— Если не найдешь колодец, спросишь у дозорных на стене, они подскажут.
Городская верхушка, дипломатично расположившись вокруг меня, переглянулась. Мэр рискнул спросить:
— Господин барон вырыл колодец?
— Мне не понравилась ваша вода, — небрежно сказал я, — пришлось поискать в крепости получше. Солнцеликий подсказал.
Горячая волна пронеслась по всему телу при упоминании бога, заставив испуганно замереть.
Купцы переглянулись. Они еще плохо меня знали, чтобы пристать с расспросами. С другой стороны, вопрос для города был очень актуальным. Можно сказать, о жизни или смерти. Если в Кларии не найдется воды лучше теперешней, народ будет постепенно расползаться. И восстановление рубина с заклятием не поможет.
Так и не решив, каким образом выдавить из меня информацию, мэр города величаво поднялся и закатил речугу с полным изложением моих достоинств и заслуг. И в конце предложил поблагодарить меня скромным даром.
Два дородных купца аккуратно поставили золотое блюдо в качестве дара. Тоненькое и небольшое, похожее на блюдце. Можно предположить определенное оскорбление, но ободранность домов и не позволяло ожидать иного.
Поэтому я кивнул и толкнул короткую, минут на сорок, речь. Шучу. Сказал несколько слов и закруглился. И без того проблем много. Пусть солдаты едят, раз уж пить им не дают злобные дяди в моем лице.
Я тоже неторопливо поедал неплохой салат из рыбы, грибов, картофеля и еще чего-то, непривычного, но приятного на вкус.
Прибежал трактирный служка с выпученными глазами, поставил передо мной кувшин и сообщил на весь зал:
— Там новый колодец. Вода — у-у-у, какая вкусная! Солнцеликий помнит о нас и простил город!
Мэр начал отбивать чечетку сидя. Ему очень хотелось посмотреть колодец и испить водицы, но покинуть барона, пусть еще и не вступившего в права владения, было верхом наглости и осуждено своими же жителями. К ним пришел ХОЗЯИН. Колодец лучше всего подсказывал горожанам о восстановлении камня города.
Я завершил есть салат. Впереди меня ждало жаркое из нежнейшей телятины, роль которых выполняло мясо маленьких животных, похожих на кроликов, но с совсем другим вкусом. Кроме того, предполагалось оставить место для жареной рыбы, нескольких видов фруктов и овощей, которых я еще не до конца отделял друг от друга. Но перед этим стоило все-таки сводить купцов к колодцу, а то они крышей поедут. Зачем мне чокнутая торговая верхушка?
Вытерев губы лежавшей рядом с прибором салфеткой и отпив прекраснейшей воды, я предложил:
— Предлагаю осмотреть колодец.
Купцы обрадованно поскакали с мест. Предупредив десятников, чтобы ни в коем случае не давали своим людям спиртного, я отправился во главе целой толпы новых поданных. Фактически все кларийцы, находившиеся в трактире и около него, решили идти на смотрины.
Мявка, видя уходящего меня, возмущенно замяукала. Вся фигура говорила о ее низком мнении об одном дураке, который уходит, недоев вкусную пищу. Я покачал головой. Мявка, Мявка, ты жрешь, как стадо шакалов после недельной голодовки.
Я решительно двинулся к двери. Позади раздалось рычание и меня догнала жующая кошка, вслух повторяющая на кошачьем эпитеты о моей внешности и поведении.
Окружающие меня кларийцы воспринимали чудачества Мявки, как побочные явления знака волшебства. Интересно, я смогу их убедить, что это всего лишь поведение балованной кошки?
В колодце, или вырытой яме, как хотите, вода поднялась до самого верха, но через край не перетекала. Кто-то из солдат принес кружку, зачерпнул воды и подал мне. Я сделал несколько крупных глотков. Холодная, вкусная, а после перехода по степи она будет божественным напитком. Передал кружку дальше. Кларийцы пили, чмокали губами от восторга, восхваляли Солнцеликого и меня, как его представителя.
Однако надо продолжать жить дальше. Громко распорядился:
— Колодец облицевать, стенки покрыть камнем, чтобы не обваливались.
Оринд угодливо закивал. Предложил:
— Мы разберем старый резервуар и используем его материалы.
Я обратился к нему:
— Объявите, как можно дальше, о безопасном положении Кларии и о новом источнике. Пусть все выпивают одну кружку воды в день бесплатно в течении месяца после приезда в город, как знак милости Солнцеликого. Въездную пошлину снизить в три раза. А воду продавать чужеземцам…, — я прикинул объемы, которые можно извлечь в сутки и примерное количество караванов, которые будут проходить через мои владения. — по половине медяка за кувшин.
Мэр подсчитал возможную прибыль, вытаращил глаза не хуже Мявки:
— Да это же… — он неуклюже пошутил: — господин желает построить дворец из золота?
Я подумал, словно действительно собираюсь подкопить деньжат на строительство золотых стен, со вздохом отказался:
— Наверное, нет. Не хочется провоцировать моих подданных. Хотя дворец надо будет подремонтировать.
Дворец владыки был обветшалым и невзрачным, представляя маленькую копию всего города — ранее богатым, а теперь пришедшим в упадок. Появление моего отряда около города привело к суматошным сборам предыдущего барона — мага на службе Ганворского герцога, сгоревшего в надвратной башне. Поэтому бардак в дворце был соответствующий. Я приказал убраться в дворце и пока не стал переселятся, не оформив вступление в «должность» так сказать юридически — принесение клятвы Солнцеликому. И все. Я хозяин разваливающегося баронства и сам немножко феодал.
Глава 14
Моя репутация барона резко возросла среди поданных после появления в храме аватары Солнцеликого и обнаружения воды. Почти по литературному (в просторечном пересказе) — пришел, увидел, наследил. Я уже не замечал враждебных взглядов местных жителей, из завоевателя превращаясь в благодетеля.
Остаток дня оказался хлопотным. Мы все-таки доели свой обед, за что я получил благодарность Мявки, которая возомнила себя банной губкой, облизывая все открытые участки моего лица. Насилу отбился. Попробуйте побороться со львом и поймете меня.
Потом Оринд снова водил меня по городу, а в заключении я, отпустив мэра, зашел в храм Солнцеликого. Нужен был Хет. Почти сразу после появления в мире Киманы я тайно надеялся на появление маны в своем манохранилище и, значит, в собственном становлении как мага. И вот похоже, свершилось. Волны энергии я начал воспринимать как магическое воздействие. Аватара Солнцеликого, побывав в теле, открыла, как я понимаю, каналы перемещения маны. Или, может быть, магический потенциал был активирован. Но, в любом случае, теперь магия активно просилась наружу. Она была готова щедрыми потоками маны изливаться через руки и ноги, даже через голову. Могла и через все тело, используя его, как стационарный источник. Сегодня, ходя по городу, я несколько раз с трудом останавливал всплеск магической силы. Маны было много, очень много, судя на мое неискушенное представление о магическом потенциале, и потому я с трудом сдерживался от превращения в магическую сверхбомбу. Сам навести порядок я не мог и хотел попросить у Хета помощи. Жрец он или не жрец?
Хет хлопотал "по хозяйству", готовясь к завтрашней церемонии. Поскольку постамент с рубином переносить нельзя — он стоял в точно отмеченном Кларием месте, постамент со священными реликвиями, на которых я буду должен принести присягу, поставили рядом. Внутренности храма щедро украшали приятно пахнущими цветами, вышитыми золотом тканями и какими-то древними знаменами, повествующими о победах многовековой давности.
Подождав, пока младшие жрецы наведут порядок и уйдут, я дружески хлопнул Хета по плечу:
— Не богато живет ваш храм.
Хет вздохнул:
— Последние бароны не очень беспокоились о благополучии храма. Впрочем, им и сам город был нужен только в для подтверждения статуса баронства. Говорили, — сбавил он голос до шепота, — предшествующий вам барон Домун Ла Карус продал душу Темному и приносил ему в жертву маленьких мальчиков и девочек.
Я удивился:
— Не совсем понимаю, я все же иномирец, но как же ему удавалось скрывать и сами обряды и исчезновение людей?
— Не забывайте, ваша светлость, он барон и не обязан отчитываться перед кларийцами. И он сильный маг. Такому спрятать хвосты не сложно. Особенно если поможет Темный. Герцог не интересовался, а свои поданные за любопытство могли поплатиться головой. Даже мне, жрецу Солнцеликого, разговор о связи барона с темными силами грозил серьезными неприятностями, вплоть до смерти.
— Солнцеликий не может защитить своего жреца? — неприятно удивился я откровению Хета.
— Бог — не нянька, за ручку водить не будет, — отрезал жрец. — Человек должен сам решать свою судьбу и не жаловаться на Солнцеликого.
Я помолчал. Доктрина свободы человека перед богом была мне внове.
— Надо подумать, — пробормотал я и поделился своими проблемами: — Хет, у меня идет активация магических сил. Вы в состоянии измерить их объем и помочь мне научиться управлять ими?
Жрец приосанился:
— Это одна из моих обязанностей, к сожалению, выполняемая слишком редко. Пройдемте в комнату обучения, там есть все необходимое.
В небольшой, но уютной комнате, Хет посадил меня на стул, встал рядом. По его команде я расслабился и закрыл глаза. Жрец положил мне одну руку на затылок, а вторую — на лоб, стремясь понять мой магический потенциал. Получился свежий ветерок, посильнее, чем при отдаче умершим своей энергии. Сам напросился на проверку.
Хет проверял долго, настолько долго, что даже я, несведущий в магических процедурах, заподозрил неладное. Наконец, он убрал руки.
— Что-то не то? — спросил я.
— Нет, — удивился жрец, — все нормально, слишком нормально. Ваша светлость, проверка не дают никаких следов магии. Ее у вас нет.
Я чувствовал бурление магии в теле без всяких усилий. Недоверчиво посмотрел на жреца.
— Послушайте, я чувствую такое метание магической силы, что опасаюсь — меня может с легкостью разорвать.
— Да я ничего не говорю, — немедленно уступил Хет, — мои способы проверки подходят только для простых случаев. Вам надо побывать в Тиссете у сильных магов. Лучше всего у короля, с его силой и опытом можно точнее определить, маг ли вы. А уж если король или наследная принцесса решатся применить камень магии, то вы узнаете о своем магическом потенциале все до мельчайших подробностей.
— Поездки в Тиссет мне, похоже не избежать. Оринд сказал, что меня должен утвердить в наследном пожаловании король. А пока помогите распределить магию, которую вы не обнаружили. Сможете?
На мой взгляд, требование было абсурдным, но жрец кивнул:
— Я могу провести учебный обряд, которому учатся все начинающие маги. Ученик получает простолюдина и многократно повторяет на нем простейшие магические приемы, чтобы приобрести хотя бы небольшой опыт. Я как бы перераспределю вашу магию, хотя ее не нашел.