— Машины? Ты имеешь ввиду самобеглые коляски? Их так иногда называют — машины.
— Наверное. Я имела ввиду средство передвижения на четырёх колёсах, которое работает с помощью двигателя внутреннего сгорания.
— Вот, ты сейчас и сказала… Думаешь, я что-нибудь поняла. — И мы обе невольно коротко рассмеялись. — Да, есть такие, как ты говоришь — машины, но они могут ездить только по городу и по брусчатке. А где ты в провинции брусчатку найдёшь?
— Значит, нам остаётся только найти амулет портала или неделю тащится по дорогам империи.
— А ты, что? Уже сбежала, — подначила меня Анна. И в её голосе я опять услышала улыбку. Плохо, что мы не видим друг друга..
— Знаешь, Анна, архимаг Ярый говорил, что у меня есть магические способности — целительские и ментальные. Но, я ещё ничего не умею. Как думашь, смогу я их применить?
— Посмотрим, потом на твои способности. Но, неделю нам тащиться не придётся. Если мы сбежим, то в любом пункте, я свяжусь с отцом и за нами придут.
Я без особой надежды спросила: — Нет вариантов, что делать?
— Вариант есть. Только у меня рука ранена правая. Не смогу сама.
— А ты мне скажи. Может, я смогу.
На этом месте, нам пришлось замолчать, так как в пещере у стола появился домовой. Но, не такой как мои знакомые, а ещё меньше. Чёрные волосы заплетены в многочисленные короткие косицы. За широким поясом заткнут маленький топорик. — Как гном, — подумала я — колпака не хватает.
Человечек начал что-то делать у стола, кажется совсем не замечая нас.
— Уважаемый, — не вытерпела я, — а вы домовой или гном?
Человечек вздрогнул и чуть не подпрыгнул от неожиданности. — Ты меня видишь?
— Вижу, конечно. А не должна?
— Так, в том-то и дело, что не должна! Люди нас не видят обычно. Я не гном, — ответил он мне, — Они ростом-то почти с тебя будут. А в плечах-то, иного мужика шире. Я гномий домовой.
— С кем ты разговариваешь, Кира? — послышался голос Анны.
Я шёпотом спросила у домового, можно ли сказать. он кивнул, соглашаясь, и я ответила: — С гномьим домовым. Сейчас познакомимся. — Меня Кира зовут, — сказала я, обращаясь к нему.
— Ефим, моё имя, — ответил домовой.
— Ефим, заторопилась я, боясь, что он может уйти. — Посмотрите, пожалуйста, как пользоваться этим оберегом, чтобы меня услышали?
— Ну-ка, ну-ка, — потянулся Ефим к моему оберегу, который я выставила через прутья решётки. Внимательно разглядев и сам оберег, и руну на нём, он вдруг совершенно другим тоном, настороженным что ли, спросил: — Ну, и где вы, барышня, этот оберег взяли?
— Не взяла, а мне его в качестве охраны дали, — обиделась я. Мой домовой и дал, Демьян его зовут. Ещё он сказал, что все его сородичи, увидев этот оберег, обязательно мне помогут, укоризненно добавила я.
— Демьян, значит, — улыбнулся неизвестно чему Ефим. Так, он теперь у тебя живёт? Это хорошо, а то намаялся он без дома-то. Ну, что девоньки. Выводить вас отсюда надо. — И Ефим, взяв со стола ключ, подошёл к моей камере, и открыв её, тут направился в сторону Анны.
Из камеры к нам вышла очень красивая девушка. Чуть выше среднего роста, стройная, с красивой фигурой, пышными каштановыми волосами и огромными сере-зелёными глазами, в обрамлении густющих чёрных ресниц. — Ничего себе, — подумала я, сразу почувствовав некоторую ущербность. Не то, чтобы я была недовольна своей внешностью. Собственно, по этому вопросу я никогда не страдала. Рост невысокий, да. Но, мордашка милая, даже симпатичная. Волосы тёмные, вьются крупными локонами. Глаза — карие. Нос небольшой, аккуратный. Губы немного пухлые, нижняя больше. Фигура тоже неплоха: талия тонкая, грудь высокая (не четвёртый номер, но мне и второго вполне хватало). В общем, до этого момента я о своей внешности не задумывалась. А, сейчас, рядом с этой красотой, почувствовала дискомфорт. Но, подавив в себе, это чувство, я открыто улыбнулась и подала Анне руку.
— Рада познакомиться с тобой.
— И я, ответила она.
— Так, девоньки, Пошли за мной, да поторапливайтесь. По нашим ходам вам непросто будет идти.
И мы двинулись за Ефимом, оставив за спиной эту пещеру-тюрьму. Надеюсь, что навсегда. Даже думать о неудаче было страшно. Мы подошли к дальней от входа стене, которая казалась абсолютно сплошной. Но, Ефим нажал какой-то камень, и часть стены плавно отъехала в сторону, открывая невысокий лаз. Мы зашли в него и стена за нами встала на место. Увидев, с каким вниманием я наблюдаю этот процесс, Ефим пояснил: магия здесь не работает. да, гномы, вообще с магией мало работают. У них всё на механике. Надёжно и долговечно.
Первое время мы шли молча. Я вначале осторожничала, боясь коснуться головой свода, но потом поняла, что мне ещё и подпрыгнуть надо, чтобы его достать и шла уже спокойно. Анна шла за мной, но никаких жалоб я не слышала. По-видимому, весь этот массив был пронизан такими ходами, потому что мы неоднократно пересекали большие и маленькие штольни, продвигаясь за Ефимом.
— Ефим, — поинтересовалась я, — А что здесь гномы добывают?
— Нитрон и добывают. Из него амулеты защитные делают людям, не магам, наручники для магов, артефакты защитные и боевые. Во всем нашем мире, это одно такое место. больше нитрона нигде нет. Так что, императору это место дорого.
— А как нитрон на людей влияет?
— Маги теряют магию, но сами живы остаются. Слабеют только А простые люди и не замечают нитрона.
— А кому, вообще, принадлежат эти рудники?
— Всё, что наверху, на поверхности принадлежит императору. Эти места отвоевал для империи ещё Александр Могучий. раньше-то здесь княжество было, а потом они в состав империи вошли.
А подземные богатства — гномам. Алесандр, было собрался с ними воевать, но несколько завалов и небольших землятрясений остудили его. И он предпочёл заключить мир. Гномам тоже воевать не с руки. Надо торговлю вести, в изоляции жить трудно, поэтому они пошли на соглашение с империей. Ну, а сейчас-то все уже привыкли и порядки устоялись.
— А как же тогда эти бандиты?
Ефим тяжело вздохнул. — Они обосновались здесь два года назад, как мы недавно узнали, и вначале вели себя тихо. Та штольня и пещера — самые дальние. Выработка там давно не ведётся. вот и не обратили сразу внимания. Давно уже отгородили от остальных путей. Но, где-то с месяц назад там были попытки применения магии. Вот и начали этот район весь обследовать и их обнаружили.
— А ты там, что сегодня делал?
— А я должен был потихоньку, незаметно посмотреть кто тут и что тут. Внимания не привлекать. Бандитов пересчитать. Разговоры их послушать. Да, ты меня окликнула, а уж как оберег наш увидел, не мог я тебя оставить. Вот, и идём теперь.
Разговаривать на ходу было трудно. Но, я всё же, сказала Ефиму как мы благодарны ему за спасение. Ведь, шанса выбраться самим у нас почти не было. Мы же хотели уходить поверху. И Ефим сказал, что мы бы там не прошли. Тропа узкая и без снаряжения некоторые участки не преодолеть. А мы, вообще — в платьях.
За всё время нашего разговора, Анна не издала ни звука. и, если бы я, оборачиваясь время от времени, не видела бы её склонённую макушку, то подумала бы, что её нет с нами.
Наконец, мы вышли к большой круглой пещере, с высоким сводом, от которой в разные стороны отходили лучи-штольни. Ефим остановился и сказал: — Здесь сейчас отдохнём и поговорим. Мы отошли в сторону и обнаружили у стены каменные скамьи и каменный же стол. В самой стене была выдолблена ниша с полками, на которых стояла посуда и горшочки с крупами.
— Ручей — там, — махнул Ефим в сторону совсем низкого лаза, удобства там же чуть в стороне. Увидите. Идите, а я тут перекусить приготовлю.
Мы с Анной молча отправились к ручью. Мне стало странно, что она всё время молчит, но вопросов задавать не стала. В стороне от ручья, действительно были удобства: я про себя усмехнулась. Очень похожи на ямки на сельских огородах, только расположены над глубокой узкой щелью в скале, да домика над ними нет.
Умылись. И мой нетерпеливый характер, всё же вылез:- Скажи, Анна, почему ты молчишь?
Она посмотрела на меня. — Ты на самом деле не понимаешь?
Я недоумённо пожала плечами. И, она, нехотя, но ответила: — У нас редко кто видит домовых. Такие люди считаются особенными. Сами же они могут показываться людям по желанию, но в исключительных случаях. Ты же, сейчас, всю дорогу разговариваешь с существом, которого я не вижу. Благодаря тебе, нас, без всяких проблем, забрали от преступников, у которых я провела больше недели. Как ты думаешь, как я должна реагировать на тебя и нашего спасителя?
Я опять пожала плечами. Я ничего особенного в ситуации не видела. Да, вижу. Ну, и что? Да, разговариваю. А что, мне молча идти? Я не смогу. Мне, когда что-то интересно, я прямо болтушкой становлюсь, пока всё не выясню. Но, высказывать ей я ничего не стала. А предложила осмотреть её рану. Рана была интересная. Пуля пробила ладонь, как будто Анна пыталась остановить её рукой.
— Так и было, — кивнула она на моё замечание, залечивая рану магией. Там был папин подчинённый, Игнатий Трофимов, он пробивался ко мне, когда я увидела, что в него целится бандит рядом со мной. Вот, я машинально руку с сумочкой и выставила. Но, выстрел его револьвера был усилен магией, и пуля пробила и сумочку и руку, и я видела, что Игнатий был ранен. Но, меня в это время, Борис уже переносил порталом. Очень беспокоюсь за Игнатия. он такой бесшабашный. Но, папа его очень уважает и ценит.
(У-у-у, какой у нас Игнатий-то оказывается популярный. Но, лучше помолчим со своими замечаниями.)
Мы вернулись к Ефиму, где уже кипела вода в котелке и он готовился заварить чай. В другом котелке доходила ароматная каша.
— Быстро ты, — похвалила я домового.
— А чего ж не быстро-то. Всё готово было: каша — готова. Только воды добавь и грей. Чай только вскипятить.
— Как это — каша готова?
— Обыкновенно. Приготовлена заранее и стазис наложен. Такие заготовки мы по всем точкам — остановкам разносим. Кому нужда будет там быть, те и пользуются. Раз в месяц запасы обновляются.
Я покачала головой. Ну, вы и… (хотела сказать — монстры, но подумала, что домовой может обидеться) — молодцы. здорово заботитесь о своих.
— А как же, — и Ефим горделиво приосанился.
Когда мы поели, Ефим, убрав посуду, предложил поговорить. И тут я влезла с просьбой: — Ефим, Анна тебя не видит и не слышит. Только меня слышит и ей странен наш разговор. Ты не мог бы проявиться для неё?
— Просишь за неё? Доверяешь ей?