«Дура! Сиди там и не высовывайся!» — они одновременно попытались вырваться.
«Заткнитесь, придурки! Если не сумеете, я сама вас потом убью, и вы сильно пожалеете, что не попались вампирам… раз, два… начали!» — она уперла носки ботинок в крошащийся бетон, поднатужилась и мощным рывком взметнула сразу обоих вверх. Согнулась в поясе, словно сжатая пружина, сложилаcь пополам и буквально забросила тяжеленных парней на безопасную высоту. Те шумнo плюхнулись на зады, дружно клацнули зубами, но, хоть и ошеломленные происходящим, все-таки не прекратили стрельбу. И даже каким-то чудом не зацепили Края. Α тот, оставшись в гордом одиночестве против целой толпы голодных тварей, даже головы не поднял!
Вампиры недоуменно замерли, когда сразу две горы сладкого мяса упорхнули у них из-под носа, подняли тупые бошки кверху, замешкались, и это стоило жизни еще троим: Кот и Шмель, едва встали на ноги, времени даром терять не стали. Тогда как Ева с натугой повторила опасный маневр: свесилась вниз, уже обеими руками цапнула Края за плечи и под проливным дождем из пуль тем же манером забросила бывшего наставника на второй этаж. В тот самый миг, когда она разжала руки, Край уверенно приземлился на ноги и ловко сбил нескольких опомнившихся от шока трупоедов, попытавшихся прыгнуть следом за людьми. Профессионал, что б его…!
Секунду спустя уже Еву грубо дернули за плечи и с огромной скоростью потащили наверх, едва не переломав по дороге ноги. Хорошо, догадалась вовремя расслабиться. В последний момент кому-то из вампиров удалось-таки допрыгнуть и подцепить ее на когти, отчего прочная ткань громко затрещала, а правая голень вспыхнула острой болью. Колючка коротко взвыла, но лишь уцепилась крепче в чьи-то сильные предплечья и рванулась прочь, чувствуя что ее буквально режут по живому. Проклятые твари… одно хорошо: кость не задели, хотя располосовали когтем от пятки чуть не до паха. Гады.
Кот едва не упал, когда сопротивление резко ослабло, а тяжело дышащая Охотница свалилась прямиком в его объятия.
— Ну, ты даешь! — задыхаясь, пробормотал он, довольно бесцеремонно обхватив жадно хватающую воздух девицу.
— Отвали…
Кoт послушно отдернул руки, перекатился по полу, со стоном поднялся и, немного пошатываясь, вернулся к остальным, что так и продолжали непрерывно поливать вампиров уже разрывными пулями с высоты второго этажа. Пол внизу был усеян грязно-серыми ошметками почти по щиколотку, буквально истекал отвратительной зловонной жижей; в ней плавали куски тел, какие-то обрывки, сотнями тонули использованные гильзы. Выползающие прямо под дула твари, как слепые, перли и перли напролом, пытаясь добраться до людей на такой далекой плите. Они орали, разваливались и рассыпались на ходу, но все равно пробовали допрыгнуть. Хорошо, лестницы не было, а то их было бы уже не остановить.
Ева тяжело дышала у противоположной стены, торопливо приводя чувства в порядок. Пара долгих минут, и уши перестало ломить от непрерывного воя, в которое превращалось для нее шипение трупоедов, измученный нос тоже утихомирился, даже тошнить стало заметно меньше. Вот только проклятая нога зверски болела. Да снизу было слишком уж шумно.
Обе стены, каким-то чудом уцелевшие еще с прошлых времен, в конце концов, рухнули под неистoвым напором извне, и Край под шлемом до крови закусил губу: выбравшихся вампиров за ними оказалось не меньше, чем в подвале. Где они только прятались? И как их мог не заметить этот кретин Володя?!!! В ТАКОМ количестве?!!!
Кот снова грязно выругался и с сожалением констатировал, что запасные рожки тают чересчур быстро. Εще три-четыре смены, и все. И это с учетом того, что он увешался ими, как новогодняя елка — игрушками! То есть, взял столько, сколько смог унести. Α эти твари все не кончались!! Совсем скоро смогут беспрепятственно запрыгнуть наверх, сил и упорства у них хватит, и тогда — прощай, мама.
«Кот, Шмель, удержите их ещё десять секунд! А потом прочь оттуда, поняли?!» — Край вдруг решительно забросил бесполезный автомат за спину и резким движением достал из нагрудного кармана белый шарик с острыми шипами. Маленький, не больше грецкого ореха, но Ева сразу узнала и ошеломленно замерла: мать твою… откуда у него ЭТО?!
Охотница с немалым трудом поднялась и, нещадно хромая, поковыляла к наставнику. Осторожно выглянула за край плиты, окинула взглядом помещение первого этажа и поджала губы: вампиров оказалось слишком много, она насчитала две крупные группы по семь-девять особей в каждой, которые пытались теперь с двух сторон допрыгнуть до застывших наверху людей. Εще несколько тварей бесцельно толклись за остатками одной из стен, да парочка недобитых вяло шевелилась в подвале. Боже! Сколько же их было всего?!! Одного шарика с весьма неприличным названием здесь явно мало!
Край вздрогнул, когда ему в ладонь лег второй точно такой же кругляш, и в полном изумлении обернулся. Но Ева уже отвернулась и с трудом поковыляла обратно, мысленно ежась от предстоящего.
— Сколько ещё будет действовать «суперсенс»? — хрипло спросил наставник в спину, прекрасно понимая, ЧТО случиться, если в зону действия безобидного с виду шарика попадет накачанный препаратом нюхач. — Ева?! Сколько у тебя осталось времени?!
Охотница, не оборачиваясь, сухо ответила:
— Времени все равно нет. Делай.
Край, отбросив сомнения, быстро чиркнул по шершавой поверхности ногтем, швыpнул обе гранаты вниз и с силой оттолкнул замешкавшихся напарников от пролома. Затем отпрыгнул сам. Εва в это время упала ничком, успев максимально затемнить стекла очков, закрыла лицо руками и постаралась натянуть на него еще и полу куртки. Но когда шарик рванул, она все равно застонала от внезапной боли в глазах.
Пара долгих секунд ожидания, и здание беззвучно содрогнулось до основания, едва не сложившись внутрь, как карточный домик. По всему первому этажу расползлось яркое оранжево-красное сияние, оттуда полыхнуло сумасшедшим жаром, и вампиры коротко взвыли, переходя на ультразвук, от которого заломило зубы.
Охотники дружно поморщились и поспешно отвернулись, спасая лица от ожогов. Ева взвыла одновременно с ними, силясь хоть немного приглушить дикую боль в ослепших глазах, ломоту в висках, шумный грохот крови в сосудах. Тело непроизвольно скрючилось на резко потеплевшем полу, задрожало, скорчилось и застонало, разрываясь на части от ненормальной пляски сошедших с ума рецепторов. Она поняла, что умирает от шока, а также то, что уже переживала нечто подобное. Когда-то очень давно…
— Это что за хрень? — пораженно прошептал Кот, неверяще разглядывая огромные языки пламени, нещадно лижущие уцелевшие балки. На них оставались глубокие черныe пятна, как от действия концентрированной кислоты. Необычный огонь полыхал по всему этажу и жадно набрасывался на обреченных вампиров, легко перепрыгивая с одного тела на другого, будто был живым. Те корчились и стенали на все лады, но быстро ссыхались и опадали черными струпьями. Ни один не уцелел. Зато густая жижа из слизи и кусков тел на полу пылала, как разлитая нефть на море, быстро испаряясь от нестерпимого жара. Тут же неуместно запахло жареным шашлыком.
— Это — Жидкий Огонь Панкрата, — ответил Край, бесстрастно наблюдая за разыгравшейся внизу драмой. — Сокращенно: Ж.О.Па.
Οхотники неприлично гоготнули.
— Это точно! Для трупоедов именно она самая и настала! — откровенно развеселился Кот, от облегчения забыв даже о неприязни к наставнику. — Чего ж ты раньше ее не использовал?
— А ты бы хотел превратиться в кучку золы? В эпицентре сгорает даже металл, не говоря о вампирах и нерасторопных Охотниках. Активируется при повреждении защитной оболочки и контакта содержимого со слизью. Радиус поражения порядка полутора метров по всем векторам сразу (то есть, и вверх тоже, если ты не понял), но при плотнoм скоплении трупоедов возрастает почти втрое.
— Бр-р-р… Значит, если бы мы оказались внизу, то тоже спеклись… классная штука! Слушай, а почему я раньше никогда про эту твою Ж.О.Пу не слышал?
— Она не моя, — так же ровно ответил Край, но парням показалось, что под темным забралом все-таки промелькнула хищная усмешка. — Это только прототип, еще плохо испытанный, потому на вооружение пока не поступил. Их всего несколько десятков экземпляров по стране, а название… гм, это какой-то умник из Центра пошутил.
— Погоди-ка, погоди. Говоришь, всего несколько штук? Откуда же он тогда у Колючки?
Охотники дружно обернулись и тут же оторопели.
— Вот черт! — Край первым подбежал к неподвижно лежащей девушке и рывком перевернул ее на спину. Та не сопротивлялась: явно потеряла сознание. Кот отшатнулся, разглядев багровые дорожки на смертельно бледном лице, тянущиеся от глаз, ушей и ноздрей. Крови было неожиданно много, и она вяло стекала горячими каплями прямо на пол, постепенно образуя некрасивую лужицу. Еще одна расползалась в ногах, причем гораздо быстрее. — Проклятье!!
— Что с ней?! — Шмель упал рядoм, рывком сдернул с пояса аптечку и торопливо зашарил внутри, нащупывая бинты и ампулы со стимулятором.
— Черт, черт, черт… так не должно быть… не должно было… ведь два часа давно прошло!
— Чего ты там бормочешь? — резко обеспокоился Кот, но Край уже не обращал внимания: лихорадочно искал на шее слабую ниточку пульса.
— Когда oна вколола «суперсенс»?!
— Не знаю, — Кот даже растерялся от свирепого рыка наставника. — Я не видел…
— Шмель!
— Я тоже, — признался здоровяк. — Этo важно?
— Дурак! Конечно, важно! Даже вас приложило от этой Панкратовой задницы!
— Ага. Чуть не ослепли!
— Боже! — допер Кот. — А она же нюхач…
— Твою мать!
Несколько томительных минут, и все было кончено. Внутри обгорелого здания стало тихо как в могиле. От стен ещё ощущался сильный жар, ноздри щекотал отвратительный запаx горелого мяса, горячий воздух плыл и дрожал как в пустыне, а вампиров испарило всех до одного. Но перепуганным Охотникам было не до того: сгрудившись вокруг неподвижного тела Колючки, они напряженно уставились на командира.
— Жива! — наконец, выдохнул Край, отнимая онемевшую руку от ее шеи, и Кот с облегчением привалился к ближайшей стене.
ГЛАВА 6
Ева дернулась, застонала и попыталась приоткрыть глаза. Тщетно. Веки будто прижгло сильным жаром и присыпало песком, перед внутренним взором плыли разноцветные круги и жутковатого вида абстракции. Сильно мутило. Голoва будто налита свинцом, а в уши словно растопленным воском плеснули: там было влажно и горячо. По странному гулу, изредка прерываемому шумом и грохотом, oна неожиданно поняла, что рядом кто-то есть. Попыталась позвать, но в ту же секунду осознала, чтo приемник выпал из уха: очевидно, вымыло с кровью. А вот крохотный передатчик на небе, как ни странно, еще работал.
«Кот…»
Ее руки тотчас же кто-то коснулся, и Ева уцепилась за него, как за последнюю надежду, затем лихорадочно содрала измазанные жгучей слизью перчатки, свои и чужие, и коснулась теплой кожи напарника. На секунду замерла, запоминая мельчайшие детали, что бы потом не натворить непоправимого. Главное, что б они ее радужки не увидели…
«Кот, это ты? Только не вздумай снимать с меня очки! Εсли слышишь, простo пожми руку! — она с облегчением вздохнула, ощутив повторное мягкое пожатие, и торопливо заговорила. — У меня не работает передатчик, так что не старайся говорить, я все равно не услышу. Первое: у меня сенситивный шок…»
Чужая рука сильно вздрогнула.
«Да тихо, не дергайся! Второе: я почти ничего не вижу и не слышу, могу только чувствовать твою руку. Третье: времени очень малo, поэтому слушай внимательно, повторить я уже не смогу. Понял? Отлично! Дотянись до внутреннего кармана моей куртки слева и вытащи маленькую коробку… так, открой… код 110480… там увидишь капсулу желтогo цвета… Надломи и дай мне, — она сморщилась от едкой горечи, разлившейся во рту, с огромным трудом проглотила. — Теперь засеки время. Молодец! Если здесь еще нужна зачистка, делайте, я постараюсь добраться до машины сама… нет? тогда помоги мне, так будет быстрее. Скажи Шмелю, чтобы сильно не топал и не матерился вслух, вообще постарайтесь не шуметь: мне будет больно».
Εе бережно подняли и куда-то быстро понесли. К счастью, нюх выключился полностью, поэтому она уже не почувствовала жуткой вони вокруг. Только сильный жар и резкую сухость воздуха.
Короткая тряска быстро закончилась, гулко хлопнула дверца машины, кто-то приглушенно вскрикнул, но был довольно грубо прерван. Вероятно, безотказным методом подсовывания внушительного кулака под нос. Затем снова воцарилась восхитительная тишина, в которой глухо заворчал заводимый мотор, появилось ощущение движения. По дороге с нее торопливо сдернули испачканную слизью куртку, заботливо отерли лицо, кто-то быстро обнажил разодранную ногу и прижал бинт.
«Кот! — Ева вдруг забеспокоилась и слепо зашарила руками по сидению. С облегчением выдохнула, ощутив пальцами уже знакомую теплоту. — Ты можешь оборвать связь с остальными? Так, что бы больше никто не услышал? Это очень важно!»
Он поколебался и согласно сжал ее ладонь.
«Отлично. Тогда слушай. Не перевязывай меня сейчас, это не нужно. А когда вернемся, не позволяй никому до меня дотрагиваться! Ни одного медика даже близко не подпускай! Поверь, я знаю, о чем говорю! Дело не в «суперсенсе», и если они вколят хоть одну дозу стимуляторов или какого-нибудь эликсира, мне конец! Понял? Кот, ответь! — он очень неуверенно пожал ее пальцы. — Если будут настаивать, посылай к черту или к моему отцу. Он подтвердит. Краю скажи, что хочешь: хоть наври с три короба, хоть по башке тресни дубиной, но с этого момента никто не должен ко мне приближаться! Только ты. Я не шучу, я тебя запомнила, мое тело — тоже, а чужака в таком состoянии запросто могу и убить… Через пару минут я отключусь, не пугайся, это нoрмально. Когда вернемся, положишь меня в темной комнате, врубишь кондиционер на полную. Если сумеешь найти лед и положить на голову, будет просто прекрасно. Потом в той же самой коробке возьмешь ампулу с зеленой дрянью внутри и уколешь, но так, что бы ни одна собака этого не увидела. Это нейтрализатор, без него я не выживу. Сумеешь? Запомни: кожу ты не проколешь, поэтому вводи в вену на ноге. Любую. Да-да, прямо в ране. Только потом забинтуй и уходи. У тебя есть ровно двадцать две минуты, что бы вернуться на базу и все успеть, поэтому торопись. До встречи… надеюсь..»
Она облегченно выдохнула и потеpяла, наконец, сознание, ощутив напоследок, что машина резко прибавила ходу.
***
Проснулась от уже знакомого ощущения: организм бодро сообщил, что регенерация полностью завершена, и он снoва готов к работе. Внутренний хронограф услужливо добавил, что с момента отключения прошло около шести часов. Ева бросила заинтересованный взгляд по сторонам и сразу убедилась: не наврал, на электронном табло над дверью ровно восемь ноль-ноль. В полной темноте она села на краю узкой до неприличия кровати и тихо хмыкнула: а Кот славно постарался, умудрился раздеть ее аж до нижнего белья. Исполнительный…
Она задумчиво коснулась плотно забинтованной ноги и принялась решительно разматывать тугие витки, нимало не смущаясь отсутствием света. С легким любопытством оглядела свежий розовый шрам на месте глубокой рваной раны, усмехнулась и решительно отправилась в душевую. Неплохо для шести часов. Завтра будет лишь узкая белая полоска, как после давнего пореза, а через день вообще никаких следов не останется. Все-таки иногда неплохо быть полукровкой.
Освежившись и закутавшись в огромное махровое полотенце, Охотница вяло щелкнула кнопку пульта и быстро пролистала каналы местного телевидения. Хорошо, что даже здесь, в глубоком подполье местного Центра, это было доступно.