— Я не знаю, что хуже, если б ты разгуливала по городу одна или если бы тебя нашли, — он потёр переносицу.
— Не понимаю.
— Ладно, давай кушать. Сейчас я тебе всё расскажу, и даже отвечу на многие вопросы, — он поставил большой полиэтиленовый пакет набитый продуктами и большую пятилитровую бутыль с водой.
— На многие, но не на все, так? — пристроилась на диван девушка.
— Давай начнём, а там посмотрим, — он сел рядом и принялся доставать из пакета продукты: две бутылки с водой, какие-то пластиковые непрозрачные лотки, из которых вкусно пахло, печенье, сушки, и две шоколадки. Он разложил всё это богатство на диване, — Угощайся.
От запахов у Эли заурчало в животе, оказывается, она была голодная как волк, что собственно было не странно ведь последний раз они кушали чуть ли не сутки назад. В одном лотке оказалось две порции спагетти, во втором пицца, а в третьем салат. Кирилл достал из пакета одноразовую посуду, там ещё что-то осталось, и девушка с любопытством попыталась заглянуть в мешок.
— Там свечки и прочая бытовая ерунда, — он отложил себе в тарелку спагетти и принялся жевать. — Я пару лет работаю с Кареном, — начал Кирилл с набитым ртом, — Он усыновил меня, когда мне было десять лет, но работаю я с ним недавно. Чтобы предотвратить вопросы сразу скажу, эти десять лет, что я живу с ним, были лучшие в моей жизни.
— Лучшие? — Эля с недоверием посмотрела на него.
— Да, лучшие. Если ты не против, я бы не хотел вспоминать то, что было до этого. Я расскажу об этом, но в другой раз, ладно? — он жалобно взглянул на неё. — Для меня это, правда, не очень приятно, — взял он себя в руки. — А в свете того, что этот разговор и так для меня сложен, давай пока не будем делать его ещё сложнее? — почему он так боится рассказывать о себе, о Карене?
— Хорошо, но ты расскажешь? — в ней боролись два чувства: знать о нём все, что только возможно и нежелание бередить старые раны.
— Да расскажу. Я хочу, что бы ты знала обо мне всё.
— Почему?
— Я хочу знать, могу ли я, такой, какой я есть… ну, нравиться что ли. Или симпатию ко мне могут испытывать только такие… как Карен, — его глаза стали ещё темнее, и в них была такая боль, что девушка отставила свою тарелку, поднялась с дивана и подошла к парню вплотную. Пристально посмотрев ему в глаза, она прижала его голову к своей груди.
— Я не знаю, какой ты, — сказала Эля, уткнувшись ему в макушку, от чего голос прозвучал глухо, — Но мне кажется, что бы ты ни сказал, я не смогу изменить своего отношения к тебе, — его ухо было прижато к её груди, и он слышал, как гулко и быстро бьётся её сердце.
— Ты меня боишься? — неожиданно спросил он, обняв девушку за талию и сильнее прижавшись щекой.
— Нет.
глава 22
Карен (90-е)
Прошел почти год. Жизнь Кирилла не отличалась от жизни любого мальчишки, всё чаще Карен отмахивался от мысли о том, какова же способность у мальчика. Всё больше ему хотелось оставить всё как есть, наёмнику было на удивление комфортно жить рядом с ним. Он единственный из всех существующих людей смог вызвать в Карене родственные чувства, которых тот не испытывал даже к родителям и братьям с сёстрами. Наверное, всё же человеку нужна родная душа, и хотя это разочаровывало наёмника в самом себе, но он не торопился что-то менять.
В один из выходных Карену захотелось порадовать паренька, и он повёз подопечного в "Луна-парк". Интереса кататься вместе с Кириллом на аттракционах ему никакого не было, поэтому пристроившись на скамеечке, в тени, он раскрыл книгу, периодически поглядывая, как мальчишка перемещается от аттракциона к аттракциону. Подняв в очередной раз глаза, Карен увидел интересную картину.
Недалеко от него, около деревьев, стоял Кирилл, а рядом с ним маленькая девочка, лет пяти.
— Помоги мне, пожалуйста, — со слезами на глазах просила малышка, — Ты же высокий, попробуй его достать, — и указывала пальцем куда-то наверх.
Проследив взглядом куда указывает девочка, Карен увидел, что высоко в ветвях запутался шарик, похоже он улетел от неё. Кирилл тоже смотрел на шарик и раздумывал, как помочь малышке, было видно, что ему очень хочется это сделать.
— Как тебя зовут? — поинтересовался мальчик.
— Эля.
— Так, Эля, я сейчас попробую залезть на дерево и попытаюсь твой шарик снять, но если он улетит или лопнет, ты, чур, плакать не будешь, — малышка кивнула и громко шмыгнула носом.
Кирилл подпрыгнул и ухватился за ветку намереваясь влезть на дерево, но вместо этого у него получилось притянуть ветку вниз. Как любой мальчишка, озабоченный чем-то другим, он не задумался, почему это произошло, и лишь потянул ветку сильнее. У Карена от этого зрелища аж волосы дыбом встали, дерево почти согнулось пополам, с громким треском, ещё чуть-чуть и оно сломалось бы. Те ветки, в которых запутался шарик, почти касались земли.
— Эля, хватай свой шарик! — крикнул Кирилл. Девчушка подскочила, схватила шарик за верёвочку и отбежала. Кирилл тут же отпустил дерево, оно с шумом и хрустом вернулось в нормальное положение, и ещё долго покачивалось, постанывая как живое.
— Спасибо, ты такой хороший, — и девчушка потянулась поцеловать его в щёку. Мальчик наклонился, получив поцелуй, потрепал её по волосам и, как ни в чём не бывало, побежал кататься на аттракционах дальше.
Придя домой, Карен заперся к кабинете, ему надо было подумать. "Итак, мальчишка очень сильный, — размышлял он, сидя в своём кабинете. Руки сами собой, как с ним бывало, рисовали линии на листе, рисунок получался причудливым и абстрактным, — Будет ли он мне полезен? Перенять ли мне его способность или оставить его как помощника, охранника? Правда пока он дорастёт до нормального охранника, мне он уже может не понадобиться, через десять лет я могу уже и под цветочками лежать. Но так не хочется… я привык к нему." На душе скреблись кошки и ничего не придумывалось. Карен встал и, пройдясь по кабинету, решил побеседовать с мальчиком, возможно, это поспособствует принятию решения:
— Кирилл, — позвал мужчина, выглянув из двери.
— Ты звал? — Кирилл забежал в комнату, как будто ошивался где-то рядом и кабинет сразу наполнился, энергией, активностью, и необъяснимым счастьем, какое бывает только у мальчишек десяти лет, от этого сразу стало тепло и комфортно.
— Да, я хотел с тобой поболтать. Ты не занят? — Карен вернулся к столу и сел в кресло.
— Нет, я математику делал, — с ангельским лицом заверил его мальчик.
— Математику ли? — во взгляде Карена сквозило притворное подозрение, прислушавшись к мыслям мальчика, ему стало понятно, что математикой тут и не пахло, — А не банку ли к хвосту кота привязывал?
— Чёрт! Спалился! Откуда ты всё знаешь? — Кирилл явно расстроился, что не получилось надуть опекуна.
— Мальчик, ты слишком громко думаешь, — наёмника позабавила эта попытка обмануть. Кирилл недавно понял, что происходящее в его голове не тайна для Карена, единственное он не знал, что это стало возможным благодаря недавно полученному навыку от одного из гостей дома, о коих мальчик даже не подозревал.
— А, ну да, — улыбка на лице Кирилла была от уха до уха, без капли смущения.
— Слушай, ты не заметил ничего интересного в "Луна-парке"? — пора было переходить к тому вопросу, ради которого Карен его позвал.
— О, там было столько интересного… — глаза мальчика заволокли радостные воспоминания.
— Хорошо, я не правильно выразится. Может что-то необычное? — наёмник продолжал вглядываться в глаза паренька, ожидая увидеть озарение.
— Да нет вроде… — лицо мальчика приняло задумчивое выражение, он нахмурил брови и принялся усиленно думать.
— И давно ты научился так нагибать деревья? — поинтересовался мужчина после небольшой паузы.
— Да что я там нагнул? Ну, ветку притянул чуть-чуть и всё, — он явно подумал, что Карен собирается его ругать, а потому бросился в нападение.
— Чуть-чуть, — язвительность в голосе опекуна охладила Кирилла, — Ты согнул многолетнее дерево, ещё немного и оно преломилось бы, упав на твою невнимательную башку.
— Я… дерево… что? — глаза мальчишки стали медленно расширяться, превращаясь чуть ли не в блюдца.
— Ты его согнул, — медленно чуть ли не по буквам повторил наемник, чтобы информация быстрее дошла до мозга мальчика.
— Я не мог! — взъерепенился Кирилл.
— Слушай это не тема для спора, у меня галлюцинаций нет.
— Да нет, ты что-то путаешь, — Кирилл на автомате взял со стола ручку в металлическом корпусе и принялся вертеть её в руках, — Я не мог!
— А почему ты так уверен?
— Если бы я был такой сильный, я бы давно навалял тем ублюдкам, с которыми я жил год после того как сбежал из детдома, — на его скулах заходили желваки, а руки сжались в кулаки.
— Ммм. А ручку мою, зачем ломать надо было? — на Карена нахлынуло какое-то спокойствие, он наслаждался ситуацией.
— Ручку? — Кирилл опустил взгляд на свой правый кулак, в нём была зажата сложенная пополам та самая многострадальная железная ручка, что давеча лежала на столе. — Чёрт! — он бросил ручку и оттряхнул руку, как будто это был мадагаскарский таракан, а не канцелярская принадлежность, — Я…
— Ты не знал, — задумчиво произнёс мужчина, и, встав, прошелся по комнате, — Интересненько. Ладно. Кирилл, ты иди, и постарайся сегодня больше ничего не ломать.
***
Прошло уже достаточно времени, а Карен так и не мог решить, что делать с мальчиком. После всех обдумываний стало ясно, что необходимости в нем по большому счёту нет, но наёмник всё равно продолжал за него держаться. Он подгонял себя тем, что надо или избавляться от Кирилла, или признаваться, что он ему дорог. Оттягивать момент смысла не было. Ведь если Карен решал оставлять паренька, надо было начинать вводить его в курс дела, а то не ровен час, Кирилл заметит, что происходит, а это, скорее всего, его напугает, и он может наворотить дел, которые наёмник замучается расхлёбывать.
Рассказывать надо было сейчас, потому что именно сейчас Карену попалась неуправляемая талантливая, у неё начался сдвиг по фазе ещё до того как она попала к нему "в гости". Но уж больно интересный был у неё талант — она умела летать. С одной стороны это было совершенно ни к чему, но где-то в глубине души у наёмника просыпался ребёнок, который с восторгом думал о том, как же было бы классно — уметь летать. Эта дама так шумела, что даже звуконепроницаемые стены не очень помогали.
В один из дней, когда начались летние каникулы, мужчина зашел в комнату Кирилла. Тот сидел и что-то с усердием рисовал карандашом. Зайдя за спину мальчика, Карен увидел красивый рисунок. На бумаге был изображен ангел с расправленными крыльями, на фоне восхода, с его рук стекала кровь. Ангел с непониманием смотрел на тело, распростёртое на земле, в его глазах читалось удивление: "Как же так получилось?"
— Я не знал, что ты умеешь рисовать, — отрешенно пробормотал опекун и Кирилл поднял глаза, — Очень красиво. Я бы хотел с тобой поговорить.