А что касается самого графа, то он тоже мечтал уйти из этого мира вместе со своей любимой женой. Она была обыкновенной девушкой и не имела гена бессмертия. Но перед смертью она заставила его поклясться, что он этого не сделает. Поэтому он прожил три сотни лет, не ведая женской любви. Но это, конечно же, образное выражение, так как ревенанты очень даже расположены к любовным утехам. И твой граф не исключение. Просто его сердце остаётся свободным. И я не думаю, что он настолько глуп, чтобы опять влюбиться в смертную девушку, — Барт умолк, странно на неё поглядывая.
Мария притихла, обдумывая его слова. Но когда посмотрела на часы — сразу же опомнилась. Ведь до бала осталось всего лишь два часа! А она ещё не приняла душ и не привела себя в порядок. Попрощавшись с колдуном, она чуть ли не бегом направилась в свои скромные апартаменты…
Мария смотрела на себя в зеркало и удивлялась. Неужели это та самая серая мышка, которая отродясь не приковывала к себе чужие взгляды? Барт действительно знал толк в женской красоте и макияже. Все его советы были дельными, и только благодаря этому она могла сейчас похвастаться таким великолепным внешним видом.
Вот только её подвели волосы: они всё ещё оставались слегка влажными. Поэтому она подошла к настежь открытому окну и, склонив голову набок, сушила свою роскошную гриву. За этим занятием её и застал граф Хатклифф, который появился бесшумно как кошка.
— Чем это вы занимаетесь? — удивленно спросил он.
От неожиданности Мария вздрогнула и обернулась.
— А вас разве не учили стучать, прежде чем войти? — сухо ответила она вопросом на вопрос.
— А я и стучал, да вы не слышали, — отозвался граф и его лицо застыло от удивления. Он беспардонно начал её рассматривать. И, по всей видимости, увиденное ему очень понравилось, так как его глаза вмиг вспыхнули восхищением. — Машенька, вы великолепны!
Граф подошёл к ней и открыл перед ней большой бархатный футляр, который он принёс с собой. Мария окинула взглядом его содержимое, и её сердце чуть не выпрыгнуло из груди от восторга.
Ведь такого чуда она не видела даже в ювелирном бутике в Баггейнбурге! Изумительные по красоте камни переливались в солнечных лучах всеми цветами радуги. Ожерелье буквально слепило глаза своим неповторимым великолепием.
— Чтобы подчеркнуть вашу красоту, хочу преподнести вам этот скромный подарок, — чуть слышно добавил граф.
Скромный?! Ничего себе! Да он, видно, сказал это в шутку. Такой роскоши она не видела даже на шее Дианы. А та уж точно ни в чём себе не отказывала.
— Граф, я, конечно, польщена, но не могу принять от вас такой дорогой подарок.
— Но почему?! — Его удивление казалось настолько искренним, что Мария даже опешила.
— Потому что я буду чувствовать себя должницей. И это не обсуждается. Я сказала, что не приму такой дорогой подарок? Значит, не приму!
Граф смотрел на неё во все глаза, словно видел её впервые. Потом улыбнулся и спокойно предложил:
— Хотя бы наденьте эти украшения на сегодняшний бал. Я вас уверяю: все дамы будут блистать драгоценностями. А вы на их фоне будете чувствовать себя бедной родственницей.
— Граф, давайте называть вещи своими именами. Ведь я и есть бедная… даже не родственница. Хм, я и вовсе здесь посторонний человек, причём далеко не благородных кровей.
— А вот тут вы глубоко заблуждаетесь. Благородство у вас в крови, признаёте вы это или нет, — возразил ей граф, видимо, расценивая её улыбку как знак согласия.
Поэтому он достал ожерелье и, аккуратно откинув ей волосы, надел его ей на шею. При этом его чуткие пальцы слегка коснулись её кожи, ввергая её в чувственный восторг.
Чтобы хоть как-то скрыть своё смятение, Мария деловито объявила:
— Граф, попрошу вас удалиться. Мне нужно ещё сделать на голове причёску.
— А зачем? Ваши волосы и так прекрасно выглядят. Не хватает только одного штриха… — Он потянулся к тому же футляру и выдвинул откуда-то снизу ещё одно отделение.
На бархатной темно-синей подложке лежала диадема, инкрустированная драгоценными камнями. Причём вместе с ожерельем они составляли гарнитур, поражая своей идеальной гармонией.
Граф надел ей украшение на голову и невольно ею залюбовался. А Марии от его откровенно восхищённого взгляда сразу же стало неловко. Поэтому она опустила взгляд, ощущая, как её щёки загорелись неожиданным румянцем.
Глава 17
Мария никогда не любила подобного рода вечеринки. На них она всегда чувствовала себя страшно одинокой и по большому счёту никому не нужной. А уж на балу, на который приехали гости почти от всех кланов, Мария и вовсе терялась. Она не могла понять, как такая разношёрстная публика могла веселиться вместе? Ведь они такие разные, и отличались друг от друга как белый цвет от чёрного!
Особенно её озадачивали столы с закусками. Они стояли по всему периметру огромного зала и приковывали взгляд своим довольно странным содержимым. Причём, весь этот разнообразный шведский стол пользовался огромной популярностью у гостей.
Чисто из любопытства Мария попросила графа подвести её к одному из столов. Но когда она увидела, что красивые издалека канапе сделаны из каких-то белых кубиков и дождевых червей, бойко извивающихся на шпажках, у неё сразу же пропал аппетит.
— Это то, о чём я думаю? — не веря своим глазам, поинтересовалась она у графа.
— Да, это действительно дождевые черви. Они считаются деликатесом у баггейнов, особенно красные. А ты проголодалась? Я могу показать тебе стол с нормальной человеческой закуской. Твой наставник попросил меня всячески тебя оберегать и ухаживать за тобой. Хотя, не стоило меня об этом и просить.
— Нет уж спасибо, что-то уже не хочется. На кухне наверняка все эти изыски приготовлялись на одном столе и…
Но тут слова буквально застряли у неё в горле. Ведь в нескольких метрах от неё продефилировала девушка-кентавр! Причём она, как и все, прошелестела великолепным бальным платьем, которое полностью закрывало её лошадиные ноги. Экстравагантная гостья, несколько виляя крупом, проплыла мимо них абсолютно бесшумно. Видимо, на копытах у неё были надеты какие-нибудь мешочки. В существование лошадиных туфелек-балеток Мария ни за что бы не поверила.
А потом начались танцы, и Мария забыла обо всём на свете. Ведь граф оказался превосходным танцором: чутким и очень нежным, даже слишком. Во всяком случае, сначала она даже задохнулась от его близости.
Видимо почувствовав её волнение, граф Хатклифф тихо прошептал ей на ухо:
— Машенька, если ты сейчас не начнёшь дышать, то упадёшь в обморок. Конечно же, я не позволю тебе удариться об пол. Просто не хочу, чтобы твой первый бал ассоциировался у тебя с конфузом.
Мария подняла в смятении на него глаза и тотчас утонула в их умопомрачительной глубине. Но она постаралась сделать вид, что не догадывается о его намёках:
— Но этот проклятый корсет словно бы придуман для пыток!
— Вероятно. Но и вы женщины пытаете нас своим обольстительным видом, — возбуждающе ласковым голосом отозвался ревенант, последовав её примеру говорить совсем не то, что думаешь.
Оглушительно гремела музыка, и граф умело кружил её в вихре вальса. Благодаря его поддержке Мария словно бы парила, не чувствуя под собою ног. Внутренний мандраж постепенно уходил, уступая место ослепительному восторгу. Ведь ещё никогда в жизни она не получала такого удовольствия от танцев. Казалось, она способна прокружиться так всю ночь напролёт!
Словно прочитав её мысли, граф поинтересовался с невинной улыбкой на губах:
— Машенька, хорошо ли тебе со мной?
Вопрос прозвучал насколько наивно, настолько и двусмысленно.
— Об этом граф ещё рано говорить.
Граф рассмеялся своим низким приятным смехом и прижал её к себе ещё крепче.
После двух часов безудержных танцев Марии захотелось отдохнуть. Она аккуратно присела на стул и расправила свои многочисленные шифоноподобные воланы. Граф, как преданный пёс, расположился около её ног, присев на какую-то низкую табуретку и вытянув перед собой скрещенные ноги (как выяснилось позже, это оказалась подставка для гостей, у которых имелись копыта).
— Граф, вам не кажется, что вы ведёте себя несколько вызывающе. На вас обращают внимание, — заговорщическим тоном прошептала Мария, слегка к нему наклонившись.
— С некоторых пор, как я познакомился с одной очаровательной особой, которая поразила меня не только своей красотой, но и вызывающей смелостью, я стараюсь ей соответствовать. И я буду сидеть так, как мне хочется. Во всяком случае, я выгляжу менее шокирующим, чем девушка-лошадь в бальном платье.
— Получается, я на вас дурно влияю? — шутливо поинтересовалась она.
— Что вы! Как можно! — с поддельным испугом возразил ей граф. — Просто я уже забыл, что такое быть влюблённым.
Последнюю фразу он произнёс совершенно серьёзно, пристально глядя ей в глаза…
От его слов кровь ударила ей в голову. Мария, конечно же, не нашлась что ответить, поэтому тут же отвела глаза в сторону. Ведь взгляд графа рассказал ей даже больше, чем его откровенное признание. Мария вскочила и, не придумав ничего умнее, протараторила:
— Я схожу в дамскую комнату, причёску надо подправить.
И бросилась куда глаза глядят, так как даже не догадывалась, где эта комната находится. И тут до неё только дошло, что её слова прозвучали несколько неубедительно, ведь у неё не было никакой причёски!
Плевать! Пускай думает о ней что хочет. Они знакомы всего лишь несколько дней, а он заявляет ей такое! Если так и дальше пойдёт дело, через пару дней он попросит её выйти за него замуж! И почему она вынуждена становиться чьей-то женой, неужели в замке ей действительно угрожает опасность? Не верилось, что Диана может осмелиться на такое…
Но, несмотря на своё возмущение, ходить в потенциальных невестах графа ей безумно нравилось. Ведь он действовал на неё как удав на мышь, вот только она сама жаждала стать его добычей. Только при одном его взгляде Мария таяла, и у неё сразу же появлялись непристойные мысли. Но события разворачивались настолько стремительно, что её это пугало. А вдруг это не любовь, а всего лишь гормоны, как утверждал Барт?
Мария вышла на балкон и с огромным удовольствием вдохнула в себя свежий воздух. Приятный ветерок дунул в лицо, взметнув в стороны пряди волос. Постояв немного в тишине и вобрав в себя спокойствие окружающего пейзажа, Мария решила вернуться к графу.
Когда она вошла в огромный зал, то сразу же заметила Барта, который беседовал с графом Хатклиффом. Мария непроизвольно остановилась, не сводя глаз с этой парочки.
Интересно, о чём они разговаривают? Ведь они почти не знакомы друг с другом. И у них может быть только одна тема, интересующая их обоих — это она сама. А вдруг Барт уже предпринимает какие-нибудь шаги, касательно её замужества? Вдруг они обсуждают что-то очень важное для неё и даже судьбоносное?
Эта мысль вспыхнула в мозгу неожиданно. Мария тут же уставилась на позолочённую клетку с милыми пташками, похожими на канареек. Она устремила свой взгляд на одну из них и быстро прочитала заклинание. И почти сразу же в голове раздались знакомые мужские голоса. Ведь клетка стояла на расстоянии вытянутой руки от сидящих на диване собеседников.