Винтовка дёрнулась в руках, приглушённо, но всё-таки гулко рявкнула — и тёмный силуэт в прицеле сперва качнулся назад, а потом соскользнул куда-то вбок и исчез из поля зрения.
Я шумно втянула в себя воздух, а потом так же шумно выдохнула. Поднялась на ноги и пошатнулась — нога всё-таки затекла, и теперь почти не чувствовалась, только болезненно дёргалась при попытке на неё наступить. Интересно, почему только одна? Чувствуя, как по конечности побежали огненные мурашки, я закинула винтовку на плечо и вскарабкалась вверх по склону. Чувство опасности молчало, а значит, непосредственной угрозы больше не было.
Свеннисены дисциплинированно лежали на дне чаши совсем рядом с водопадом. При этом Фредерик ухитрился устроить Альму со всеми возможными удобствами, подложив под её голову свёрнутый спальник из рюкзака.
— Всё? — спросил он при виде меня.
— Всё, — кивнула я. — Можно вставать.
Он сел и наклонился к сестре. Я тоже спустилась и присела рядом с ней на корточки с другой стороны. Рукав её куртки был попросту обрезан, как и свитера и рубашки под ней. На руку была наложена повязка — довольно умело. Судя по всему, снайпер, промахнувшись по мне, вторым выстрелом попытался уложить Альму в корпус, но она как раз начала падать вбок — вовремя я крикнула — и пуля прошила бицепс, надеюсь, не задев кость.
— Идти сможете?
— Далеко? — бледная Альма поморщилась.
— Нам нужно дойти до укрытия, — сказал Фредерик.
— Нам нужно возвращаться, — резко сказала я. — И чем скорее, тем лучше.
— Почему?
— А вы разве сами не поняли? Этот снайпер, — я махнула рукой в сторону скалы, — что-то охранял. Мы уже давно были у него как на ладони, и он мог бы сто раз нас убить, если б захотел. Но он начал стрелять только когда стало ясно, что мы не просто решили набрать водички, а потом вернуться, откуда пришли, а намерены идти дальше в ущелье. И именно туда он попытался нас не пустить.
— Логично, — после короткого размышления согласился Фредерик. — Похоже, что старая база уже кем-то занята.
— А значит, оттуда могут прийти и другие. Едва ли этот стрелок тут был один.
Фредерик поднял голову и оглядел край скалы.
— А может, нам глянуть на труп и место, где он сидел? — предложил он. — Глядишь, что-то и прояснится.
— Что?
— Не знаю. Но, может, мы хотя бы сможем понять, случайные ли это разбойники, или кто-то посерьёзней.
Лично я не видела никакой разницы. Случайные это разбойники, разжившиеся снайпером и соответствующей ему винтовкой, или не случайные — но переться вслепую в ущелье в любом случае будет глупостью, а потому надо уходить. У нас есть фора, и, хотя раненая затруднит нам переход, до темноты мы можем успеть спуститься в холмы. Осмотр же тела займёт время, которого до ночи и так осталось немного. Однако Фредерик уже встал, явно намереваясь осуществить своё намерение, и я, скрипнув зубами, поднялась тоже. Можно было бы, конечно, сказать ему: «Осмотрись, если хочешь, а мы с Альмой пока пойдём, догоняй». Но я вдруг поняла, что не хочу оставлять его одного. Мало ли что. И его не хочу, и Альму не хочу… Вот засада.
— Подождёшь нас? — спросил Фредерик у сестры. — Мы быстро.
— А куда я денусь? — со слабой улыбкой отозвалась та.
И мы с Фредериком двинулись через заросли к проходу, до которого я в прошлый раз так и не добралась. Придерживаясь за стволы и ветки и оскальзываясь на глине, мы наконец спустились к самой подошве скалы.
— Как думаете, как туда подняться? — спросил Фредерик. Я молча пожала плечами.
Однако подъём отыскался на удивление легко. Стоило нам углубиться в скальную щель, как Фредерик с негромким возгласом указал мне на некое подобие ступеней слева от нас. Они круто вели вверх, и рядом с ними был прикреплён довольно толстый трос. Подъём при помощи этих импровизированных перил труда не составил. И вот мы оказались в чём-то вроде благоустроенной пещерки. Небольшой, едва прикрытой сверху каменным козырьком, но из-за закрывавшего её растительного занавеса внутри было уже почти темно. Фредерик включил фонарь, и мы огляделись.
Здесь явно устраивались всерьёз и надолго. Винтовка стояла на подставке, снайпер лежал на матрасике из пластиковой пены. Козырёк был продолжен навесом из плёнки, незаметной на расстоянии, но дававшей возможность пересидеть даже сильный дождь. В стороне, у самой стены, был разложен спальник, рядом стояли бутылки с водой, коробки и переносные контейнеры. Рядом с телом лежала рация, да не простая, а проводная — экранирующий эффект гор явно учли. Защищённый провод уходил вверх, за козырёк, теряясь в переплетении стеблей.
С тех пор, как была потеряна связь со спутниками, выработавшими свой ресурс, нам пришлось вернуться к старым добрым наземным технологиям.
Сам снайпер лежал на боку, повернув развороченную винтовочной пулей голову от меня. Фредерик подошёл к нему, безо всякой брезгливости взял за плечо и перевернул, посветив фонарём в лицо. Я подошла поближе — и невольно ахнула.
— Что?.. — спросил Свеннисен.
Я кинулась вперёд и принялась лихорадочно задирать свитер и футболку мертвеца. Так и есть, случайное сходство исключалось — на боку трупа была точно такая же татуировка, что и у меня. Пёс со стрелой.
— Стрелок? — Фредерик присел на корточки рядом со мной. Я кивнула, сглотнув. Потом сглотнула ещё раз и произнесла:
— Мы влипли.
— Ещё больше, чем думали?
Я снова кивнула, неохотно признавая, что идея Фредерика сперва посмотреть, кто это пытался нас убить, себя оправдала. Что ни говори, а врага нужно знать в лицо.
— Если он тут не один — а скорее всего он тут не один — его смерть так просто не оставят. Даже не потому, что у нас принято мстить за погибших — особо не принято, если честно. Возможная гибель для нас — издержки производства. Но мы всегда выполняем контракт, кроме уж самых форс-мажорных обстоятельств. И если Стрелков наняли для сохранения какой-то тайны, то они её сохранят, можете не сомневаться. А уж если речь идёт не просто о найме, а об интересах Ордена — то тем более.
— То есть, нас будут преследовать?
— Именно.
— И как быстро?
— Зависит от того, когда его хватятся. Если он успел доложить о подозрительных чужаках, — я указала на рацию, — то быстро. Если решил, что справится своими силами, то после окончания его смены.
Фредерик медленно выпрямился. Луч его фонаря обшарил скальный козырёк и места, где к нему крепился плёночный навес.
— По-моему, вон там можно подняться наверх. Давайте посмотрим, что творится в ущелье. Вот, тут у него и бинокль есть.
Для того чтобы подняться наверх, нужно было подтянуться, но ни для меня, ни для Фредерика это труда не составило. И вот мы уже сидели на верхней кромке скалы, на похрустывающих стеблях, передавая друг другу бинокль. Чёртово ущелье отсюда было как на ладони. Узкая долина тянулась с севера на юг, чуть загибаясь к востоку, и ту самую пресловутую базу можно было разглядеть и невооружённым глазом. Строения и в самом деле лепились к нависающей скальной стене. Бинокль давал хорошее приближение, и видно было, что площадка перед ними расчищена и обнесена колючей проволокой, что перед самым большим зданием стоит пара вездеходов, а у ворот имеется даже небольшая вышка. Я передала бинокль Фредерику и ещё раз окинула взглядом всё ущелье, прикидывая расстояние. Да, не очень большое. Километра три, не больше. Солнце уже почти скрылось за правой вершиной, и долинка погрузилась в вечернюю тень. Только верх левой стены ещё освещался оранжевым светом.
— О! — произнёс Фредерик, не отрывая бинокля от глаз. — У них там и вертолёт есть.
— Где?
— На крыше главного корпуса.
— Да, тут что-то серьёзное, — согласилась я. — А вообще странно, что базу не заняли раньше. Она, конечно, меньше, чем Карствилль, но на свой лад не менее удобна.
— А её и заняли. Но потом городские власти решили, что на всякий случай лучше всё же сохранить эту базу за собой. Слишком близко к городу, не стоит тут разводить криминальных элементов.
— Лучше бы на Окраине порядок навели! — фыркнула я.
— Окраины стали Окраинами после эпидемии. И рано или поздно порядок там наведут, можете не сомневаться. А отсюда поселившихся повымели ещё раньше, и даже устраивали тут какие-то склады, но потом это дело ликвидировали. Но время от времени всё равно проверяют, насколько мне известно, не появились ли тут самовольные жильцы. Случайным путникам ночевать не возбраняется, но если попробовать остаться, то рано или поздно придут вежливые люди из города и попросят освободить помещение.
— И как же эти смогли тут устроиться без согласия городских властей?
— Выходит, что никак.
Я, открыв рот, посмотрела на Фредерика и встретила нечитаемый взгляд.
— То есть, хотите сказать, что здесь что-то официальное? Но зачем тогда отстреливать гостей, вместо того, чтобы просто повесить табличку: «Проход закрыт»?
— А вот это хороший вопрос, — Фредерик снова приложил к глазам бинокль. — Но едва ли здесь что-то официальное, как вы выразились. Скорее, это тот случай, когда правая рука старательно не ведает, что делает левая. Иначе мы бы что-нибудь про это да знали б.
Ещё несколько секунд мы просидели молча. Потом Фредерик пробормотал:
— А людей не видно…
— Так поздно уже. Если это режимный объект, там, скорее всего, комендантский час.
— Верно. Интересно, а наружное охранение большое? Есть ли возможность незаметно подобраться к вертолёту?
— Зачем?
— Чтобы угнать его, вестимо.
Я смерила опустившего бинокль Фредерика выразительным взглядом: