— Марк, у меня в кабинете сидит Император Демонов Дарвард Златокрылый с племянником Арниэлем и его отцом Арниром. Они прибыли в наш мир за твоей дочерью и женой. Тебе лучше поторопиться.
— Буду через пару минут, — твою ж! Что ж за день такой! Не сдерживая себя, я сделал воронку-телепорт впереди своего серебристого джипа и переместился во двор здания Совета. До кабинета Гордея меньше минуты ходьбы, но я, выйдя из машины, сделал очередную воронку, которая вынесла меня на середину знакомого кабинета в шаге от незваных гостей.
Глава 10.2
— Мам, ну хватит! — вырываясь из моих объятий, бурчал сын, для него полдня прошло, а я ведь целую неделю без него была! Боялась, что вообще больше не увижу.
— Как дела в школе? — стараясь не смущать сына, я взяла его куртку и повесила на вешалку.
Дверь открылась вновь, впуская уже прохладный ветерок и аромат мужских духов.
— Нормально всё, — скинув ботинки, Паша пригладил волосы и подхватил рюкзак. Уроки как уроки. Тренировку сегодня отменили, — с досадой заметил сын, но затем, словно вспомнив, радостно затараторил: — Мам, там пацаны меня звали сегодня героев качнуть, можно?
Почему когда Пашка просит меня о чем-то, он напоминает кота из «Шрека»? Сделав шаг в сторону, я пропустила Марка, не говоря ни слова и даже не смотря на меня, он пошёл мимо зала в кабинет. Проследив за ним, я повернулась к сыну и кивнула ему:
— Можно, только допоздна не засиживайся. И на ужин через час в столовую чтобы спустился с семьёй поесть, — и вроде не было этой недели, хотя для сына её и не было.
— Договорились, — Пашка, перепрыгивая через две ступеньки, помчался к себе в комнату.
Проводя взглядом и сына, я направилась на кухню. После моего скандала с мужем на сердце было тяжело, душа металась: одна половина хотела поверить каждому слову, прижаться к родному человеку, забыть все страхи, а другая — истерично смеялась, обзывая первую дурой. В голове, словно заезженная пластинка, звучали слова классика: «Меня обманывать нетрудно, я сам обманываться рад». Всю свою злость я обрушила на несчастные овощи, делая нарезку для салата: нож яростно стучал по разделочной доске, выбивая совершенно безумный ритм, рука поддавалась ему.
— Лен, — холодный голос мужа вырвал меня из мелодии ударов, но рука, заканчивая движение, опустилась на капусту, захватив и мой палец.
— Ай, — вскрикнув от боли, я, крепко зажав рану, глядя на палец, по которому уже текла кровь, думала: как же так? Такой маленький порез, а сколько крови…
— Дай сюда, — муж притянул к себе мою руку, короткий взгляд — и Марк, словно фокусник, достаёт перекись, вату и бинт, не отходя от меня. Что это? Телепортация? Телекинез? Муж же, пользуясь моим замешательством, уже обработал рану и даже закончил перевязку. А я лишь смотрю на него: хмурый, сосредоточенный и родной — таким передо мной предстал мой спаситель.
— Ну, вот, — отпуская меня и делая шаг в сторону, Марк продолжал вглядываться в моё лицо. — Как новенькая.
— А чего не исцелил?
— Не умею, за этим к Алеку, — легкая улыбка, и я тут же отвечаю ему такой же. Ну что за дура? Как так можно!
— Алеку? — в голове вырисовывается образ байкера — очередной мой спаситель. Не много ли героев на мою бедную голову? — Он тоже из вашей секты?
— Секты? — ого, как расширились глаза мужа! — Лена, не вздумай так завтра Совет назвать! — его негодование почему-то вызывает огромное желание похихикать. В школе я всегда из-за этих хи-хи получала больше всех. Не знаю почему, но когда меня отчитывали учителя или директор, я совершенно не умела делать виноватое лицо и смотреть в пол. Мне хотелось смеяться…
— Серьёзно, я не шучу. У меня уже давно тёрки с Гордеем, он не упустит шанса насолить, — устало признался муж, глядя на меня с такой вселенской печалью.
— Расскажи мне, — я сама не успела понять, как эти слова сорвались с моих губ.
— Детей уложим, расскажу, — согласно кивнув, муж сделал рукой пас, и вся аптечка исчезла.
Глава 10.3
— Но ведь нам завтра с собой Машу тоже брать придётся, не лучше ли тебе за ужином всё рассказать?
— Маша завтра поедет в школу, нечего ей там делать, — резкий ответ разрушил ту теплоту, что появилась секунду назад.
— Но ведь нам сказали…
— У Гордея нет такого права — указывать Маше, пока она под защитой Арниэля, он не сможет с ней даже словом перекинуться.
— Под защитой Арниэля? — я тихо попятилась, присаживаясь на табуретку.
— Я разговаривал и с ним, и с Арниром, да и с Императором пришлось, — тихо и медленно говоря, Марк наблюдал за мной, как сапёр за бомбой.
— Мы пришли к взаимопониманию, теперь Маша официально является кьярой Арниэля и находится под его защитой, — а вот теперь слова нашлись, я уже набрала побольше воздуха в грудь и открыла рот.
— Перед тем как кричать, дослушай до конца, — с тяжёлым вздохом попросил Марк. Увидев, что я молча смотрю на него, продолжил: — Это политика, Лена. С миром демонов мы только-только ищем пути сотрудничества, и такое решение не только оберегает нашу дочь от Совета, но и дает нашей семье преимущества.
— Ты что, решил дочь сделать разменной монетой? — блин, дальше молчать у меня сил не хватило. Комкая полотенце, я поднялась и стала надвигаться на мужа, ещё не зная, что именно я с ним сделаю!
— Лена, не утрируй. Маша сама выберет, когда станет взрослой, мы только дадим ей этот шанс.
— Да, ты в десять лет её отдал демону! — перестав комкать полотенце, я, схватив его за один край, ударила мужа в грудь. — Я неделю увиливала, как могла! Даже Императору прямо не ответила, а ты! Боже мой, Марк! — я просто взвыла от досады! — Ты не имел права! Это она сейчас думает, что хочет за него замуж, а через десять лет она, может, встретит хорошего парня и…
— Если до восемнадцати лет родители не связали судьбу своей дочери по своему усмотрению, то Совет в праве предоставить своего кандидата. Маша вправе отказать три раза, четвёртый кандидат от Совета становится мужем, — словно зачитав кусок статьи из семейного кодекса, бесцветный голос мужа заставил меня вздрогнуть.
— Ты шутишь? — еле слышно прошептала я, не веря в услышанное, но серьёзное выражение лица не давало ни малейшей надежды.
— Ты не шутишь… — упав на табурет, я спрятала лицо в руках, облокотив локти на стол, накрытый уже привычной повседневной скатертью.
— Что ещё они вправе сделать? Кто они вообще такие? — подняв голову, я смотрела на мужа, который, усевшись рядом, так и не мог глянуть мне в глаза. Измены, ложь… да, мир демонов по сравнению с моим теперешним миром был просто сказкой. Там у меня хоть была вера в лучшее.
— Лена, успокойся, все не так страшно, а правила — вынужденная мера для благополучия всех миров, — поднявшись, Марк обошёл всё ещё сидящую меня и, крепко сжав в объятьях сзади, прошептал на ухо: — У тебя вода кипит, кстати. После ужина поговорим, — и, поцеловав опешившую меня в макушку, быстро ретировался из кухни. Всё, что успела я сделать, — это лишь крикнуть вдогонку:
— Марк, найди мне устав, или что там у вас, я хочу знать все свои права! — вполне логичное требование, особенно для бывшего юриста.
***
Забросив детей в школу, мы поехали в старый центр города, за парком стоял отреставрированный дворец-музей. Одна из достопримечательностей нашего города, туристов сюда водили, но с неохотой. Здесь постоянно шли какие-то ремонты, реставрации, травли крыс и прочие мероприятия. За всё время я была в этом музее лишь однажды, с экскурсией в старших классах. Тогда я как раз переживала свою первую любовь.
В ту осень мой рыжик впервые взял меня за руку на глазах у всего класса. Я до сих пор помню смех подружек, громкие перешёптывания, многозначительные взгляды и улыбки, а ещё своё смущение и счастье. Лёгкую эйфорию, которая дарила мне крылья, заставляя глаза сиять, а сердце стучать как сумасшедшее. Мы молча шли за гидом по саду, и женщина в строгом костюме рассказывала историю несчастной графини, которая осмелилась полюбить обычного парня и решилась бежать с ним. И как моё влюблённое сердечко ни мечтало услышать счастливый конец, экскурсовод осталась верна реальным фактам, которые гласили, что влюблённые были пойманы отцом девушки. Граф отличался крутым нравом и в наказание заставил дочь смотреть, как её избранника забивают плетьми. Что чувствовала девушка, глядя на мучения любимого, страшно и представить!
И, словно в насмешку, не дав оплакать гибель возлюбленного, на следующий день ей пришлось играть роль невесты, сочетаясь перед Богом и людьми священными узами брака с нелюбимым. Так я узнала, что любовь не всесильна и не всегда может одолеть злой рок. Видя печаль в моих глазах, Лёшка тогда нарвал мне целый букет мелких ромашек. Мой первый букет от парня и такой нежный, искренний, настоящий, больше мне таких не дарили.
— Постарайся сдерживать себя, Лена. Я знаю твоё чувство справедливости и помню о твоём умении до хрипоты отстаивать свою точку зрения, но я прошу тебя, пожалуйста, сегодня не лезь на рожон, а лучше вообще молчи, — пальцы мужа крепко сжимали руль, он смотрел только на дорогу и, судя по его многословной тираде, нервничал и ждал от меня истерики, возможно, даже погрома.
— Не кипишуй, Орлов. Ты не зря вчера дал мне устав, я осведомлена об их методах, так что я буду благоразумна.
Машина остановилась у входа, едва мы вышли из авто, к нам подошёл парень и, взяв ключи от нашей машины, повёз её на стоянку. Поднимаясь по лестнице, я следила за нашей машиной, такой сервис я видела лишь в кино, в наших реалиях он выглядел каким-то смешным и несуразным.
Молча цокая каблуками и пройдя холл, я вновь поднимались по лестнице, ведя рукой по белому мрамору перил, рассматривала картины, которые украшали стены. Везде были одни мужчины: с гордой осанкой, вздёрнутым подбородком и с превосходством во взгляде. Несмотря на то, что они не были сильно похожими друг на друга, любой бы мог уверенно сказать, что они были весьма влиятельны в своё время.
Проходя на втором этаже залу, мы завернули в коридор и, даже толком не пройдя по нему, остановились у дубовой двери с массивной бронзовой ручкой. Короткий кивок — и Марк открывает дверь, пропуская меня вперёд.
Глава 10.4
— Добрый день, — несмотря на все мои старания, голос всё же подвёл меня, добавив хриплых ноток.
— Добрый день, Елена! — улыбка мужчины за столом больше напоминала оскал, борясь с неимоверным желание развернуться и сбежать отсюда, я была необычайно счастлива, когда Марк не позволил мне смалодушничать и, взяв меня под руку, провёл в кресло. Кроме хозяина кабинета, нас также ждали ещё двое мужчин: Алек, одетый в чёрный костюм, который сидел на нём просто великолепно, и седой мужчина, напомнивший мне профессора философии в универе, такой же солидный, уверенный в себе, с тёплым взглядом глаз, в которых был виден и ум, и опыт, и просто житейская мудрость.
— Лена, познакомься, глава Совета — Гордей, глава следственной службы — Артур Львович, ну, с Алеком ты уже знакома.
— Рад знакомству с твоей обворожительной женой, Марк, — седовласый мужчина тепло улыбнулся мне, при других обстоятельствах я бы уже расслабилась и завела дружескую беседу, но не в этой ситуации. Глава следственной службы… я пыталась выдавить из своих воспоминаний максимум об этой должности, к сожалению, вчера я делала упор на гражданское и семейное право, оставив уголовное напоследок, сомневаясь, что сегодня оно мне понадобится. Кажется, он имеет право вести допрос с применением ментальной магии, как я поняла, такой себе детектор лжи и сыворотка правды в одном флаконе.
Поёжившись, я с идеально ровной спиной сидела на краю кресла, рассматривая мужчин, а те в свою очередь смотрели на меня. Они хотели вывести меня из равновесия, заставив нервничать — обычная практика и наших правоохранителей. Разгадав их замысел, я успокоилась, сосредоточившись на собственном дыхании, когда оно полностью выровнялось, Артур Львович засмеялся:
— А она у тебя крепкий орешек! Моё восхищение, леди.
Холодный деловой тон Гордея вернул главу следственной службы к рабочему процессу:
— Что ж, мы собрались здесь по нескольким причинам, но начнём, пожалуй, с основной. Нас интересует всё, что вы успели узнать, побывав в мире демонов. Особенно нас интересует Император и магия их мира.
— Я понимаю ваш интерес, но не вижу своего в безвозмездной передаче информации, — не менее холодным тоном заметила я, намекая на свою выгоду от встречи.