— Писк моды? — мрачно переспросила я. — Отлично. А как насчёт того, чтобы подбирать наряд в соответствии с образом клиентки, вместо того, чтобы идти у моды на поводу? Что это за цветочки? — Я обличительно ткнула себя в грудь, указывая на искусственные цветы, украшавшие корсаж. — Мне уже давно не двадцать лет!
— Мужчинам необязательно об этом знать! — нашлась фея.
— Да? А этот розовый цвет? — Я указала на полосу ткани означенного оттенка чуть ниже груди. Вообще платье было белым, что также не приводило меня в восторг, но и вот такие вкрапления розового на нём тоже присутствовали. — Мне давно не четырнадцать, и уж об этом-то точно догадается любой кавалер!
— Послушай, — гостья тоже начала сердиться, — здесь я крёстная фея, а не ты. И мне виднее, как правильно одеть свою крестницу!
— Между прочим, я — профессионал! — возмутилась я.
— Между прочим, я тоже! — парировала фея.
— Тогда почему бы вам самой не отправиться на бал в таком вот платье? Так нет, сами, небось, прилично одеваетесь!
— А я, небось, и не невеста!
— Так я пока тоже. И такими темпами вряд ли когда-нибудь ею стану.
Я обличительно покосилась на её наряд, вполне соответствующий возрасту как по цвету, так и по фасону. Я же в своём нынешнем одеянии чувствовала себя отчего-то как домашний кролик, наряженный хозяйской дочкой в кукольное платьишко.
Однако же взгляд на часы вынудил нас прервать профессиональную дискуссию. Настала пора отправляться на бал, а я понимала, что если пропущу его сегодня, придётся отложить всю эту процедуру до следующего раза. Отстреляться прямо сейчас выйдет менее болезненно. Что ж, ладно. Если стараниями дорогой крёстной предполагаемый жених станет от меня шарахаться, тем лучше. Вопрос отпадёт сам собой.
— Как его хоть зовут, этого вашего жениха? — вздохнула я.
— Не моего, а твоего.
— Ладно. — Я сочла, что споры будут в данный момент излишними. — Моего жениха как зовут?
— Похвальное любопытство, хотя и запоздалое, — одобрительно кивнула фея. — Маркиз Дарьен Корр.
Комментарий:
быть Доброй Феей очень сложно
попробуй осчастливить всех
а тяжелей всего счастливить
коллег!
Ну что ж, вот я и отправилась на встречу с господином Корром, который, по всей вероятности, об оной встрече даже не подозревал.
Бал, на мой скромный вкус, был устроен прекрасно. Впрочем, я — судья нестрогий, ибо посещать подобные мероприятия мне выпадает редко. Занятость высокая, да и вообще голова не тем забита. Однако же, слушая музыку, исполняемую отличными музыкантами, прогуливаясь по освещённому разноцветными фонариками парку, видя вокруг весёлые, искренне улыбающиеся лица, я чувствовала, что Мелюзина права. Мне определённо стоит хотя бы иногда выходить в свет. Ощущение праздника, даже ожидание чуда, царившее в атмосфере, невольно передавалось и мне.
Полупрозрачные крылья были широко расправлены за спиной: платье изначально подразумевало подобную демонстрацию собственной сущности. Заодно и вопрос того, кто я такая и как попала на бал, ни у кого не возникал. Время от времени мне встречались знакомые лица. Я поздоровалась с коллегой (кажется, единственной, кроме меня, феей в этом дворце) и время от времени приветственно кивала своим бывшим подопечным, теперь уже остепенившимся мужчинам и женщинам, счастливым в браке. Внутренне порадовалась, обнаружив здесь и принца с царевной Несмеяной. Стало быть, их разговор прошёл благополучно, и они решили продолжить общение таким вот образом. Вопрос того, как именно им удалось попасть на бал сквозь немалое расстояние, меня не тревожил. Королевства у нас маленькие, их много, и волшебное перемещение между всеми налажено вполне неплохо. Я и сама попала на этот бал, воспользовавшись магическим порталом.
Комментарий:
быть Доброй Феей очень сложно
но среди праздничного гама
так важно вспомнить: Фея тоже
дама!
Со мной здоровались, приветственно кивали, предлагали напитки, уступали дорогу — словом, относились весьма уважительно. Однако в том факте, что все присутствующие сходу узнавали во мне фею, имелись и свои недостатки. К примеру, спустя приблизительно полчаса после моего появления, ко мне приблизились две женщины. Вне всяких сомнений, это были мать и дочь. Об этом свидетельствовали схожие черты лица: форма носа и подбородка, разрез глаз, а также оттенок волос. Глаза, правда, были серыми у матери и карими у дочери, но ведь должно было дитя унаследовать хоть бы что-нибудь от отца. Последнего, к слову, поблизости не наблюдалось.
Несмотря на внешнюю красоту, мать производила не слишком приятное впечатление, ибо во всём её облике — взгляде, жестах, манерах — сквозило высокомерие и пренебрежительное отношение к окружающим. Со мной, впрочем, она заговорила весьма вежливо: всё же феи — это, с точки зрения высшего света, элита.
— Госпожа фея! — обратилась ко мне она, приветственно склонив голову.
— Госпожа—? — Я ответила тем же намёком на поклон.
— Меня зовут Силенция Брист. А это моя дочь, Артина.
Дама подтолкнула вперёд девушку, которой я бы дала где-то от шестнадцати до двадцати. Артина поздоровалась, но очень невнятно, поскольку её внимание было полностью сконцентрировано на пирожном — одном из тех, что в изобилии подавались сегодня гостям. Судя по комплекции барышни, она была неравнодушна как к сладостям, так и к приёму пищи в целом.
— Госпожа фея, у меня к вам есть маленькая просьба, — заискивающе улыбнулась Силенция.
— Я вас слушаю, — сказала я, отдавая дань вежливости, хотя подобное начало разговора совершенно мне не понравилось.
— Я хочу сделать вам прекрасное взаимовыгодное предложение, — заявила она. — У меня есть для вас идеальная кандидатура на роль крестницы.
— И какая же? — без малейшего энтузиазма спросила я.
— Вот. — Торжественно улыбаясь, Силенция подтолкнула ко мне поближе Артину. — Моя дочь.
Та, в свою очередь, не слишком интересовалась происходящим. С пирожным было покончено, зато теперь в руках девушки откуда-то материализовался нежный, воздушный кекс, покрытый сверху слоем шоколада.
— Взаимовыгодное предложение подразумевает, что в нём заинтересованы обе стороны, — отметила я. — И в чём же, по-вашему, заключается моя выгода?
Разумеется, выгода меня интересовала в последнюю очередь. Просто было любопытно понять логику обратившейся ко мне женщины.
— У меня отличные связи, — доверительно сообщила дама. — Я буду всем рассказывать, что именно вы устроили счастье моей дочери.
Энтузиазма у меня, ясное дело, не прибавилось.
— Госпожа Брист, я сейчас на отдыхе. И делами не занимаюсь, — сообщила я, надеясь, что на этом разговор будет закончен.
— Но вы же добрая фея! — Настойчивости даме было не занимать. — Вы не пройдёте мимо такого предложения!
— Видите ли, госпожа Брист. Дело в том, что феи не принимают заказы, — принялась объяснять я. — Обычно мы сами выбираем себе подопечных. Из тех, кто просто не смог бы устроить своё счастье без нашего вмешательства. К примеру, помогаем выбраться из нищеты, спастись из-под гнёта злой мачехи, одолеть проклятие злой ведьмы. И нашей крестницей может стать далеко не любая девушка.
— Конечно же, не любая! — энергично подхватила Силенция. — Но я и не предлагаю вам любую. Моя дочь — просто идеальная кандидатура! Взгляните сами. Она красива, изысканна, благородна, непорочна, обладает тонкой душевной организацией!
Я в очередной раз взглянула на Артину. В данный момент непорочная дева с тонкой душевной организацией безжалостно уничтожала кусок торта, которым, по-моему, запросто можно было бы накормить трёх менее изысканных барышень. Ничего, кроме сладостей, её по-прежнему не волновало.
— Вот и прекрасно, — натужно улыбнулась я, изо всех сил стараясь сохранить при этом добрый взгляд. — С такими достоинствами ваша дочь с лёгкостью найдёт себе мужа сама, без помощи феи.
— Увы! — Силенция принялась резкими, нервными движениями обмахиваться веером. — Сегодняшняя молодёжь — совсем не то, что раньше. В моё время мужчины были куда более галантными. А эти, — она пренебрежительно поморщилась, — сами не знают, чего хотят. И с лёгкостью могут пройти мимо своего счастья.
Я мысленно рассмеялась. Положим, мимо своего счастья действительно может пройти любой. Однако меня всегда умиляло сетование на разницу между поколениями, которое раз за разом можно услышать из уст людей постарше. Даже сам факт, что эти сетования продолжаются из десятилетия в десятилетие и из века в век, свидетельствует о том, что разница между поколениями далеко не так велика. Да, она есть, но больше связана с модой и общими веяниями времени. Сами же люди остаются точно такими же.
— Госпожа Брист, я действительно не могу вам помочь, — твёрдо сообщила я. — Вы можете воспользоваться услугами свахи.
— То есть как это не можете?! — возмутилась Силенция, тут же растеряв весь давешний налёт вежливости. — Да вы просто обязаны нам помочь!
— Почему это я вам чем-то обязана? — изумилась я.
Её святая уверенность даже не возмущала, а скорее умиляла.
— Потому что вы — добрая фея! — Силенция обличительно ткнула меня пальцем в грудь. — А добрые феи не отказывают людям в помощи!
— Ещё как отказывают, — фыркнула я. — А вы знаете, откуда берутся злые колдуньи? — Я сделала шаг в сторону Силенции, заставив её отступить. Артина продолжала меланхолично домучивать торт. — Злые колдуньи — это бывшие добрые феи, которые никогда никому не отказывали и в конце концов озверели.
— Это просто ужасно! — воскликнула Силенция, картинно заламывая руки и явно ориентируясь на зрителей, некоторое количество которых уже и правда собралось вокруг. — Такое пренебрежение к потенциальным клиентам! Такое неуважительное отношение к не последним в королевстве людям!
Я почувствовала, что моему терпению пришёл печальный конец. Не выдержав столь продолжительного общения с Силенцией, оно, оставив предсмертную записку, повесилось в моём мозгу, и теперь разговор готовился перейти в совершенно иную фазу. Но тут у меня за спиной неожиданно раздался голос: