Кьяра весь вечер провела, беспокоясь о реакции Ноа, но он не зашел к ней. Следующим утром она узнала от дворецкого, что Глава, вместе с гостьей, уехал на весь день. Не в силах больше терпеть эту неопределенность, Кьяра собрала дочь и вместе с ней поехала к Лили.
После приветствий и сюсюканий над ребенком, когда они уселись пить чай, Кьяра решилась спросить о том, что ее интересовало.
— Лили, ты можешь мне хоть что-нибудь сказать? Хэйс говорил с тобой?
Подруга тяжело вздохнула, с жалостью смотря на нее.
— Прости, Кьяра. Я бы хотела тебе помочь, но он отказывается говорить о Главе. Я знаю не больше тебя. В понедельник ему позвонили посреди ночи и он первым же рейсом вылетел в Штаты, сказав мне, что дело срочное и касается общины. А прилетел уже вместе с твоим Ноа. Даже о том, что они притащили с собой еще и эту его «невесту» я узнала от тебя. Не понимаю, что происходит. Хэйс давно не был таким отстраненным, пожалуй, только в первые месяцы нашего брака.
Кьяра с сожалением вздохнула. Брак Лили был не лучше ее брака с Ноа, но несколько месяцев назад они с Хэйсом пришли к согласию. Лили не любила своего мужа и казалось, Хэйс не может ей этого простить, ведь он был одержим ею с самого детства, а она выбрала его брата в свое время, что еще больше озлобило его. Далеко не сразу Лили решилась быть откровенна с ней, так же, как и Кьяра относительно своих отношений с мужем, но когда это случилось, они стали только ближе друг к другу.
— Я ненавязчиво спрошу у Хэйса сегодня об этой Лиззи, — ободрила ее подруга. — О Ноа он говорить отказывается, но может удовлетворить простое женское любопытство о новой женщине Главы. В последний раз я на него так долго обижалась, что он теперь ведет себя очень осторожно со мной, боясь чем-то задеть. Беременность значительно облегчила мою жизнь, любые капризы и эмоции можно списать на гормоны.
Кьяра с тоской уставилась на ее большой живот.
— Уже узнала, кто там прячется?
Лили улыбнулась.
— Вот именно, что прячется. Не хочет показывать, мелкий хитрюга. Хэйс думает, что это мальчик, но я бы хотела девочку. Девочки такие милые, правда, Тори?
Она пощекотала малышку, которую держала на руках, под подбородком и та заливисто рассмеялась.
— Да, моя хорошая, ты просто чудо!
Кьяра не могла не согласиться. Ее дочка была чудом.
***
Перед ужином горничная передала ей просьбу Лиззи поговорить в малой гостиной. Кьяра была уже одета, поэтому сразу направилась вниз. Интересно, что нужно этой девице.
— Привет, Кьяра. Спасибо, что пришла, — сказала она, вставая, когда Кьяра вошла в комнату с видом хозяйки.
— Привет, — сухо ответила она. — До ужина десять минут. Что ты хотела обсудить?
Она осталась стоять, пройдя к роялю и оперевшись на него, и, Лиззи неловко застыла, не зная сесть ей или тоже остаться на ногах. Кьяра наслаждалась замешательством этой деревенщины.
— Можешь сесть, — в конце концов, снисходительно сказала она.
Девушка машинально села и выпрямилась, не сумев скрыть злобный взгляд.
— Ноа объяснил мне, что ваш с ним брак был заключен по расчету и в ближайшее время вы хотите развестись. Хотя это противоречит всем моим принципам, я все же не могу отказаться от него. Я люблю его, Кьяра. Но прежде чем я приму решение, пожалуйста, скажи мне правду, все действительно так, как он сказал? Я не разрушаю вашу семью?
— А если разрушаешь, то что? Пойдешь на попятный? — спросила Кьяра.
Девушка замялась.
— Так я и думала. Ты не так проста, как хочешь казаться, Лиззи. Я это вижу. Но не волнуйся, мне все равно. Ноа сказал правду, я не хочу быть его женой. На самом деле, я собиралась замуж за другого до того, как узнала, что он жив, так что можешь забирать его. Так себе приз, чтобы за него бороться.
— Если ты не ревнуешь, тогда к чему был весь этот спектакль? — с вызовом спросила Лиз.
— Потому что я не терплю неуважения! — отрезала она. — Тем более из-за какой-то дешевки вроде тебя. Я — дочь Главы рода О’Ши. Практически чистокровная. Высокородная леди по крови и статусу. А кто ты? Деревенщина из неведомого захолустья. Даже сравнение с тобой унизительно, не говоря уже о том, что мой идиот-муж привел тебя в мой дом.
— Лиз, выйди! — раздался с порога ледяной приказ Ноа.
Кьяра вздрогнула, поворачиваясь к нему. Мужчина выглядел совершенно бесстрастным, и, это было худшее его состояние.
«Пожалуйста, останься!» — взмолилась она про себя, но Лиззи, как послушная собачонка, направилась к выходу, проскользнув мимо Ноа и закрыв за собой дверь.
— Я оставил без внимания твою вчерашнюю выходку и ты расслабилась? — спросил он, подкрадываясь к ней, словно хищник, вышедший на охоту. — Что я говорил об уважении, Кьяра?
Девушка задрожала, когда он встал перед ней, обжигая взглядом потемневших глаз. К обычному страху на этот раз примешивалось странное возбуждение.
— Уважение должно быть взаимным, Ноа, — ответила она, гордясь тем, что ее голос не дрогнул.
Кьяра облизнула пересохшие губы и его взгляд перекочевал на них. Ей показалось, или он и вправду тяжело сглотнул? Ноа возбужден?
Он отвел взгляд и отступил на шаг, подтверждая ее подозрения.
— Я прошу прощения, если проявил неуважение к тебе и прошу быть снисходительной, — прокашлявшись, извинился муж, шокируя ее. — Я был неправ, угрожая тебе, и на самом деле не собирался исполнять свои угрозы. Никто не собирается отнимать у тебя дочь. Просто я беспокоился за свои отношения с Лиз, а ты явно не собиралась мне помогать. В любом случае, Лиззи уже все знает и при условии, что мы разведемся, согласна остаться. Я уже поговорил с Хэйсом. Наш брак можно расторгнуть юридически, но в глазах общества ты все равно останешься моей женой и больше не сможешь выйти замуж. Мы не можем раскрыть правду перед общиной. Но не волнуйся, ты не будешь ограничена в средствах и сможешь жить так, как захочешь и где захочешь.
Кьяра не верила своим ушам.
— То есть, ты хочешь сказать, что эта святоша согласна иметь в глазах общества статус любовницы, лишь бы быть женой на бумаге?
— Лиззи все равно, что подумают люди. Для нее главное быть честной перед самой собой и Богом. Она в любом случае не горит желанием вести публичную жизнь и хочет заниматься лишь домом и семьей.
— Да просто идеал! — не сдержала сарказма девушка. — Такая жена, какую ты всегда и хотел.
— Пожалуйста, не будь такой стервой, — устало вздохнул Ноа. — Ну, вот чего ты хочешь, а? Я согласен на все. Тебе же явно наплевать на меня, тогда почему ты так злишься?
Она не понимала своих чувств. Кьяра не любила Ноа. Не хотела его. Презирала. Тогда что это за боль, колющая ее сердце каждый раз, когда он смотрит на Лиззи? Ноа никогда не смотрел на нее так. За те полтора месяца, что они прожили вместе, он ни разу не проявил нежность по отношению к ней, тогда как этой девушке достается то, чего, как Кьяра думала, в нем нет и никогда не будет — уважение. Небезразличие к ней и ее чувствам. Он любит ее? Как? Разве этот монстр способен любить, ценить? И если да, то почему сейчас и с ней?
Кьяра ревновала. Она была в ярости. Какая-то деревенская простушка с не самой выдающейся внешностью смогла каким-то образом привязать к себе Ноа, в то время как Кьяра, будучи идеальной и лицом и телом, будучи идеальной любовницей в постели и идеальной женой в обществе, не смогла добиться не то, что его привязанности, даже крупицы уважения. И все это не было бы столь обидно, если бы у нее все еще оставался Мёрдок. Добрый, любящий, самый лучший мужчина на свете!
Но нееет… Ноа достанется все: и жена с ребенком, и любовница, а Кьяра должна запереть себя в четырех стенах и забыть о своем личном счастье. Ну, уж нет! Снова Ноа Фитцджеральду она не проиграет. Если она не получит то, чего хочет, то и он останется с носом. Кьяра не позволит ему быть счастливым ценой своего счастья. Ни за что. Куда муж, туда и жена. Если им предстоит быть несчастными, то пусть так и будет. Они будут несчастны вместе. Этой деревенщине не место в их семье!
— Я ничего не хочу Ноа, поступай, как знаешь, — сказала она. — И раз так печешься о чувствах своей Лиз, то знай: на каждое оскорбительное слово, которое ты произнесешь в мой адрес, она получит два. Если я стерва, то так тому и быть.
Глава 8
На следующий день, Кьяра оставила Тори с няней, а сама поехала в салон. Ей нужно было привести в порядок ногти, да и расслабляющий массаж не помешал бы. Лили не смогла с ней поехать, так что пришлось скучать одной, но выйдя из салона к полудню, расслабленная и красивая, она чувствовала себя намного лучше, чем утром.
Приехав домой, девушка сразу же пошла в душ, после чего одела легкое платье на бретелях, так как выходить из своей комнаты до ужина не планировала, и через смежную дверь вошла в детскую. Каково же было ее удивление, когда она застала там Ноа. Он сидел на ковре, устроив Тори у себя на руках, и смотрел на нее одновременно восхищенно и озадаченно, будто не зная, что с ней делать. Малышка же такой проблемы не имела, то дергая его за нос, то пытаясь залезть пальчиками ему в рот, издавая при этом агукающие звуки.
— Нужна помощь? — мягко спросила Кьяра, прислонившись плечом к косяку и с улыбкой наблюдая за ними.
Ноа удивленно посмотрел на нее и покачал головой. А потом прошелся взглядом по ее телу, прикрытому лишь коротким платьем, которое она никогда не осмелилась бы носить на людях, изучая с ног до головы и ненадолго останавливаясь на груди, не стесненной бюстгальтером. Кьяра почувствовала, как напряглись соски от голода, мелькнувшего в его глазах, и, который мужчина попытался скрыть, поспешно переводя взгляд на ребенка в своих руках. Напряжение, повисшее в комнате, можно было резать ножом.
Ноа встал, прижимая Тори к груди и прочистил горло.
— Мне пора. Возьмешь ее?
Подойдя к ним, Кьяра взяла дочь, нарочно прижавшись грудью к его предплечью и как бы невзначай, скользя пальцами по его руке.
— Тебе не обязательно уходить, — прошептала она, когда, передав ей девочку, он отошел на шаг.
Тори счастливо улыбнулась, попав в руки матери и Кьяра не смогла сдержать ответную улыбку, целуя ее в мягкие волосики.
— Скучала по мне? — проворковала она.
Малышка схватила бретельку ее платья и резко дернула, обнажив верхнюю часть груди. Ноа со свистом втянул в себя воздух и, резко отвернувшись, направился к двери.
— У меня дела, — на ходу буркнул он.
Кьяра счастливо рассмеялась. Он далеко неравнодушен к ней. Неважно есть память у Ноа или нет, но перед ее телом он никогда не мог устоять.
— Ты мамина маленькая помощница, — весело сказала она Тори, продолжающей играть с ее бретелькой.