Пролог
Тусклый свет факелов резал глаза, и они слезились. Молодой мужчина слегка покачивался, чувствуя, что вот-вот лишится сознания. Он брел по мрачному коридору подземелья, не понимая, к ак сюда попал и как давно находится здесь. Он попытался позвать на помощь, но ни слова не удалось произнести. Его голос не слушался, язык стал тяжелым, а мысли вязкими и тягучими. Сосредоточиться на чем-либо становилось все сложнее.
Юноша прислонился к сырой стене в поисках опоры и перевел дыхание. Его состояние необъяснимо ухудшалось и пугал тот факт, что сделать с ним он ничего не мог. Руки не слушались, заклинания никак не формировались, словно он их забыл или даже никогда не знал. В голове шумело и что-то стучало, вызывая пронзительную боль. Он сделал еще несколько шагов и уперся ногой в препятствие. Снова переведя дух, он присел на корточки и увидел на земле тело. Немного присмотревшись, юноша в ужасе замер, а потом приподнял голову друга.
— Филипп! Фил! — Позвал он, обшаривая руками тело, чтобы понять, откуда натекло столько крови. — Филипп, очнись.
Руки юноши покрылись вязкой еще теплой кровью и его замутило.
— Филипп, пожалуйста, очнись. — Молил он, чувствуя, как по щекам уже текут горячие слезы. Где-то на окраинах подсознания, он понимал, что его лучший друг, его названный брат, мертв.
Рука молодого мужчины наткнулась на кинжал, торчащий в животе наследника королевского престола и он не подумав, вытащил его. Юноша положил голову друга себе на колени и окровавленными рук ами стал гладить его волосы.
— Филипп, прости. Прости меня «ах». — Он сидел на земле и раскачивался, сжимая тело друга и оружие, убившее его.
— Вот он! — Послышался крик в глубине коридора, но юноша уже ничего не слышал, он просто ничего не замечал.
Он пытался сопротивляться, когда трое королевских стражей оторвали его от тела друга, но боль потери сделала его слабым, а странное состояние до случившегося, просто беспомощным. Сильный удар в висок, заставил его успокоиться, а потом и вовсе потерять сознание.
Юноша очнулся, когда на голову ему вылили ведро воды и приволокли в тронный зал, где разъяренный Джекоби Крайм, король всего Кармифола обвинил его в убийстве сына. Королева сидела на троне, ни жива, ни мертва и смотрела на него пустыми глазами.
— Как ты мог, Амир? — Погремел король. — Как мог ты так предать меня? Я принял тебя в семью, я любил тебя, как сына!
— Ваше величество…, Филипп…
— Молчать! Не смей осквернять имя моего сына! Он считал тебя братом. Во всем королевстве не было никого ближе для него, чем ты Амир. Он покрывал твои выходки с самого детства, он заботился о тебе.
Каждое слово короля вбивало в кровоточащее сердце Амира новый гвоздь. Скорбь по названному брату усугубилась болью, причиненной ненавистью в глазах короля. Амир знал, что нрав Джекоби очень крут и упрям. Этот человек очень тяжело сближается с другими и никогда не прощает ошибок. Но юноша всегда считал, что, несмотря на это король справедлив.
— Ваше величество, я не убивал Филиппа. — Попытался оправдаться Амир.
— Не лги мне. Только ты мог так близко подобраться к моему сыну. Его магическая защита была снята, а кроме тебя Филипп никому бы этого не позволил. — Король говорил уже тише, но не менее сурово. Амир понял, что Джекоби принял решение и переубедить его будет практически невозможно. — Тебя нашли возле его еще теплого тела, с кинжалом в руке и пропитанного кровью моего сына. Каждая собака при дворе знает о том, что в последнее время ваши отношения усложнились, и вы часто ссорились.
— Я могу все это объяснить…
Правитель Кармифола перевел взгляд на еще одного участника семейного суда, который держался в тени. Высокий молодой человек, лицо которого юноша хорошо знал, хранил почтенное молчание, но Амир был полностью уверен, что в этот момент он торжествует. Седрик ненавидел его и всеми силами пытался заслужить должность придворного мага.
— Меня предупреждали, что ты опасен, что твой горячий нрав однажды приведет к большой беде. — Король уже не слышал того, что Амир пытался сказать ему. Он словно погрузился глубоко в свои мысли. — Зачем? — Кроль поднял свои, наполненные неприкрытым горем, глаза на молодого мужчину и в этих глазах, Амир увидел всю его боль.
— Я не делал этого! — Твердо повторил Амир. — Я бы ни за что не убил брата. Я любил его.
— Как смеешь ты! — Снова разгневался Джекоби и юноша понял, что король уже нашел виновного и с пути своего не свернет. Правитель Кармифола взял себя в руки, укрощая неистовую ярость, и его следующие слова прозвучали практически отстраненно. — Амир аль Аммани, сегодня же тебя заклеймят, как предателя и изменника, закуют в цепи, а на третий день ты будешь казнен.
Первая глава, в которой скрипучая вывеска определяет судьбу…
Кривая узенькая улочка, немного расширялась, поворачивая к набережной. С тех пор как она свернула на нее с булыжной мостовой, эта идея уже не казалась ей такой заманчивой. Район, в который она попала, заставленный невысокими обветшалыми зданиями, принадлежал торговцам и работникам порта.
Девушка обошла, выброшенные прямо на дорогу отбросы, стараясь не запачкать модные туфельки. Здесь, конечно не воняло, как при въезде в город, но и престижным назвать это место не получалось. Юная модница осмотрела себя с ног до головы и, вздохнув, продолжила путь. Ее нарядное, все в рюшах и оборочках, платье цвета слоновой кости и такой же кружевной зонтик, смотрелись здесь крайне неуместно, если не сказать глупо. Может и не стоило надевать свой лучший наряд для того чтобы получить место в торговой лавке.
Она осматривалась в поисках нужного дома, все время, сверяясь с клочком бумаги, зажатым в кулачке. Этот адрес ей дала Молли, кухарка из соседнего коттеджа. Женщина сказала, что это место, хоть и загадочное, но вполне приличное, к тому же хозяин хорошо платит. В положении, в котором оказалась ее семья, выбирать не приходилось.
Неприятный скрип привлек ее внимание, и девушка подняла голову. «Мортимер Кликсвуд. Зелья и снадобья», красовалось на старенькой уже немного стертой вывеске. Девушка еще раз заглянула в листочек и поняла, что пришла туда куда нужно. Она осмотрела здание, которое выглядело чуть лучше, чем остальные, однако ей показалось, что большое окно витрины не мыли уже добрый десяток лет. Сделав решительный вдох, девушка толкнула входную дверь и вошла.
Внутри лавка, казалась гораздо больше чем снаружи. Огромные стеллажи с всевозможными скляночками, картонными коробочками и пузырьками, занимали почти все пространство. Сделав несколько шагов, девушка обнаружила полки с различными камнями, свечами и амулетами. Все они были необычных форм, цветов и размеров. Никто не вышел ей навстречу, поэтому она продолжила путешествие по лавке мистера Кликсвуда. В глубине обнаружились целые лабиринты коридоров, заставленных стеллажами с ветхими старыми книгами, с которых тоже не мешало бы смахнуть вековую пыль.
Медленно исследуя это загадочное место, в подобных которому, ей никогда не приходилось бывать, девушка ощущала нарастающий интерес и желание знать, для чего нужны все эти предметы и зелья. Она не очень много знала о магии, поскольку ее семье никогда не приходилось иметь с ней дело, а после того, как в королевской семье произошло несчастье по вине придворного мага, о ней и вовсе старались не говорить.
Девушка взяла с полки первую попавшуюся книгу и открыла ее, но ничего не поняла. Это были многочисленные рисунки всевозможных растений и описания к ним на незнакомом языке. Перелистывая страницу за страницей, она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и внутренне подобралась. Она выпрямила спину и развернула плечи, демонстрируя уверенность и серьезность. Если это хозяин лавки, то он должен знать, что она серьезная девушка, настроенная на честный и усердный труд.
— Чем я могу вам помочь? — Раздался голос совсем близко, и она выронила книгу, ветхие странички которой разлетелись в разные стороны.
— Меня зовут Беверли Монгроув. — Ответила она, пытаясь собрать все листочки с пола и вложить обратно в книгу. Вот и показала свою серьезность. — Я пришла по объявлению о найме.
Негромкий шорох прямо за стеллажом известил девушку, что мужчина находится именно там.
— Очень странно для маленькой аристократки искать работу, тем более в таком месте. — Голос казался девушке строгим и даже немного грубым. — Что вы забыли здесь?
— Я уже сказала, что пришла по объявлению. — Голос хозяина ей совсем не понравился, а еще нервировало, что он ведет себя крайне неприлично, не показываясь ей.
— Это я понял. Просто любопытно, как леди из общества, которое воротит нос от нашего района, оказалась в моей лавке. — Значит, это был все-таки хозяин. — Ваша семья испытывает нужду?
— Мистер Кликсвуд, я думаю, что мои мотивы вас не очень- то и касаются. Я не обязана рассказывать вам о положении моей семьи, а спрашивать об этом было очень неприлично с вашей стороны. — Строго ответила Беверли. — И еще, если вы не возражаете, я бы попросила вас выйти, наконец, из-за стеллажа и представиться должным образом.
Она услышала, что-то напоминающее подавленный смешок, а потом мужчина вышел к ней. Его лицо рассмотреть было непросто, потому как на него падала густая тень. Все что она увидела, это длинный, расшитый пурпуром наряд, похожий на домашний халат и сцепленные руки, выдававшие возраст мужчины. Очень странно, голос его звучал моложе, а руки говорили о том, что мистеру Кликсвуду не менее пятидесяти лет.
— Прошу прощения, мисс Монгроув. Позвольте представиться, я Мортимер Кликсвуд, хозяин этой лавки. — Сказал мужчина, и Беверли расслышала усмешку.
— Очень приятно, мистер Кликсвуд. — Немного расслабившись, сказала девушка, делая легкий книксен.
— Итак, вы просите дать вам место в моей лавке? Я правильно понял?
— Совершенно верно, сэр. — Уже не так уверенно, ответила Беверли.
— И вы не боитесь тяжелого труда и грязи? А так же сможете подчиняться моим приказам и точно следовать указаниям, от которых возможно будет зависеть ваша жизнь? — Поинтересовался он, выходя на свет.
Беверли теперь могла хорошо его рассмотреть. Это действительно был мужчина средних лет, с седыми волосами и морщинами на лице. Весь его сурово — загадочный вид говорил об опыте и знании своего дела. Только глаза, серые как гравий после дождя, были наполнены жизнью и каким-то озорством. Если исключить впечатление от них, то мистер Кликсвуд выглядел именно так, как она себе представляла. Очень похоже на мага.
— Я не боюсь никакой работы, хоть мне и не приходилось заниматься этим прежде. — Гордо, задрав свой маленький, чуть заостренный носик, ответила девушка. — И я готова выполнять ваши указания, если они не будут противоречить моим убеждениям или правилам приличия.
— Вот это ответ! — Восхитился мистер Кликсвуд, и ей даже показалось, что он сейчас начнет хлопать в ладоши. — Однако я бы хотел сразу все прояснить, мисс Беверли Монгроув. Я знаю, что ваша семья разорилась, и вы переехали в Бромт из столицы, потому как ваш отец уже не смог содержать большой дом. Ваше образование и манеры, делают вам честь, но в моем ремесле все это вам не пригодится. Я уважаю ваше стремление помочь семье, но в моей лавке, вам действительно придется работать. Ваш наряд не уместен здесь, а ваши нежные беленькие ручки вряд ли выдержат частое погружение в различные зелья, мази и порошки. Я не назову эту работу чистой или приятной для юной леди. А мои приказы и указания вы должны будете выполнять, даже если они будут расходиться с вашими убеждениями и правилами приличия.
Каждое сказанное им слово заставляло девушку внутренне содрогнуться и зарождало желание подобрать юбки и бежать отсюда со всех ног. Но почему-то ей казалось, что именно этого он и добивался, увидеть, как она струсит и сбежит. Беверли могла бы еще поискать и непременно нашла бы подходящее место, но внутренний голос кричал ей о том, что она уже его нашла. Ну и что с того, что ее будущий работодатель не нравится ей. Она знала, что останется здесь, как только переступила порог и вдохнула аромат трав и разных пряностей. Успокоив себя тем, что мистер Кликсвуд, просто пытается ее напугать, чтобы проверить характер девушки, она приняла решение.
— Я думаю, мы сможем найти компромисс. — Ответила она ему.
— Я дам вам время подумать и все хорошенько взвесить. Если вы все же решитесь, то я жду вас завтра с рассветом. — Сказал мистер Кликсвуд, пристально всматриваясь в лицо Беверли.
— Благодарю, мистер Кликсвуд. — Выдержав его взгляд, отчеканила девушка.
— Зовите меня Мортимер, поскольку в моей профессии я использую по большей части только имя.
— Хорошо, мистер Мортимер.
— И если вы все же завтра придете, я бы посоветовал вам избавиться от этого наряда. — Он улыбнулся, заметив, как ее лицо медленно заливает краска. Беверли понимала, что он откровенно потешается над ней. — Я имею в виду, что стоит надеть что-нибудь попроще.
— Я поняла вас, мистер Мортимер. — Стиснув зубы, выговорила она. — И попросила бы вас впредь выражаться менее двусмысленно, чтобы я могла чувствовать себя комфортнее в вашем обществе.
— Я постараюсь. — Ответил он и Беверли ему ничуть не поверила. — А теперь прошу меня извинить, мисс Монгроув, я должен отправляться на важную встречу. Френсис вас проводит.
Мистер Мортимер раскрыл ладонь, и с его тонких пальцев вспорхнула маленькая птичка яркого желтого цвета. Она покружила немного вокруг изумленной девушки и полетела по коридору, указывая путь.
Беверли даже не заметила, что забрела довольно далеко, и вряд ли нашла бы обратный путь без Френсис. Минуя очередной поворот, девушка ощутила легкое дуновение, которое заставило ее волосы пощекотать кожу. Беверли остановилась и прислушалась, в коридоре по-прежнему стояла тишина, но что-то мимолетное, едва уловимое заинтересовало гостью. Птичка защебетала над головой, привлекая ее внимание, но девушка отмахнулась.
--Погоди, малышка. — Сказала она и сделала шаг в сторону мрачного коридора справа от нее.
Беверли чувствовала, что должна идти именно туда. Необъяснимое притяжение заставляло ее медленно шагать во мраке. Френсис замолчала, но девушка не придала этому значения, продолжая двигаться вперед, опираясь на полки. Она не боялась и сама не могла объяснить, отчего этот коридор так манит ее. Сделав еще несколько шагов, ведомая интуицией, Беверли вышла в крошечное помещение, в котором стоял только один шкаф. На нем, как и везде, стояли склянки и книги, но внимание ее притягивала маленькая полка, занавешенная плотной черной тканью. Опасливо обернувшись и не обнаружив никого поблизости, Беверли подошла ближе и дрожащей рукой откинула ткань.
На полке стоял небольшой шар, способный поместиться в ее ладонях. Ничего особенно привлекательного в нем не было, кроме золотой подставки, выполненной рукой настоящего мастера. Однако шар неумолимо манил к себе, словно звал ее, необъяснимым образом.