В памяти всплывает вчерашняя вечеринка, на которую меня буквально за руку притащила Вера. Мои метания в поисках уборной, случайная комната и подруга, предающаяся разврату. А вишенкой на торте — тянущаяся к моей груди мужская рука, моё тело на столе, придавленное мужским, неизвестно откуда взявшийся спаситель и уносящий меня тёмный вихрь.
Вскакиваю испуганно, разлепляя веки, и ничего не понимаю. Сижу, хлопая глазами, в незнакомой комнате, в чужой кровати и…
Что это на мне? Кружевной пеньюар? Халатик из интим-магазина?
Откидываю в сторону лёгкое одеяло, и не в состоянии сдержать слова удивления, задаю риторический вопрос:
— Какого рожна?!
— Доброе утро, Илана. — Мужской голос где-то совсем рядом заставил вздрогнуть и подпрыгнуть, прямо сидя на постели.
Я поднимаю голову, отрываясь от разглядывания откровенного кружевного наряда, оказавшегося на мне по велению неведомой силы, и слегка обалдеваю.
Хотя, собственно, почему неведомой?
Сдаётся мне, что мужчина, в эту самую секунду подпирающий спиной стену, и есть та самая сила.
Получается, этот нахал — кем бы он ни был — после того как спас от насильника, притащил к себе в дом, раздел и снова одел меня спящую? Он видел и трогал меня голую?!
Нет, ну, в самом деле, не с помощью же волшебной палочки он всё это проделал, правда?
Мужчина отлипает от стены и, улыбаясь, с видом радушного хозяина идёт в мою сторону.
Теряюсь, не зная, что делать и как себя вести. Расслабиться и наблюдать, что же будет дальше? Кричать, зовя на помощь?
— Не бойся, Илана. Я не сделаю тебе ничего дурного, — сообщает мужчина, словно прочитав мои мысли, и останавливается посреди комнаты. — Я сейчас всё тебе объясню.
Ага, объяснит он, как же! Вчера один такой уже чуть не объяснил.
А может, попробовать сейчас резко выскочить из кровати, наброситься на него, ударить его в самое больное место и убежать?
Идея, признаться так себе. Потому что в том наряде, что едва прикрывает моё тело паутиной кружева, убегу я, судя по всему, не слишком далеко.
И всё же есть в идее стукнуть мужчину что-то такое… знакомое.
Прищуриваюсь. Смотрю на мужчину исподлобья, пытаясь поймать нечто ускользающее от меня. И вдруг будто вспышка озаряет тьму в сознании.
— Не может быть! Дьявол! — Тру кулаками глаза, не веря тому, что так отчётливо вижу.
Он вообще реален или является плодом моего воображения?
— Хм, спасибо, конечно, — хмыкает мужчина самодовольно, — но боюсь, ты приняла меня не совсем за того.
— Нет-нет! Ты мужчина из зеркала! Я видела тебя. Как вообще такое возможно?! Кто ты и зачем я здесь? И что делает у тебя мой портрет?
Я осыпаю хозяина дома вопросами, как из рога изобилия, пока он, наконец, не останавливает меня жестом.
— Так, стоп, дорогая моя. Давай, начнём с какого-то одного вопроса. Например, с того, кто я. Со знакомства. — Он делает шаг вперёд и не то в шутку, не то на полном серьёзе отвешивает поклон, как какой-то киношный дворянин. — Итак, я знаю, что тебя зовут Илана. Моё имя Кастор Эрх Даррен.
— Кастор Эрх Даррен? Ты серьёзно?! — Кто-то один из нас явно пациент психиатра. И это, к счастью, пока не я. — Я что, попаданка в фантастический мир? Или ты тоже женат и поэтому назвался ненастоящим именем? К тому же совершенно дурацким.
Помню, я однажды отдыхала на море. Лежала себе спокойно на песочке под солнышком и никого не трогала. И вдруг ко мне подошёл молодой человек.
Слово за слово, мы познакомились. Его звали Михаил. И перед тем как уйти, он предложил встретиться на следующий вечер в 22–00 и продолжить знакомство…
А утром я случайно увидела его в столовой. Он сидел за соседним столиком вполоборота ко мне. И напротив него сидела симпатичная девушка. Она смотрела на него влюблённым взглядом, иногда гладила по руке и постоянно называла Кириллом.
Мужчина, представившийся самым дурацким из когда-либо слышанных мною имён, хочет что-то сказать в своё оправдание, но давится воздухом и закашливается.
И не знаю, почему, но меня его кашель почти сразу успокаивает.
Посчитав себя отомщённой, я даже отказываюсь на время от мыслей о побеге и членовредительстве. А потом и вовсе начинаю хохотать, глядя, как нахальная физиономия хозяина дома покрывается красными пятнами.
Увы, моё безудержное веселье длится недолго. Кастор в последний раз прочищает горло и гневно таращится на меня.
— Рад, что смог развеселить. И раз уж у тебя с утра отличное настроение, приводи себя в порядок, переоденься и спускайся в столовую. У тебя ровно двадцать минут. Опоздаешь — останешься без завтрака и без ответов на свои вопросы.
Мужчина резко разворачивается и направляется к выходу, а я…
— Постой! Погоди! — кричу, мгновенно впадая в панику. — Во что переодеться, у меня же ничего нет? Даже зубной щётки и расчёски. И как я найду столовую, не зная дома?
Кастор застывает на месте и, не поворачивая головы, небрежно роняет:
— Одежда и всё необходимое приличной девушке — в комоде. Столовая на первом этаже. Если ты достаточно голодна и любопытна, не заблудишься.
Он как ни в чём не бывало снова идёт к двери и вскоре покидает комнату.
А я показываю ему вслед язык, а после слетаю с кровати и бросаюсь к комоду.
На самом деле, Кастор оказывается полностью прав. Ничто в мире так не мотивирует на скорость мыслей и действий, как желание удовлетворить любопытство и поесть.
И когда я врываюсь раскрасневшаяся в столовую, хозяин дома как раз собирается садиться за стол. Однако увидев меня, застывает на месте.
— Ну, надо же, ты всё-таки пришла, — хмыкает он, и один уголок его губ иронично приподнимается. — Чёрт, а я-то дурак так надеялся, что ты объявишь бойкот, и всё самое вкусное достанется мне.
— Зря надеялся, Кастор Эрх Даррен. — Я улыбаюсь ему самой очаровательной из возможных своих улыбок. — Мы девушки всегда заедаем стресс вкусностями. Ты же не станешь сомневаться, что у меня стресс?
Он только неопределённо фыркает, не найдя, что ответить и указывает рукой на кресло на другом конце стола, напротив того места, где стоит сам.
— О, в тебе столько бесконечной любезности. — Мне бы обидеться из-за того, что кавалер оказывается крайне негалантен, но я лишь продолжаю улыбаться.
Опускаюсь в кресло и двумя рывками со скрежетом пододвигаю его вместе с собой ближе к столу.
— О, да, этого добра у меня валом. — В тон мне отвечает Кастор, усаживаясь напротив, и его тёмная бровь взлетает вверх. — Сейчас нам подадут завтрак.
Я уже собираюсь напомнить ему обещание дать ответы на все мои вопросы, но двери неожиданно открываются, и в столовую входят три женщины, несущие три подноса.
Решив, что это и есть наш завтрак, откладываю выяснение отношений на потом.
Случайно ловлю на себе пристальный взгляд Кастора и, смущаясь, отвожу глаза и делаю вид, что мне чрезвычайно интересно наблюдать, как накрывают на стол. Но всё равно я не могу сдержаться и иногда украдкой бросаю взгляд на сидящего напротив мужчину.
Когда сервировка стола подходит к завершению, двое из женщин почти незаметно исчезают из столовой. Оставшаяся же берёт со стола кувшин, подходит к хозяину дома и наполняет стоящий перед ним бокал.
— Будь добра, Агнелия, налей вина и моей гостье тоже.
Спеша выполнить его распоряжение, женщина идёт ко мне, наливает содержимое кувшина в бокал, что стоит рядом с моей тарелкой.
— Спасибо, — благодарю я машинально, сосредоточившись на разглядывании отблесков света в бокале.
— Можешь быть свободна, Агнелия, — отпускает её Кастор тотчас, как только она справляется со своими обязанностями. — Я позову, если ты мне понадобишься.
Женщина, поспешно семеня, удаляется вслед за своими предшественницами. И мы с хозяином дома остаёмся в столовой один на один.
— Итак, Илана. — Кастор открывает одну из глубоких тарелок, из которой торчит длинная ложка. — Если не возражаешь, мы можем продолжить нашу беседу во время завтрака.
— Неа, не возражаю, — милостиво киваю в ответ и по примеру хозяина дома открываю такую же тарелку, только стоящую ближе ко мне.
В ней обнаруживается какая-то каша, от которой исходит такой божественный аромат. Чуть пряный, но с кислинкой. Я едва не захлёбываюсь начавшей выделяться слюной.