги. Мне было откровенно наплевать, как я выгляжу в глазах мужчины, как, собственно, и его не трогало мое присутствие.
— Вы прекрасно знаете, что вам меня не удержать, — ответила спокойно, без тени иронии, но внутри ярким пожаром клокотали, обжигали эмоции. — И потом, что вы будете со мной делать? Неужели женитесь?
— Не задавайте провокационных вопросов, — покачал он головой. — Тем более что я еще не придумал, что буду с вами делать.
— Вы куда? — ошеломленно проводила я его взглядом.
Поднявшись, Рирнар в несколько шагов достиг дверей, ведущих в коридор.
— Приму ванну, если вы не против. Вам бы тоже не помешало, от вас пахнет гарью.
— Так отправьте меня во дворец, — произнесла недоуменно.
Даже поднялась, остро чувствуя напряжение.
— Дарини, вы разве меня не слышали? Ваш последний день свободы истек. Чувствуйте себя как дома…
— Но не забывайте, что вы в тюрьме.
Глава 9: Аукцион надежд
Меня многое раздражало в этой жизни, в этом мире, но только в эту ночь все мое внимание, все мои мысли сконцентрировались на одном человеке, а точнее, на драконе, который на этот раз отрезал для меня все пути к отступлению.
Вместо того чтобы принять ванну, поесть и лечь спать в приготовленной для меня комнате, я сначала психанула и попыталась выйти через пещеру. Двустворчатые двери оказались не заперты, но радовалась я рано. Сколько бы я ни билась, выйти из самой пещеры у меня не получалось. Меня просто не пропускал защитный барьер, да еще и бил током, если я напирала в полную силу или в драконьей ипостаси.
Основательно поджарившись, я упрямо вернулась в гостиную, чтобы так же упрямо выйти в коридор и спуститься по массивной лестнице вниз. Проверяла абсолютно все окна, попадающиеся мне на пути, но защитный барьер пронизывал каждую стену, накрывал собой каждое отверстие.
Входные высокие двустворчатые двери замка тоже спокойно открылись. Будто в насмешку меня обдало свежим воздухом. Пронизывающий ветер окутывал влажностью, тонко намекая на приближающийся дождь.
Я видела ночь, но мне никак не удавалось в нее шагнуть, зато любые предметы пролетали сквозь барьер на раз-два. Злило неимоверно, но еще больше бесило, что даже сам Рирнар не знал, зачем запер меня здесь. На вопрос «почему» мне ответ не требовался, а вот «зачем» — хотелось бы очень знать. Оно как-то спокойнее, когда понимаешь причины и к тому же уведомлен о сроках заточения.
В конце концов, у меня же учеба, отбор, аукцион и планы. Никто не смеет вот так просто решать за меня и рушить мою жизнь!
Обратно наверх по ступенькам я вбегала в той самой крайней степени отчаяния и ярости, когда буквально готов придушить врага голыми руками. Считала ли я Рирнара врагом? Нет, но в данный момент именно им он и был, перекрывая мне кислород у самого основания
Разве я кукла, чтобы кто-то играл мною так, как ему заблагорассудится?
Грохот!
Именно с грохотом дверь, ведущая в мраморную купальню, отворилась от моего толчка. Пышущая праведным гневом, я влетела в нее без задней мысли, собираясь поквитаться со своим обидчиком.
Как? Это уже был другой вопрос, о котором я не подумала, но желание-то наличествовало.
Правда, я совсем не задумывалась не только об этом. Каким-то образом немного позабыла, что в купальню люди, даже если они драконы, обычно ходят мыться. А там, где кто-то моется, одежда периодически очень даже отсутствует.
— Мама дорогая! — воскликнула я, прижимая ладони к вмиг покрасневшим щекам.
Спешно отвернувшись, так и стояла некоторое время, пытаясь развидеть то, что увидела, тогда как позади меня раздавался вполне бодренький плеск воды.
— Учитывая то, с каким пылом вы сюда забежали, я делаю выводы, что у вас что-то срочное. Вы устроили пожар? Учинили потоп? Разорвали всех моих слуг? — лениво вопросил этот чешуйчатый, пока я справлялась со смущением.
— Я хотела бы знать, на каком основании вы меня заперли?
Ощущала негодование, была насквозь пропитана праведным гневом. Чувствовала легкую дрожь от напряжения, но уходить не собиралась. По крайней мере, до тех пор, пока не выясню ответы на все интересующие меня вопросы.
— Для вашего же блага и блага Дарконии, — с тяжелым вздохом ответил этот гад, будто я спрашивала элементарные вещи, которые знали все вокруг. — Предвосхищая ваш следующий вопрос: я пока не знаю, в каком статусе вы здесь пребываете. На него я вам отвечу утром, когда смогу все как следует обдумать и посоветоваться с Его Величеством. А пока считайте, что я вас похитил.
— То есть как похитил? — возмущенно обернулась я, но тут же вернулась в исходное положение. — Вы меня спросили? У меня аукцион завтра, вампирша без присмотра где-то по городу гуляет, учебная неделя в понедельник начнется. В конце концов, завтрашним вечером я должна подтвердить кандидатуры тех, кто пройдет в третий этап!
— Об отборе вы можете забыть, — прозвучало зло среди всплеска воды.
— Я-то могу, но отбор обо мне не забудет! Да вы хоть понимаете, что будет, если ж-ж-ж-женихи узнают, что вы меня похитили? — натурально психовала, пытаясь достучаться до этого толстокожего.
— Я-то как раз представляю это отчетливо. Те, кто постарше и прекрасно помнят, чем дело закончилось, молча забудут и станут тихо ненавидеть меня, не забывая улыбаться при каждой встрече. Те, кто моложе, попытаются вступить в схватку, которая закончится несколькими десятками смертей и серьезными ранениями. После вас обязательно попробуют украсть — раза три, не меньше, но я все равно вас найду…
— Вы найдете меня, чтобы что? — перебила я, не желая слушать его бесцветный, безэмоциональный голос. — Просто будете держать меня при себе в качестве домашнего питомца?
— Этот вопрос я обдумаю завтра, а теперь прошу простить меня, мне необходимо одеться. Думаю, поужинать вы сможете и без меня.
— А знаете что? — все-таки обернулась я, сложив руки на груди. Стойко выдержала чужую насмешку, пока мужчина выбирался из купальни, даже не пытаясь прикрыться. В эпоху интернета голым задом никого не удивишь. — Я думаю, что вы упрямый, эгоистичный и избалованный тип, который во что бы то ни стало желает, чтобы все было так, как того хотите именно вы.
— И что в этом плохого? — вздернул Рирнар смоляную бровь, медленно оборачивая бедра черным полотенцем.
— Абсолютно ничего, — ответила с независимым видом. — Кроме того, что вы подписали себе смертный приговор. Я не беззащитная невеста, я дракон, и вы не имеете никаких прав, чтобы меня неволить. Я равная вам!
Я ударила неожиданно. Ударила тем самым заклинанием. Единственным, которое выучила до автоматизма. Огненная ревущая волна — бесформенная, дикая — понеслась на дракона, желая обжечь, спалить, впиться в разгоряченную плоть.
Была готова отражать удары. Даже в стойку встала, насколько это позволяло сделать платье, но никак не была готова к тому, что прямо на мой огонь полетит… голубое пламя.
Встретившись, две силы просто поглотили друг друга, не оставляя следа. Так и стояла в стойке — растерянная, обескураженная, тогда как мой оппонент даже позу не поменял. Но ведь мне не показалось. Я отчетливо видела голубое пламя. После уроков по трансфигурации не перепутаю его ни с чем, потому что в академии наравне с огненными учились и ледяные драконы.
Из курса по расоведению я знала, что пламя у драконов бывает не только двух типов, но и делится на несколько подтипов. Мягкое пламя — то самое, которое может согреть, не причиняя никакого вреда (именно его использовали на посвящении). Обычный огонь — может сжечь что угодно, кроме самих драконов и тех, кто его искренне не боится (через такой я проходила на одном из этапов отбора невест).
И наконец ревущее пламя — смертоносное оружие, способное навредить даже дракону. Именно последним я и ударила, рассчитывая на внезапность, но снова просчиталась, никак не ожидая, что Рирнар свободно управляет голубым огнем. Просто потому что так не может быть. Я ведь своими глазами видела, как из его пасти вырывалось обычное пламя. Драконы просто не могут быть и огненными, и ледяными одновременно. Так не бывает в природе, если верить книгам и учебникам.
Да только в тех же книгах и учебниках было написано, что девочки-драконы давно не рождаются.
Я сбежала.
Пусть и поступила как ребенок, но мне требовалось переварить все то, что произошло сегодня. По коридорам летела, не видя преград. Отчего-то казалось, что слуги черночешуйчатого меня просто боятся, потому что за все время мне не повстречалась ни одна душа.
Есть хотелось просто жутко. Желудок давно прилип к спине, а драконица во мне возмущалась такому произволу, но я сумела с ней совладать. Это было странно — ощущать ее желания не как свои, разделять все чувства и эмоции на двоих.
Теперь я запросто могла сказать, кто из нас был, например, недоволен, а кто испытывал голод. И в то же время это была все та же я — одно целое, которое не существовало без второй своей части. Очень восторженной части, потому что внутри меня кто-то до невозможности вредный по-настоящему восхищался Рирнаром и тем, что он управляет сразу двумя видами огня. Этот факт вызывал у меня неподдельный интерес и огромнейшее любопытство, которое я затолкала куда подальше, врываясь в знакомую мне спальню.
Здесь все было как прежде. Та же кровать, тот же камин — только не зажженный. Пустующее кресло, шкаф и окно. Воспоминания нахлынули разом. Прекрасно помнила, как лежала здесь без возможности двигаться, мокрая насквозь, а Рирнар нависал надо мной пугающе близко.
Внутренности обожгло, будто ударило током. Казалось, желудок перевернулся, ухнул куда-то вниз. Прикрыв веки, так и рухнула на кровать, не желая ни раздеваться, ни уж тем более мыться.
Да только забыться сном так и не смогла. Сначала подумала о том, что стоит заблокировать дверь, раз уж закрыть изнутри ее не представлялось возможным. Потом воплощала мысли в реальность, делая небольшую перестановку, а позже перебирала варианты собственного спасения, потому что, как известно, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Правда, ничего путного я так придумать и не смогла, кроме того, чтобы сделать жизнь Рирнара невыносимой. На отца не надеялась. Он был всеми руками за то, чтобы черночешуйчатый женился на мне, так что на этом поле я снова билась одна.
Билась как муха о стекло.
И ведь ладно бы он действительно собирался на мне жениться. Так я хотя бы понимала, за что мне придется бороться, а тут…
Кем он меня возомнил? Домашней зверушкой? Даже если бы я не была драконом, я бы все равно не позволила себя поработить, не позволила бы решать за себя, управлять собой. Тем более учитывая то, какой статус я в этом мире имею. Тот, кто танцует королеву, всегда правит балом.
За этими невеселыми думами закончилась ночь, но именно эти мысли помогали мне не думать о том, что было гораздо важнее моих душевных терзаний. Я не могла пропустить аукцион, который выбивала для себя всеми правдами и неправдами.
Нет, отец был совсем не против того, чтобы я распродала ту гору подарков, которой никак не могли найти определенного места. О чувствах женихов не думали в тот момент ни он, ни я, но король Дарконии откровенно опасался, что меня просто свистнут с центральной площади, где я собиралась установить временную ярмарку по типу шатров. Однако я уверила мужчину, что повсюду буду находиться под охраной и вообще стану самой послушной дамой. Тоже, кстати, временно.
Просто мне действительно нужна была эта ярмарка. Я желала не зависеть финансово от королевской четы и кого-либо другого, а также самостоятельно оплачивать свои развлечения — в частности отбор, потому что, когда у тебя есть деньги, ты чувствуешь себя гораздо свободнее и увереннее, нежели тогда, когда кто-то стоит над тобой и твоими тратами.