Ей кажется, что как раз-таки в нем. Почему его так цепляет ее отношение к мальчику? Почему он не соглашался прийти вместе с ней, а стоило ей уйти из дому, как тут же примчался сюда?
— А ты?
Эверт медлил с одним ответом, но не церемонился с другим.
— Подними юбки.
Мужчина не просил — он требовал. Его тон понравился ей. Лира приподняла ткань, позволив выглянуть кончикам пальцев. Это было насмешкой и кокетством, но ему хватило и этого.
— Ты не был окружен вниманием?
— Был.
Он принялся облачать ее ногу в ткань. Эверт Дельвиг не видел ее ног, но он трогал их, едва касаясь, но это было так… Так… Волнительно. Мурашки начали плясать румбу прямо на голове.
— Но вместо того, чтобы убивать кого-то и сорить опасными заклинаниями, я заботился о своей семье.
— Что случилось с твоими родителями?
— Они погибли, спасая город и нас. Мне было примерно столько же.
Лира кивнула. Дельные мысли не хотели задерживаться в сознании, сбиваемые его поглаживающими прикосновениями.
— Поэтому теперь он должен быть один?
Со вторым чулком он справился быстрее чем с первым. Можно было быть недовольной и сокрушаться этому обстоятельству, но Лира думала о его горячих руках на своем бедре. Он не спешил убирать их, словно позабыв, где они находятся сейчас, смотрел прямо в глаза словно ничего и не происходило между ними.
— Чтобы стать похожим на тебя?
— Звучит, как приговор, — заметил он шутливо. — Какой я?
Настал черед Лиры приподнимать брови и смотреть на него, не скрывая изумления. Он не знает этого или напрашивается на похвалу и комплименты?
— Собранный. Сдержанный. Безукоризненный.
— Мы об одном человеке говорим? — очень серьезно осведомился он, убрав руки из-под ее юбки. — Серьезно?!
Он подразнил ее, но Лира едва ли заметила это, кажется, что в эту секунду она выдохнула — с облегчением и разочарованием одновременно.
— Он должен стать идеальным парнем, которого время от времени выводят домашние и покидает выдержка.
— Не самый плохой финал, — заметил мужчина рядом. — Близкие и родные — наши уязвимые места.
Она ругалась. Про себя. На него. Эти его горячие руки не просто согрели, пощекотали и подразнили ее. Они напомнили ей чего у нее не было очень и очень давно — кекса. Горячего, сладкого и крышесносного кекса.
— Поэтому надо поместить его в условия схожие с твоими? — поинтересовалась она не без раздражения, потянувшись и стянув с него шарф с брошью. — Вы разные хоть и очень похожи друг на друга.
Дурацкий аксессуар, что скрывает один из признаков его мужественности. Ей всегда нравилась мужская шея — бритая и покрытая щетиной, вкусно пахнущая парфюмом, табаком и мужчиной.
— Значит ты решила быть лучше меня и Карла.
Она несколько секунд не отвечала ему, сцепившись с ним взглядами.
— Я подумала, что я — часть семьи и могу стать ему другом. Это как плохой и хороший коп.
Ей пришлось объяснить ему. Он понял и ее это порадовало. В ней никогда не рождался преподаватель и ей плохо удавалось быть терпеливой с малообразованными и «тугими» людьми.
— Ты предлагаешь манипулировать им.
Лира покачала головой, расстегивая пару пуговиц на его сорочке. Эта мода — закрыть и стянуть все что можно бесит ее.
— Я хочу, чтобы он чувствовал поддержку семьи и не вырос в черт знает что. Может ты хочешь, чтобы и дальше было так: чтобы он смотрел на тебя со злобой, не ожидая ничего кроме обвинений и недовольства?
Эверт кивнул, посмотрев ей за плечо. Она же рассматривала его и хотела знать, о чем он думает, потому что выделившиеся желваки на его скулах не говорили ни о чем хорошем.
— Эв?
Она дотронулась до его лица, скользнув ладонью по щеке, позабыв об утренних обещаниях своему внутреннему я.
— Не надо готовить его к жизни, если вдруг не станет тебя.
Вертикальная складка между бровями сделала его еще строже. Лира порадовалась что в этой академии нет девушек. Он даже не представляет, насколько привлекателен сейчас.
— Ты ведь не забыл, что у тебя уже есть я? Кто еще будет делать вид по утрам, что меня не существует?
Он вновь приподнял бровь, и Лира каким-то невероятным усилием сдержалась, чтобы не надавить на нее сверху и вернуть обратно. Чему он удивляется?
— Поверь мне: это так не просто найти такого надежного в своем равнодушном постоянстве человека.
Ей кажется, что темные мысли покинули его голову — его взгляд прояснился и из него ушло напряжение. Эверт улыбнулся одними глазами и наклонившись поцеловал совершенно не тем поцелуем, которого так хотело ее юное тело — целомудренным и мягким.
— Не говорите глупостей, графиня, — проговорил он ей в губы, часто прикасаясь к ним. — Я думаю о вас каждую минуту с момента нашей первой и такой нелепой встречи.
***
Эверт вновь исчез и дело уже шло далеко за полночь, а он так и не появился. Не спала она, Карл, да и весь дом, каждый кто хоть сколько-то переживал за своего хозяина и друга. Правда в этот раз граф исправился: Северик доложился, что его сиятельство отбыл по государственным делам.
— Я сглазила, — проговорила Лира, прошлась по коридору и вновь заглянула в кабинет. — Накаркала.
Сама сказала о том, что он готовит Джонатана к своему исчезновению.
— Перестаньте мельтешить! Это не пристало. Какой пример вы подаете остальным?!
Лира остановилась, взглянув на Карла Густава. Она так спешила домой и так много думала об их разговоре, о его поведении, прикосновениях и о прошлых словах, а он просто исчез, оставив ее с этим простым, но все же признанием, которое было лучше набивших оскомину слов “я тебя люблю” или все же несколько пафосного “я сделаю вас счастливой”. Сколько раз ей признавались в любви? Сотни раз. Сколько раз ей говорили, что хотят сделать ее счастливой? Ни разу. Сколько раз что думают о ней? Десятки раз. Но ее зацепили именно последние слова, потому что она видела, что он искренен на все сто процентов.
— Мы одни тут и что-то ваш степенный вид совсем не вдохновляет меня.
— Леди!
С ней эти фокусы не пройдут. Она не полевая ромашка, чтобы тупить очи долу стоит только кому-то повысить тон. О, Боже! Она опять думает на старинный манер.
— Давайте я буду волноваться, а вы подавать мне пример, как стоит вести себя? Я ведь барышня и у меня так много нервов.
Карл только повел усами и приказал принести ему кресло. Он уже несколько часов сидит вместе с ней. Лира отказывается ждать в гостиной, библиотеке и холле. Он должен появиться именно здесь. Потому что так ей сказал Северик и Кики. Эверт, видите ли, игнорирует двери, когда возвращается домой с таких вылазок.
— Он сильный маг.
— Вы ведь тоже сильный маг, — возразила Лира, не став употреблять слово “были”.
В спальне на кровати ее ждет потрясающе красивое темно-синее, чернильного цвета платье, черные перчатки, косметика и всякие притирки, а Лире не до того. Какое значение будут иметь все эти тряпки, если тот чье воображение они должны были покорить возьмет и не вернется?
— Я был им, но все в прошлом.
Лира, несмотря на общую взвинченность, удивилась его тону. Он не был печальным, а каким-то решительным: было и было, хватит об этом
— Расскажите мне что случилось с родителями Эверта?
Ей нужно занять себя чем-то. Неожиданное чувство к едва знакомому парню выбивает ее из колеи. Она могла бы понять все — жажду поцелуев и притяжение. Все объяснялось физиологией, а вот беспокойство — нет. Осознание влюбленности поражает и время от времени злит ее, потому что без всего этого намного проще.