В этот момент на топ-бридж выбрался сам консультант по ЯД, и в своем фирменном иронично-дружественном стиле предположил, заглянув в web-камеру ноутбука:
— Что, девчонки, перемываете мои косточки?
— Привет, Юлиан! — сказала Жаки, — Просто, я беспокоюсь за Фанни.
— Знаешь Юлиан, — встряла миссис Шо, — крошка волнуется, что ты будешь так бурно заниматься со мной любовью, что это станет небезопасно для моего здоровья.
— Блин, я этого не говорила! — возмутилась франко-мулатка.
— Все ОК, — успокоил Зайз, — если до этого дойдет, то я буду осторожен, как грабитель сокровищ дракона. Если ты читала толкиеновского Хоббита, то понимаешь, о чем я.
— Какая изумительная метафора! — обрадовалась миссис Шо.
— Просто, Фанни, ты выращиваешь во мне цветы романтизма, — сказал он, — ну, ладно, девчонки. Вы, видимо, хотите посекретничать. Я перемещаюсь на ходовой мостик.
Консультант по ЯД отсалютовал ладонью перед web-камерой и спустился вниз. А в следующую минуту миссис Шо полушепотом произнесла:
— Он такой милый и тактичный.
— Возможно, — отозвалась Жаки, — но ты ведь знаешь: он нетипично упал в ксианзан.
— Вообще-то они оба: Юлиан и Аслауг, — поправила бабушка, — и почему нетипично?
— Фанни, ведь типичное поведение упавших в ксианзан это бегство с континента. Но Юлиан и Аслауг никуда не бегут, и почти не изменили образ жизни. Если бы они не сообщили между делом, я бы даже не догадалась об их падении в ксианзан.
— Крошка, с чего ты взяла, что бегство это типичное поведение упавших в ксианзан?
— Откуда я?.. — начала стажер-эксперт, и замолчала пораженная внезапной догадкой.
Бегство считается типичным поведением упавших в ксианзан только потому, что все аргонавты падают в ксианзан перед бегством в море. Ну а вдруг типично незаметное поведение, как у Юлиана и Аслауг? Ведь никто не выяснял, сколько всего упавших в ксианзан. Вдруг аргонавты — лишь верхушка айсберга?.. Фанни ласково улыбнулась.
— О, наконец-то до тебя дошло.
— Черт побери… Сколько же на самом деле этих упавших в ксианзан?
— Крошка, откуда мне знать, сколько упавших в ксианзан, и в какой именно?
— Э-э… Фанни, что значит какой именно?
— А ты что думала, будто существует лишь один вид ксианзана?
— А-а… Сколько видов существует?
— Откуда мне знать? Ясно лишь, что не один, это ведь не конвейерное производство.
— Вот, блин… Бабушка Фанни, скажи, я что, действительно такая идиотка?
Миссис Шо приблизила губы к web-камере и изобразила поцелуй.
— Крошка, ты умненькая, но попала в коллектив, где людям лень думать. Это заразно. Полагаю, там обычай: спихивать задачи какому-нибудь ИИ. Будто ИИ умеет думать. Удивительное заблуждение. То, что сейчас называется искусственным интеллектом, просто библиотека алгоритмов расчета коэффициентов корреляции и параметров для модели распознавания образов. Оно может кому-то казаться интеллектом, поскольку оперирует большими данными. Терабайты. Петабайты. Но как только нам требуются действительно творческие, интеллектуальные решения типа «эврика!», так сразу же выясняется, что интеллекта в ИИ меньше, чем в ресничках инфузории-туфельки.
— Черт-черт-черт… — проговорила Жаки Рюэ.
— Не переживай слишком, — посоветовала бабушка, — просто не ленись думать.
— Да, я поняла уже… Слушай, у меня, на самом деле, сложный вопрос на эрудицию.
— Давай, крошка, это может оказаться забавным! — Фанни Шо азартно потерла руки.
Следующие несколько минут стажер-эксперт излагала данные о теракте на Шванзее. Бабушка внимательно слушала, и даже делала пометки в бумажном блокноте. О, этот бумажный блокнот! Осколок другого мира. Как магический артефакт из фэнтези…
Дослушав, и окинув задумчивым взглядом свои стенографические заметки в этом магическом бумажном блокноте, Фанни произнесла:
— Крошка, ты, конечно, понимаешь, что такая картина возможна только при ядерном делении тяжелых элементов с номером 90 и выше при нейтронной цепной реакции.
— Да, Фанни. Но там не было ядерного взрыва, к которому приводит цепная реакция.
Бабушка весело помахала своим блокнотом перед web-камерой, и объявила:
— Иногда приводит. А иногда нет. Говоря «цепная реакция», я не добавила волшебное слово «самоподдерживающаяся».
— Верно, — признала Жаки, — но если цепная реакция НЕ самоподдерживающаяся, то в конструкции бомбы должен быть дополнительный нейтронный источник… Э-э…
— …Более триллиона нейтронов в секунду на квадратный дюйм мишени, — подсказала ей бабушка, и продолжила, — следовательно, это бомба Вайцзеккера-Ливингстона.
— Подожди, Фанни, ведь Вайцзеккер работал в Германии, а Ливингстон — в Америке.
— Да, крошка! Если бы тогда, в середине 1930-х эти двое работали в одной стране, то Вторая Мировая война не завершилась бы атомными бомбардировками, а напротив: началась бы таковыми. Представь: история развивалась бы совсем иначе. Возможно, сегодня человечество дотянулось бы до звезд, а не копошилось в болоте рецессии по милости «зеленых», нанятых финансовой плутократией для торможения прогресса.
Стажер-эксперт негромко вздохнула (ей не очень нравились такие технократические радикальные тезисы бабушки Фанни), и попросила:
— Объясни, пожалуйста, про бомбу Вайцзеккера-Ливингстона.
— Крошка, это просто! Вайцзеккер создал полуэмпирическую формулу деления ядер, указавшую, что нейтроны с энергией выше одного Мэв будут делить ядра урана-238. Ливингстон тогда же создал 11-дюймовый циклотрон, который разгонял протоны до соответствующей энергии. Осталось взять вещество, из которого эти протоны могут выбивать нейтроны. Это реакция Боте-Беккера, известная с 1930-го. Для нее годится дейтерий, бериллий, литий, бор, и даже алюминий. Бомба готова. Но тогда, в 1930-х, процесс деления U-238 не был реализован. Лишь в 1950-х его начали применять для многократного усиления термоядерной бомбы: схема делящейся оболочки из U-238, известная в научно-популярной литературе, как реакция Джекила-Хайда.
— Подожди, Фанни! Разве малый циклотрон Ливингстона мог дать такой поток?
— Молодец, крошка! Да, тот циклотрон был слабым. Но теперь это не проблема, ведь теперь есть туннельный протонный синтез, он же кристадин-процесс, реализуемый несложным кристадиновым фюзором. Протонно-захватная трансмутация кремния в короткоживущий альфа-радиоактивный изотоп фосфора. Это источник альфа-частиц, пригодных для выбивания нейтронов. Кстати, Боте и Беккер в 1930-м применяли для выбивания нейтронов — альфа-частицы, излучаемые полонием-210. А кристадиновый фюзор может при пиковой мощности выдать довольно плотный поток альфа-частиц. Вероятно, так создается пороговая плотность нейтронов на урановой мишени…
Завершив этот монолог, миссис Шо снова взмахнула своим магическим бумажным блокнотом перед web-камерой. Жаки Рюэ вздохнула и констатировала.
— Остается разобраться, где улиткофил Руди добыл уран-238.
— Полагаю, — ответила бабушка, — он просто купил на электронной бирже.
— Что? Как так просто купил?
— Крошка, правильный вопрос: почем. Полагаю 20 долларов за фунт, около того.
— Что?! — снова переспросила Жаки, все более изумляясь.
— Это обедненный уран, — пояснила миссис Шо, — побочный продукт обогащения при производстве топливного урана для АЭС и оружейного урана для военных. На фунт топливного низко-обогащенного урана выходит дюжина фунтов обедненного, а при производстве оружейного высокообогащенного урана, почти чистого U-235 выходит больше двухсот фунтов побочного продукта на фунт целевого. Обедненным ураном завалены ядерные фабрики. Сначала его утилизировали военные — в сердечниках для бронебойных снарядов. Затем в цивильной сфере, где требуются твердые материалы высокой плотности. Уран на 70 процентов плотнее свинца. В урановую тему попали, например, балансировочные грузы для авиалайнеров, или для килей парусных яхт.
— Вот, блин… — отреагировала Жаки, — …Блин-блин-блин! Надо звонить полковнику.
— Так всегда бывает в дебильной цифровой цивилизации, — заключила миссис Шо.
15. Материальный Призрак из свинцовых семидесятых
То же утро 17 мая, Каринтия (Южная Австрия). Город Виллах. Тюрьма Синеплекс
Виллах, бывший в эпоху Ренессанса резиденцией императорских мажордомов, теперь представлял собой оживленный город 50-тысячник и крупный железнодорожный узел рядом с тройной границей: Италия-Словения-Австрия. Наличие такого узла породило специфику Виллаха в эпоху Новейшего Переселения Народов. Поток афро-азиатских мигрантов, который возник в 2010-х, и стал хронической проблемой Евросоюза, здесь вызвал необходимость устроить фильтрационный пункт. Постепенно этот пункт оброс бюрократией, и превратился в специальную тюрьму для сортировки нелегальных и не совсем легальных мигрантов, беженцев, и мелких контрабандистов. Но к содержанию фигуры такого калибра, как Вилли Морлок, эта тюрьма была неприспособленна ни по технической конфигурации, ни по квалификации персонала.
Начальник тюрьмы (толковый, но простоватый дядька) сначала не сообразил, кого ему спихивает Интерпол. Мало кто сообразил бы такое — посреди ночи, в условиях общего полицейского усиления, а затем — локального военного положения, объявленного из-за беспрецедентного теракта в Шванзее. Так вот: интерполовцы позвонили и сказали: при трансграничном перехвате совместно с полицией Словении, арестован Вилли Морлок, гражданин Германии, вероятный соучастник теракта, и надо поместить его в камеру по категории E (экстремисты). Начальник тюрьмы просто распорядился об этом, поверив интерполовцам на слово, что полную документацию по арестанту они пришлют утром. Чрезвычайная ситуация, военное положение, все такое, в общем…
— …В общем, они развели меня, — тоскливо заключил начальник тюрьмы, излагая схему событий только что прибывшему Вальтеру Штеллену.
— Маркус, вы правда не знали, кто такой Вилли Морлок? — удивился Штеллен.