А вообще было даже немного странно, как быстро и просто я приняла эту странную действительность, которая пока не слишком укладывалась в моей прагматичной голове, но уже не пугала совершенно, с каждым днем вызывая все большее любопытство.
Я даже себе завела отдельный блокнотик, где пыталась записать все, что узнавала про Берсерков! Прям как прилежная ученица готовилась, строча все подряд, чтобы потом читать ночами, пытаясь разобраться.
Смейтесь — смейтесь! Но пока моя голова не могла все это как-то систематизировать и разложить по полочкам…ибо полочек в моей многострадальной голове катастрофически не хватало!..
За последнее время очень многое изменилось. И не только потому, что я пыталась разобраться в том, кто же такие Беры и что за странные правила в их странной жизни. Изменился уклад моей жизни. Даже облик…
Теперь я понимала, почему Мия всегда рассекала в угги даже дома и одевалась словно мелкий мальчишка в свитера и мешковатые брюки — с этими огромными мужчинами так было проще. И гораздо удобнее, потому что они вечно таскали ее, словно игрушку за собой, отчего девушка только всплескивала руками, недовольно бурча, что скоро ходить разучится.
На уроки я по-прежнему одевалась строго и элегантно, однако начиная понимать, что делаю это исключительно ради собственного спокойствия, так как моих учеников мой внешний вид совершенно не задевал, и с таким же успехом я могла прийти в спортивном костюме.
Думаю, что последнее было бы для них гораздо роднее и понятнее, ибо сами они всегда разгуливали в одних свободных штанах, облаченных явно на голое тело, приличия ради одевая на занятия футболки. А часто вообще носились голышом в поисках своей одежды, когда приходили с ежедневных тренировок.
Приятно было осознавать, что теперь они не скрывали кем они были, отчего и на уроках становились гораздо более разговорчивыми, потому, как больше не приходилось прятать своих клыков. Да и сами уроки отныне больше походили на беседы, когда я рассказывала о мире людей, с большим удивлением понимая, что многие из них никогда не были в городах, и людей близко увидели впервые только здесь. А Беры рассказывали о своей жизни, укладе и быте, каждый день удивляя новыми историями и откровениями, которые часто я до конца не понимала вовсе, ожидая каждый день Мию, что все объясняла очень легко и просто.
Только она одна была рядом со мной, когда тетушка Зои уехала со своими сыновьями и парой десятков Гризли, чтобы проверить что стадо с их землями.
Вот и сегодня я улыбнулась, услышав приглушенный стук в приоткрытую дверь, где показалась ее темная головка и распахнутые ясные глаза:
— Можно?..
— Нужно! — улыбнулась я той, кто стала не просто моей подругой, а буквально ярким маленьким маячком в этом пошатнувшемся мире, за который я крепко держалась, чтобы меня не смыло бурным течением этой медвежьей жизни.
Широко улыбнувшись, Мия заплыла в комнату, и я притянула ее к себе на кровать, крепко обвивая своими руками и блаженно вздыхая, когда ее ручки оказались на моей спине.
— Как ты, Злата?…
Я шумно выдохнула, вдруг улыбнувшись.
Еще пару дней назад, я нацепила бы улыбку и сообщила, что со мной все хорошо, обязательно добавив «спасибо». Но теперь училась говорить только правду, с интересом понимая, что это не так просто, как может показаться на первый взгляд…даже если Мия не обладала феноменальным нюхом Беров и не могла учуять мои эмоции, будь они все неладны!
— Сложно сказать…как-то странно.
— Так и должно быть, — закивала головкой Мия, — со временем ты привыкнешь и освоишься.
Словно у меня был выбор!
Потому что, судя по услышанному — если Лютый выбрал меня, то пути назад уже не было ни у меня…ни у него самого. Хотя Беры твердили, что в этом нет никакой мистики. Нет никакого «выбора зверя», против которого мог бы противиться Лютый, оставшись недовольным тем, что его зверь выбрал именно меня…Беры говорили, что они едины и нет отдельной души человека и медведя…вот только все-равно Лютый вел себя так, словно был зол оттого, что его глаза светились.
Он был воистину самый странный из Беров!
Самый странный, загадочный и далекий, который не позволял приближаться к себе никому, не считая тех, кого называл своими братьями и Мии. У них была какая-то своя семья, словно маленькая нерушимая часть этого непонятного медвежьего мира, войти в которую было очень сложно…
Лютый был словно тот самый ледяной хребет, за которым начинались владения Полярных Беров — нерушимый, холодный, смертельно опасный…но иногда было ощущение, что его лед обжигает меня. Когда тело начинало гореть и покрываться мелкими бусинками пота, находясь в полном смятении оттого, что даже не понимает, как можно обжечься об этот сверкающий холод.
Он был словно ледяное голубое пламя, от которого можно было сгореть….или замерзнуть в сосульку.
— Я все-равно не понимаю, — облокотившись о голову Мии подбородком, проговорила приглушенно я, в очередной раз складывая мозаику из услышанного, но еще не понятного моей бедной головой, — в Берах сидят звери и управляют иМи?…
— Нет, в них никто не сидит, — судя по голосу, Мия улыбалась, в очередной раз за последние дни пытаясь втолковать мне их странную природу, не поддающуюся описанию и уж тем более какому-либо научному обоснованию в целом, — как говорил мне Север — они едины. Т.е в них одна душа, одно сердце, один мозг и тело тоже одно, просто оно может быть человеческим, а может быть медвежьим…
— Ага… — протянула я, пытаясь осмыслить и понять теперь еще и это, что получилось пока с трудом, — получается, что все одно и даже тело, только в этом теле изнанка меховая?…
Мия легко засмеялась, закивав своей темной головкой:
— Да, наверное, что-то в этом духе.
— И нет разделения на зверя и человека?
— В идеале не должно быть. Т.е обращаясь в тело медведя это все те же Беры, просто в такие секунды над ними больше обычного берут верх животные инстинкты.
— Но они остаются в сознании и понимают окружающий мир, как будучи людьми?
— Да. Только говорить не могут.
— Агааааа…..
Еще один маленький кубик в этой головоломке встал на свое законное место. Но слишком маленький кубик, в слишком большой головоломке.
Перед глазами почему-то встала сцена с Севером на кухне, произошедшая пару дней назад, как раз в тот злощастный день этого нелепого и совершенно бессмысленного турнира, в котором победителем оказался Лютый… даже если эта хитрая морозная задница сам лично в нем участия не принимал.
Нет, все-таки кубик не мог пролезть в свой пазик….
— Мия. а чего тогда так все испугались, когда Север вспылил на кухне?
Включаем логику, которая работала так усердно и натужно, что последние дни уже просто рыдала и дымилась от перенапряжения.
Выходит, что если Беры остаются в сознании в облике зверей, то чего опасаться?
Они ведь отличают своих от врагов, и не будут устраивать мясорубку в общественном месте? Но до этого момента я еще не видела, чтобы всех этих огромных мужчин в единый краткий миг сдуло из их любимой кухни, с тарелками наперевес.
— Потому что Север из рода кадьяков, и он носитель единой чистой крови.
— Кажется, это что-то ядерное и страшное?… — нахмурилась я, чувствуя, что и Мия перестала улыбаться.
Про то, что у Беров есть несколько видов — я уже четко знала.
На самом деле это было ясно еще до того, как я узнала, кто они такие, и всю эту огромную, горячую и волосатую мужскую массу условно можно было разделить на 4 вида. Просто теперь я видела это не только по внешности, но и понимала, что они разительно отличаются друг от друга даже в простом общении, особенно теперь, когда Берам не нужно было притворяться при мне обычными, но очень большими ЛЮДЬМИ.
Самыми общительными и на первый взгляд безобидными были Беры Бурые во главе с солнечным Янтарем — мужчины с теплой золотистой кожей, карими глазами и каштановой копной волос. Они постоянно улыбались, с радостью общались и вообще я не еще не помнила момента, чтобы кто-то из Бурых был в плохом настроении, начинал драку или повышал голос, если только не хохотал. Они с радостью делились любой информацией, и не пытались конфликтовать не с кем из других родов, относясь ко всем одинаково спокойно и добродушно.
И явно спокойнее всех относились к человеческому роду.
Как рассказала тетушка Зои, именно род Бурых самым первым отказался от затворнической жизни в лесах и правители разрешили на законной основе брать себе в жен человеческих женщин, принимая частью рода рожденных Беров — полукровок…
…Думать про способ рождения истинных Беров мне пока не хотелось, ибо это было через чур дико и совершенно непонятно даже для моего разума'….
Опять же, как рассказывала тетушка, именно по этой причине, что Бурые «пошли в народ» их род стал самым многочисленным, и самым мелким в плане габаритов, потому что чем больше человеческой крови в Бере, тем слабее он становится и мельче, становясь больше похожим на человека. И, видимо, именно по этой причине, Бурые больше остальных походили на людей — большие и мускулистые, но совершенно не клыкастые. Поэтому именно Бурых чаще остальных отправляли в город за покупками.
Далее шли Гризли. Самый многочисленный род, обитающий в этом месте, во главе с Сумраком, который нещадно гонял своих подопечных с раннего утра до поздней ночи, пока бедные мужчины не расползались по своим спальням. Мужчины с такой же золотистой кожей, как и Бурые, но черноволосые и светлоглазые. Самые шумные, самые крикливые и очень резкие в своих движениях. Их излюбленным занятием было доводить друг друга, а потом устраивать бои на тренировочной площадке, пока они не ломали новую порцию деревьев, обязательно получая от Сумрака, и понурые расползались по делам — рубить дрова, чистить снег, помогать на кухне, что-то ремонтировать или сколачивать новые столы и стулья. Сумрак всем и всегда находил применение, раздавая подзатыльники, а иногда огревая и поленом, если кто-то осмеливался рыкнуть, что хочет спать или устал. Очевидно, что Сумрак делал это осознанно, отчетливее других понимая, что без должного контроля, его парни просто передерутся между собой, а заодно испортят все отношения с другими родами, на которые часто задирались, к счастью, пока не получая настоящего отпора, словно все остальные понимали, что проще промолчать, чем вступать в спор с Гризли, которые этого только и хотели. Хотя они были по-своему забавными и походили на свору больших детей, которые не могут ужиться вместе, никак не поделив свои игрушки и горшки.
Не смотря на свой шум и кажущуюся дерзость, Тризли были смешливыми и — общительными. Настольно общительными, что из-за их шума и гама часто некоторых приходилось выгонять из класса со словами, что они могут вернуться только с Сумраком. Как правило, это успокаивало всех и сразу. А еще среди их рода тоже встречалось довольно много мужчин без клыков. И тетушка Зоя говорила, что Гризли с радостью последовали примеру Бурых, разрешив смешанные браки и оставив в покое лесных медведиц. Наверное, по этой причине Бурые и Гризли неплохо ладили между собой и спокойно общались.
Род Белых или Полярных. Род Лютого.
Мужчины такие же холодные и прекрасные, как величественная и суровая Арктика.
Все, как на подбор высоченные, с пронзительными светлыми глазами всех оттенков льда, от прозрачно голубого до насыщенного синего. Невероятно мускулистые и длинные. Белокурые, словно ангелы, но клыкастые все, как один, словно демоны. В доме их было крайне мало — и десяти не наберется, и все они были с длинными волосами, заплетенными в косу, что шла вдоль позвоночника по лопатки. И со странными совершенно одинаковыми шрамами на груди, в виде большой галочки, края которой начинались от подмышечных впадин и сходились в единой точке на груди. Не смотря на то, что их было очень мало, невозможно было не заметить, как остальные Беры с уважением и даже некой долей испуга расступаются перед ними, всегда давая дорогу, словно боясь просто повернуться спиной. Они были одними из самых крупных и высоких, а еще абсолютно все клыкастые, что показывало их принадлежность к чистокровным Берсеркам, которые отличались своей особенной силой.
Белые Беры были всегда спокойны и малообщительны, отчего казались немного высокомерными и заносчивыми, однако никогда никого не обижали и не задевали, держась от остальных особянком. Как я заметила позднее, никто из этих мужчин никогда не оставался на ночь в доме. Они приходили только на занятия и почти сразу же уходили, задерживаясь, если только что позавтракать. Они общались только между собой или с семьей Мии, всегда опуская глаза в пол.
Беры этого рода были самыми прилежными учениками — всегда были готовы к занятиям, никогда не шумели и были всегда собраны и сосредоточены на любом деле. А еще крайне неохотно делились историями своего народа, когда речь заходила об этом. Как правило, они говорили, спросить об этом у старших, подразумевая Лютого, Свирепого или их загадочного отца Ледяного, которого я еще никогда не видела. Мия называла их медвежьими эльфами, и мне казалось, что она была совершенно права. А еще Белые казались излишне замкнутыми, но не опасными…
В отличие от Кадьяков.
Последний род, с которым я познакомилась, и котором я не знала ровным счетом ничего.
Это были самые крупные и мощные мужчины. Черноволосые со светлой кожей, светлыми яркими глазами и правильными чертами лица, они все выглядели так, словно только что сошли с обложки журнала…только излишне большие и обросшие, как заблудившиеся в лесу и одичавшие модели. А еще, как и род Белых, их было очень мало, так же чуть больше 10 и все они были клыкастыми. Над Гризли и Бурыми Кадьяки возвышались почти на голову, держась всегда особняком и крайне редко разговаривая даже между собой, не то, что с остальными.