Пенять теперь можно только на себя и собственные самонадеянность и глупость.
— Ева… — попытался удержать меня урмыт.
Но я так выразительно и холодно глянула на него, что он невольно убрал руки и отступил на шаг.
— Голова болит, — пожаловалась вслух.
— Барьер истончился, — машинально ответил и посмотрел на меня с беспокойством. — Ева, его необходимо подпитать!
— Я… я… Вия попрошу, наверное, — устало потёрла виски и тускло улыбнулась.
Отшатнулся от меня так, будто его ударила. И такое непонимание и обида были в зелёных глазах, что передёрнула плечами и поморщилась.
— Ты не доверяешь мне? — спросил хрипло.
— Морок… Мне тяжело сейчас. И мне кажется, что мы совсем не понимаем друг друга… Мы проводили вместе жаркие мгновение, но вот знаем ли друг друга? Получается, что не знаем, — стало как-то очень зябко и тоскливо. — И ко всему прочему ты пошёл на подлость, чтобы получить понравившуюся игрушку. Скажи мне, Морок… Кто я для тебя? Что я для тебя значу? Что случится с твоими чувствами, если у тебя не будет возможности соприкасаться со мной и видеть меня длительное время?
— Я буду скучать, — ответил не сразу и не охотно.
— Мне надо подумать, Морок, — поморщилась, голова разламывалась от боли.
— Я помогу, — в два шага преодолел разделявшее нас сейчас расстояние и, не спросившись, положил руку мне на лоб.
— Я… — попыталась отшатнуться, но мне не дали этого сделать, второй свободной рукой обхватив за талию.
— Это глупо, Ева, — попытался достучаться до упрямой меня Морок. — Вий потратил много сил, и есть я, с большим запасом, чем у него. Почему нельзя отступить и дать мне сделать то, что необходимо на данный момент?
От его прикосновения стало ощутимо лучше, и я промолчала. А через какое-то время опустила больную голову на его плечо. Мороку не очень удобно было так стоять, да и руку ему пришлось по другому пристроить у меня на лбу, но от того, что опёрлась таким образом об него, стало ещё легче. И почему именно с ним мы никак не найдём общего языка? Ведь не так давно всё так хорошо было…
— Морок, — прошептала грустно и приподняла голову с плеча урмыта, заглядывая в зелёные глаза. — Почему ты просто не можешь быть рядом? Без условий, ревности, обид? Почему всё так не просто?
Ответить он не успел, Вий выскользнул из кустов за его спиной, первым попавшись мне на глаза, и заявил:
— Мы не обсудили множество мелочей, Светлячок.
— Какие мелочи? — спросила устало.
— Куда приводить людей, все Обряды сразу или постепенно… — начал он перечислять.
— Ты мог вызвать меня через браслет, — криво улыбнулась и отпрянула от Морока. — Связь по нему теперь работает.
— Нюансов слишком много, лучше обсудить лично, — ответил Вий спокойно и подошёл ближе. — Почему снова потребовалась подпитка барьера? — спросил обеспокоенно, обошёл Морока и встал позади меня.
Положил руку мне на лоб и замолчал.
— Не стоит, — попыталась вывернуться, но не получилось, удержал свободной рукой, не дал сдвинуться с места. — Хоть ты ему скажи, — обратилась к Мороку, созерцавшему нас с Вием с какой-то тёмной обречённостью.
— Я сам поправлю то, что испортил, — удивил своей сознательностью первый урмыт и сократил расстояние между нами.
— Вий, и вправду не стоит, — воззвала к благоразумию третьего урмыта. — Тебе необходимо отдохнуть и восстановиться.
Неохотно убрал руку и уступил место Мороку. А дальше мы молчали, втроём. Тяжело, многозначительно — Морок. Устало — я. Испытующе поглядывая на нас — Вий. А после того, как головная боль исчезла полностью и окончательно, попросила:
— Морок, Вий… Я хочу побыть одна, — передёрнула плечами и поморщилась, голова пусть и не болела, но вот настроение было ниже плинтуса.
— Нам надо обсудить подробности, — вкрадчиво напомнил Вий.
— Морок? — в этом моём вопросе крылось предложение оставить нас с третьим урмытом наедине.
— Хорошо, — тяжело уронил первый урмыт и исчез.
— Только недолго, ладно? — тяготило меня присутствие мужчин, хотелось избавить от него хоть на время.
— Как скажешь, — и спросил, поблёскивая искрами хитринок, проскальзывающих в синих глазах: — Ты не хочешь сменить впечатления? У меня есть идея…
— Что ты хочешь предложить? — насторожилась я.
— Всего лишь полюбоваться на наш Дом со стороны, — выражение синих глаз из хитрого стало серьёзным, а урмыт сосредоточенным. — Хочешь?
— А это возможно? — во мне проснулось любопытство, на время отодвинув тоску по сломанной жизни.
— Да, — протянул мне руку, предлагая следовать за ним.
— А это безопасно? — всё так же не решалась сделать шаг к мужчине.
Страшновато было уходить из-под защиты Услада и Лешего. Они-то в любой момент могли вмешаться и помочь мне выпутаться, если что… Всегда, когда я рядом с ними, стоят за плечами этакой незримой стеной, способной помочь выстоять в сложных ситуациях, правда, не во всех. И куда моё безрассудство делось? Почему сейчас так страшно выглянуть в мир и посмотреть на него с высоты тех знаний, что теперь у меня имеются?
— Мои люди пойдут с нами, — наклонил голову, признавая обоснованность моих опасений. — И проследят, чтобы никто не помешал.
— Идём, — вложила ладонь в его пальцы и была мигом перенесена в другое место.
Глава 23
Не соврал, здесь мы оказались не одни. Его личная гвардия как-то незаметно и одновременно с нами нарисовалась на вершине бархана. Охрана выглядела вполне себе браво и собранно. А вот Вий стал совсем бледным, и я мысленно обозвала себя дурой из-за того, что не сообразила — он вымотан, не стоило никуда с ним идти.
— Зачем ты это сделал? — спросила, забыв уже о цели перехода.
— Что? — пожал плечами и сделал вид, будто ничего не понял. Окинул цепким взглядом окрестности и повёл рукой перед собой. — Смотри…
— Зачем ты вытащил меня из леса? — непроизвольно проследила взглядом за движением его руки и замерла, увидев пятно растительности далеко впереди.
— Тебе просто необходимо было отвлечься. А поговорить мы и здесь можем… Моё любимое место. Вид красивый открывается, — перевёл он тему.
— Отвлечься, значит, — хмуро отозвалась на эту фразу и замолчала.
Вид и вправду завораживал. Настоящий мираж в пустыне, такой манящий и необычный. И я вглядывалась, до боли в глазах, заворожено, забыв на время обо всех проблемах и о том, что на этом бархане нахожусь не одна. Песок осыпался под ногами, шелестел где-то там, впереди, временами подымаемый вверх ветром. Солнце, видимое сейчас огненно-красным шаром, катящимся по небу к горизонту, окрашивало картину в лилово-алые тона. И таким чуждым казалось тёмно-синее небо, таким инопланетным и опасным пейзаж… Как никогда почувствовала — я чужая всей этой красоте. И цветному лесу, что стелился огромным ковром посреди песков. И странной ягоде, состоящей из серых пузырьков, что проглядывала сквозь растительность, прямо по центру. Странной формы жемчужина в ажурном переплетении огромной, цветной броши.
Невольно отступила назад и упёрлась спиной в кого-то. Обернулась и не сразу смогла сфокусировать взгляд на сосредоточенном лице Вия.
— Красиво? — спросил он у меня кратко, заметив, что перестала созерцать испугавший меня пейзаж.
— Красиво, — подтвердила неохотно и снова глянула на лес. — Чуждо красиво. Опасно красиво… Я чужая здесь, — вырвалось само собой.
Глянув со стороны на строение, в котором живу, осознала, впервые, наверное, с того момента как оказалась в этом мире — я на чужой планете и домом она мне вряд ли когда-нибудь станет.
Вий осторожно обнял меня, не став ложно уверять в том, что всё образуется и я совсем не чужая этому миру. Помолчал, подумал и только после произнёс:
— Тебе не нравится быть тэйалией… — и это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Я чужая здесь. Знаешь, в моём мире сложно найти взаимопонимание. Среди тех, кто воспитывался в тех же традициях, что и я. Люди так часто совершенно не понимают друг друга. Но там хотя бы есть надежда, что найдутся друзья по интересам, что найдётся кто-то кто будет очень похоже с тобой мыслить, и сможет хотя бы частично понять тебя. Там есть те, кто воспринимает тебя таким как ты есть — родные. А здесь? Что я здесь? Кто я здесь? Как-будто бы значимая личность, но при этом всего лишь поставщица биоматериала и только для этого и нужна, — с трудом остановила поток нытья.
Перед кем я мечу бисер? Перед тем, кто по определению не способен меня понять. Глупо даже пытаться что-либо объяснить. У него другой менталитет, другое воспитание. Он смотрит на всё с позиции именно его. Мы слишком разные, чтобы найти какие-либо точки соприкосновения кроме секса и войны с Советом. И на Морока я зря злюсь. Он тоже воспитан иначе, как и Яр. Каждый из них на самом деле чужд мне…
— У нас много энергии, Ева, — прошептал мне на ухо Вий еле слышно.
— И? — совершенно не поняла, на что он намекает.
— Мы можем… — почему-то замолчал, решив не продолжать.