— Раньше мне не доводилось слышать о твоей Академии, — отозвался он, оставив мое замечание без комментария. — Кайер-Дум, гм… Это где-то в Восточной Провинции?
— В Южной, — поправила его.
На это капитан безразлично пожал плечами, заявив, что не знает о таком месте.
— Понимаю, жуткая дыра по столичным меркам, — кивнула я. — Но в этой дыре тоже живут люди. И еще там водятся дикие кайеры.
Это была шутка — конечно же, они там водятся. Где же еще им водиться, если не на плоскогорье под названием Кайер-Дум? Кстати, по мнению многих магов-ученых, именно там по воле Все-Отца появились первые ящеры, и это стало домом для всей их популяции.
Но Гордон Бьорн снова пожал широченными плечами.
— Академии из Южной Провинции никогда не приезжают в столицу на гонки, поэтому мне сложно судить о твоем уровне подготовки. На ближайших состязаниях ваших снова не будет. По крайней мере, в списках я их не видел.
— Не будет, — согласилась я. — Они не приезжают, потому что их никто не приглашает.
На это Гордон Бьорн удивленно вскинул аристократическую бровь. И я не удержалась:
— В Южной Провинции не существует ограничений для детей с кровью несмайров, — подсказала ему. — В нашей Академии их учится довольно много. Из-за этого… гм… по мнению многих, прискорбного факта, — снова усмехнулась, — мою родную Академию еще ни разу не позвали в столицу. Ни на скачки, ни на Магические Игры. — Кажется, он все еще не понимал, и я решила пояснить: — Из-за запрета несмайрам на появление в Центральных Провинциях. А то, мало ли, вдруг они еще окажутся в команде…
Услышав о несмайрах, Гордон Бьорн поморщился.
— Все может быть, — отозвался туманно, явно не собираясь обсуждать со мной скользкую тему. Вместо этого добавил: — Жду тебя завтра после занятий возле загонов. Знаешь, где они?
— Найду.
Кивнул.
— Посмотрим, насколько ты хороша. Но предупреждаю сразу, мест в команде только шесть. Пять человек пройдут в основной состав, один останется в запасе. Многие со мной уже несколько лет, кайеры у них объезженные, так что попасть в основной состав, несмотря на оптимизм нашего ректора, тебе будет довольно сложно. Я бы сказал, практически невозможно. — А затем почему-то добавил: — Место в команде еще надо заслужить.
— Конечно, — кивнула я. — Понимаю, что никто не ждет меня с распростертыми объятиями. Но я все-таки постараюсь в нее попасть.
Он снова окинул меня оценивающим взглядом.
— А ты ничего так! — сообщил мне. — Если будешь подавать надежды, может, я тебя еще поднатаскаю.
Прозвучало это довольно высокомерно, поэтому я едва слышно фыркнула.
Впрочем, капитан тут же потерял ко мне интерес. Развернулся, и к нему со всех ног кинулись две счастливые болонки — тьфу ты, блондинки, — а еще несколько девушек проводили их завистливыми взглядами.
И я подумала, что Гордон Бьорн чем-то похож на лорда Конрада Мелгарда — такой же… гм… завидный холостяк, правда, в масштабах Академии Магии Дайсы.
— Не советую, — внезапно услышала я низкий женский голос. — Лучше сразу же выкинь его из головы.
Повернулась — рядом со мной стояла смуглая, черноволосая некромантка. Была она невысокого роста, тонкая и отлично сложенная — изгибы ладной фигуры не скрывала даже парадная бесформенная мантия. Но выражение лица холодное, словно вырезанное из камня.
— Он вырвет твое сердце, — девушка смерила меня непроницаемым взглядом, — а оставшееся наколет на булавку и добавит в свою коллекцию.
— Значит, местный коллекционер женских тел? — усмехнулась я. — Спасибо за предупреждение, но драконы меня… гм… мало интересуют.
Исключительно чтобы угодить сестре в ее желании узнать о них побольше.
Тут подошли еще двое парней. Один, коротко стриженный, плечистый и русоволосый, улыбнулся мне вполне приветливо. У него были приятные черты лица и серые серьезные глаза в обрамлении черных ресниц.
— Значит, Дарлин Вейс, — произнес он, на что я кивнула. — Ты в моей четверке. Я — Андерс Стин.
— Росс, — представился второй, среднего роста темноволосый крепыш. — А это моя Исабель.
Он по-хозяйски положил руку на плечо некромантки, затем притянул ее к себе, чтобы поцеловать в щеку. Судя по умиротворенному лицу девушки, эти двое давно уже были вместе и расставаться не собирались.
— Похоже, нам предстоит стать одной семьей на следующие два года, — добавил Андерс, — хочешь ли ты этого или нет. Но у тебя все еще есть шанс сбежать.
Шутил, но неожиданно я поймала острый, словно лезвие клинка, взгляд Исабель, и мне почему-то показалось, что мое появление в четверке ей пришлось не слишком по душе.
— Думаю, я все-таки останусь, — заявила я, обращаясь скорее к ней, чем к Андерсу.
Затем взглянула на свою четверку еще раз.
Андерс был магом-универсалом, причем довольно неплохим. Вернее, я бы даже сказала, что хорошим, с ярким магическим Даром. Росс оказался Стихийником. Магом Воздуха, резким и подвижным. Зато Исабель, рожденная с повышенными способностями к Магии Земли, посвятила себя некромантии.
Я отлично чувствовала идущие от нее тяжелые вибрации, чем-то отдаленно похожие на магию несмайров.
Тут Росс, перестав обнимать Исабель, совершенно бесцеремонно уставился мне в глаза. Попытался пробраться через мою ментальную защиту и залезть в голову, словно не хотел довольствоваться тем, что лежало на поверхности — моими очевидными способностями к Универсальной магии, как и у Андерса.
Но отвел глаза, так ничего и не добившись, на что я пожала плечами. Так просто мою защиту не взломать. Да и зачем ему это делать?
— Я рада, — сказала им, — что не осталась без четверки. Мое имя долго не называли, и мне даже стало казаться, что четверки мне не видать.
Но радовалась я слишком рано. Потому что некромантка, обняв Росса, безразличным голосом заявила, что они отправляются в город и вернутся очень поздно. На это Андерс, повернувшись ко мне, произнес:
— До завтра, Дарлин! Первой парой у нас стоит Практическая Боевая Магия у магистра Терренса. Старый хрыч терпеть не может опозданий, поэтому будь вовремя, а то он срежет нам общий балл.
— Общий балл? — переспросила у него недоуменно. — Прости, наверное, я прослушала. Опоздала на линейку, — произнесла покаянно.
На это он моргнул, но все же произнес довольно терпеливо:
— Каждый год в Академии проходит соревнование на лучшую четверку Факультета. В конце курса подсчитывают баллы, которые можно получить у магистров за… гм… У кого как. Кто-то накидывает за рефераты и домашние задания, кто-то добавляет за практическую работу. Кому-то дают за… гм… заслуги перед Академией. Несколько лет подряд мы становились лучшими, и мне бы хотелось продолжить в том же духе и в этом году. Надеюсь, ты не окажешься слабым звеном.
Сказал это и ушел. И даже не выслушал, что я собиралась ему ответить.
Что я вовсе не слабое звено и постараюсь их не подвести.
Они все, все ушли!.. Причем каждый в свою сторону. А я осталась одна, чувствуя себя падчерицей, которой никто не рад. Или же в столице не принято собираться вместе, чтобы познакомиться, поговорить и придумать, как победить в том самом соревновании на лучшую четверку?
Неожиданно на ум пришли слова Гордона Бьорна о том, что свое место еще надо заслужить. Ну что же, мне ничего не оставалось, как только приложить максимум усилий и получить свое место как в одной, так и в другой команде!
Глава 3
Время до ужина тянулось бесконечно.
Почти все учащиеся разбрелись кто куда, отмечая начало нового учебного года в городе. Вот и моя четверка разошлась, но только без меня. Подруги тоже оставили — им было о чем поговорить с новыми друзьями.
И я почувствовала себя ужасно одиноко.
Да, конечно, мне все было предельно ясно. Помнила я и о доверии, которое еще надо заслужить, и о слабом звене, которым нужно не оказаться. Но первым же вечером заявить о себе или переубедить Андерса и других у меня не получилось — как это сделать, если я осталась совсем одна?
Немного побродив по огромной территории Академии — здесь были и сад, и пруд, и кладбище, и коттеджи преподавателей, — я решила наведаться к загонам, чтобы издали, из-за огораживающего просторные загоны магического барьера в который раз посмотреть на кайеров. А потом вернуться в свою комнату и лечь спать, чтобы поскорее настало завтра.
До этого я уже приходила сюда несколько раз и знала, что кайеров в хозяйстве Академии ровно пятнадцать, и все они беговые. Десять хищников и пять травоядных в отдельном загоне. В бегах, кстати, травоядные тоже участвовали, причем, наравне с хищниками. Пусть в скорости они немного проигрывали, зато были куда более изворотливыми, в ходе веков научившись защищать свою жизнь прытью и ловкостью.
Вот и сейчас, стоя возле магического барьера, окружающего загоны, — такой попробуй еще сломать, заклинания стояли серьезные! — я рассматривала резвящихся в сгустившихся сумерках ящеров и пыталась определись на взгляд их породы.
Насчитала трех быстроногих морнийских, двух чернохвостиков и нескольких тяжеловесов Гундера. Были еще золотоноги и даже один дормийец, который стоил приличных денег и входил в элиту беговых пород.
Знала я об этом не понаслышке — у отца было ранчо, на котором он разводил кайеров, и я прекрасно ориентировалась в беговых качествах каждой из пород. Вот и сейчас, разглядывая ящеров — одни дремали, устав от жаркого астарского солнца, другие с недовольным ревом отнимали друг у друга куски мяса, — я думала о своей семье.
Как они там без меня? Тоскуют так же, как и я по ним?
Постояв еще немного и решив, что слезы лить не стану, отправилась в пустую столовую, где жалостливые повара выдали мне чуть ли не двойную порцию.