— В самом деле головушкой ударилась?
Невероятно горячая ладонь женщины все-таки легла на еще прохладный лоб Лиры, а потом и вовсе прижала к своему мягкому животу. От женщины пахло свежим хлебом. Лира поняла, что голодна, но открепляться от Кики не спешила, чувствовала, что это может закончиться травмами, а еще, потому что… Лире не хотелось размыкать эти спонтанные объятия. Ей не хватало этого последнее время, чтобы кто-то взял и обнял ее вот так. Не только в этом мире, но и в своем.
— Бедняжечкааа! — причитала меж тем великанша. — Что же наделали иродыыыы? Чтоооо?!
Она все же отклонилась и взглянула на Лиру, ожидая ответа.
— Свалилась с лошади, спасая его сиятельство и короля. Так говорят. Я не помню. Голова еще болит и такая тяжелая.
Ее вновь прижали к себе, а Лира решила, что хватит. Лесс Кики может так не один час простоять, а ей и поесть хочется, и шитьем заняться, и с графом поговорить, обсудив свое дальнейшее будущее. Сказки она вчера слушала, на чудеса смотрела, симпатичным мужиком любовалась, а чем грозит ей то, что она перевертыш так и не спросила. Не привыкла Лира к этому, но о субсидиях, льготах и материальной помощи спрашивать надо, особенно, когда и нет ничего.
— От вас так вкусно пахнет, просто сил нет, госпожа Кики.
Моника отставила ее от себя, оглядев все еще хмурым взглядом.
— Может и ошиблись. Врут все! Граф ведь добр.
Продолжала говорить Кики.
— Одевайся! Одевай-одевайся! Так ходить!.. Не гоже! Сэверик еще не пришел, но скоро будет!
— А кто это?
Мамушка продолжила качать головой и награждать Лиру жалостливыми и сокрушительными взглядами.
— Гостей встречает! Ирод проклятый! — Моника погрозила невидимому и неизвестно Северику и «поплыла» обратно к выходу. — Одевайся и иди ко мне! Кухня помнишь где?
Лира покачала головой, когда та обернулась к ней. Ей пока не вот что одеться. Вот придумает что-нибудь с верхом, тогда и спустится.
— Я найду! — пообещала она ей. — Пахнет ведь просто замечательно!
Лишь только, когда ушла грузная Кики, она ударила себя по лбу:
— Ну и тупица же ты, Лирка!
Ей надо было попросить принести свертки из коридора, а орать «слуги» она так и не решилась. Не слишком ли рано? Не слишком ли это от той, что еще вчера была им ровней? Обидит их всех, хуже того — врагов наживет.
— Теперь обратно, — проговорила она себе, подобрав так и не поднятые свертки. — Быстро!
На ее счастье дом в этот час был пуст. Коридор в форме подковы блистал чистотой, редким утренним светом, кадками зеленых растений, таил в себе запах свежего хлеба и совсем слабый аромат мокрой земли.
— Марта! Марта!
Ему пришлось дважды окликнуть ее, прежде чем она остановилась, сообразив, что это ее.
— Скажите мне уже ваше имя, — он подтянул ее за край рубашки. — Перестаньте вредничать.
Лира повернулась к нему, обращая внимание на то, что он вновь хмур и не весел.
— В моем мире существует легенда, что злым духам стоит называть свои вторые имена.
Граф на новое сравнение и бровью не повел.
— Иначе?.. Что случится иначе?
Лира разглядывала хмурого мужчину, отмечая про себя какие-то детали.
— Они украдут твою душу.
— Вы верите в это?
Они кивнула на него, имея в виду камень под рубашкой, яркие глаза и вообще его в целом.
— Теперь — да.
Сэгхарт улыбнулся, а Лира подумала, что впервые за все это время этот мужчина понравился ей на все сто процентов. Улыбка шла ему. Особенно тогда, когда отражалась в его глазах.
— Откуда вы в таком виде?
Она показала ему на серые свертки. Но тот не желал отпускать ее вот так просто.
— Вам не следует ходить вот так.
— Вам нужно было быть аккуратнее, когда вы избавляли меня от одежды.
Фраза получилась игривой и очень даже двусмысленной. Улыбка в глазах графа обозначилась еще четче. Глаза перестали быть такими яркими.
— Тебе не следовало брыкаться.
— Я помню: нужно было расслабиться и получать удовольствие.
Он кивнул, приподняв уголок губ. Улыбка рассыпалась лучиками в уголках его глаз.
— Именно, но кроме шуток…
— Я собираюсь заняться этим.
Лира показала на свои руки еще раз и отступила от приблизившегося к себе мужчины. Она понимает, что он делает, но его психология все равно, мало-помалу, да начинает работать.
— Может быть я помогу вам и в качестве извинений пришлю к вам модистку?
Лира взвесила все «за» и «против», пообещала себе, что не станет увлекаться и обязательно поинтересуется ценой.
— Пусть это будет моим подарком.
Граф словно угадал ее мысли.
— Ох, граф! Граф-граф-граф!
— Вы можете звать меня просто Эверт. У вас ведь так принято?
Лира кивнула, но сдаваться не собиралась.
— Вы ступаете на скользкую дорожку!
Чернокнижник приподнял бровь и приготовился слушать, а Лира… Она вообще-то торопилась и у нее было много дел, а еще она представляла, что такое обновить гардероб.
— Я ведь могу разорить вас, дорвавшись до такого великодушного жеста.
— Попробуйте.
Он оттолкнулся от стены, обошел ее и направился обратно к себе в кабинет, заставив Лиру нахмуриться, но все же махнуть на все рукой и отправиться к себе в комнату.
Глава 17
Она умаялась пока ждала модисток. Но дело было не в ожидании. Оказалось, что снимать мерки с себя куда сложнее и неудобнее, чем представлялось в самом начале. В итоге она конечно же справилась, умудрилась не просто нарисовать, выкроить и подшить края, но даже вправить резинку и облачиться в крохотные, но такие милые, родные и привычные телу «треугольнички», а также в бриджи — тем самые панталоны, отныне звавшиеся, как «комплект домашнего белья».
— Миледи!