— Слышал, Бета. Не надо крутить шашни за моей спиной! Я повелся у тебя на поводу и даже забрал твою бедную больную девочку у драконов…. Но ты отплатил черной неблагодарностью, не сказав, как она изумительно пахнет…
Еще один выпад, и вот, у Люка уже располосован бок. Дыхание сбилось от потери крови, а голос захрипел.
— Я люблю ее…
— Вы не связаны! Ты не можешь ее любить. А вот я скоро смогу! — еще один удар и Люк падает на землю, но с трудом поднимается.
— Сдаешься, Бета?
— Нет.
Я сидела в комнате, упиваясь тишиной. Она обволакивала меня, словно густой кисель. Заглушала мои мысли, мои чувства и мою боль. В руках я держала все то же письмо с отравленными иглами внутри… Наверное, я просидела так уже несколько часов.
— Я не могу… — шептала я. — Не могу…
Все ушли смотреть состязание, оставив мои окна и дверь в покое. Я знала, что время неумолимо шло, но мне казалось, что я могу еще подождать… Еще немного… Совсем чуть-чуть… Набраться смелости… Выйти из дома… Мои страхи сковывали меня, связывали по рукам и ногам. Мой разум кричал о том, что нужно хоть что-то сделать, но я не могла… Я боялась. Вдруг я выйду… А оборотни почувствуют меня?
“Люк там! Умирает сейчас! Истекает кровью!” — вопило сознание. Но сердце лишь все больше заполнял страх. Что будет? Что будет, выйди я сейчас!? Тогда, на паре по заполнению магического резерва было просто подойти к умирающему. Никто не замечал меня. Сейчас же… Все было иначе.
До меня донесся далекий протяжный вой. Я зажала уши руками, до крови закусывая губы.
— Нет! Нет! Нет! — беззвучно кричала я.
Не в силах сдвинуться с места, я вытащила из конверта длинные красные иглы. Несколько долгих, протяжных секунд смотрела на них, словно в пустоту.
“Подумаешь, оборотень… Ну сдохнет он… Не бросать же наши принципы, в самом деле?!” — радостно перешептывались таракашки.
— Арэээллиииин! — вдруг закричала я что есть мочи. — Арэллин, помоги!
Ничего не происходило, а на моих губах уже растянулась горькая усмешка…
“Никто! Никто тебе не поможет, Римма!” — зашептались таракашки.
Но я ошиблась… Дракон все же услышал меня… Рядом со мной соткалась облачко, в котором я отчетливо рассмотрела императора. Он сидел за столом за чашкой чая и, казалось, был поистине удивлен.
— Римма… — тихо прошептал он, словно все еще думая, что это сон.
Я же в отчаянии вскочила с пола. Опустилась под изумленным взглядом дракона на колени.
— Сделай что-нибудь! Там… Там Люк…Я не смогла увидеть его, чтобы отговорить от поединка! — слезы сами брызнули из глаз.
Дрожащими руками я показала длинные красные иглы.
— Этими иглами можно убить альфу… Но я… Я боюсь выйти из дома… Боюсь помочь Люку… И… И никогда себе не прощу этого… Умоляю. Если ты можешь что-то сделать…
Арэллин усмехнулся. Отхлебнул с наслаждением из чашки чай.
— Императрице не пристало стоять на коленях. Поднимись, пока я не вышел из себя. — этим голосом он убил меня. Растоптал.
Но все же я встала. Слезы от обиды полились еще сильнее.
— Это все, что ты можешь сказать?! Все, что можешь сделать?!
Император Арэллин усмехнулся.
— Нет, Римма. Это очень много. Очень много, потому что это ключ. Это основа всего.
— Какая основа?! Он там, умирает, истекает кровью!
— А у тебя в руках есть лекарство, которое может ему помочь… Все просто. Иди туда и убей альфу.
— Я..Я боюсь… Ты же знаешь… Я — хиккикомори… — лепетала я, отчего-то смущаясь янтарного взгляда, прожигающего насквозь тело, сердце, душу.
— К черту твою выдуманную болезнь! — крикнул Арэллин, поднимаясь из-за стола. — Если из-за твоих предрассудков сейчас умрет хороший человек, я, честное слово, приеду, заберу тебя и отведу к лекарям! Ты — императрица! И ты никогда ничего не боишься! Ты не имеешь права бояться! Я знаю, Римма! Я знаю! Ты не сможешь допустить того, чтобы он умер! Ты не простишь себе!
— Страшно… — шептала я.
— Вставай! Живо! Времени мало! — скомандовал Арэллин, сверкнув расплавленным золотом глаз.
Словно ужаленная, захлебываясь собственным ужасом, я подскочила с дивана, схватила алые иглы и кинулась прочь из дома.
— Быстрее, Римма! — подстегивал меня дракон, невидимой дымкой следуя за мной.
Я же неслась, ведомая каким-то шестым чувством. Бежала, ориентируясь на волчий вой и гомон людских голосов.
— Вон! Там, гляди! — подсказал Арэллин, и я вбежала внутрь арены, ежась от количества людей, собравшихся здесь. Но, казалось, они не замечают меня.
— Быстрее, улитка! Он там, в центре! Еще пара ударов и он труп!
Я в ужасе уставилась на окровавленный серый мех. Как он еще держался на лапах? Черный матерый волк, который недавно стоял у меня на пороге, казалось, упивался своим превосходством. Как шеф! Точно, как шеф! Вот он, прототип моей ненависти. Смахнув непрошенную слезу, я кинулась в центр арены. Волки, казалось, не замечали меня. Но что это не так, я поняла, едва Норд повел носом, а Люк предупреждающе рыкнул.
— Покажи ему иглы! Пусть даст знать, когда нападать. — посоветовал император.
Люк видел меня, но не видел императора Арэллина, маячившего в облачке прямо перед моим носом. Я осторожно показала оборотню иглы. Взгляд его сначала сменился ужасом, а потом…
— Что, привел мою девочку сюда? Пусть посмотрит, как жалок оказался предыдущий кавалер! — издевательски сообщил альфа так, чтобы слышал только Люк.
Люк посмотрел на меня и едва заметно кивнул.
— Сейчас! — крикнул Арэллин. — Давай, Римма!
Я сделала шаг и оказалась совсем рядом с Нордом. Тот даже зажмурился от удовольствия.
В следующий миг Люк серой молнией метнулся к Норду.
— Римма, хиккикомори твою разтак и разэтак! Быстро! — заорал дракон, а я со всей силы воткнула иглы черному волку в бедро. В этот же миг Люк сбил его с ног и вцепился в горло. Брызнула фонтаном кровь.
Черный волк захрипел, тяжело повалившись на землю. Его взгляд потух так быстро, что я даже не успела понять, что произошло, как раздались торжествующие крики победы и свист. Все видели, как бета победил своего альфу. Все видели… Но лишь я и дракон знали, что Норд был уже мертв, когда только падал на землю.
— Да здравствует победитель! Да здравствует новый Альфа! — закричала толпа.
Глава 23
— Мой император! — склонилась в глубоком поклоне Вдовствующая Императрица.
Арэллин махнул рукой.
— Матушка, вот только не когда мы в кругу семьи.
Гленда, зашуршав пышными золотистыми юбками, приблизилась к сыну, заглянула в сияющие, словно солнце, глаза.
— Случилось что-то? Что-то с Риммой?
Арэллин довольно усмехнулся, запустил руку в свои шелковые белоснежные волосы.
— Еще как! Ты будешь удивлена…
— Что-то с ее болезнью? — пыталась угадать императрица.