— Зачем ты пришел? — спросила устало. — Если хотел наказать, то опоздал. Мне и так вынесли смертный приговор.
Он отвел взгляд, но я успела прочесть в его глазах то безудержное желание, которое видела только однажды. И зарделась, несмотря на ситуацию.
— Пришел просить прощения, — признался Корбл. — Пусть поздно, нот все же…
— Что?! — я опешила от подобного признания. — Неужели ты, наконец, понял, что я не ведьма? И не совершала никаких преступлений…
— Я пришел просить прощения за смерть Катерины, — отозвался Корбл. — Она оказалась слишком слабой и нежной. А я намеренно подверг ее риску. Пошел на поводу ее материнского инстинкта, позволил забеременеть. Теперь и Верена…
Он осекся, горько вздохнул. Сильный рыцарь, могущественный магистр ордена оказался не готов к испытанию чувствами.
— Ты знаешь, кто я?.. — мне с трудом верилось в происходящее.
— Да, Валерия, — он впервые назвал меня по имени. — Знаю, кто ты и зачем пришла в Вороний лог. Если хотела отомстить — забрала бы мою жизнь. Во мне много сильной крови оборотня, могло хватить надолго… Я знаю, как сделать амулет, чтобы действие было дольше. Зачем было лишать жизни других воронов, чем они провинились?
— Чего-о-о?.. — охнула я. — Твоя жизнь мне не нужна. Кровь — тем более. Что я такого сделала, что ты обвиняешь во всех смертных грехах? Называешь ведьмой… Теперь еще и это… А Катерина… оставила мне прощальное послание. Она любила тебя — теперь я ее прекрасно понимаю. И не осуждаю.
Говоря это, сама не заметила, как вышла из-за укрытия. Теперь наготу прикрывали лишь длинные светлые волосы. Но мне стало не до стыда. Слова Корбла, да и само его поведение пугали.
Еще сильнее пугал шум за стенами. Местные определенно не оставили затею спалить сарай. Аромат сена и древесины смешался с запахом бензина и солярки.
— Не ври сейчас, в этом нет нужды, — попросил Корбл. Он приближался, как загипнотизированный. Его глаза светились в темноте. Бледное лицо исказила болезненная гримаса. — Ты так настойчиво интересовалась свойствами крови оборотней. И я сам дал тебе в руки козырь, сказав, что кровь становится наркотиком.
— Прекрати! — приказала и топнула. — Ничего подобного я не делала, единственный мой грех — любопытство. Зелду убил кто-то другой. Та рыжая голубка — я уже говорила о ней. Почему ты меня не слушаешь?! Зачем мне омолаживающий эффект, мне и так чуть больше двадцати.
Корбл подошел вплотную. Откинул волосы с моей груди, тыльной стороной ладони провел от подбородка до пупка.
— Все верно, ты же не знала, что после первой дозы крови оборотня наступает «ломка». Без подпитки организм начинает стареть с удвоенной скоростью. Тело становится дряблым, кожа теряет эластичность. — Его ладони опустились на мою шею, точно желая задушить. Но вместо этого сильные ловкие пальцы стали массировать чувствительные точки за ушами. — Сейчас ты прекрасна, хотя уезжала из Вороньего лога дряхлой старухой. Невыносимо знать, что ради этого ты забрала жизнь Анны. А ведь она хорошо к тебе относилась. Как и мы все…
— Прекрати нести чушь! — Перехватила его ладони, останавливая изощренную ласку, больше похожую на пытку. — Я не использовала ни кровь оборотня, ни магических ритуалов. Превратиться в старушку Габи мне помогли грим и одежда. Можешь проверить — вещи остались в замке, в спальне Фреджи. Там же лежат линзы, перчатки и высокие воротники… Постой, Анна пропала?
— Сегодня утром, ― признался Корбл. — Ты знаешь, что случилось с Зелдой? И еще несколькими воронами?
— Джереон рассказал, — призналась я. Сейчас не до тайн и недомолвок. Каждая секунда на счету. — Но ты не там нашел преступницу. Эта рыжая голубка, Верена видела ее перед смертью Катерины. Твоя дочь боялась старухи, потому так долго молчала. Прости, что не рассказала сразу. Но я… не доверяла тебе.
— А Степка? — вспомнил Корбл. — Ты спала с ним, прямо в моем замке… Он сам признался, что ночью к нему приходила ведьма и…
Говорил так уверенно, будто свечку держал. И ревновал, краснел от гнева.
— Со Степкой мы только разговаривали, клянусь! У меня никогда ничего с ним не было и не будет. Мы только друзья, понимаешь?
— Ты раздевалась перед ним, — уперся Корбл. — Я стоял под окнами полночи и все видел.
— Всего лишь показала раненое плечо. Если хотел что-то узнать, не нужно было устраивать проверки и наблюдать. Достаточно спросить…
Он обнял и облегченно вздохнул. Так, будто с его плеч сняли тяжелый груз. Или лишили родового проклятия.
— Как бы то ни было, все в прошлом, — сказал, заглянув в глаза. — Останусь с тобой навсегда.
— Ты говоришь так, будто собрался умирать, — онемевшими губами прошептала я. Прислушалась к шуму за стенами. Почуяла запах гари.
— Так и есть, — признался Корбл. — Меня пустили в сарай при одном условии — я не выйду отсюда.
— А как же Верена, на кого ты оставишь дочь?.. На кого я оставлю племянницу?
— У нее есть бабушка, дядя и дурное наследство отца…
Корбл достал из кармана пиджака стеклянный пузырек с янтарной жидкостью. Протянул мне:
— Выпей, это сильный яд. Ты не почувствуешь боли, просто уснешь.
— С дуба рухнул?! — взревела я. Тоже мне, Ромео недоделанный. — Не знаю как тебе, но мне умирать рановато. Давай выбираться отсюда, пока не поздно. Ищи способ! Там у тебя, случайно, нет амулета, чтобы стать невидимыми? Или еще чего?
Он развел руками и потупил взор.
— Ну, а оружие у тебя есть? Пистолет или меч, на худой конец?
Снова отрицание. Ага, значит, склянку с ядом он взял, а про оружие и не подумал.
— Сейчас начнется закат, — обреченно добавил Корбл. — В измененном состоянии я ничего не смогу сделать. Ты же видела, как это выглядит.
Я заметалась по тесному пространству. Запах дыма и гари стал сильнее, начали слезиться чувствительные глаза. Еще немного, и будет поздно.
— Они говорили, что ты должен наказать меня за обман… — задумалась я вслух. — Если увидят тебя в измененном виде — испугаются. Пока отойдут от шока, пока опомнятся. У нас будет время сбежать!
— Ты хочешь, чтобы я показался им таким?! — испугался Корбл. — Устав ордена «Корвус Девотус» запрещает показываться людям во время испытаний. Это претит рыцарской чести.
Вот же упрямец! Сгореть заживо и отравить девушку ядом — пожалуйста. А показать истинный лик оборотня — стыдно. Вот только мне не до всяких там уставов и рыцарской чести. Я жить хочу!
— А спасать девушек, невинно плененных, твой устав, случаем, не разрешает? — спросила у Корбла. — Или ты все еще мне не веришь?..
Он посмотрел так, что стало не по себе. Не от того, что прочла во взгляде неверие. Напротив, в темных омутах Корбла плескались любовь и преданность.
— Верю! — объявил он. — Очень хочу верить. Если у тебя есть доказательства, мы отыщем рыжую голубку. И освободим воронов от смертельной угрозы.
— Для начала давай выберемся из огня, — улыбнулась я.
Глава 20
Корбл
Начался закат.
Дверь сарая отлетела в сторону, точно снесенная тараном. Превозмогая боль и стыд, Корбл вышел на улицу. Ужасающе прекрасный в своем обращенном виде, ни один мускул на его лице не дрогнул — рыцари не морщатся от боли. Проклятие изматывало, лишало ловкости, но даровало невероятную силу. Ворон мог поднять весь сарай целиком, вместе с жителями поселка и их жалким оружием. Но сейчас он нес в крыльях Валерию — хрупкую девушку, укрытую длинными белыми волосами и жесткими черными крыльями.
— Разойдитесь! — приказал Корбл. — Я сам найду ей достойное наказание. И не вздумайте преследовать нас!
Никто и де думал возражать. Женщины с визгом разбежались в стороны. Мужчины забыли об оружии в руках. Многое слышали они об истинном облике хозяев Вороньего лога, но увиденное превзошло их ожидания. Даже бывалый охотник Михей суеверно перекрестился, другой рукой стискивая двустволку.
Дедок в меховом жилете выронил из рук факел. Пламя коснулось дорожки от пролитого на землю горючего, побежало к сараю. Спустя секунду постройка полыхала ярче закатного солнца.
— Так даже лучше, — прошептал Корбл. — Чем дольше они отвлекаются, тем лучше. Как только поймут, что я не способен взлететь — начнут преследовать.
— Иди к машине, — посоветовала Валерия. — И держи голову высоко — пусть боятся. И не чувствуют твоей слабости. Нет ничего хуже разъяренной толпы людей. Ведь ты лишил ее зрелищ… и сарая.
Корбл добрел до кромки леса. Забрался в заросли ельника, где оставил авто.
— Черт! — взревел, позабыв о сдержанности. — Угнали! Поднять покосившиеся крыши и посадить больше зерна — не могут, слабы. А красть — пожалуйста…
— На это всегда остаются силы… — с сожалением произнесла Валерия. — Отпусти, я пойду сама.
— Нет, — возразил Корбл, бережно укрывая крылом. — Здесь нельзя.
Он практически бежал, стараясь ступать как можно тише. Чувствительный нос оборотня подсказывал — преследуют. Подойти ближе боятся, но любопытство сильнее.
— Здесь есть небольшой овраг, заросший дикой малиной, попробуем добраться туда, — предложил Корбл.
Охнул. Валерия услышала металлический щелчок.