— Я хочу понять себя.
— Неудивительно. Внутри тебя целый клубок эмоций и сомнений. Начиная думать над одним, ты тут же переносишься к другому. И так по кругу. Все твои мысли взаимосвязаны, цепляются между собой. В таком хаосе сложно найти что-то определённое и прийти к какому-то выводу… Возможно, если ты более чётко задашь свой вопрос и сосредоточишься на проблеме, — собеседница с настойчивостью посмотрела на девушку.
— Дагенна, а что я испытываю к повелителю? — словно в омут с головой напрямую спросила Лея. Она действительно запуталась в себе.
— Ты не можешь воспринять его тем, кто он есть, полностью. А потому и любишь его. И ненавидишь одновременно, — не задумываясь, ответила Дагна. — И нельзя сказать, что из этого сильнее в тебе. Оба чувства настолько огромны, что поглощают тебя.
— В принципе это я понимаю и сама, — вздохнула она, осознавая, что сказанное не решило её проблемы.
— Тогда тебе нужен не ответ. А совет, — намекнула Дагенна.
— Может и так, — задумалась девушка. — Даже, скорее всего. Именно так.
— Иногда мне кажется, что ты не можешь жить, не страдая. Поэтому, даже немного странно, что ты наконец-то решилась избавиться хоть от чего-то тревожащего.
— Оно разъедает меня изнутри.
— Тогда, если ты хочешь вздохнуть свободнее, то собери его образ воедино и отпусти хотя бы одно из чувств, — предложила Дагенна. Совет был прост до безобразия.
— И я даже знаю какое из них двоих, — кисло улыбнулась Лея. — Просто… Это как-то не так просто.
— Я где-то слышала замечательную фразу: «Когда сердце поёт, разум должен не подпевать, а дирижировать».
— Слова всегда хороши, когда не касаются тебя самой.
— Отчасти верно… Однако знай, иногда оставить что-то в стороне от своего пути — лучшее, что можно сделать для собственной и чужой судьбы. И этого никто не сделает вместо тебя самой.
— Мне кажется, что у меня нет сил, — несчастная молодая женщина была готова заплакать, но Дагенна лишь рассмеялась.
— Напротив. Все твои проблемы из-за их избытка! Ты из-за некоего внутреннего и неосознанного принципа не хочешь сдаваться, а потому цепляешься за окружающее столь крепко, как только можешь. Не замечая, что хватка уже уносит в бездонную пропасть. Иногда нужно и проигрывать. Порой именно смирение приводит к триумфу.
— Проигрывать… А я думала, что только этим и занималась, — удержаться от горькой усмешки не вышло.
— Это тоже надо делать правильно… Больше же мне нечего тебе сказать по поводу твоего вопроса, — поставила своеобразную точку в разговоре демонесса.
Молодой женщине оставалось лишь ненадолго застыть в раздумье, но спрашивать ей действительно больше было нечего.
— Благодарю за помощь, — попрощалась она и хотела уйти, но телохранительница её окликнула.
— Лея. Если ты хочешь гармонии с собой, то отпусти одно из чувств, — настойчиво повторила Дагенна, а затем намного тише добавила: — Но если покоя — то оба.
Помимо наместника в кабинете присутствовал ещё и герцог. Последний полулежал на своём любимом сидении, стоящем возле трона Ал’Берита, закинув ногу в высоком сапоге на колено другой, и курил трубку. Кольца дыма неторопливо плыли в сторону окна и легко уплывали наружу. Первый заместитель от удивления приподняла брови. Она до сих пор была уверена, что в проёме находилось стекло.
— Присаживайтесь, — коротко ответил на её официальное приветствие Ал’Берит и указал на возникшее из каменного пола резное кресло.
С учётом того, что рабочего стола виконта не наблюдалось — получался эдакий «кружок по интересам» из американских фильмов про встречи с психотерапевтами. Она села, как ей и предлагали, и выжидательно уставилась на демонов.
«Собрание анонимных властелинов вселенной», — подумала Лея, стараясь не захихикать.
***
Герцог закурил трубку и довольно откинулся на спинку кресла. Ал’Берит был с ним солидарен. Разыгрываемая в столице интрига удалась с блеском. Стоило и насладиться долгожданными результатами собственного труда.
— Кстати, давно уже не было сообщений от тебя о человеке. Есть какие-либо новые события? — неожиданно промолвил Его высокопревосходительство. — Не иссякла же у тебя фантазия?
— О! У этого существа есть занимательная уникальная врождённая способность устраивать приключения самостоятельно. Мне почти ничего не приходится корректировать для нужного развития! — восхитился Ал’Берит. — Так что вынужден признаться вам, что принял сторону стороннего наблюдателя. В неизвестности есть своё неповторимое очарование.
— У человека получается нести несчастья в первую очередь для себя, — рассмеялся Дзэпар и уже серьёзно добавил. — Но мне не нравится, что они переносятся и на других.
— Позволю заметить, что в данном случае вы преувеличиваете.
— Изволю не согласиться, — возмутился собеседник. — Расплачивается каждый, к кому эта женщина испытывает симпатию и стремится хоть как-то помочь. И чем глубже эти её благие намерения, тем разрушительнее. Клан Дагна стал первым, — демон показательно загнул мизинец на руке. — Вампиры на шахтах устроили кровавую междоусобицу.
— Зато сейчас они невероятно довольны, что находятся именно под её присмотром. И не только потому, что их накормили… А то, что многим пришлось восстанавливаться из-за этого конфликта — не так уж и значимо, — возразил наместник.
— Вроде бы да. Поэтому я говорил именно о бескорыстных порывах. Ведь вчера произошёл ещё один взрыв! Большинство рабочих уже превратилось в прах. Они, конечно, пусть и не скоро, но выберутся из этого состояния. Однако тебе известно сколь мучительно для них любое возрождение.
— Я бы сказал — всё существование. Боль обращения, боль голода и утекания энергии, боль мнимой смерти, боль воскрешения, повседневное удручающее бытие и практически полная невозможность от этого избавиться по собственному желанию. Страдания от лишения силы кристаллов душ такие, что пока ещё ни один вампир не сумел уйти из жизни самостоятельно, — перечислил Ал’Берит, после чего рассмеялся. — За бессмертие, пусть и вынужденное, тоже нужно платить!
— Со стороны выглядит, как будто разработки прокляли или осуществляется саботаж, — не поддержал герцог веселья своего вассала. — Не было таких проблем за всю их историю существования!… А уж про людей в Питомнике и говорить не приходится. Стоило мне узнать твою задумку, как я сразу понял — прототип себя не оправдает. Должно же им было категорично не повезти тоже!
— Про прототип это вообще отдельная тема, — поморщился виконт. — Такого быстрого и отрицательного результата не ожидалось даже по самым пессимистичным прогнозам.
— Это потому, что человек действует на события кардинально, — Дзэпар поднял указательный палец вверх, добавляя своим словам важности. — И крайне непредсказуемо. Забава же с ней несколько затянулась.
— Замечу, — отмахнулся повелитель. — Что в отношении себя я подобных нюансов никак не наблюдаю.
— В таком случае, постарайся беречь себя. Вдруг у меня в тебе возникнет серьёзная необходимость? Ибо, на мой взгляд, либо у тебя всё впереди, либо человек недостаточно придаёт тебе значение, — продолжил гнуть свою непреклонную линию Высший демон.
— Вот как быть с теми, кто тебя не ценит? — улыбнулся собственной шутке-вопросу Ал’Берит.
— С ними лучше не быть. В конце концов, это так приятно — отпустить того, кто тебе не нужен, — едко заметил герцог, хитро прищурив глаза.
— Сначала позвать. Дать задание. И только затем отпустить… для выполнения возложенной задачи, конечно, — с лёгкостью назначил порядок событий наместник Аджитанта. — Я за рациональное использование всех имеющихся ресурсов, Ваше высокопревосходительство.
— И неужели эта теория всегда у тебя становится практикой?
Скептицизм, прозвучавший в голосе герцога, задел Ал’Берита.
— Могу показать вам, как это обычно происходит… Кассандра, пусть госпожа Пелагея зайдёт ко мне.
— Ты только что показал мне, что свои ресурсы используешь иррационально, — усмехнулся собеседник. — Вот если бы это было иначе, то у тебя для твоего первого заместителя уже не имелось бы никаких дел. Она была бы предостаточно загружена.
— Ваше высокопревосходительство, — искренне возмутился Ал’Берит. — Первостепенная задача человека — дать с интересом наблюдать за течением её жизни. А основным условием для осуществления всевозможных казусов является наличие свободного времени. Вот именно его я сейчас и намерен задействовать.
— И что же собираешься предложить? — вяло поинтересовался герцог, как в дверь робко постучались.
***
Сняв туфли с массивными декоративными пряжками, Лея довольно вытянула ноги и развалилась на мягком диванчике кареты, прикрывая глаза. Не то, чтобы ступни болели от обуви, просто так ей было значительно комфортнее. А уют — чуть ли не самое главное условие для приятного длительного путешествия, каковым, собственно говоря, и являлась дорога к Питомнику. Она поправила подушку под головой и сладко зевнула.
Прошлую ночь молодая женщина провела бурно. По окончании сложного рабочего дня ей предстояло прибыть в Бьэллатор на небольшое заседание, где присутствовали наместники подчинённых герцогу городов и заместители тех. Всех их девушка знала, ибо видела уже не один раз. Несмотря на её ожидания, Дзэпар снова ни словом, ни делом не дал Ал’Бериту понять, что недоволен прошлой выходкой того, когда виконт вместо себя направил на совещание человека. Затаил ли могущественный демон месть или что иное — можно было только гадать. Ахрисса и Форксас тоже вели себя подозрительно обыденно. Но Лее определённо не хотелось ничего знать о подоплёке такого поведения… Вечер же показался ей невероятно долгим и бесцельным. Наверное, из-за того, что только одна она оказалась не вовлечена в оживлённую дискуссию, ибо не понимала ни суть проблемы, ни, тем более, не поспевала за ходом мыслей Высших. Пожалуй, её досуг скрасил только Леккео, вновь предложивший бодрящий горячий напиток. Первый заместитель была преисполнена благодарности к пареньку за это, ибо уже, несмотря на важность события, начинала отчаянно клевать носом.
По окончании же встречи она не смогла попасть домой без приключений. После прощания с герцогом, Ал’Берит галантно подал ей руку, чтобы вместе выйти из зала. Соприкосновение с его телом отозвалось знакомым жаром глубоко внутри, но Лея постаралась унять ненужное чувство, следуя совету Дагенны. Увы, это получалось плохо. Чем больше усилий прикладывалось к тому, чтобы попытаться избавиться от каких-либо мыслей, тем больше у неё выходило сосредоточиться на них.
Они вдвоём неторопливо шли в задумчивом молчании по пустынным коридорам мрачного замка, как демон резко остановился, прислоняя девушку к стене. Лея опешила от неожиданности, хотя несколько секунд назад как раз мечтала именно о подобном.
Внутренне она, однако, при этом приготовилась скорее к обороне, нежели к романтике, ибо подумала, что виконт решил защитить её от какого-либо нападения. Подобные порывы страсти были отнюдь не в духе наместника Аджитанта. Но тот лишь жадно прикоснулся к нежным женским губам. И это напугало ещё больше. Ей также отчего-то стало крайне стыдно предаваться любовным забавам в стенах замка герцога. Казалось, что у мрачных стен имелись глаза, а её не прельщало, чтобы у этой сцены обозначился какой-либо свидетель. Поэтому на поцелуй Лея ответила с наслаждением, хотя сердце тревожно забилось от другого.
— Ты сама не знаешь, чего хочешь, — прошептал он ей на ухо.
Его тёплое дыхание и запах горького пепла. Столь близко. Так сводили с ума.
— Я не боюсь, — не раздумывая ответила она, считая, что тот говорил об её внутренней борьбе между глубоким страхом публичности и безудержного желания крепко обнять, погружая пальцы в его волосы. Но тут же ужаснулась собственным словам. Правила морали, столь ревностно взращиваемые годами её прежней жизни, дали невероятно крепкие и прочные ростки. Следуя совести пришлось сразу же идти на попятную. — Просто понимаю…
Он не дал ей договорить реплику, прерывая речь ещё одним долгим поцелуем. Его пальцы медленно соскользнули вниз с её талии к бедру. Лея, понимая, что просто стоять уже было и некрасиво как-то, всё же попыталась его обнять, но он перехватил её ладони и немного отодвинулся назад. Молодая женщина удивлённо посмотрела на него. Их взгляд длился столь краткое мгновение, что она так ничего и не сумела уловить в его взоре. Но он, кажется, увидел предостаточно.
— Нет. Ты ничего не понимаешь! И это, по-своему, прекрасно, — Ал’Берит уверенно положил её левую ладонь на свою правую, чтобы Лея могла последовать под руку с ним и дальше. — Нам следует покинуть Бьэллатор.