Я вышла на улицу и повернула к машине. Издалека взору предстала чудеснейшая картина, достойная кисти лучших постмодернистов, ну или журналистов-фотографов. Наша серенькая девятка стояла там, где мы ее оставили, Адольфа внутри не было видно, а у багажника примостился невысокого роста человечек в черной куртке с надвинутым на голову капюшоном. Человечек мирно отковыривал два новеньких значка: "Самара" и "Лада".
— Стой, сволочь! — что есть мочи заорала я и припустила к автомобилю. Черный, не оглядываясь, ринулся через дорогу. — Это мои фигнюшки! Я за них деньги платила!
На полпути к машине я остановилась. Что толку бежать за хмырем? Все равно не догоню и уж тем более не брошу Пашку. Вдвоем мы дошли до машины.
— Ма-ам, по-моему, он и Адольфа украл!
Сынка приподнялся на цыпочки и заглянул внутрь машины через стекло.
— И поделом, — пробубнила я, отпирая замок.
Но зарождающейся надежде о мести воришке и освобождении от писающего зайчика суждено было погибнуть на корню, ибо Адольф тихо спал на полу между передними и задним сиденьями. Он так крепко посапывал, что его пришлось расталкивать, чтоб Пашка смог сесть на свое место. Еще одно замечательное качество в копилку уже известных о песике.
— Дольф! Ты проспал вора! — радостно сообщил кактусенок.
Тигровый монстр сказал раскатистое "гав" и засунул нос в пакет с покупками. Я села на водительское сиденье, пристегнулась и повернула ключ. Девятка громко проширкала, что, в общем, пребывало в порядке вещей, заводилась моя ржавенькая раза со второго как минимум. На панели затрещал мобильный, тихо ругнувшись, я подхватила трубку и ответила:
— Да?
— Наташик. Это Илоночка.
Улыбнулась стандартному приветствию. Вообще, старшего HR-менеджера отделения и мою хорошую подругу все, кому не лень, за глаза, да и в глаза тоже, величали Лунтиком. Однако сама Лунтик с этим фактом мириться не собиралась и сама себя иначе как Илоночка не называла.
— Привет.
— Ты где? — взяла меня за рога Лунтик.
— У зоомагазина завожусь.
— Чего?! А, ладно! О личных тараканах позже. Прелесть моя, выручи начальницу.
— Судя по формулировке, отказаться не имею права?
— Ну не совсем, конечно, но почти.
— Ну?
— Сходи на свидание.
— Куда?! — опешила я.
— Свидание. Наташик, это когда мужчина и женщина…
— Я в курсе, что такое свидание! Ты упала?
— Нет. Я ценного сотрудника заарканила.
— Меня, — улыбнулась я самодовольно.
— При чем тут ты? Я такого лида, на днях нашла! Палыч закачался, а я Коляну обещала за потрясного сотрудника любое желание. Поверь, Наташик, я не знала, что Колька и в самом деле подкатит мне настолько хорошего человечка, и тем более понятия не имела что желание Кольки — сходить на свидание с симпатичной, худенькой, одинокой, хозяйственной женщиной, которая хочет замуж. Кроме тебя у меня нет свободных, худеньких, хозяйственных.
Я застонала.
— Лунтик, я не хочу замуж!
— За кого это?! — высунулся между сиденьями Пашка. Монстр гаркнул в такт сынкиным словам. Кажется, у боксера стало входить в привычку поддакивать кактусенку.
— Кто это у тебя там такой мужественный?
— Это Адольф.
— Кто?
— Неважно! Я не пойду.
— Ну, Наташи-и-к, ну, пожалуйста!
— Лунь, иногда вы с Пашкой ведете себя одинаково.
— Это значит "да". Я знала, что ты не откажешь.
— А твой Колян в курсе всех деталей?
Зная Илону, следующую реплику предугадать не составило труда.
— Он ничего не говорил про цветы жизни.
Чувствую, о тигровых боксерах он тоже не подозревает.
— Ага. Ну и? Где, когда?
— Отлично. Через два часа ты свободна?
Я оглянулась на недоуменное личико Пашки и квадратную физиономию пса. Оба напряженно взирали на меня. В голове появилась приятная мысль, не очень здравая, грозящая выговором на работе, но приятная.
— Я свободна прямо сейчас.
— Наташик! Я твоя должница!
— Сомневаюсь…
2. Галантный дядя Коля
У Коляна, в быту Николая Рожкова, оказался, в общем, не такой уж плохой вкус. Я с грехом пополам припарковала нашу серенькую возле милого кафетерия с невыговариваемым названием, в теории французским. Вообще, если присмотреться, добрая половина кафе в городе уперто косят под французские, а потому их хозяева частенько в названиях изголяются над басурманским как фантазия дозволит. Я заглянула в зеркало заднего вида. Макияж в норме. Две пары глаз внимательно наблюдали за мной.
— Пойдем, Паш. Нас с тобой пирожными накормят.
Сынка с сомнением покосился на здание.
— Мам, не уверен. Давай ты зайдешь, а я из-за угла оценю. Может он нам подойдет?
С некоторых пор ребенок начал мыслить как наша бабушка, которая последние четыре года пыталась настойчиво найти непутевой дочке "достойного мужчину".
— Прелесть моя, мама замуж не хочет.
— Все женщины так говорят.
— Ты-то откуда знаешь?
— Бабушка сказала.
Кто б сомневался откуда ноги растут.
— Поверь маме, не все.
— Все.
— Не все.