«Поглотитель» один из самых страшных артефактов для любого дана. Выпивает дар под чистую, заставляя мучиться кошмарами, бродить в пустоте и безнадежности сновидений. Но, только сон может восстановить дар. Замкнутый круг.
Кто ты?! Кто ты такая?!!!
Я «бросил» машину на обочину (мы уже мчались по трассе Плёсков- Столица) и уставился на девушку. Нет, так не пойдет. Не буду я сидеть истуканом и смотреть на все это. Взял ее за руку, и она успокоилась. Унялась. Провалилась в сон. Так и сидеть теперь?!!!
Так и сидел. Часа три. Потом рискнул отпустить ее ладонь и…удалось. Заметил только, что под длинным кружевным рукавом свадебного платья, прятались синяки. Страшные.
Очень захотелось вернуться и избить Демидова снова. А потом еще добавить. Даже полыхнул от злости. Ладно, Боря, встретимся еще.
Я утопил педаль газа в пол и поехал домой. Девушку не брошу. Странно, но не могу…физически, анатомически. Бред какой-то. Надо еще понять, кого я везу? Если «поглотитель», то, значит, дар в ней есть.
Вот я неумный! Свадьба, платье, Демидов, данни, моя интуиция и картины Лилит!
Лилит де Монк. Вот, кто она. Я украл невесту Бориса Демидова. Хорошо я скатался в Плёсков, ничего не скажешь.
До моего поместья добрались уже ночью. Я не остановился, не притормозил, потому и долетели скоро. Лилит (если, это она, конечно), спала. Я осторожно вытащил ее из машины и отнес в дом, уложил на постель в одной из гостевых комнат. Выбрал самую светлую.
Солнечные волосы ее, укрыли подушку целиком. Маленькие ступни, грязные после бега по серому снегу, трогательно выглядывали из-под венчального платья. На изящной лодыжке я приметил след красный, круговой, словно от наручника. Ее держали пленницей в доме? Приковали?
Лилит, ты всегда была загадкой для меня, но сейчас загадка стала страшной сказкой.
Пока я укрывал ее уютным пледом, в комнату вошел Антон. Даже, вбежал. Я удивился, потому, что обычно битюг этот передвигался по моему дому с гордым и спокойным видом царственной особы. Как всегда, проигнорировав меня, он подлетел к Лилит (Лилит, ли?) и ткнулся носом в ее ладонь. Мяукнул тихо и нежно (снова, загадка!), потом запрыгнул на постель и устроился рядом с ней.
— Ну, тогда охраняй, Антон, — а что еще я должен был сказать?
Кот оглядел меня (презрительно, между прочим) и милостиво отпустил взмахом хвоста.
Я устал. Совсем не хотел думать о последствиях своей выходки, приключения, вестерна, да как угодно называйте. Пошел в свою спальню и растянулся на постели.
Когда засыпал, понял, что мне очень хорошо сейчас. Спокойно и счастливо.
*- Дан — представитель древнего рода (клана), с особым магическим даром.
*- Тиби — всегда очень красивые женщины с даром. Рождаются только от женщин тиби. Свойства дара разнообразные (целительство, внушение и прочее). Отличаются от людей исключительной внешностью и нереальным цветом глаз. Очень редкая группа.
*- Суперарэ- победители. Обладают яркими способностями к тактико-стратегическому анализу. Легко даются борьба, противостояние на всех уровнях, освоение оружия и планирование. Редкая группа.
*- Дитари — Притягивают к себе деньги. Всегда на четверть шага впереди конкурентов. Самые богатые люди планеты. Могущественная группа.
*- Эксультатэ — менталисты. Могут влиять на эмоции человека. Умеют заставить плакать, смеяться, сопереживать, гневаться. Прекрасные деятели искусства. Самая многочисленная группа данов.
*- Аудитэ — ораторы. Дар убеждения, красноречия. Прекрасно умеют убедить кого- либо в чем-либо. Минус в том, что они всего лишь исполнители. Весьма ценные, но не более чем инструмент в руках кого-то более умного, прагматичного. Многочисленная группа.
*- Суд Трех — высший суд данов. Видящий, Спрашивающий, Говорящий. Всегда трое данов, обладающих даром «вытягивать» правду. Выясняют, задают вопросы, выносят вердикты.
*- Тантум тиби- в переводе с мертвого языка- «Только ты», «Только для тебя», «Только так». Истинные пары для тиби. В момент формирования оба тантум отмечаются руной под цвет глаз тиби на левой части груди у мужчин, и под левой грудью у женщин.
Глава 2. Лилит. Планида
— Что, доченька, нравится? Бери скорее, — пожилая женщина с добрым, круглым лицом, предлагала мне крендель.
Булка сахарная, румяная, я и цапнула. А продавец смотрела, светло улыбаясь моей девчоночьей радости.
— Красивая ты, доченька. Только бы счастливой была. А то знаешь как бывает, и красавица и умница, а всю жизнь бедует. Планида такая.
— Спасибо, — я крепко держа крендель, поскакала за няней, радуясь просто тому, что солнышко, цветочки и зеленый бант на мне, восьмилетней девочке, очень красивый.
Это было давно, в прошлой моей жизни. И помнила я сейчас только это слово- планида. Оно всегда казалось мне могучим и волшебным. Впрочем, таким оно и было. Планида- судьба, доля, участь.
Планида моя оказалась зигзагом, кривой линией.
Матери своей я не знала. Татьяна Зотова, тиби, жена Каро де Монка, умерла, пережив своего Тантум ровно на год. Мне и был один год, когда ее не стало. Осталась я с отцом…с отчимом…не могу определить, как называть Каро. Это было первым зигзагом моей планиды.
Татьяна вышла замуж за Монка, лет в тридцать, так и не найдя своего Тантум. Красавица, голубоглазая и русоволосая царевна — славянка. Такой я видела ее на фотографии, стоявшей на столе Каро, в его роскошном кабинете. Они были счастливы в браке, пока не появился Сомс Делэни (автогонщик, эксультатэ).
Он стал Тантум для матери. Она, не умея противиться зову Судьбы, попыталась уйти к Сомсу, но Монк, богатейший и влиятельнейший бизнесмен, не отпустил.
Я, все же появилась на Свет, став плодом горячей и скоротечной любви Татьяны и Сомса. Тантум моей мамы разбился в день моего рождения, это и стало смертным приговором для нее. Тантум без пары долго не живут.
Каро тосковал о маме…. Новой жены он брать не стал. А меня считал (зная, что это не так) своей дочерью, наследницей несметного богатства де Монков. Любить не любил, но как человек ответственный, заботился и следил за моей жизнью.
Закрытая школа Богдановского для девочек со способностями к живописи в Красном Яре. Академия искусств имени Вольского в Новой Сибири.
Каро старался не подпускать меня к Столице. Я не понимала, почему, позже сообразив, что была, есть и буду для де Монка дорогим товаром. А дорогие вещи нужно прятать получше.
До двадцати лет я вела обычную для всех девушек жизнь. Хотя, жизнь в закрытой женской школе никак нельзя считать обычной. Но, два года Академии, порадовали меня многочисленными путешествиями, первой любовью, радостью юности и убили проснувшимся даром тиби. Это стало вторым зигзагом моей планиды.
Я оказалась в изоляции. Поместье в Горсуново, прислуга- женщины. Никаких прогулок вне сада. Никакого интернета и телефона. Каро, торгуя мною на аукционе богатых невест, опасался появления Тантум в моей жизни. В этом случае, его усилия по увеличению собственных капиталов, пошли бы прахом! Потому и убрал всех мужчин из моего окружения.
Мне остались занятия танцами, рисование и книги. На танцах настоял Каро, полагая, что товар должен выглядеть презентабельно. А я танцевать любила. На том и сошлись наши мнения.
Я писала картины и до изоляции, оказавшись неплохим художником….А в плену, стала работать еще больше, видя в кистях и красках, единственную отдушину, радость.
Я пыталась говорить с Каро. Умоляла отпустить. Глухо. Безнадежно. Он не слушал.
Было две попытки убежать — не вышло. Я слишком богата, чтобы просто так исчезнуть. Затем, я попыталась действовать через полицию, прокуратуру, писала и в Суд Трех. Конечно, письма не отправлялись. Я писала записки и кидала их за забор поместья. Их подбирали и приносили ко мне в комнату, давая прямой намек, что все попытки мои смешны и бесполезны. Однажды я закричала на прогулке и меня лишили Солнца, в наказание.
Я сама себе казалась тогда желтым нераскрывшимся тюльпаном, написала его, стараясь передать свои чувства. Это был писк о помощи.
Каро, продавал мои картины, полагая, что глупо упускать прибыль (и не малую). Следом за «Тюльпаном» он продал и меня. Борису Демидову. Увеличив тем самым свое состояние, пополнив активы, создав в паре с корпорацией Демидова неприступную, золотую громаду-крепость. Счел долг свой выполненным, поскольку выгодно «пристроил дочь».
Меня увезли в Плёсков. И там третий, самый страшный зигзаг планиды моей, превратил меня в дикое, замкнутое существо.
Борис Демидов, худший из моих кошмаров, влюбился в меня, терзал своей звериной, сумасшедшей страстью. Садист и монстр.
Избивать меня он начал сразу после переезда моего в мрачный дом в Плёскове, получая невероятное удовольствие и не скрывая этого.
— Такая маленькая, хрупкая. Я могу сломать твою руку, одной своей левой! — говорил он, сжимая больно мое запястье до тех пор, пока не сломал.
Никаких мужчин в доме, никаких книг, интернета и телефона. Он отнял краски и холсты. Ему нравились моя одичалость и полусонный вид. Я перестала разговаривать, спустя половину года его «любви». Врач приходила постоянно, жутко напуганная и купленная Демидовым с потрохами. Она не поможет, это я понимала. Она лечила мои переломы и угощала шоколадом, пытаясь хоть как-то успокоить совесть свою, продажную.
— Ты слишком аппетитная! Я могу не сдержаться! — после этих слов, меня перестали нормально кормить.
Гречка, огурцы, черный хлеб, вода и миниатюрный кусочек вареной куриной грудки — это мой дневной рацион. Я исхудала, но мне было все равно.
Демидов не спал со мной. Знаете почему? Он боялся, что руна может появиться на нем и на мне. А зная свою садистскую натуру, просто мог однажды не сдержаться и убить меня. Тем самым подписав приговор и себе. Тантум долго не живут без пары…. Руна появлялась либо просто так, либо в момент соития…
Почему она не появилась, когда я была с Никитой?! Ну, почему?! Планида…
Перед моим днем рождения (апрель) он сильно избил меня. Я пролежала долго в постели (и это не смотря на ускоренную регенерацию тиби). Он приезжал и заставал меня в «неупотребляемом виде», злился.
— Я скучаю, Лилит. Поправляйся скорее, — он, действительно любил меня, сильно и крепко.
Любовь разная. Его, Бориса, вот такая. И так почти год…
В подарок он оставил мне кисти, краски и холст. На нем и расцвела последним цветом моя прощальная «Орхидея». Я не хотела писать Собор Спаса-на-Крови, часть его была видна из моего окна, но дар мой шевельнулся и продиктовал свои условия… Я смирилась, говоря себе, что таким образом прошу прощения у Бога за грех, который задумала совершить.
Я не ждала помощи, я ждала Смерти. Точнее, шанса покончить с собой. Дикая, немая, изможденная и одинокая.