— Я не должен был убивать его так быстро. Я должен был заставить его страдать, как он заставил страдать тебя.
— Что? Ты убил его? — глаза Мак расширились, когда она поняла, что он был абсолютно серьёзен. — Он мёртв?
— Да. Он был в пещере, где я нашел тебя. Я убил его, чтобы добраться до тебя.
«Она теперь отдалится от него? Станет его бояться? Как ему теперь жить?»
— Спасибо, — опираясь о его пресс, девушка приподнялась на цыпочки и прижала исцеленные губы к уголку его рта.
Нихил почувствовал, что внутри него всё замерло, когда её губы прикоснулись к его губам. Целостность, которой он никогда прежде не испытывал, заполнила его, и это всё из-за этой маленькой женщины.
— За что? — пробормотал он, изо всех сил пытаясь сдержаться и не подмять её под себя, и вдруг лишился её, когда Маккензи отстранилась, чтобы ответить на его глупый вопрос.
— За то, что я никогда больше не столкнусь с ним. Что мне никогда не придётся беспокоиться о том, что он внезапно появится и вновь нападёт на меня.
— Не столкнёшься, — хотя он говорил тихо, его слова обладали удивительной силой. — Он больше никогда не причинит тебе вреда, Маккензи.
— Я верю тебе.
Опустившись на пол, девушка просто смотрела на него и ждала. Медленно, он снова поднял мочалку и с интенсивностью, которая должна была бы напугать её, начал аккуратно и методично её мыть.
«Очищение». Какое прекрасное слово. Маккензи подумала, что это именно то, что она чувствует… Что она делает… Очищает своё тело и душу, удаляя из своей жизни всё, что связано с ганглианцами и залудианцами.
Нихил начал с её лба, затем спустился ниже, убедившись, что был очень нежен, очищая кожу вокруг глаз и губ. Как только он был удовлетворен результатами, мужчина спустился к её шее и плечам, откинув её чистые волосы в сторону.
— Маккензи…
— Да? — спросила она, когда он замолчал.
— Эта одежда…
Мак почувствовала, что её глаза начинают наполняться слезами. Она знала, что одежду придётся снять, хотела выбросить её, и чтобы не осталось ничего, что напоминало бы ей о случившемся. Но всё же… это было всё, что осталось у неё от дома.
«Не вещи создают дом, Мак, — слова дедушки прозвучали в её голове, — дом создают люди».
— Не вопрос, — сказала она ему и нахмурилась, от того, что Нихил удержал её руки, когда она потянулась снять одежду. Он начал срывать кусок за куском, пока она не осталась обнаженной.
— Ладно, я полагаю, это был единственный способ снять её.
Нихил на это только крякнул, но она чувствовала его удовлетворение от того, как он снял всё это.
Нихил не мог выразить, что почувствовал, когда смог удалить эти оскорбительные для его Маккензи лохмотья. Она никогда не должна носить ничего, к чему прикасались ганглианцы или залудианцы. Он хотел быть уверен, что теперь она будет носить только лучшую одежду. Его мать знает, где её можно достать. Он…
Его мысли об одежде исчезли, когда он понял, что коснулся её груди.
Осторожно он очистил маленькое полушарие, стараясь не отвлекаться на то, что её бледно-розовый сосок, казалось, слегка набух от его прикосновений. Нихилу захотелось попробовать его на вкус только для того, чтобы увидеть, на что он был похож. Но мужчина знал, что сейчас не время для этого. Он надеялся, что позже, после того, как его истинная пара полностью восстановится, она позволит ему взять её и предложить ей бусину Эша.
Мак не могла поверить, насколько был нежен Нихил. Она знала, что если бы она мыла себя сама, она бы, наверное, сняла слой кожи, пытаясь избавиться от всей грязи, которая покрывала её тело. Но Нихил действовал осторожно, он смыл сначала одно пятно, потом другое, затем прополоскал мочалку в струе горячей воды, стекающей вниз по её спине.
«Когда кто-нибудь когда-либо был так увлечен заботой о ней?»
Не её родители, хотя она знала, что они её любят, но это была иная любовь. Посмотрев свежим взглядом, она поняла, что основное внимание её отца было сосредоточено на карьере, которая погубила его, а её мать была сосредоточена на её отце.
Не её дедушка. В то время как он делал всё что мог, горы всегда забирали большую часть его внимания.
Не выжившие с ней парни, хоть они и пытались. Но она не принадлежала к их компании. Они не знали её. Она была их проводником.
Нет, никто никогда не заботился о ней так, как Нихил. Как будто её нужды были единственным, что имело значение. Маккензи почувствовала, как он напрягся на мгновение, во время мытья её груди. Девушка ответила на его прикосновение и понимала, что если бы он захотел что-нибудь сделать, то она не смогла бы остановить его. Но он не воспользовался ситуацией, быстро переходя на мытьё живота и бёдер. Этот безумно огромный мужчина, который едва знал её, заботился о ней больше, чем кто-либо до него.
Маккензи собиралась поблагодарить его, сказать ему, как сильно она ценила то, что он делал, когда мужчина шокировал её, опустившись на колени.
— Нихил… — ее руки ухватились за его плечи.
— Я знаю, что ты устала, малыш, — он посмотрел на неё обеспокоенным взглядом. — Осталось немного. Подними ногу.
Он мягко обхватил её лодыжку и поставил себе на бедро.
— Ты прекрасно справляешься, — сказал он ей, начиная мыть её ногу.
— Не я. Ты делаешь всю работу.
— Нет ничего плохого в том, чтобы позволить кому-то помочь тебе, когда нужно.
Он осторожно провёл мочалкой между её бедер, очищая уголок, с которым желал бы ознакомиться более тесно, но не позволил себе задержаться там. Ещё не время.
Он никогда не думал о том, насколько ноги женщины могут быть красивыми и сексуальными. Стройные бедра, переходящие в тонкие икры, которые продолжались изящными голеностопными суставами и стопами. Раньше он никогда не считал ноги привлекательными, ну может только, если сравнивать с его собственными. Но у Маккензи были именно такие.
Достигнув конца этих тонких костей, он мягко помассировал каждый палец, промывая между ними, чтобы не осталось ни единого пятнышка грязи. Отпустив ногу, Нихил коснулся другой лодыжки, и Маккензи с готовностью положила её на его бедро. Осторожно, мужчина повторил свои действия по отношению к другой ноге.
Мак посмотрела на склонённую голову Нихила, благоговея от внимания, которое он уделял каждой ноге. У неё перехватило дыхание, когда он мыл её между ног, но, как и прежде, он остановился лишь на мгновение, а затем продолжил, как ни в чем не бывало.
Мак подняла руку, чтобы коснуться широкой полосы волос, которая закрывала его голову. Волосы были более мягкими и густыми, чем выглядели, и стянутыми так же сильно. По неизвестной ей самой причине она подумала, что они должны быть скользкими или маслянистыми, но это оказалось не так.
На его затылке был какой-то клипс, удерживающий всю массу волос. Но что любопытно, когда пряди выходили из клипса, они превращались в тонкие косы, разноцветные бусины крепились к ним на разных уровнях.
— Так красиво, — прошептала она, поднимая несколько кос, позволяя им ускользнуть сквозь пальцы, гладя их. У неё было странное чувство, казалось, бусины ласкают его спину.
Руки Нихила замерли, он поднял голову, когда она прикоснулась к его косам, его взгляд задержался на ней.
— Ты находишь мои суджа-бусины… красивыми?
Maк послала ему лёгкую улыбку, поскольку использовала слово, которое не любила.
— Да, нахожу. Особенно на тебе. Зачем ты их носишь?
— Они сообщают о моём роде, о том, кто мои родители, и чего я достиг в жизни, — ответил он ей, затем осторожно встал и обошёл её, закрывая от потока воды. — Откинь голову, — мягко попросил он, и когда она доверчиво подчинилась, он прополоскал её длинные, шикарные волосы ещё раз. Удостоверился, что грязь со спины не попала на них, затем собрал их и переместил на чистое плечо.
— Сейчас я домою спину, а затем ты сможешь отдохнуть, малышка.
Мак просто кивнула в понимании и слегка наклонилась вперёд, открывая ему лучший доступ к своей спине.
Ему не потребовалось много времени, чтобы домыть её, поскольку постоянный поток воды уже удалил большую часть грязи. Оставалось всего несколько пятен, которые требовали его внимания. Но мужчина не торопился, поражённый тем, насколько мягкой ощущалась её кожа под его руками воина. Он старался не замечать двух сексуальных ямочек прямо над округлой попкой, не думать о том, как прекрасно её попка чувствовалась бы в его руках. Маккензи была всем, что он искал в женщине. Насколько она стала бы удивительной, если бы вернула себе здоровье и прежние объемы?
Мак закрыла глаза, когда руки Нихила пробежали по её спине. Девушка знала, что он просто моет и ухаживает за ней, и хоть и не понимала, зачем он это делает, но не собиралась отрицать, что это было нечто невероятное.
— Ты в порядке, Маккензи? — спросил он, и его руки обвились вокруг её талии, притянув её назад к его груди, когда он закончил.
— Когда ты держишь меня, — призналась она.
Медленно, она повернулась в его руках, поднимая голову, чтобы взглянуть на него. Боже, так удивительно было наблюдать, как брызги воды отскакивают от его спины. Зарываясь глубже в его объятия, она почувствовала, что её колени подгибаются, когда последние силы оставили ее.
— Маккензи! — Нихил подхватил её на руки и вынес из блока. Срывая полотенце со стены, он обернул его вокруг неё. — Я отнесу тебя к Луолу.
— Нет! — сразу же отвергла она эту идею, стараясь держать глаза открытыми. — Просто дай мне минуту, и я буду в порядке.
— Не в порядке! — возразил он. — Ты упала у меня на руках.
— Мне просто нужно отдохнуть.