— А вы что, умеете его водить?
— Ну, вообще-то умею. У меня лицензия пилота второй категории, как раз рассчитана на такие вертушки.
— И что, по-вашему, мы вот так просто подойдём, сядем и улетим? Он же наверняка заперт.
— Лилиан, вот сколько летал — ни разу запертого вертолёта не видел. Это не автомобиль, не так уж много людей способны поднять его в воздух. А тем, кто способен — куда и зачем на нём бежать? Его же заправлять регулярно нужно и обслуживать, а это не так-то просто сделать.
— Ну ладно, предположим, он не заперт, заправлен и обслужен. Но как мы к нему подойдём через колючую проволоку и посты охраны?
— А у вас есть другие предложения? Я вас внимательно слушаю.
Я открыла рот — и закрыла. Нас будут преследовать, и даже если у нас есть фора в несколько часов, ночью, с раненой на руках, мы далеко не уйдём. А Стрелки будут налегке, и на изучение местности у них было куда больше времени и возможностей, чем у нас, а уж если у них есть инфракрасные детекторы, то наше дело и вовсе труба — спрятаться где-
нибудь и пересидеть погоню тоже не выйдет. Вездеходы, к счастью, через эту щель в скалах не пройдут, но вполне могут проехать кружным путём, отрезая нам обратную дорогу. А уж если они поднимут в воздух вертолёт…
Вот и получалось, что безумный план Фредерика на самом деле оптимальный.
Я решительно отобрала у безропотно отдавшего Фредерика бинокль и снова принялась осматривать долину, прикидывая, где бы я сама расставила охрану, если б это входило в мои обязанности. Вдоль тропы — обязательно. И хотя бы в паре мест на скалах над долиной. И уж точно — над самой базой. Выставить на ограде датчики движения и камеры — и практически неприступная крепость готова. Во всяком случае, неприступная для одиночек, вроде нас.
— Через ограду не переберёшься… — пробормотала я.
— Со скалы на крышу спуститься можно? — Фредерик внимательно наблюдал за мной.
— Только если там нет поста. А если на базе охранников хотя бы больше одного, то пост есть.
— Вы уверены?
— Даже если он, — я ткнула пальцем под ноги, — был тут единственным Стрелком, он не мог не высказать свои соображения по охране. До чего додумалась я, до того додумался бы на моём месте любой из Ордена. И даже не из Ордена, а просто обладающий соответствующим опытом.
— Вы правы, надо исходить из худшего. Но всё же лучше, наверное, пройти по скалам, чем по тропинке…
— Угу, — безрадостно согласилась я. — И в любом случае придётся ждать ночи и надеяться, что мы не сверзимся в темноте. Идти придётся без света.
Утешало лишь то, что до ночи осталось недолго. Солнце уже скрылось, вот-вот погаснут последние лучи, и тогда в долине станет совсем темно. Фредерик посмотрел на часы и поднялся.
— Схожу, предупрежу Альму, — сказал он. — Взять её с собой мы не сможем, так что подберём на вертолёте.
— Сумку мою захватите, — сказала я. — И верёвку.
Он кивнул и спрыгнул вниз. Я снова уставилась на долину, ловя последнюю возможность разглядеть её как следует, и прикусила губу. Я бы предпочла идти одна, но навыками пилотирования я, увы, не обладала, так что без Фредерика вся затея теряет смысл.
Вернулся он быстро — не прошло и получаса, прихватив с собой и вещи, и сестру. Пока они решали, где она спрячется, на случай, если за убитым мной Стрелком явится поисковая партия, я с сомнением оглядела принесённый им трос. Нет, в его крепости я не сомневалась, сделано было на совесть. Но вот длина… Мы же не собирались заниматься скалолазанием, максимум — вытащить кого-нибудь из болота.
— Так, — сказала я, когда с укрытием для Альмы вопрос решился. — На крышу, прямо к вертолёту спуститься не получится, даже если снять пост. Там как раз пик, высота явно больше, чем здесь длины. Максимум — удастся попасть внутрь огороженной территории. На всякий случай, кусачки есть?
— Есть.
— Значит, спускаемся, где получится. А чтобы нас не заметили, или хотя бы заметили не сразу, придётся устроить большой переполох.
— Есть идеи, как?
— Да. Я правильно понимаю, те цистерны с красно-жёлтой маркировкой на боку — это горючее? У меня есть пара зажигательных патронов. Хранила их на всякий случай… вот и пригодятся.
Фредерик улыбнулся. Мне показалось в свете фонаря, или в его глазах действительно мелькнуло восхищение?
— Вы — удивительная женщина, Лилиан. Я горжусь тем, что знаком с вами.
— Н-да? — Лучше бы он подумал о собственной безопасности. А не восхищался тем, что лезет со мной в авантюру, в которой, вполне вероятно, я не смогу его защитить. — Ну, я рада. Но, вообще-то, нам пора идти. Пока будем пробираться по камням, как раз и стемнеет окончательно. Дай бог, если к полуночи доберёмся.
Он кивнул.
— Знаете… Поскольку никто из нас не знает, как обернётся дело, и останемся ли мы вообще в живых… Я не прощу себе, если этого не сделаю.
И он вдруг притянул меня к себе и поцеловал. И как-то это у него получилось одновременно и мягко, и властно, совсем не как у Андора, который почти накидывался на меня, но и на прежние поцелуи самого Фредерика, которыми он меня щедро одаривал той ночью, тоже было совсем не похоже. Словно это был какой-то другой мужчина, словно он целовал меня в первый раз. И почему мой «первый раз» всегда оказывается для меня полной неожиданностью и оставляет меня в состоянии полнейшей растерянности? С колотящимся сердцем, пересохшим горлом и слабостью в коленях…
— Ну? — позвал он меня, выводя из состояния ступора, когда я только и могла, что молча стоять, трогая кончиками пальцев собственные, ставшие такими чувствительными губы, словно проверяя, на месте ли они. — Мы идём?
И мы пошли.
Глава 11
Пробираться по каменной гряде в темноте — то ещё развлечение. Сначала отблески уходящего дня давали какую-то возможность хоть что-то разглядеть, но потом сгустилась тьма, и ни яркие звёзды, ни тусклый серпик голубой луны её не разгоняли. Двигаться приходилось почти наощупь.
В принципе, карабкаться на всякие возвышенности нас тоже учили — вот только никогда ещё мне не приходилось использовать эти навыки в настоящих горах. Что ж, всё когда-нибудь случается впервые. Главное, что объяснили мне когда-то, и что я теперь торопливым шёпотом повторила Фредерику, не забывать проверять надёжность опоры, прежде чем перенести на неё весь свой вес. Это замедляет движение, однако торопыги из гонки быстро выбывают. Вот и теперь мы почти ползли на четвереньках, стараясь держаться подальше от края, но всё равно то и дело на нём оказываясь. В одном месте вообще пришлось спуститься вниз, потому что удержаться на остром гребне оказалось невозможно, и несколько метров проползти по почти отвесной стене, упираясь ногами в трещину и цепляясь за свисавшие сверху пучки стеблей, к счастью, оказавшиеся крепкими.
И всё-таки мы двигались вперёд. Обвязавшись верёвкой, иногда оскальзываясь, но судьба, или собственная предусмотрительность, хранили нас от падения. Я шла впереди, выбирая дорогу, Фредерик следовал за мной, и так мы преодолевали метр за метром.
Позади раздался едва слышный возглас, и тут же вниз с шорохом и стуком полетел камень. Я оглянулась, убеждаясь, что с моим ведомым всё в порядке, и замерла, прислушавшись, прежде чем двинуться дальше. Растительность шелестела под руками и ногами, и я то досадовала на неё, когда путалась в переплетении стеблей, то благословляла, когда обретала в них дополнительные возможности уцепиться. Время от времени я приостанавливалась и пыталась по едва угадывавшимся в темноте контурам скал и долины понять, где именно мы находимся. База не освещалась, ни один огонёк не выдавал её присутствия, должно быть, они опасались обнаружения с воздуха. И это тоже вызывало двойственные чувства. С одной стороны, темнота нам друг, особенно когда мы будем спускаться и окажемся внутри. С другой стороны, освещённая база послужила бы нам маяком.
Выступ, который я только что добросовестно ощупала, прежде чем встать на него, пошатнулся. Я поспешила слезть, но опоздала: казавшийся надёжным камень вдруг распался на части, ноги лишились опоры, я плюхнулась животом на шершавый, щерящийся зубьями край и судорожно вцепилась в подвернувшийся стебель. Слава тебе, господи, он выдержал. Иначе пришлось бы уповать только на страховку и на то, что неожиданный рывок не сдёрнет Фредерика следом за мной.
Весь путь мы проделали в молчании, слышно было только наше тяжёлое дыхание. Несмотря на ночной холод, мне было жарко, и одновременно зябко, когда налетавшие порывы резкого ветра продували даже сквозь куртку и пропитавшийся потом свитер. Иногда приходилось останавливаться и возвращаться, если я понимала, что этим путём дороги нет и надо взять в сторону. К тому же я всё время опасалась наткнуться на снайперское гнездо, но видимо, их тут всё-таки не было. Ещё один уступ, ещё один камень, скалы начали явно забирать вверх… Так, стоп, а что это там внизу металлическое блестит?
Я осторожно легла на неровный камень и свесилась через край. Так и есть, внизу угадывался силуэт одного из вездеходов. А вот это расплывчатая линия почти прямо под нами — наверняка ограждение. Мы пришли. Я кинула взгляд на фосфоресцирующий циферблат у меня на руке. Почти час ночи. Мы шли больше четырёх часов. Но пришли ведь!
Раздался шорох, стук подошвы по камню, и Фредерик вытянулся рядом со мной, так же вглядываясь в темень под скалами. Я шепнула:
— Спускаемся.
Он кивнул и приподнялся, разыскивая, к чему бы прикрепить трос. К счастью, вакуумная присоска на конце нашу задачу изрядно облегчала. Она прилипла к более-менее ровному участку камня с едва слышным хлюпающим звуком, я на всякий случай проверила, как держится, но держалась она хорошо. Производители уверяют, что и трос, и присоска выдерживают до двух тонн. Я прикрепила верёвку к поясу и снова повернулась к спутнику:
— Я спускаюсь первой. Если всё будет в порядке, посвечу снизу фонариком.
Он не стал спорить, слава богу, всё-таки какое преимущество — умный человек рядом. Я перевалилась через край и начала спуск, оказавшийся легче, чем всё, что мы делали до этого. Спускаться по верёвке, когда можно ногами упираться в скалу — упражнение для новичков. Правда, в паре мест отвесный склон из-под ног всё-таки уходил, и приходилось скользить вниз так, но не больше пары-тройки метров. Я была уже на середине спуска, когда внизу и в стороне вдруг вспыхнул свет.
Я замерла, прижимаясь к скале. Свет загорелся у главного корпуса базы, у огромных раздвижных дверей. В следующую секунду эти двери с негромким гулом, говорящим о хорошем состоянии механизма, раздвинулись, и наружу выехали два гусеничных мотоцикла, подходящих для передвижения по пересечённой местности. На каждом из них сидело по три человека. Мотоциклы пересекли двор, приостановились у внешних ворот в ограде, те распахнулись, и мотоциклы, набирая скорость, унеслись в ночь по тропе в сторону того самого прохода в скалах, от которого пришли мы. Обе пары ворот, и в ограде, и в здании захлопнулись, свет погас.
Ясно, нашего снайпера наконец хватились. Либо вышли сроки, в которые он должен был подать сигнал, что всё в порядке, либо к нему пришёл сменщик и обнаружил труп. А ведь мотоцикл не вездеход, сквозь ту щель в скалах вполне пройдёт. Оставалось только надеяться, что Альма спряталась достаточно надёжно и её в ближайшее время не найдут. И всё же следовало поторопиться — раз уж поисковая партия выехала, не факт, что даже планируемый мной переполох заставит её повернуть обратно.
И всё-таки дорого бы я дала за то, чтобы узнать, сколько здесь Стрелков, сколько их среди тех шести, что только что уехали, и сколько ещё осталось.
Я продолжила спуск, удвоив бдительность. Кто-то там, на базе, сейчас не спит и напряжённо ждёт доклада от поисковой группы. Тем временем до земли оставалось метра три, заграждение как раз появилось по левую руку от меня. Так, а это что ещё такое? Я всмотрелась повнимательней в едва видимые даже в темноте красноватые лучики, заключавшие колючую проволоку в своеобразный короб и поднимавшиеся много выше, чем ограждение. Лазеры. Судя по интенсивности свечения, едва ли они способны порезать кого-нибудь на куски, но если их задеть, то тревога поднимется наверняка. Хорошо, что нам не пришлось слезать со стены снаружи, а потом ломать голову, как же попасть за забор.
Впрочем, что-то в этом роде и я предполагала.
Подошвы коснулись земли. Я быстро перебежала под бок вездехода и присела рядом с гусеницей. Снова прислушалась и огляделась, но всё было тихо. Тогда я направила фонарик вверх и включила и тут же выключила. И ещё разок для страховки. Луч света ушёл в небеса, ни на чём не задержавшись. Едва ли его разглядят на базе, но всё равно я нервничала, и те несколько минут, что Фредерику понадобились, чтобы спуститься и присоединиться ко мне, показались мне самыми длинными за эту ночь.
— Всё в порядке? — спросил он, присев рядом со мной.
— Угу. А с вами?
— Тоже.
Я высунулась из-за вездехода, прикидывая, где находятся цистерны, которые я разглядела сверху. Потом достала висевшую за спиной винтовку с отомкнутым для удобства прикладом. Приладила приклад на место и заглянула в прицел, заодно бывший и прибором ночного видения. Хорошее всё-таки оружие производят Седлачеки…
Зажигательный патрон уже находился в магазине. Бок цистерны был отчётливо виден сквозь прицел, впрочем, на таком расстоянии не промахнулся бы и слепой. Я навела перекрестье в самый центр предостерегающего знака и нажала на спусковой крючок.
БА-БАХ!