Оттого ей и плевать на ректора,
И не важно, чем он занят,
Если он к ней лезть не станет,
А ведь он к ней лезть не станет,
(Конечно если принять меры) Да!
Трам-парам-парам-тарам-пам-трам-пам-пам.
Трум-пурум-пурум-турум-пам-трум-пам-пам, — пела я и дирижировала пальцем, пока швабры бодро драили полы.
Парни же мыли окна. Набирали в воздушную воронку воду, выливали ее на стекла, а потом той же самой воронкой собирали остатки влаги, в общем, работа шла полным ходом. А главное весело! Третьекурсники уже вовсю подпевали моим песенкам! Арнольд еле сдерживал смех и мстительные огоньки в глазах.
И тут… я услышала позади аплодисменты. Нет, я не спорю, работали мы отлично, но не настолько феерично же! Обернулась, не переставая петь. Но мой голос сам собой становился тише, а глаза округлялись все больше. Небрежно прислонясь к дверному проему, стоял ректор, был он одет в строгий деловой костюм, правда рубашка была расстёгнута на первые две пуговички, немного открывая мускулистую грудь. Светлые волосы были зачесаны назад.
— Превосходно, студентка Ваир, вы не думали о том, что бы организовать курсы сольфеджио для чайников? — спросил он вроде бы споко-ойно…
Но выглядел он очень… зло. Хвост раздраженно постукивал о косяк, а взгляд метался между мной, парнями и Арнольдом, который при появлении этого белобрысика встал по стойки смирно. Ну вот, опять все веселье испортил. Я посмотрела на этого… этого… ректора и встретилась с рассерженными фиолетово-голубыми глазами.
Я прекратила петь.
— Вам что-то не нравится, ректор? Отчего же? — издевательски спросила. — Наказания я отбываю исправно, нуда с магией, но под присмотром преподавателя. Я показала рукой на Арнольда, тот отсалютовал мне, но под мрачным взглядом мин Самитрэн, принял прежнее положение.
— Отработка, студентка Ваир, подразумевает собой, что вы выполняете ее самостоятельно, без магии, преподавателей и толпы поклонников, — оповестил меня ректор.
— Да вы что? — удивилась я. — Ну так надо было сказать! А еще не наваливать мне здесь тонну пыли!
— Какую еще тонну пыли? — сузил глаза он.
Но то, что он сместил свой взгляд правее меня, а также раздававшиеся из той же стороны странные звуки, будто тряпочка о пол шлепается, меня насторожили. Медленно посмотрела в сторону источника звука. Помните, я говорила, что у меня бытовые заклинания через одно место выходят, если я не пою? Ну, так вот… Справа от меня стояла швабра, грозила тряпочным пальцем ректору и периодически высвистывала такие жесты, которые в приличном обществе не используются. Подозревая страшное, я обернулась. Сзади в ведрах намокали собраты этой грозильщицы и защитницы моего доброго имени. Я не засекла момент, когда швабры вылетели из воды и, как копья, полетели в нашу с ректором сторону. Только крикнула:
— Чистюли атакуют! Спасайся кто может! — и побежала за колонну.
Но ректор-то этого сделать не успел… Прислонив лоб к холодному камню и зажмурив глаза, я ждала неминуемой расплаты. Все внутри меня кричало, что сейчас будет мне полная ж… кхм… жесть.
Звук удара дерева о камень был для меня полной неожиданностью. Я тихонечко выглянула из-за колонны, отметив, что точно также выглядывает из соседней Арнольд, и увидела, что все орудия праведной мести валяются побежденные на полу.
— И вы еще сомневаетесь в том, что практиковать магию нужно строго под надзором преподавателей? — спросил ректор, приподняв бровь и сверкнув глазами. Меня затопило возмущение.
— Да все у меня было нормально!
— Главное в заклинаниях, студентка Ваир, это внимание и разумная доля силы.
— Я была внимательна, — начала закипать я, — пока вы не пришли и все не испортили!
— Мага ничто не должно отвлекать от его занятия! — отрезал он.
— А я не маг! — взорвалась я и, выйдя из-за колонны, стала наступать. — Я не маг! Я ведьма! А ведьмы никогда не жили в спартанских условиях!
Я подошла к нему и ткнула пальцем в его грудь.
— Если вам так хочется, муштруйте магов хоть до смерти! А мы, ведьмочки, народ вольнолюбивый!
— Да неужели? — издевательски протянул ректор и аккуратно убрал мой пальчик. Его глаза опасно блеснули. — Если вы так вольнолюбивы, а академия ограничивает вашу свободу, может вам нужно просто покинуть ее?
— Нет, — тут же возразила я, немного струхнув, но взгляд не отвела.
— Что же вы? Академия тот еще агрессор! Зачем вам здесь находиться?!
— Что бы избежать давления с другой стороны! — прошипела я.
— Это с какой же? — проявил неподдельный интерес мин Самитрэн.
— Не важно, — процедила я.
Он насмешливо усмехнулся, а затем провел пальцем по моей щеке, следующие его слова пошли в разрез со столь нежным жестом.
— Запомни, девочка, правила игры поменялись. И не советую маленьким, глупым, взбалмошным ведьмочкам их нарушать.
Под его взглядом мне сделалось как-то не по себе. Сглотнула, а ректор, убедившись, что слова дошли до адресата, развернулся и стал удаляться, его хвост такого же цвета, что и волосы обернулся вокруг бедра.
— У-у-у, хмырь белобрысый!
Почувствовала, как меня приобнимают за плечи.
— Не парься, Мир! — ободряюще сказал Эрнест. — Вокруг вообще много уродов.
Я все еще смотрела в след ректору.
— Ладно, давайте вернемся к уборке, — мрачно предложила и посмотрела на швабры, которые под моим взглядом сбились в кучу и прижались к стене. "Вот мы. Вот наши тряпки. Мы сдаемся".
— А ну живо! — рявкнула я на них, а потом стала напевать похоронный марш.
Не знаю, подействовала на них мелодия или мое не самое лучшее настроение, но полы они мыли быстро.
— Между вами так и кипят страсти, — заметил подошедший Арнольд.
Я фыркнула, не сбиваясь с ритма.
— А ты уверена, что между вами, — он хмыкнул, — ничего не было, кроме как взаимной неприязни и твоей выходки в зале?
Мягкие губы нежно ласкают мои, вибрация проходит по телу, заставляя ноги подкоситься… Рука проводит по спине, рождая миллионы мурашек на коже…
Я сбилась, а потом помотала головой отрицая мысли и предположение Арнольда.
— Ну ладно, — легко согласился он.
Однако чувствовала я, что он мне не поверил. Через несколько минут мы перешли на второй этаж, там также оперативно убрались и с чистой совестью пошли по общежитиям. Парни решили меня проводить, я не протестовала. У дверей я обняла их по очереди, поблагодарила за помощь и, рассылая воздушные поцелуи, зашла в общагу. Там быстро поднялась на нужный этаж, подошла к комнате и насторожилась. Из нее доносились очень подозрительные звуки. Бамц. Бдыщ. «А ну иди сюда, собака лысая!». Бамц. Бдыщ, бамц, бамц! Преисполненная самых скверных предположений я открыла дверь.
Держась за косяк, я не знала стоять мне или падать. В комнате был полный крах… Вещи из шкафа разбросаны по полу, там же в беспорядки валялись подушки, одеяла и покрывала с кроватей. Одна штора была сорвана, другая перекручена. Действие происходящее в комнате также было далеко от мирного… От стены до стены носилась метелка, на поворотах ее заносило, и раздавался тот самый "бамс". За ней бегала Аля и выкрикивала нелестные эпитеты в ее сторону. Моя лапочка периодически шалила: ударяла прутиками подругу по лицу, на что она орала: "Ах ты тварь! Поймаю, ветки твои повыдергиваю!". В ответ метелка изображала движение на манер "бла-бла-бла", шлепала ведьмочку по лицу и взмывала под потолок. Подруга залезла на кровать и стала прыгать, пытаясь достать мое транспортное средство. Что немало важно, прыгала-то она на моей кровати, а спальное место мне еще очень нужно, поэтому я решила прекратить этот сумбур.
— Ага, попались! — запрыгнула я в комнату с горящими глазами и распахнутыми для ловли руками.
Сие незамысловатое действо ввело в ступор девочек, и они застыли: одна под потолком, другая с занесенной рукой на кровати.
Метла сориентировалась первой и, шибанув Алю по лицу, полетела мне за спину. Ведьма, издавая боевой клич, понеслась за ней.
— Все! Тайм-аут! — крикнула я, останавливая садистки настроенную подругу.
Затем схватила метелочку и хорошенько потрясла ее.
— Перестань пакостничать! Надо чувствовать тонкую грань, где вредность превращается в откровенное хамство и безобразие! — отчитала я ее.
Она приуныла, даже прутики, раньше по-боевому торчащие, поникли.
— А ты, — обратилась я к подруге, — ведьма-третьекурсница! И не смогла остановить какую-то метелку, что бы предотвратить этот погром?